— Она поднимется?
— Да, поднимется. Но как высоко — это вопрос.
— До Луны она доберется?
— Может быть. — Инженер глубоко затянулся. — Это не мое дело, мистер Эмбер, но машина ненадежна, а у Макдональда жена и ребенок.
— Макдональд согласился добровольно.
— Ладно, делайте как знаете. — Инженер выбросил окурок. — Макдональд сейчас явится вместе с Глиссоном. С ними еще люди. Янг тоже придет — он организатор союза.
— Черт побери! Почему вы не предупредили меня?
Дэйл схватился за голову. Джон сейчас встретится с ними и все узнает.
Эмбер знал, как следует держать себя с Макдональдом и Янгом. Но с ними была Мэри, жена Макдональда.
— Я возвращаю это, — сказала она, кладя чек на стол. — Муж мне дороже, чем путешествие в горы, мистер Эмбер. Он не полетит на этом корабле.
— Ваш муж — космический пилот, миссис Макдональд, — мягко сказал Дэйл. — Летать — его работа.
— Понятно, — вмешался Янг. — Но этот корабль опасен.
— Он не полетит! — Мэри так стиснула пальцы, что они побелели.
Дэйл взял чек со стола и вложил в ее ладонь.
— Возьмите, — сказал он. Потом повернулся к Макдональду. — У меня к вам предложение. Вы ведете корабль на Луну, а я делаю вас главным пилотом с участием в доходах и твердым жалованием.
— Деньги! — горько сказала Мэри раньше, чем Макдональд открыл рот для ответа. — Все, что вы можете предложить, — это деньги.
Она посмотрела на чек и медленно выпустила его из рук.
— Мне не нужны деньги, мне нужен муж. Я не хочу смотреть в небо и думать, вернется ли он назад. Хочу, чтобы он был с нами, когда вырастет ребенок.
— Он и не собирается умирать, — примиряюще сказал Дэйл. — Этот корабль безопасен.
— Я вам не верю! То же самое вы говорили Куку и Бейлису, что с ними стало? А что стало с другими, кто не вернулся обратно? С Куртисом и Уилксом, Юнгом и Хендерсоном, Мюрреем и Фенвиком?
Это был конец. Дэйл понял, что дело обстоит именно так.
— Этот корабль безопасен. — Голос Дэйла оставался бесстрастным.
Дэйл впервые посмотрел на Джона. Тот стоял бледный, его взгляд безучастно был устремлен в окно. Рядом судорожно перебирал носовой платок Глиссон.
— Я думаю, что вы лжете, Эмбер, — медленно сказал Янг. — Вы в прорыве и готовы на что угодно, лишь бы выкарабкаться из него. Я не верю, что тринадцатый безопасен, и могу доказать это.
— Я еще раз повторяю, что корабль безопасен.
— Хорошо! — Янг улыбнулся. — Если этот корабль так безопасен, как вы утверждаете, то перед вами нет никакой проблемы. У вас есть пилот прямо под руками.
— Кто? — Дэйл был изумлен. Глиссон кашлянул, но никто не обратил на него внимания.
— Он! — указал Янг пальцем на Джона. — Ваш сын!
— Нет! — Дэйл закусил губу.
— Почему нет? Он может это сделать. Мы уже говорили с ним. У него достаточно времени, чтобы слетать туда и обратно, пока кончится срок отпуска. И незачем беспокоиться, если корабль в порядке, как вы утверждаете.
Этот день был самым длинным в жизни Дэйла. Он сидел не шевелясь. На полу валялись недокуренные сигареты. Его воспаленные, покрасневшие глаза не отрывались от зеленоватого экрана радара.
В сотый раз Дэйл задавал себе вопрос: как все это могло случиться? Перед ним была дилемма: или позволить Джону лететь, или признать, что корабль небезопасен, а он просто хотел сыграть, сделав ставкой жизнь другого человека. Мальчик сам настоял, чтобы ему разрешили лететь на этом корабле.
Он гордый и честный, Джон Эмбер, его сын. Единственный сын.
За спиной Дэйла взад и вперед расхаживал Глиссон. Время от времени он тоже бросал взгляд на экран радара.
Все, что им теперь оставалось, — ждать.
— Ему удастся… — неуверенно сказал Глиссон.
Дэйл не ответил.
— Не волнуйтесь, мистер Эмбер. Он долетит. А назад вернется с попутным кораблем любой линии. Тогда не будет больше хлопот с этим союзом, и мы…
— Заткнись!
…На экране вспыхнуло и расплылось яркое зеленое пятно, окруженное светлым ореолом. У них на глазах оно заполнило весь экран и исчезло. Незачем было объяснять, что произошло. Это был конец.
…Дэйл сидел один, тупо уставившись в погасший экран. Его сын умер. Дело тоже умерло.
Сквозь пелену оцепенения до него донеслись звуки радио. Оркестр исполнял симфонию Макклина. Третью часть — «Полет на Луну».
Флойд УоллесУченик
Сокращенный перевод с англ. И. Брухнова
Рассвет чуть брезжил. Комендант Хафнер показался из люка, изумленно раскрыл глаза и тут же скрылся. Минуту спустя он появился снова, на этот раз вместе с Марном, биологом.
— Вчера вы утверждали, что никакая опасность нам здесь не грозит, — начал Хафнер вкрадчиво. — Надеюсь, вы не изменили своего мнения?
Увидев то же, что и комендант, Марн не сумел удержаться и улыбнулся.
— Ничего смешного здесь нет! — рявкнул Хафнер и направился в сторону спящих под деревьями колонистов.
— Миссис Эйсил! — Хафнер наклонился над неподвижной фигурой. Женщина приоткрыла на мгновенье глаза и повернулась на другой бок.
— Миссис Эйсил! — повторил комендант, — я не отношу себя к зевакам. Но все же попросил бы вас что-нибудь накинуть на себя.
Эйсил вскочила и тут же приняла позу женщины, которая вдруг обнаружила, что неожиданно и помимо собственной воли оказалась обнаженной: одеяла, которые должны были ее прикрывать, исчезли, как исчезла и одежда, в которой она укладывалась спать.
Тем временем проснулись остальные.
— Всем к интенданту! — распорядился Хафнер. — Объяснения — потом!
Колонисты побежали к кораблю. Восемнадцать месяцев, которые они провели вместе в тесных каютах, помогли им избавиться от излишней застенчивости. Но, что ни говори, а вдруг проснуться вот так, абсолютно нагишом, да еще не зная, как и куда исчезла одежда, — было не так уж приятно.
— Надеюсь, вы уже пришли к какому-нибудь выводу? — бросил Хафнер, проходя мимо биолога.
От Марна, единственного ученого среди колонистов, всегда требовали готовых ответов на любые вопросы.
— Это, пожалуй, какие-нибудь ночные насекомые, — пробормотал он довольно неуверенно. Хафнер скрылся в корабле, а Марн стал внимательно осматривать опустевшие заросли. Деревья были невысокие, с листьями цвета бутылочного стекла; кое-где на солнце поблескивали огромные белые цветы.
Вдруг биолог заметил, что снизу, близ густой травы, за ним внимательно наблюдают два маленьких сверкающих глаза. Он протянул руку — зверек с писком увернулся. Поймать его удалось только на опушке. Сначала зверек визжал от страха, но потом успокоился и уже на пути к кораблю с аппетитом принялся за куртку биолога…
Комендант Хафнер, слушая Марна, неодобрительно поглядывал на клетку. Зверек был маленький, с редкой и тусклой шерстью — на экспорт таких шкурок рассчитывать не приходилось.
— …Насекомых, орехи, ягоды, семена, — продолжал перечислять биолог, — одежду… Я бы отнес их к разряду всеядных.
— Значит, это ваше Всеядное будет пожирать посевы?
— Вероятно.
Комендант размышлял недолго.
— Придется вам заняться этой пакостью. А пока — всем ночевать на корабле.
— Это Всеядное… — начал было биолог.
— Ладно, думайте сами, — оборвал его комендант и ушел.
Марн, не слишком обрадованный поручением, остался стоять у клетки. Вот такой же зверек жил на Земле в позднем карбоне — первобытный грызун, с которого, собственно, все и началось. Но здесь, на Феликсе, такой эволюции не произошло. Здесь нет пресмыкающихся, полным-полно птиц и только один вид млекопитающих. Спрашивается — почему? Решить загадку — вот основная задача биолога. А ему придется уничтожать этих занятных животных…
Спустя две недели произошло событие, по сравнению с которым переживания какой-то миссис Эйсил, оставшейся в костюме Евы, показались бы просто смешными. Мыши — черные, белые, пепельные, бурые, с длинными хвостами и короткими ушами или с короткими хвостами и длинными ушами — проникли в склад и стали пожирать концентраты.
Яды не действовали — средство, убивающее в считанные секунды, почему-то оказалось для них совершенно безвредно. По сравнению с этими тварями Всеядное казалось просто милым домашним животным. Оставалось последнее средство.
Заказ биолога был исполнен через два дня. Машину принесли на склад в маленькой клетке. Когда клетку открыли, машина выскочила и остановилась в сторонке в выжидающей позе.
— Кошка! — радостно воскликнул кладовщик и протянул руку к мастерски сделанному роботу.
— Осторожней! — предостерег его биолог. — Вы могли прикоснуться к чему-нибудь, что пахнет мышью. Эта штука здорово реагирует на запах.
Кладовщик поспешно одернул руку. Робот беззвучно скрылся среди развороченных ящиков.
Скоро бесчинства мышей стали утихать. Комендант был доволен. Но на шестой день утром робот был найден бездыханным под стеллажами, где хранились банки с молочным порошком. Его стальной скелет был смят, шкура из прочного пластика — содрана. Кот, несомненно, сражался: вокруг него валялось штук двадцать или тридцать поверженных врагов. Грызуны победили, используя явный численный перевес.
Марн едва поверил собственным глазам: теперь это были крысы, здоровенные крысы, чуть не с кошку ростом. Но ведь Институт биологических исследований, пославший его сюда, утверждал, что на Феликсе крыс нет, как нет, впрочем, и мышей!
Марн собрал мертвых крыс и унес их к себе. Все они были разными. Взять, например, зубы. То встречались крысы, у которых в непропорционально маленьких челюстях гнездились могучие клыки, то попадались экземпляры с миниатюрными зубками, тонувшими в мощных костных структурах. И в строении внутренних органов тоже были различия. Ни разу в жизни Марн не сталкивался с таким странным видом!
Марн сидел в своей лаборатории и снова пытался осмыслить происходящее.