Твой родич замыслил что-то плохое против тебя. Пока ты в одиночку тянешь лямку, взвалив на себя судьбу небесного народа, твой племянник плетет сети заговора. Двадцать лет минуло с тех пор, как ты отдалил от себя верных боевых товарищей, которые могли бы подставить плечо в трудный час, — Великая Выбирающая говорила горькие, но правдивые слова. — Эти люди, облачённые в светящиеся платья, не помогут тебе с мудрым советом. Блеск злата ослепляет их, и они не лягут костьми за тебя в годину смуты. Позабыв своё племя, они с лёгкостью перейдут в стан врага, если жрецы посулят им больше благ и почестей, — пытаясь больнее надавить на душевную рану, продолжала Вика.
Вспомни, Канот, как могучи были твои крылья, как туго натянут был твой боевой лук, разивший без промаха врагов твоих. Готов ли ты исполнить клятву свою?
— Ты же знаешь, мудрейшая, что моё слово крепче этих стен. Неужели ты сомневаешься в моей верности? — Канот с трудом сдержал ярость, осознавая, что харвинг говорит правду. — Ты скажешь, что я давно не вёл войн и прячусь в норе, как крыса. Но годы не сделали мои мускулы слабее, а в сердце моём не угасло пламя ненависти к шайке воров, крадущих тела людей Зардаста! Я и сам понимаю, что наделал глупых ошибок. Я был воином, а мудрым владыкой, к стыду моему, не стал — не моё это место, мне тесны чертоги дворца, я тоскую по ветрам морским, по грохоту волн и ярости, текущей по жилам во время битвы, — то ли жаловался, то ли оправдывался владыка.
— Рада слышать речи воина, прямые и честные, как копьё! — поддержала старинного друга Великая. — Есть у меня задумка, которая может сработать. Помнится, у Хартона — благородного царя сахтмийского — дочь на выданье. Молода и красива — младшая дочь прекраснейшей из дочерей земли сахтмийской — царицы Нурии. Она рождена двумя годами ранее старшего птенца твоего. Их брак ещё более сблизит ваши народы. Сахтмийские воины сильны, и их крылья не хуже ваших борются с морскими ветрами, — Вика поняла, что попала в точку, и продолжила. — Пошли с посольством своего сына в морскую столицу Сахтмии, учиться ратному делу и полётам морским. Ты поразишь несколько целей одним выстрелом: и союзника получишь могучего, и наследника своего воспитаешь в духе великих царей, и дочерью ласковой станет тебе невестка. Пусть твой сын передаст Хартону, чтобы готовил войско, готовое к назначенному часу выступить к пещерам святых костров. А в том, что два юных сердца воспылают чувством друг к другу, у меня сомнений нет, — почти убедила владыку Вика.
— Ты права, я и сам хотел отправить сына подальше от его избалованных друзей, — Канот с радостью ухватился за дельное предложение. — Возможно, это поможет ему избавиться от заблуждений, и он вернётся домой уже настоящим мужественным воином, готовым защищать наш народ.
— Так и будет, владыка, — подтвердила Великая Выбирающая. — А теперь слушай внимательно, потому что от того, насколько хорошо сработают твои воины, будет зависеть успех нашего общего дела — того, о чём мы говорили за кострами Предтечи.
Глава 10Пленница
Юные представительницы двух рас весело смеялись, сидя у окна в хижине Леи. Причиной их радости был разговор о взаимоотношениях между мужчинами и женщинами, который так живо интересовал девушек.
У прекрасной лесной нимфы не было личного опыта общения с представителями своего народа, но она обладала богатым воображением и острым язычком. Она с лёгкостью подшучивала над Матой, которая с восторгом рассказывала о достоинствах своего избранника. Особенно их смешило то, как Ксандр неумело пытался скрыть свои нежные чувства к очаровательной спутнице.
На самом же деле Лея, видя, как краснеют щёки рассказчицы, а в глазах появляются искорки нежности, за своим весёлым смехом старалась скрыть свою грусть от боли, испытываемой ею, от подлости некогда обожаемого мужчины. Она была настоящей дочерью своего народа, и поэтому вопрос выбора между девичьим счастьем и благополучием племени перед ней не стоял. Измена Осмуна больно ранила её влюблённое сердце, но её душа, в отличие от жаждущего власти мужчины, оказалась куда чище, а характер сильнее. Из таких девушек впоследствии получаются женщины — берегини, через которых проходит связь поколений, они обладают женской мудростью и чуткостью, позволяющими им оберегать свою семью, а через почитание своих корней и сбережение традиций направлять всё племя по истинному пути.
Весёлое настроение юных красавиц было нарушено появлением в хижине Осмуна. При виде его беззаботность мгновенно улетучилась. Визит этого коварного заговорщика не предвещал ничего хорошего. К тому же высокомерный сын правительницы лесных людей никогда раньше не заходил в жилище прислуги, к которой он относил Лею.
— Пойдём со мной, пустынная женщина. Старейшина Сария послала за тобой. Твоему мужу нужна помощь. Они сейчас в пещере тролля, поспеши, идти далеко, — сказал Осмун раздражённо, но с твёрдостью в голосе, которая не допускала дальнейших расспросов. Мате ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
Мату одолевали сомнения, ведь она прекрасно ощущала своего мужчину. Их связь, возникшая в священном для зардастанцев месте, приобрела для девушки космическую силу. Даже находясь вдали от любимого, она весь день ясно чувствовала его радость от овладения магическими навыками. Не было ни тревоги, ни боли. Космос подсказывал ей, что с её мужем всё в порядке, но зачем же тогда сын Сарии лжёт?
Мата шла за ним машинально, боясь показаться неблагодарной, ведь она ясно слышала слова о помощи. С каждым шагом по каменистой тропе она всё больше осознавала, что идёт в западню, ловко расставленную гнусным изменником.
Вспоминая слова Леи о коварных планах сына пиир, Мата осознала всю подлость его намерений. Она вспомнила свои страдания после того, как Осмун предал её жрецам. Теперь он пытается использовать её царственное происхождение, чтобы узаконить свои претензии на трон.
Мата считала, что Осмун хочет заставить её заключить с ним брак, чтобы получить дополнительные аргументы в пользу своих притязаний на власть. Однако он ошибался: по законам космоса она уже связана узами брака с Ксандром, и все его усилия были напрасными.
Мата была готова умереть, но не подчиняться воле наглеца. Это было последнее, о чём она подумала, прежде чем потерять сознание от удара по голове.
Мата пришла в себя от холода и боли, которую причинял ей небольшой камешек, давящий на левую лопатку. Она лежала на полу тёмной пещеры, но из-за недостатка света не могла определить её размеры. Косвенное представление о величине пространства давал лишь далёкий звук капающей со сводов воды.
Девушка могла двигаться, но её свобода была ограничена длиной цепи, сковавшей левую лодыжку. Она попыталась разорвать оковы, но без подходящего инструмента или хотя бы камня это было невозможно.
Оставалось лишь надеяться на своего любимого мужа, который уже неоднократно приходил на помощь в самые трудные моменты. Юная пленница не сомневалась, что этот желанный миг настанет. Она, храбрая дочь своего мира, твёрдо верила в предназначение избранного. Она, горячо любящая его женщина, была нужна своему герою. Её мужчина преодолеет все препятствия, которые чинят недруги, и непременно вырвет её из мерзких лап предателя.
Уже довольно долго хрупкая девушка, дрожа от холода и злости, сидела, прижавшись к холодной каменной стене, обняв свои голые ноги. Досада и ненависть клокотали в её груди. Только недавно она ощутила давно забытые в детстве чувства тепла, любви и заботы, которые сейчас внезапно теряла. Она страдала по злой воле мерзкого человека, отвергшего любовь прекрасной Леи и предавшего своё племя. Горячие, горькие слёзы текли по щекам её красивого и нежного лица, но девушка не сдавалась. У неё отняли свободу, но тюремщики не смогли отнять её любовь и веру в любимого человека. С ней была твёрдая уверенность в счастливом исходе, а иначе и быть не могло, ведь она жена избранного, который наверняка слышит её внутренний зов и уже спешит ей на помощь.
Её размышления были прерваны появлением в отдалении светового пятна. На мгновение вспыхнула надежда, но быстро угасла, как только Мата узнала знакомую поступь своего пленителя. Он шёл один, освещая путь кристаллом. Чем ближе он подходил, тем отчётливее вырисовывались черты его лица и фигуры, и тем сильнее разгоралась в груди девушки пламя ненависти.
Она твёрдо решила, что набросится на него и вцепится в его лицо, шею, крылья. Ногтями и зубами она выцарапает ему глаза, расцарапает кожу, вырвет перья из крыльев. Но случилось неожиданное: он остановился на расстоянии, превышающем длину сковывающей её цепи.
В тишине пещеры раздался его голос:
— Зря, женщина, ты тратишь свои силы на ненависть ко мне, — произнёс её мучитель. — Кто он, твой Ксандр? Маленький человечек, не владеющий даже простейшей магией. Он не сможет защитить ни тебя, ни себя. Кто он такой, чтобы противостоять могущественным жрецам Нечеру? — продолжал Осмун, унижая её мужа. — Он будет раздавлен, как букашка. Неужели ты веришь в сказки о мифическом Предтече? Где он? Почему не спасёт женщину своего избранного?
— Зря стараешься, предатель! Ты омерзителен, тебе никогда не затащить меня в своё ложе! Мерзавец! — с презрением выпалила Мата. — Я предпочту смерть, но не твоё общество, ни одно племя Зардаста не примет выродка, предавшего свой род. Ты совершил ошибку, связавшись со мной, даже если ты сделаешь меня своей наложницей, голос правды тебе не заглушить. Я не запятнаю своё доброе имя позором предательства! — продолжала свою гневную речь принцесса. — Одумайся, пока не поздно, мой муж уже идёт сюда, и его разящая стрела проткнёт твоё гнилое сердце!
— Сколько громких слов, сколько пафоса! — громко рассмеялся предатель. — Ты только представь, женщина, как изменится твоя жизнь! Сильные мира сего будут валяться у твоих ног. Ты станешь женой владыки Зардаста, — соблазнял девушку Осмун. — Под покровительством звёздных богов мы будем править миром, пользоваться благами их развитой цивилизации, в конце концов, мы сможем улететь вместе с ними на их родину — священную Та-Нечеру!