— Не надо, я не могу…
— Я не буду… Но я хочу прикасаться к тебе… держать тебя… обнимать тебя…
— Я не могу…
— Хорошо, я не буду… ты такая красивая…
Но он не останавливался, и Антонина была этому рада. Горячее мужское дыхание обжигало ее лицо, шею и плечи, дрожащие губы шептали что-то невнятное, а сильные руки нежно гладили ее спину. Это было очень естественно и очень приятно. Выросшая без отца, неизбалованная материнским вниманием и привыкшая надеяться только на себя, девушка давно смирилась со своим одиночеством, но ей так же, как и всем, хотелось теплоты, заботы и ласки.
Внезапно по ее миниатюрной фигурке пробежала легкая дрожь. Неожиданно для себя она обвила руками его шею и осыпала знакомое лицо жадными и страстными поцелуями. Любовь, которую она все это время безуспешно пыталась подавить в своей душе, неудержимым потоком хлынула наружу, смывая на пути все барьеры. Эта сокрушительная волна чувств разрушила ту непроницаемую стену, которую она, Антон Треф, выстроила вокруг себя много лет назад. Под натиском безграничного мужского обаяния молодого режиссера даже обломки этой стены ушли в прошлое, выставив напоказ прятавшуюся за ними нежную и ранимую душу.
Мелкие пуговицы на блузке никак не поддавались его дрожащим рукам, но ее пальцы быстро помогли устранить эту помеху. Она чувствовала легкие прикосновения губ и прерывистое дыхание, которое обволакивало ее тело, пробуждая новое, неизвестное, пугающее желание. Не в силах справиться с эмоциями, она издала легкий стон… Притворяться не было смысла: они оба хотели одного и того же. Не обращая внимание на ее неуверенное «не надо», Игорь Борисович поднял девушку на руки и понес в спальню.
Сначала Антонине показалось, что кто-то специально остановил время, чтобы она смогла запомнить происходящее с точностью до секунды: мягкий свет прикроватной лампы, покрывало, сброшенное на пол резким движением, прикосновение ее разгоряченной кожи к прохладной постели, его нежные руки, требовательные губы, стройное тело, напряженное, сбивчивое дыхание и низкий, хриплый, почти невнятный шепот:
— Антон…
Напряжение нарастало. Его руки дрожали, слова застряли в хрипящем горле, но продолжения не было: в его потемневших глазах застыл немой вопрос, и ответ на него он искал в ее возбужденном лице. Не в силах сдерживаться, она медленно кивнула ему и закрыла глаза, дав отсчет новому времени. И это время помчалось молниеносно…
Антонина очнулась, открыла глаза и сразу увидела знакомое улыбающееся лицо. Игорь Борисович лежал рядом, подперев голову рукой и упираясь локтем в подушку, и его глаза светились от радости. Он смотрел, не отрываясь, на эту миниатюрную женщину, с которой несколько мгновений назад они были единым целым.
— Здравствуй, Антон! — не переставая улыбаться, прошептал он так, будто увидел ее впервые.
Комнату все так же освещал приглушенный свет небольшой лампы на ночном столике. На полу в беспорядке валялась ее одежда и белье вперемешку с его футболкой и джинсами. Девушка, потерявшая ощущение времени, встрепенулась:
— Я заснула?
— Нет, ты просто расслабилась.
— Сколько времени?
— Еще рано, отдыхай. Я сейчас вернусь.
Он погладил ее по щеке тыльной стороной руки, поправил на ней одеяло и встал с кровати:
— Я быстро.
Он вышел из спальни, не смущаясь своей наготы. Антонина натянула одеяло до подбородка и пыталась осознать произошедшее. Она хотела понять, как ей вести себя дальше, но ее мысли путались, а на губах блуждала предательская улыбка.
Игорь Борисович вернулся уже в халате и с подносом в руках. На подносе красовались два бокала апельсинового сока и большая плитка шоколада. Он поставил поднос на ночной столик рядом с Антониной и прокомментировал:
— Десерт для моей королевы! Полезно, вкусно и на вид красиво! После такого марафона Вам, Ваше высочество, необходимо срочно восстановить потраченные калории!
— Спасибо!
Она взяла в руки холодный бокал, размышляя, как же ей теперь встать с постели. Несмотря на случившееся, предстать раздетой перед мужским взором она пока еще не была готова. Но Игорь Борисович сегодня, похоже, решил предугадывать все ее желания. Он достал из шкафа махровый халат и положил его на кровать.
— Вот, возьми этот халат. Правда, он тебе будет изрядно велик, это все-таки мой размерчик, зато он чистый и теплый. В ванной есть свежие полотенца, так что будь, как дома. А я пока поставлю чай.
— Спасибо, я быстро. А сколько времени? Мне уже пора домой.
— Ну, нет, Антон, забудь об этом. Сегодня я тебя никуда не отпущу. Мы же с тобой поклялись съесть по три куска торта, а пока осилили только по одному, да и то по маленькому. Поэтому извини, друг, договор дороже денег: пока весь торт не съедим, ты будешь у меня в заложниках. Да и зачем тебе спешить? Еды у нас полно, вина тоже много, и ночь впереди долгая. К тому же мы с тобой творческие люди, богема! Нам не надо вскакивать рано утром и мчаться на работу к восьми часам — когда захотим, тогда и проснемся. Поэтому отдыхай и наслаждайся!
Глава 43. Снова дома
На следующий день девушка вернулась домой уже после полудня. Игорь Борисович довез ее до общежития на машине и поехал в театр, пообещав позвонить ей позже. До начала репетиций «Иллюзии гениальности» у Антонины в театре дел не было, и сейчас она была рада этой передышке. Ей хотелось не спеша обдумать все, что с ней случилось, и понять, как ей жить дальше. За последние сутки в ее жизни произошло столько событий, что ей казалось, что прошла уже целая вечность. Комната в общежитии выглядела крошечной и безликой, и только Дарума, верный хранитель ее убогого домашнего очага, придавал жилью обитаемый и почти уютный вид. Антонина встретила одноглазое чудище радостно, как старого знакомого, и весело подмигнула ему:
— Что, дружище, скучал без меня? Не переживай, видишь, я снова здесь!
Но сегодня, впервые за последний месяц, японский истукан уже не смотрел на нее с жалостью, сочувствием или осуждением: было ощущение, что кукла ей радостно улыбается.
Зазвонил телефон:
— Антон, ну как ты?
Антонина внезапно залилась краской:
— Нормально, Игорь Борисович!
— Я просто хотел услышать твой голос. Подъезжаю к театру, скоро окунусь в прозу жизни.
— Не будьте слишком строгими. С актерами, я имею в виду.
— Антон, с ними невозможно быть слишком строгим. С ними просто нельзя быть слишком мягким.
— Не знаю, Вам виднее.
— Антон!
— Что, Игорь Борисович?
— Спасибо… — прошептал он в трубку.
— Ну что Вы, Игорь Борисович! Вам спасибо! — выдохнула она.
— Ну, вот я и приехал. До свидания, Антон!
— До свидания, Игорь Борисович!
Глава 44. Продолжение следует
Репетиции спектакля «Иллюзия гениальности» начались уже на следующий день. В ожидании предстоящей встречи с режиссером Антонина очень волновалась: как она сможет смотреть ему в глаза после всего, что между ними произошло? И как она теперь будет работать рядом с ним?
Но Игорь Борисович встретил ее, как ни в чем не бывало — точно так же, как и раньше. В его поведении ничего не изменилось, будто никогда и не было их безумной и страстной ночи:
— Привет, Антон!
— Здравствуйте, Игорь Борисович!
Казалось, что он совершенно не заметил ее смущения, и это помогло девушке немного прийти в себя. Вскоре она окончательно справилась со своими эмоциями, а когда вошла в зрительный зал, то тут же забыла обо всех переживаниях и застыла в радостном изумлении: на сцене стояли готовые декорации, выполненные по ее эскизам! Ее первая профессиональная работа воплотилась в жизнь!
С виду оформление сцены выглядело даже лучше, чем она ожидала. Но как будут эти декорации трансформироваться по ходу спектакля? Антонина вдруг забеспокоилась: сработает ли ее замысел? Сейчас он казался ей не просто глупым, а почти безумным: надо было ей все-таки придумать что-то более простое!
— Ну что, нравится? — голос режиссера был мягким, но довольным. — Я всегда знал, что ты у нас молодец! Сейчас начнем репетицию. Мне уже не терпится посмотреть, что из этого получится. Волнуешься?
И как он догадался?
— Волнуюсь, — почти шепотом выдохнула она.
— Не волнуйся, мы уже все проверили. Все работает, как часы. Наши ребята даже смазали еще раз все шарниры, чтобы они не скрипели. Так что занимай свое почетное место по правую руку от гениального режиссера и готовься критически оценивать актерскую игру.
И объявил уже в микрофон:
— Господа актеры, минутная готовность! Начинаем с первой сцены. Сегодняшняя репетиция проводится специально для проверки декораций, поэтому работаем без текста. Пройдем по сценам весь спектакль по порядку, чтобы посмотреть, как работают декорации. Просьба актерам сообщать, если что-то будет сковывать их движения или мешать перемещениям по сцене. Антон, смотри внимательно, так ли все это движется и трансформируется, как было задумано. Наша цель — убедиться, что декорации работают именно так, как нам нужно, и добиться четкого взаимодействия актеров и технического персонала.
Вскоре на сцене началось оживленное движение. Глядя на трансформацию сценических декораций, Антонина испытывала противоречивые эмоции. Все элементы оформления сцены, изготовленные по ее эскизам, работали, как надо, и от этого ей было и радостно, и немного грустно. Она была очень довольна, что ее замысел воплотился в жизнь, но это означало также, что ее работа над спектаклем подошла к концу.
После репетиции все, как обычно, собрались в актерском буфете, чтобы выпить кофе. Когда на столе появился очередной торт, Игорь Борисович внезапно проявил к нему неподдельный интерес:
— Как называется этот торт? «Театральный»?
— Нет, это «Черный трюфель».
— Тогда я пас! В следующий раз покупайте только «Театральный», это мой любимый торт! Все остальные торты вредны для фигуры!
И, повернувшись к Антонине, он весело подмигнул.