– Нам тоже!
– Здравствуйте!
– Хорошо! – неровно загалдели сотрудники.
Все, кроме Лиды. Та набычилась и промолчала.
– Вам понятно? – обратилась к ней Леся. Она сразу почувствовала, что с Лидой сработаться будет сложно.
– Угу, – Лида выдавила похожую на оскал улыбку, видимо, призванную продемонстрировать доброжелательность.
– Ладно, давайте-ка, продолжайте работать. А я понаблюдаю, – скомандовала Леся.
Робость отпустила, и Лесе стало интересно. Она никогда бы не подумала, что ей, простой девушке, удастся посмотреть на бизнес изнутри. И она собиралась не подвести Игоря, проследить за всем лучшим образом. Жаль, не может с ним посоветоваться, но раз уж взялась, то будет стараться.
Леся прошла в кухню. «Ой, в производственный цех», – мысленно поправила себя она. Бросилось в глаза, что столы и поверхности были грязные, а полы под столами и прочим оборудованием внушали ужас – как еще крысы не завелись! Леся укоризненно покачала головой и прошла в зал для посетителей. Тот тоже не блистал чистотой, столы и стулья были свалены в неприглядную кучу и покрылись пылью.
«Ну закрыты залы – понятно, но это не повод содержать все в таком беспорядке!» – возмущалась Леся.
По помещению распространился аромат свежеиспеченных булочек – девочки принесли выкладывать первую партию. Тут же в окошко постучался первый покупатель – Леся посмотрела, как кассир отпускает выпечку, и решила как-нибудь тоже постоять на кассе. Она захотела пройти все этапы, во всем разобраться.
Леся потребовала у Лиды документы, чтобы ознакомиться с финансовым положением. Она не была уверена, что разберется, но надеялась, что Игорю полегчает и он ответит на ее вопросы.
Лида принесла коробку с бумагами и бухнула на стол.
– Что еще? – недовольно огрызнулась администратор.
С начала карантина, когда Игорь и Николай перестали приезжать, делами заведовала она. И отнюдь не собиралась уступать пальму первенства какой-то девчонке. Леся, ну и имечко! Да и одета по-колхозному – потертые спортивные джинсы, безвкусная желтая цыплячья футболка… Лиде было совершенно непонятно, за какие заслуги эту Лесю наделили такими полномочиями. И она с трудом сдерживала порывы нагрубить. Если тут кто и способен учить и управлять, так это она – Лида. Очевидно же!
– Лида, я попрошу вас сбавить тон, – в голосе Леси прорезались резкие стальные нотки, о которых она и сама не догадывалась. Но уж очень ее задела строптивость сотрудницы. Да и перед Игорем она ощущала ответственность. Как бы он поступил? Поставил бы Лиду на место. – И вообще, я попрошу вас распорядиться, уж не знаю, кто это будет делать, но к завтрашнему вечеру в зале и в цехах должен быть наведен порядок. Я смотрю, здесь давно не генералили. Есть вопросы?
– Нет, все ясно, – буркнула Лида. – Я могу идти?
– Да. Вам есть чем заняться, – не удержалась и съязвила Леся.
Она прищурилась в ответ на оценивающий и презрительный взгляд сотрудницы и наметила себе ближайшую цель – одеться. У нее имелись некоторые сбережения. Потратит на новый имидж. Решено. А то неловко быть одетой хуже сотрудников.
Весь вечер Леся вникала в документацию. Документы были в таком же беспорядке, что и все заведение. Сводные отчеты по выручке, расходам и прибыли не составлялись более полугода. Леся уснула далеко за полночь, обложившись бумагами, с твердым намерением освоить и научиться.
Как обычно, утром первым делом проверила телефон – от Игоря вестей не было, в сеть он так и не выходил, и Леся не имела понятия, жив ли он.
Она составила и отправила Игорю сообщение-отчет о своем первом «рабочем» дне. Весь день она продолжала заниматься документацией.
Игорь сообщение так и не открыл.
Леся нашла телефоны приемной той больницы, куда его забрали, и попробовала дозвониться. Но все линии были заняты, или звонок сбрасывался. Леся нервничала и все больше укреплялась в намерении дозвониться.
Наконец, ей ответили. Леся назвала фамилию Игоря, представилась его невестой и попросила рассказать о его состоянии. Звонок переводили то на один, то на другой номер, раз десять она повторяла свою просьбу, плакала, умоляла… С трудом нашли телефон нужного отделения. Леся выяснила у дежурного, что Игорь крайне слаб, питается через зонд, получает кислород, температура держится. Ничего утешительного.
Леся вся извелась, успокаивало только погружение в дела. Управление пекарней ее увлекло необычайно. А противостояние с Лидой и злило, и мотивировало – Леся хотела доказать этой строптивой женщине, что она тоже умеет, что у нее получится.
На следующий день она получила от Игоря ответ на свое сообщение: «Молодец. Спасибо. Я в тебя верю. Действуй, как сочтешь нужным». На карту поступили деньги с пометкой «На расходы». Сумма равнялась ее полуторамесячной зарплате.
Леся прослушала онлайн-курс по моде и выбралась за обновками. Новый стиль изменил ее так, что сама себя не признавала. И кайфовала, вертясь перед зеркалом в бутике. Неужели эта стройная красивая леди с горящими глазами – она, Леська?!
Лесю переполнял ворох самых разных эмоций: любовь, тревога и страх, благодарность за шанс для нее попробовать другую жизнь, в которой она королева, а не тень.
Леся разобралась с финансами пекарни и внедрила преобразования – отправила в отпуск кассира и пекаря – лишних, по ее мнению. Еще одному кассиру поручила уборку – за доплату. Лиду обязала составлять ежедневный отчет о выручке и расходах, чему та не сильно обрадовалась. Но Лесю уже невозможно было остановить, чем больше люди сопротивлялись ее нововведениям, тем настойчивее она их вводила.
Через неделю Игорь получил отрицательный результат теста, и его перевели в другую больницу. Обещали разрешить посещения, как только сможет разговаривать и принимать посетителей.
Леся ликовала и ждала встречи. Правда, со временем у нее теперь было напряженно – бизнес занимал и дни, и вечера, и даже снился ей.
Она тоже сдала кровь и обнаружила, что у нее есть антитела к вирусу и уже так не боялась заболеть. Опасалась заразиться, но больше не видела смысла прятаться от мира и осторожничать – они почти три месяца пробыли в самоизоляции. И на улице жизнь потекла почти прежняя – никаких мародеров и ужасов, которые многие воображали себе.
Сайт-информер, где сообщали статистику пандемии, Леся больше не открывала. Все это померкло на фоне текущих дел и забот, к которым добавился еще и Вова.
Теперь, когда он официально был не заразен, да и Леся убедилась, что имеет антитела, у нее не было повода отказывать ему. Вова после болезни еще не оправился и просил Лесю привезти ему то лекарства, то продукты. Леся заодно прибиралась у него и готовила еду.
Вова заметил, как изменилась Леся. Она стала независимой и какой-то отстраненной. Вроде бы делала все то же, как когда они встречались, да только уже без желания. Из чувства долга. А он, проболев две недели один дома и вкусив «прелести» одиночества, уже бы и не возражал против совместного проживания, только Лесе это явно стало не нужно.
Игорь сосед: Привет. Мне лучше.
Лесенок: Слава богу! Навестить тебя можно?
Игорь сосед: (молчит).
Лесенок: Я к тебе приеду! Что купить?
Игорь сосед: Я пока не в форме, не стоит (разводит руками).
Лесенок: Мне все равно на твою форму, мне нужен ты. Я приеду!
Игорь сосед: Вот упертая. Ладно. Привези документацию по кафе. И возьми у Николая отчеты по автомойкам. Может, посмотрю.
Леся: Хорошо!
Леся присела на стул рядом с кроватью. Игорь дремал под капельницей, из носа торчала трубка, по которой поступал кислород. Кисти и локти усыпаны синяками от уколов. Борода, за которой он так следил, предмет его гордости, отросла и некрасиво кучерявилась, в ней появились седые волоски.
Сердце у Леси билось, как ошалелое, от сострадания и жалости. Она не представляла, как себя вести с любимым. Она вздохнула и решила делать вид, что с ним все нормально, быть жизнерадостной и веселой.
– А вот и я, – она легонько прикоснулась к его руке.
– Привет… – прошептал Игорь, еле разлепив сухие губы. – Видишь, какой я красавчик.
– Да, красавчик, не переживай! – бодро отрапортовала Леся. – Бороду уже пора брить, а так ты молодцом.
– Ну-ну… Пока и так сойдет. Как там пекарня?
Леся в красках рассказала о попытках Люды не делиться властью; о мерах, которые предприняла для уменьшения расходов; о том, что на днях разрешат открыть залы для посетителей… А когда начала болтать о падении акций Норникеля, заметила, что любимый почти спит.
«Бедный мой. Родной. Совсем измучился».
– Игорь, я пойду. Поправляйся скорее…
– Спасибо. Я распоряжусь, чтобы тебе выдавали деньги. Делай все, что сочтешь нужным, – пробормотал он, вновь погружаясь в дремоту.
Леся наклонилась к нему и поцеловала в губы, пряча глаза, чтобы ненароком не выдать жалость.
– Пока.
Игорь с переменным успехом шел на поправку. Периодически становилось то хуже, то лучше, но в целом кризис миновал. Он уже ел самостоятельно, присаживался на кровати. Но силы не вернулись, и ходить он не мог. Ему не терпелось вернуться домой и сбрить бороду. Он изучил бумаги, переданные Лесей, и убедился, что девушка и правда неплохо справляется: ее отчеты были удобнее тех, что ему предоставляли раньше. Несмотря на кризис, ей удалось оптимизировать работу так, чтобы держаться на плаву и не уйти в минус.
Но это открытие его, как ни странно, не порадовало. Они с Лесей поменялись ролями: теперь он стал слаб и беспомощен, а она – умна и активна. И постоянно занята…
Игорь захотел борща, но Леся как раз готовила зал к открытию и несколько дней она не выходила в магазин – в холодильнике у нее было пусто. К тому же два кассира сидели на больничном, и Леся все дни торчала в кафе. Она поручила Оле сварить борщ и отвезти в больницу.
Оля постучалась и зашла в палату.