Али потерял шанс добыть книгу. Теперь отъезд в «теплые края» – если, конечно, они действительно теплые и вообще существуют – откладывался на неопределенный срок. И работа с Джи45 могла не просто закончиться – отношения с этими уголовниками грозили обернуться большой бедой для Али. Благо в другие «теплые края» – «Исправительное учреждение № 123 центрального филиала СБА», или попросту в Африку, теперь не посылали. Не знали, где главная тюрьма Анклавов ныне находится. Мир изменился. Мир остался прежним, мать его, – если поймают, головы не сносить, так было и раньше.
Арчер заломил пальцы, суставы надсадно захрустели, но он не заметил этого. За немытыми окнами «Иглы» стремительно темнело, конец рабочего дня скоро, но сегодня вряд ли вообще удастся попасть домой. Но он не мог оставаться здесь до утра! Дома осталась Лейла, она ждала его в своей маленькой комнатке, в которой жила вот уже третий год. Он не мог обмануть ожидания этого прекрасного создания. Он обещал увезти ее в лучшее место, туда, где в мире нет столько смерти и дерьма, которое не могут откачать выключившиеся без электричества насосы. В чистый и гостеприимный мир, двери в который захлопнулись, можно сказать, перед самым носом.
– Бэрд, что там у вас?
– Какого черта ты вызываешь меня через «балалайку»? Был же приказ прекратить пользование сетевыми устройствами, – проворчал в ответ напарник.
– А какого черта ты не вынул «балалайку» из башки, если был приказ?
Пустые разговоры. Простая привычка огрызаться и искать виноватых, ничего больше.
Бэрда с его оперативной группой послали на улицы. Сейчас они были в западной части Punkground, искали какого-то мелкого бандита, который когда-то давно был замечен в связях с Шотландцем. Связи искал Али. Точнее, должен был искать – голова совершенно не работала в нужном направлении. Но аналитический отдел большой, пока почти полное бездействие Арчера никто не заметил.
Нужно что-то решать с книгой. Али никак не хотелось верить, что книга потеряна. Тем более теперь, после того, что этот рыжий недоумок устроил в «Игле». Арчер до сих пор продолжал задавать себе вопрос: «Что это было?», но так и не находил ответа. Скорее всего потому, что ответа не было.
Гипноз? Возможно, но практически все сотрудники СБА – и Али с Бэрдом не были здесь исключением – проходили специальную подготовку, позволяющую противостоять всем известным методикам гипновоздействия и психопрограммирования. Арчер, разумеется, допускал, что существуют и неизвестные «психам» СБА методики. Но здесь было другое, он в этом уверен.
Арчер хорошо помнил момент, после которого его сознание вдруг словно бы пошло погулять – он спросил бродягу о том, что внутри книги, и тот начал что-то бормотать. Вот после этого бормотания все и случилось. В памяти будто монтаж произвели: вот рыжий, прикованный к креслу, что-то бормочет, а в следующем кадре Бэрд тупо таращится на пустые наручники, которые болтаются на его указательном пальце. И рыжего нет. Нигде. И никто не видел, как он уходил – это по длинным коридорам «Иглы», без лифта, торжественно прошествовав по пожарной лестнице четыре этажа и миновав охрану на входе.
Вот в тот момент, когда он понял, что бродягу просто не могли не видеть по меньшей мере два десятка человек, снующих по коридорам и сидящих за титапластовым заграждением на первом этаже, и ни один из них этого не помнит, Арчер уверился, что дело нечисто. Никто не помнил даже самого факта забвения – эти секунды, в которые лицо рыжего отпечаталось на сетчатке безов, выпали из их жизни, исчезли, превратились в ничто.
С такими параметрами впору расстилать молельный коврик, а не мучить компьютер, жужжащий скрытым в глубине «поплавком». Как его учил отец – головой на восток, босыми пятками на запад. Хотя того, чему учил отец, Арчер старался избегать всеми силами. Этот хрыч еще получит свое.
Догадку о причастности Традиций к делу подтверждали и все цифровые данные – ни на одном кадре допроса или в файлах их с Бэрдом «балалаек» не осталось ни единого четкого изображения лица бродяги. Он как будто предугадывал каждое движение камеры и поворачивал голову в момент съемки, попадая в кадр лишь небольшим, совершенно неопознаваемым фрагментом лица. «Балалайки» мордоворотов на входе Али прошерстить не мог, но был уверен, что и там найдет подобную картину.
Теперь оставалось только кусать локти – книги не было, бродяга, который продавал ее, исчез. Однако осознанно или нет, но он оставил для Арчера важную информацию – Али был хорошим аналитиком и легко находил все смыслы, даже самые скрытые. А здесь и большого ума не требовалось, чтобы понять, что книга стоит не просто много, она стоит безумно много, больше, чем Али вообще мог себе представить. Это была книга храмовников, и, более того, она работала!
За подобный фолиант заинтересованные лица готовы отдать целое состояние. Но не стоит забывать, что за такую книгу те же лица без раздумий или промедления убьют любого, кто осмелится помешать им заполучить это сокровище.
Если Флетт все же продал таинственную книгу, то покупатель скорее всего ничего не знал о ценности попавшего к нему фолианта. Возможно, догадывался, но наверняка не знал. Иначе рыжий давно был бы мертв – зачем оставлять лишнего свидетеля и платить деньги за то, что можно получить бесплатно. Али логики в том, чтобы оставлять в живых Флетта, не видел.
– Я пытаюсь найти его, – сказал Али Бэрду, но надежды в голосе не было.
– Как?!
– Мне удалось отыскать полтора десятка камер, которые ломщики Шотландца не контролируют. Не то забыли про них, не то считают их ненужными.
– Но это же капля в море! Что ты можешь найти с их помощью?!
– Я надеюсь и на твою помощь.
Бэрд, похоже, считал Арчера идиотом. Какой прок от торчащего на улице оперативника, если этих улиц больше тысячи? Какой толк от пятнадцати видеокамер, если они показывают только тысячные доли процента территории Анклава? Бэрд решил, что его подельник тронулся умом из-за потери книги. Или из-за того странного воздействия, которому их подверг рыжий бродяга.
Это даже хорошо – пускай думает, что Али выжил из ума. Бэрд еще сыграет свою роль, но не сейчас, позже. А потом он станет не нужен. Вот тогда и посмотрим, кто из нас идиот.
А насчет камер Али не соврал. Он даже не пытался задать лицо сбежавшего бродяги поисковой программе – ясно же, что трюк, который тот провернул в «Игле», он без труда повторит на улицах. Арчер вспомнил, как наблюдал за рыжим, когда бродяга забрал сообщение на «Callboard», – в камеру попадал косматый рыжий затылок, спина, нечесаная борода. Самое большее, что удалось разглядеть в тот раз, это ухо.
Али пробовал задать программе поиска какие-нибудь иные индивидуальные параметры – походку, характерные жесты, осанку, – хоть что-нибудь, что удалось выжать из тех секунд, когда размытое пятно, повернутое к объективу спиной, присутствовало на записи с камер, установленных в коридорах «Иглы». Но никаких особенных признаков, чего-то индивидуального, в изображении не было.
Арчер не испытывал уверенности – слишком мало данных, чтобы знать наверняка. Но вот эта странная особенность не попадаться камере как раз и выдала беглеца. Аналитик искал в редких кадрах, что поступали сейчас с улиц Анклава, все неопознанное. Информации было бы много, если бы работали все камеры. Если бы сейчас сеть была бы такой же, как до Катастрофы, мощный компьютер Арчера, наверное, захлебнулся бы обилием поступивших в него данных. Но сейчас неизвестные ломщики, обвалившие сеть Эдинбурга, ненароком сослужили Арчеру добрую службу. Ну и без везения, хвала Всевышнему, здесь, конечно, тоже не обошлось.
Неопознанные рыжие люди в темно-зеленых куртках – разумеется, не было никакой гарантии, что бродяга не поменял одежду, но отчего-то Али был уверен, что менять ему свои обноски не на что, – попадали под работающие камеры одиннадцать раз. Камер, конечно, было больше пятнадцати, Бэрду он соврал. Но не так уж и сильно. Одиннадцать коротких видеозаписей просмотреть несложно – тридцать-сорок минут, не больше. Али надеялся, что легко опознает сбежавшего негодяя со спины, но ошибся – размытые или нет, силуэты были слишком… обобщенными, чтобы можно было сказать что-то с достаточной долей точности.
Но ведь Арчер был аналитиком. Он построил траекторию вероятного движения рыжего по Анклаву. Али знал исходную точку – «Солнечная игла», ориентир более чем заметный. Из одиннадцати объектов в искомый временной промежуток укладывалось только три изображения. Возможно, все видеофрагменты запечатлели Лохлана Флетта, возможно – ни один из них. Но полученная информация была единственным фактом, на который Арчер мог опираться. Если она хотя бы отчасти верна, сейчас рыжий двигался через Punkground в сторону северных окраин Sway. Почти наверняка на Корсторфайн роуд, которая вела в транспортный узел Роберта Стейна.
Сам Арчер попасть туда сейчас не мог. Да и если бы был там, что он мог решить на месте? Почти ничего. Куда лучше у него получалось руководить отсюда, куда сходилась вся, пускай и очень фрагментарная на сегодня, информация.
Но сначала нужно закончить еще одно дело. Пока его не закончил за него кто-нибудь из коллег по аналитическому отделу.
– Бэрд, ты нашел точку?
– Нет еще. Ты же мне не давал точных координат. Только примерный район.
– Появилась информация. Это в Грантоне. Там у них целый притон.
Али назвал точный адрес. И подсказал, как подобраться к логову клана.
– Живых не брать, в переговоры не вступать – слишком мелкие сошки, чтобы тратить на них время.
– Понял, – откликнулся Бэрд.
Это хорошо, что он понял, – Бэрд не отличался особенной живостью ума. Арчер уверен, что он не станет обдумывать указания напарника. Белобрысый здоровяк будет их выполнять, а если возникнут непредвиденные сложности, найдет способ связаться и получить новые вводные.
– Вы сейчас выйдете из зоны покрытия сети. Когда закончите, обязательно найди способ связаться со мной – хоть к «Игле» возвращайся: у меня есть хорошие новости. Мне пока нужно их обдумать, но уверен, что все подтвердится.