В защитном костюме, сделанном из средств и материалов, которые удалось раздобыть ещё в начале пандемии, Леонид Михайлович казался каким-то внеземным существом. Могучая рослая фигура была облачена в старый резиновый комбинезон, нижнюю часть лица прикрывал мощный респиратор с двойным фильтром, а верхнюю – огромные пластиковые очки. Со спины голову защищал брезентовый капюшон. На ногах были классические резиновые сапоги, ради безопасности завёрнутые в полиэтиленовую плёнку, которая крепилась резинкой напрямую к штанинам защитного костюма, не пропуская внутрь воздух и воду.
В таком довольно-таки неуютном и тяжёлом снаряжении, вооружившись дубинкой и газовым баллончиком, Леонид Михайлович (для своих лет он был довольно проворным и знал, где что достать) делал вылазки за продуктами. Чаще всего его сопровождал зять, муж Нади. Они жили рядом и из соображений безопасности старались предпринимать вылазки совместно.
В этот день Леонид Михайлович вернулся поздно и застал Василису Николаевну изрядно взволнованной. Та каждый раз сильно переживала, отпуская мужа на поиски припасов, а сегодня он ещё и задержался. А мобильная связь после того, как кто-то взорвал сразу по несколько ретрансляторов всех операторов, была неустойчивой.
– Всё в порядке? Ничего не произошло? – спросила она с порога.
– Да, всё нормально, – кивнул Леонид Михайлович, принимаясь за разгрузку принесённого добра. – В магазине случился инцидент, и пришлось ждать, пока его снова откроют.
– Ох, уж эти инциденты, – беспокойно закачала головой Василиса Николаевна.
Леонид Михайлович, зная нрав жены, старался оградить её от излишних переживаний и каждый неприятный случай, свидетелем которого ему доводилось быть, опуская подробности, называл инцидентом. В то время как сам наблюдал за последние полмесяца и грабежи, и насилия, и убийства. Его сильно беспокоил тот факт, что он ничего не мог поделать. По крайней мере, он старался себя в этом убедить и не ввязываться ради благополучия своей семьи в разборки, могущие плачевно сказаться на его здоровье.
Улицы города превратились в лабиринт, сочетающий в себе опасность, ужас смерти (на улицах появлялось всё больше не убранных трупов людей и животных) и страх перед витающей в воздухе невидимой заразой. Это был сбывшийся кошмар. Хотя ещё полтора месяца назад Леонид Михайлович даже в страшном сне не подозревал, что реальность может быть такой… Такой жуткой!
На кухне, как всегда, работал телевизор, извещая граждан о текущем положении дел. И дела эти обстояли довольно плохо даже для времён опасной пандемии. Если совсем недавно благодаря принятым общим и личным мерам безопасности казалось, что смертельной болезни можно избежать, то в последние дни число заражённых вдруг резко выросло, обрушив последние надежды на спасение. Большинство жителей крупных городов просто-напросто отчаялись и жили с одним ощущением – настал конец света.
Повсеместно наблюдались случаи мародёрства и изуверства заражённых людей, для которых перед лицом неминуемой смерти не оставалось ничего святого. Особенно у тех, кто перед тем, как заболеть, потерял всех родных. Мало кто обращался за помощью к медикам и властям. Все старались выживать своими силами. Удивительно, но почти никто из заражённых не стремился сделать что-то хорошее, замолить грехи перед тем, как предстать перед Господом. В основном они пустились во все тяжкие, не думая больше ни о чём, кроме удовлетворения своих диких потребностей. И главным законом на улицах мегаполисов стал принцип «последний день – живи и ни в чем себе не отказывай, бери всё, до чего сможешь дотянуться, и убей всякого, кто тебе в этом мешает».
Выживать становилось всё труднее. Оставалось всё меньше работающих центров снабжения населения, больниц, государственных учреждений. И тут была повинна уже даже не столько сама болезнь, сколько паника и ощущение безысходности, которые она вызывала.
В такой ситуации очень многие горожане кинулись прочь из мегаполисов, прорывая блокаду. Солдаты, оставленные без командования и не имевшие чётких указаний, под натиском толпы практически перестали соблюдать предписания санитарных кордонов. Ситуация напоминала тонущий корабль, где каждый спасался как мог. Зачем кораблю моторное отделение, матросы, камбуз, если он идёт ко дну и надежды на спасение нет?
Леонид Михайлович, скрывавший правду сегодняшней жизни от жены, сам поражался, как ничтожно мало осталось здоровых духом людей, способных сохранять в себе тот налёт цивилизации, который смело с большинства хомо сапиенсов под натиском пандемии. Москва из одного из крупнейших центров мира стремительно превращалась в каменные джунгли, населённые дикими зверьми, жестокими тварями, готовыми на всё ради куска жратвы и ублажения собственных диких желаний.
Подмосковье. Исследовательский комплекс братства «Вера, Свобода и Воля»
Однако, опровергая пессимистические настроения Леонида Михайловича, далеко не все люди опустились до скотского состояния. Большинство научных центров, во многом благодаря усилиям братства, продолжали работать над поиском спасительного рецепта для человечества.После резкого увеличения числа заболевших братство быстро сообразило, что эльфы перешли в наступление, стараясь закрепить успех.
Правительство Москвы, также расследовавшее резкое ухудшение и без того плачевной ситуации, выявило в воде большинства крупных жилых и административных зданий возбудителей VBMC, попавших туда непонятным образом. Чтобы не поднимать дополнительной паники заявлениями о биодиверсиях, причины всплеска болезни держали в тайне от населения, стараясь срочно придумать какие-то контрмеры.
Братство же, больше зная о том, кто и как всё это мог осуществить, решило дать отпор. Тем более что наличие в составе диверсионных групп эльфов (а аналитики и паранормы давали 95% гарантию того, что в операциях «просачивания» участвовали не только оборотни, а и сами эльфы) давало шансы захватить кого-то из них и, чего уж там скрывать, использовать для опытов по получению новой информации о VBMC.
В конференц-зале комплекса почти каждый день шли планёрки. Вот и сейчас в нём собрались учёные, оперативники и те из руководителей братства, кто находился на территории именно этого центра. Под зелёными листьями пальмы уместились далеко не все. Многие расположились на диванах и в мягких креслах, расставленных по периметру, а кто-то просто сел на пол у стен.
– На поиски диверсионных групп Древних, действующих на территории России, – говорил глава разведки Матищев, – мы бросили практически все силы. Полученная информация, позволяет сделать ряд предположений об их потенциальных целях, за которыми установлено круглосуточное наблюдение. Алексей Харитонович готовит для перехвата несколько групп бойцов, в которые, с позволения Диомида Степановича, войдут поединщики-застрельщики Незримого Монастыря.
– Было бы лучше, – продолжил глава отдела спецопераций Кадушкин, – если бы нам удалось всё же заранее узнать цели эльфов и подготовить на месте «дружескую встречу», а не срываться в срочном порядке неизвестно куда.
– Мы делаем всё возможное, чтобы обеспечить вас более точными данными, – заверил Борис Васильевич. – Аналитики составили список целей, которые могут быть первоочередными мишенями диверсантов. И как только эльфы там появятся, мы тут же их засечём.
– Ну а каковы успехи у учёных? – спросили одновременно Борис Васильевич и Матищев у сидевшего в углу и до сих пор молчавшего начальника исследовательского отдела.
Тот встрепенулся – похоже, всё это время он был погружен в свои мысли – и ответил:
– Наряду со всеми использованными ранее, а также сообщенными нашими потенциальными партнерами из других тайных обществ методами наш якутский филиал начал изучать ещё одну интересную гипотезу – может быть, при создании VBMC наряду с паранормальными и полевыми воздействиями был использован также метод воздействия на возбудителей сверхмалыми концентрациями определенных веществ56. Было установлено, что возбудитель VBMC содействует росту в кишечнике микробного консорциума из эубактерий, вырабатывающих витамины, и архебактерий, вырабатывающих метан. Потом нарушает равновесие в этой колонии, и скорость продукции метана в кишечнике увеличивается! После чего VBMC начинает действовать как архаичные метанотрофные бактерии, жившие за счет цикла метан – метанол – муравьинный альдегид – формиат. И вырабатывает сверхмалые дозы двух конечных веществ. И не только вырабатывает, но и доставляет их прицельно к разным клеточным структурам. Правда, полный их список составить пока не успели, но есть подозрение, что возбудитель использует муравьинный альдегид и формиат для запуска в организме неких вредных автокаталитических реакций. А способы купирования подобных процессов могут быть основаны на воздействии вводимых в организм извне сверхмалыми концентрациями естественных метаболитов, органично «встраиваемых» в процессы обмена. Созданные таким способом препараты будут являться своего рода протолекарством. Сейчас кроме нашего якутского филиала к этому направлению исследований подключатся учёные из Загорска-6 и Кольцово. В «Векторе» парень есть – умница редкая. Такие идеи выдает, что наши, кого с ним на контакт вывели, не нарадуются. Жаль только, он сам заражен. Но, может, это его и стимулирует. В общем, будем искать метод борьбы с VBMC на этом пути вместе с ними.
– Ясно, – сказал ставший за последнее время одним из негласных лидеров братства старец Диомид. – А что у нас по линии взаимодействия с властями?
Сидевшая до сего момента молча Хмелёвская щелкнула пальцем по клавиатуре своего ноутбука и развернула видеообъем с последним сообщением от генерала Звягина. И прокомментировала его:
– Сейчас практически все государственные структуры, администрации, исполнительные органы поражены разложением и паникой. Попытки эффективного противодействия тонут в бездействии отчаявшихся. А есть ещё и откровенные вредители, которые, используя ситуацию, пытаются нажиться на общей беде. Увы, мы так и не смогли наладить взаимодействие с высшим эшелоном власти страны. А одно братство с проблемой не справится. С