Переносчиками Эболы могут быть летучие мыши, которых прогнали из их естественного ареала обитания.
– Хм… вы не помните, какого числа это произошло? – наконец осмелился я спросить.
– 6 декабря 2013 года. Там все было в крови…
Названная дата прекрасно стыковалась с последними эпидемиологическими данными. Я поднялся, крепко пожал руку доктору из Гвинеи, заверил его в том, что он сделал все, что мог, и признался, что я впечатлен тем, насколько безошибочно он определил болезнь, никогда не сталкиваясь с ней прежде. Кроме того, я сказал, что могу представить себе, насколько глубоко потряс его этот эпизод с мальчиком, да и все, чем обернулась вспышка Эболы для его страны. Он только посмотрел мне в глаза и произнес:
– В Гвинее вам будут всегда рады.
Затем мы вместе вошли в зал, где проводился семинар и с гулом вращались лопасти вентиляторов – они хоть немного охлаждали помещение.
Позже я стал размышлять о том, можно ли было избежать распространения вируса. Заражение родственников мальчика, скорее всего, было неизбежно. Отец поступил жестоко, но абсолютно правильно: запер сына в изолированном помещении, чтобы не дать болезни распространиться. И, несмотря на это, инфекция все же рассеялась по довольно большой территории, карта ее распространения подробно исследована и задокументирована. Однако с момента идентификации заболевания до реакции международного сообщества прошло слишком много времени. Сдержать распространение болезни проще всего в самом начале, когда еще не так много случаев заражения. Но в этот раз время было упущено. Поначалу никто даже не подумал об эболавирусе, потому что в Западной Африке его никогда не было. Между тем, доктор Саванне утверждает, что он сразу идентифицировал патоген и доложил о нем министру здравоохранения Гвинеи. Где же тут слабое звено?
Другие исследователи пытались разобраться, откуда взялся этот эболавирус. Они выяснили, что крупные плодоядные летучие мыши, возможно, являются его естественными хозяевами. В кронах деревьев их экскременты попадают на фрукты, затем плоды зреют и падают на землю, где их подъедают небольшие антилопы и обезьяны, которые заражаются и умирают. Люди находят в лесу мертвых животных, подбирают тушки и употребляют их в пищу или продают на местном рынке. Инфицирование Эмиля Уамуно именно так и произошло – в результате употребления в пищу зараженного мяса мертвой летучей мыши. С этого и началась гигантская вспышка Эболы в Западной Африке в 2014 году.
Но что делают эти дикие животные, носители вируса, в Западной Африке в непосредственной близости от крупных городов, удалившись на немалое расстояние от своей привычной среды обитания? Ведь они традиционно проживали в джунглях Центральной Африки. Дело в том, что их естественная среда обитания все больше нарушается вторжением человека, который проникает все дальше в джунгли и вырубает тропические леса под кофейные плантации, строительство дорог и городов, тем самым изгоняя животных с насиженных мест и заставляя их искать себе новое пристанище. Огромные колонии летучих мышей все чаще и чаще сталкиваются с человеком в абсолютно неестественных условиях. Именно этим объясняются более частые вспышки Эболы, начиная с 2000 года, и кульминационная эпидемия, охватившая в 2014 году западноафриканские города.
Одним из наиболее знаменательных позитивных событий, сопутствующих эпидемии, была разработка вакцины со 100-процентной эффективностью за рекордный срок – девять месяцев. Обычно создание подобных препаратов растягивается не менее чем на десятилетие и стоит не меньше 100 миллионов долларов. Однако на этот раз производство было профинансировано на пожертвования компании «Мерк», а дорогостоящие испытания оплачены и проведены большим количеством организаций. К процессу был подключен Глобальный альянс по вакцинам и иммунизации (GAVI), крупные фонды, как, например, «Уэлком Траст», британское Министерство международного развития, Фонд по борьбе с катастрофами (при ВОЗ), Врачи без границ, ЮНИСЕФ и многие другие международные частные и общественные организации и фонды: Красный Крест, Африканские и Американские центры по контролю и профилактике заболеваний, Всемирная продовольственная программа, Центр по борьбе с чрезвычайными ситуациями при Всемирной продовольственной и сельскохозяйственной организации, Здоровье животных, Всемирный банк, Глобальная сеть предупреждения о вспышках болезней и ответных действий. И, конечно, для осуществления этого проекта понадобились четко скоординированные действия властей и помощь добровольцев из охваченных эпидемией африканских стран.
Новые вспышки эпидемии Эбола объясняются тем, что колонии летучих мышей все чаще и чаще сталкиваются с человеком в абсолютно неестественных условиях.
Экспериментальная вакцина против Эболы состояла из оболочки вируса, точнее, из гена, кодирующего ее. Его вводят в другой, относительно безобидный вирус: в данном случае роль «троянского коня» исполняет везикулярный стоматит, неопасный для человека. Его впрыскивают в плечо, как любую другую прививку. Это так называемая ДНК-вакцина. Она создает иммунитет к оболочке клетки патогена, который помогает полностью предотвратить или облегчить инфицирование настоящей Эболой. Единственное в своем роде средство в рекордные сроки было успешно протестировано под руководством ВОЗ на здоровых лицах в западноевропейских и африканских странах и готовилось к испытаниям в полевых условиях во время эпидемии, которая, «к несчастью», пошла на спад. Тогда было принято решение проводить кольцевое вакцинирование с применением нового препарата. Данная стратегия использовалась в свое время для борьбы с оспой: каждого нового пациента, попадающего в больницу с лихорадкой, спрашивали, кого он мог заразить. И всему кругу лиц, контактировавших с больным, делали прививки в течение инкубационного периода. Половине людей вводили вместо вакцины физраствор, и уже скоро стало очевидно: среди тех, кому давали физраствор, заболевших и умерших было гораздо больше, чем среди получивших тестовую вакцину. Испытание достаточно быстро остановили, так как эффективность средства была доказана и продолжать эксперимент было бы неэтично. Итак, оно действовало, несмотря на то что люди получали его уже после заражения, на этапе инкубации. Подобное испытание стало результатом сотрудничества между исследователями, многочисленными фирмами, организациями, фондами, правительствами и добровольцами, которые обычно не работают вместе. Что ж, значит, мировое сообщество может действовать быстро и слаженно, если пожелает.
Все это обсуждалось на одной из международных научных конференций, организованных после того, как вспышка Эболы была остановлена вакциной и усилиями всего мира. Один из докладчиков отыскал где-то фотографию, сделанную в Африке сразу после того, как стало известно о 100-процентной эффективности новой прививки, которая победила эпидемию и спасла мир. На снимке стояла маленькая африканская девочка – она улыбалась и показывала в объектив кусочек бумажки с надписью: «Спасибо тебе, наука!»
Задолго до инцидента, произошедшего в Рестоне, когда обезьяны стали разносчиками неизвестного прежде филовируса в самом сердце Америки, произошло похожее событие. Африканские зеленые мартышки заразили людей также неизвестным смертельным вирусом в Марбурге, крупном городе на юге Германии.
В один не совсем прекрасный день 1967 года несколько работников лаборатории в этом городе оказались инфицированы через кровь зеленых мартышек, прибывших из Уганды. Обезьян поставляли в европейские центры по производству вакцин против полиомиелита, так как для выращивания вируса и последующего изготовления вакцины требовались свежие клетки из почек приматов. В 1960-е годы в Институтах сывороток на Амагере и в Марбурге, как и во многих других лабораториях, именно таким способом и производились полиовакцины. На этот раз Копенгагену удалось избежать катастрофы, а вот Марбургу повезло меньше.
Перед отправкой из Уганды обезьян всегда тщательно осматривали – больных особей отбирали и впоследствии якобы уничтожали. На самом же деле должны были это делать, однако вместо этого экспортер из портового города Энтеббе перевозил их на небольшой островок на озере Виктория. Чтобы время от времени, когда ему не хватало особей для очередной партии, можно было наведываться на этот остров и забирать нужное количество животных. Один только этот экспортер, работавший с фармацевтической компанией «Берингверке», находящейся в Марбурге, ежегодно поставлял в Европу около 13 тысяч зеленых мартышек. Большой бизнес. В тот раз лаборатория получила крупную партию – около 300–400 приматов. Возможно, среди них была лишь одна больная обезьяна. В Марбурге поначалу никто не мог понять, что случилось и почему около трех десятков сотрудников лаборатории вдруг тяжело заболели геморрагической лихорадкой. Я видел фотографию человека, заразившегося первым. Жуткое зрелище. Болезнь начинается с головной боли и повышения температуры – симптомы похожи на грипп. Затем подключаются боли в животе и кровотечения – ушные и носовые, позже – кровавые диарея и мочеиспускание. Кровотечения ничем невозможно остановить. На финальной стадии у одних пациентов может открыться внутричерепное кровотечение. У других возникает множество подкожных кровоизлияний, от которых умирают дольше и мучительнее, постепенно покрываясь синяками, которые со временем чернеют и воспаляются. Третьи умирают в луже собственной крови, истекающей отовсюду. В Марбурге заразилось около 30 человек, четверть больных умерли, прежде чем вспышку удалось остановить. Это был серьезный случай массового заражения филовирусом в крупном европейском городе, теоретически он мог закончиться еще трагичнее.
ВОЗ рассматривает марбургский возбудитель в качестве потенциальной угрозы, он может спровоцировать крупные эпидемии точно так же, как и Эбола. Это был первый обнаруженный учеными филовирус, его открыли в 1967 году, в то время как Эболу – лишь в 1976 году. Несмотря на то что его название происходит от немецкого города Марбург, сам патоген появился в Африке. Случаи спровоцированного им заболевания среди населения, проживающего в районе горы Элгон у озера Виктория, были описаны задолго до 1967 года. После вспышки лихорадки в немецкой лаборатории о вирусе Марбург долго ничего не было слышно. В 1980 году доктор Шем Мусоке заразился от своего пациента, который вел отшельнический образ жизни и обитал в окрестностях пещеры Китум у подножия той самой горы Элгон неподалеку от озера Виктория. Мужчина прибыл в больницу в Найроби и обдал ничего не понимающего Мусоке кровью, хлынувшей из горла.