Первую приходила в себя в полном одиночестве. Вторую весело провела с молодым греком Теодором, которого встретила не пляже.
До сих пор помню, как, смотря на его ноги, думала, что это Парамоша. Но… Увы и ах!
Увидев, нарисовавшийся персонаж, я даже не соизволила сделать приятное лицо и разочарованно вздохнула.
К моему сожалению, это оказался не русский - Павел Парамонов, а молодой красавец грек с именем Теодор.
Мы долго с ним молчали, смотря друг на друга из разных плоскостей.
Я снизу-вверх. Он сверху-вниз.
Мне хотелось съязвить фразой из фильма “Любовь и голуби”: “И каким это ветром к нам такого красивого дяденьку занесло?” Но…
Я ничего так и не произнесла, потому как мужчина, сняв очки и прищурив карие глаза, сам обратился ко мне по-английски.
– Меня зовут Теодор. Я грек. Мое бунгало не очень далеко отсюда. Уже несколько дней наблюдаю за вашими прогулками. Как я могу обращаться к вам?
– Виктория, – называю имя, все еще внутренне жалея о том, что это не Парамон.
– Виктория - красиво. Можно я буду называть Вас Ника, – улыбаясь мне во все тридцать два белых зуба, уточнил Теодоро.
Кивнув в ответ, я представила, как Парамоша бухается предо мной на колени и со словами: “Виноват! Дурак! Готов загладить вину любой ценой и способом!” - опускает свою голову, хватает своей загребущей ручищей обе мои щиколотки, а второй ведет по моей ноге до самых трусиков.
Как взрослая женщина внешне держу оборону, но внутри меня похотливая сучка растекается лужицей, и стекает к ногам невозможно азартного и грешного мужика, по которому я ужасно соскучилась.
Видя мое желание в глазах и ощущая его своими порочными пальцами под кромкой моих трусиков, Парамон хватает меня, закидывает на плечо, тащит в бунгало и любит на всех вертикально-горизонтальных плоскостях и в разных позах. Но…Опять же увы и ах!
– И что прямо вот ни разику и и не дала греку? – чуть ли не в унисон интересуются Мазай и Грекова, когда я им рассказываю про красавца Теодоро.
– Вот за неделю даже ни-ни? – округляет глаза Элька. – Ни поцелуя, ни невинного петинга?
– А как же жаркие ночи при луне? А купание голышом на островах? – вздергивает бровь Адольфовна.
– Говорят, греки умелые любовники и у них в трусах то, что дохтур прописал, – подмигивает мне Дантовна. – Грекова, кстати что ты можешь нам сказать по этому поводу?
– Кроме того, что Вишнёва – глупышандра и жадюга, ничего конкретного, – парирует Ириха, показывая язык Мазай. – Хотя бы сравнивала одно с другим. Вдруг Парамон оказался бы не орел…
– Вот именно… И чего было звезду жалеть для красавца Тореадоро, – пфыкает Элька.
– Теодоро, – исправляю и начинаю хохотать. – Во-первых, напоминаю, что он младше меня на двенадцать лет. Во-вторых, я очень брезглива. Вдруг у него какая-нибудь из приблуд ЗППП.
– Витька, ты совсем ибанулась чё-ли. Во-первых… Ирка, как там это красивое чувашское название?
– Чигабущ, Эль, – смеется Грекова, отпивая игристый напиток счастья.
– Вот…Точно… Чигабущ – ровесников не ищет. И второе, от ЗППП есть изделие номер два под названием кондом, – резюмирует Дантовна. – Ты что-то совсем не о том, думаешь, Вольдемар...
– Вить, ну ладно.., – Грекова перебивает Элен. – Член партии с этим греком… А с Парамошей то что?
– Парамонов вычеркнут из моей жизни окончательно и бесповоротно. А грек завтра по каким-то делам прилетает в Москву, – рассказываю подружкам, передергивая плечами. – Попросил меня составить ему компанию на каком-то мероприятии с последующим посещением ресторана.
– Что с лицом? – сразу же вставляет пять копеек Мазай.
– Вот думаю, как мне вежливо отказать Теодоро. Ломает прямо. Да, и днем у меня встреча с риэлтором, – отвечаю, пригубив шампанское и морщась, потому что мне как-то невкусно.
– Ты все же решила рвать в Питер? – интересуется Ирина. – Не страшно все начинать с нуля?
– Кто не рискует, тот не пьет шампанское, – отвечает за меня Дантовна и поднимает бокал. – Главное, Витька, в правильном месте и в нужное время трусы уронить. Даже если в тарелку… Как там: сильным трусы не нужны! Давайте за это и выпьем…
Мы все вместе громко хохочем и выпиваем.
Меня снова морщит от шампанского…
Глава 41
День встречи с Теодоро не задался с самого утра.
Ни свет, ни заря мне позвонила жена ВладИча с известием, что ее дрожащего супруга ночью увезли в кардио с инфарктом:
– Вика, понимаю, что твоей вины в этом нет. Но все же… Вова все время очень сильно переживал за тебя. И твое известие о выходе из бизнеса и разделе дела всей его жизни подкосило Вовку. Он сильно нервничал. Сон и аппетит потерял. Ты не обижайся…
– Нина, я услышала твой посыл, – говорю еще сонным голосом, но сарказма и не думаю скрывать. – Понимаю, что ты меня не обвиняешь. Но… Из твоих слов все же следует: госпитализация Владимира опосредованно лежит, Вишнёва, на тебе. Чем я ещё могу вам помочь, Нина?
Вопрос свой я сформулировала именно так намеренно, чтобы Ульяновой стало понятно, что торг со мной не уместен.
– Нина, вопрос с моим выходом окончательный. Раздел бизнеса состоится при любом раскладе. Это прописано в договоре. Мы это обсуждали уже несколько раз. Володьку я навещу. Извини, больше разговаривать не могу. У меня вторая линия…
И я даже не обманула жену Ильича, потому что мне звонила мама.
Она долго и упорно рассказывала о своих проблемах.
Я терпеливо слушала и иногда ловила мысль о том, что некоторым женщинам дети нужны только для слива своих проблем и негатива.
– Ма, я это уже слышала тыщу раз. Зачем тебе это хлопотное хозяйство: корова, козы, утки, куры? Ты разве нуждаешься в деньгах. На твою карту каждый месяц поступают деньги. Этой суммы тебе и твоему непутевому мужу должно хватать с лихвой, – говорю матери, вспоминая наши невеселые откровения с Парамоном в моей квартире, когда он меня из клуба привез.
– Графиня, ты то поди продолжатель адвокатской династии?
– Ну, конечно, Павел Кириллович, я могла бы наплести кружев и выдать легенду, который бы сама Мата Хари позавидовала. Но…
Хохотала я и смотрела с удовольствием на Парамона, который с аппетитом уминал мои котлеты.
– Увы и ах! У меня все прозаично. Я выросла в глухой тульской деревне. Моя мать доярка. Отец был трактористом и хорошим человеком. Родители меня родили, когда им едва исполнилось восемнадцать. Но… У меня была мечта. И я достигла того, что хотела.
– Надо же… А я еще удивился, когда нашел в холодильнике и заточил холодную котлету. Такие только моя мать жарила. Подумал, что это твоя домработница приготовила.
– У меня есть экономка. Но… Если появляется свободное время, то я сама занимаюсь домом и приготовлением. Вот так-то, Павел Какульевич. Ну, теперь поведай мне историю своего детства.
– Я тоже не облизывал золотую и серебряную ложки. У нас дома, вообще, были только алюминиевые. Батя токарил на заводе. Мать в больнице толчки мыла, – тяжело вздохнув, начал рассказывать Парамон. – Жили мы сносно пока отца залетные не продырявили в рюмочной. Он туда с другом после смены зашел. Мы с братом еще малыми были. Потом у нас пошла череда “папок”. Брат школу заканчивал в колонии. Меня учителя дотянули, потому что учился хорошо. После выпуска я сразу подался в армию. Ну, дальше, как я понимаю, ты и сама знаешь.
– Твою дивизию, и какого черта, я вспомнила…
Своими чертыханиями останавливаю материнские откровения.
– Вика, вот как так можно?.. Я же тебе отдала лучшие годы своей жизни, – начинает тут же причитать родительница.
– Мам, извини. Виновата. Но… Мне звонит клиент. Я все поняла. Предложение прежнее. Продать дом с хозяйством и перебраться жить в город. Думай…
Разговор завершаю без расшаркиваний, потому как знаю: заевшая материнская пластинка пойдет по очередному кругу.
Не успеваю положить телефон, как приходит смс: “Ты бы хоть могилу отца навестила! Он тебе всего себя отдал!”
Прочитав сообщение, зависаю, с благодарностью вспоминаю папу, потому что только он в меня верил и поддерживал.
Прекрасно знаю, зачем мать мне напомнила про отца: так родительница мной манипулирует.
– Ладно, придется все же поехать в деревню, – говорю вслух, все еще валяясь в постели. – На самом то деле, когда я в ближайшее время доберусь до матери с отцом…
Глава 42
От кровати отдираю свое тельце после звонка Зойкиного риэлтора. Обсудив все вопросы и критерии, радуюсь тому, что на сегодня отпала необходимость личной встречи.
Пока балую себя ванной с ароматной морской солью и смягчающими средствами и привожу в порядок лицо и волосы, на электронку приходит подборка элитной жилой и коммерческой недвижимости. Просматриваю все в самом любимом месте моей квартиры: в уютном и стильно-пафосном кабинете, который изначально мне совсем не нравился. Сначала, листая варианты, сижу за столом. Потом беру лэптоп и забираюсь на безбожно дорогой, но такой приятный итальянский кожаный диван.
Думаю о том, как мне быть с московской недвижимостью.
Из мыслей меня выдергивает очередное сообщение с неизвестного номера.
Традиционно думаю открыть или нет?..
И все же опять даю слабину и читаю: “Готов завтра за обедом вернуть твои трусы. Отказ не приму. Сообщи, где тебя забрать”.
Снова и снова пробегаю глазами по трем строчкам. Хмыкаю и набираю риэлтору. Он быстро отвечает.
– И еще раз, здравствуйте, Михаил. Я могу завтра прилететь утром, чтобы в обед посмотреть те варианты, которые понравились внешне и подошли территориально. Вы сможете уделить мне время? А главное объекты будут в доступе? – сразу четко сообщаю, что мне нужно и что хочу. – Отлично. Да, и я смогу задержаться на несколько дней. Если у вас, Михаил, есть еще что-то интересное, то тоже готова рассмотреть.