На этой фразе мы в один миг замолчали. Я от новости, а Ник, видимо, от того, что проговорился о чём-то личном, явно не предназначенном для моих ушек.
В продолжающейся тишине мужчина занёс меня в какую-то комнату. Эта сволочь даже не запыхалась. То ли он так крут, то ли я совсем всхуднула за последнее время.
— Что это?! — снова завела старую шарманку вопросов и вопросов.
— Это будет комната для отдыха персонала этого строительного блока.
Мне даже ответили, но так сухо и безэмоционально, что хотелось поморщиться. И не скажешь, что минуту назад этот человек уделал меня трехэтажными матами и грозился сексуальными извращениями.
Это просторное помещение с двумя большими окнами мало чем напоминало обозначенное выше. Кругом строительная пыль и мусор, видавший виды малюсенький диван и пара шкафов. В одном из них на полках ковырялся мой спаситель, наверное, в поисках вчерашнего дня.
Так и вышло, нужное он не нашёл. Что-то пробубнил себе под нос и, сделав несколько шагов в сторону, скрылся за стеной. Стоять истуканом около дверного проема, где меня оставили, совсем не хотелось. Так что медленно поковыляла утолять своё любопытство насчёт магического исчезновения Малыша.
Когда дошла, то поняла, что это зрительный обман и за стеной есть ещё одно небольшое помещение. Видимо, будущая кухня или мини-столовая, о чём свидетельствовал старенький холодильник и такой же убитый стол с тремя табуретками.
Сокольский как раз закрыл морозильную камеру и развернулся ко мне с чем-то прямоугольным.
— Амарена, прекращай искать дополнительный шанс на получение новой травмы.
Это, я так понимаю, он про мою неубедительную походку. Решила не реагировать.
— А что здесь всё такое ветхое?! «Витязъ» экономит на обустройстве удобств для рабочих?
— Это не наше…это наследство от прежнего застройщика. Хотя по его сметам на всё это потрачены огромные суммы.
М-да! Ничего не скажешь!
— Садись на табурет, я посмотрю твою ногу и приложу лёд. — скомандовал мой начальник охраны, потряхивая в воздухе той самой штукой.
Лёд, значит!
Перевела взгляд на предложенную мебель и содрогнулась.
— Я не могу сесть! Она вся в грязи, моим брюкам сразу придет конец. Это нежная ткань и…
— Не нравится табуретка, можешь пойти на диван в комнате или просто лечь на пол. Мне глубоко фиолетово, где именно я сейчас буду смотреть твою ногу!
Взгляд волка из сказки про красную шапочку в момент признания «Чтобы съесть тебя, внученька!!!» придал мне ускорение даже против моего желания позакатывать скандал.
Приглядевшись, обнаружила на столе относительно свежую журнальную прессу. Развернула чистой стороной и положила поверх деревянного табурета. Может, это хоть немного спасет мои любимые штанишки.
Сокольский лишь покачал головой, но молча присел на корточки передо мной. Аккуратно подхватил мою пострадавшую конечность за голень, укладывая ее на своё бедро. Также неспешно была закатана брючина до колена и проведен тщательный осмотр горячими пальцами оголенной области, особенно уделяя внимание голеностопу.
При этом мы оба молчали, и эта тишина почему-то обостряла все мои нервные окончания. Может, это после стресса такая реакция. Вот только в движениях мужских пальцах по моей коже чувствовалось нечто эротическое, заставляющее даже задерживать дыхание, дабы не видать своей реакции. На память, как на грех, пришли воспоминания о прикосновении его губ во время наших двух поцелуев.
Когда Малыш дошёл до стопы и стал расстёгивать застёжку на щиколотке, я даже поерзала на твердом, как камень, стуле.
— Потерпи немного, я постараюсь аккуратно проверить связки сустава. Небольшой отёк уже появился, но будем надеяться, что всё обойдется, — успокаивающе мягко попросил мужчина, даже не отрывая взгляда от моей ноги.
Он по ходу решил, что моя нервозность от испытываемой боли и страха за возможные грустные последствия. Слава Богу!
Я б не перенесла такого позора, точно не с ним! Догадайся Ник об истинных причинах моего беспокойства, когда сам он полностью сосредоточен на оказании первой помощи моей лапке.
Когда он стал снимать босоножку, я уже не чувствовала боль, только острое желание поскорее с этим покончить. Прежде чем я выдам себя каким-нибудь сексуальным вдохом от его медленных движения по моим нервам. Этот врач-самоучка и извращенец в одном флаконе даже каждый пальчик осмотрел. На мой вялый протест ответили строго — «на всякий случай».
Из состояния сексуального транса меня вывело отдалённое мужское покашливание, а потом звук захлопываемой двери где-то на другом этаже. Обеспокоенно посмотрела на Сокольского, но тот как раз завершал осмотр.
— Ты это слышал?
— Что именно?! Как ты пыхтишь?
Чёрт! Я всё — таки допустила часть эмоций на волю!
— Я не пыхтела! Мне просто было больно, вот я и старалась не орать дурниной.
Врала, как могла! Потом буду грехи замаливать!
— Ну, ну! — усмехнувшись, Ник отпустил мою ногу. — Вроде, ничего серьезного, просто небольшое растяжение. Сейчас надо минут двадцать подержать лёд, чтобы уменьшить отёк.
— Спасибо, доктор! Я могу идти?! — пытаясь встать, я усиленно рвалась на свободу.
Мне был нужен свежий воздух, чтобы хоть немного проветрить голову. Единственное, у меня остались вопросы без ответов, касательно оговорки Никиты насчёт его матери. Но решила пытки провести в другой раз. Нас жизнь всё равно регулярно сталкивает лбами.
— А как же холод? Если сейчас не приложить, потом будет поздно. Будет отёк и, возможно, гематома на полноги.
Блин! Да что за напасть такая?! Не хотелось самолично изуродовать ногу. Она мне красивая и здоровая больше нравится.
— Хорошо, но я сама подержу!
Выхватила пакет с холодом из мужских рук, игнорируя очередную усмешку.
Смешно ему! Но ничего… и на моей улице будет праздник!
Приложила лёд к голеностопу, засекая на ручных часиках десять минут. Больше я не выдержу общество этого человека.
Ник отошёл к окну, давая мне пространство. Это было замечательно! Первые пару минут мне нравилась эта тишина, но моё природное любопытство мешало мне спокойно жить.
— Ты сказал, что у тебя нет матери? Она… умерла? — тихо спросила я, чувствуя, что лезу куда не просят.
Вот только очень хотелось!
— Амарена, я не хочу обсуждать эту тему! Скажем так, тебе послышались те слова! И на этом закончим!
В голосе звучала такая категоричность, что я поперхнулась следующим вопросом. Наверное, это совсем дохлый номер.
Десять минут вышло. Я молча положила лёд на стол и, вернув обувь на место, поковыляла на выход. Ноге и правда полегчало. Теперь наступая только на пальцы и воображая сломанный каблук, было вполне терпимо передвигаться.
Вот только когда я вернулась к дверям, они почему-то были закрыты. Я дернула за ручку, но ничего не изменилось.
Дверь была закрыта!!!
Глава 6
Никита.
Стоял у окна и понимал, что жёстко хочу курить!
Последний раз курил лет в девятнадцать, потом однажды решил, что здоровье мне важнее, и бросил. Вот только сегодня старая пагубная привычка неожиданно вспомнилась.
Эта женщина меня доконает! Определённо! Я всерьез начал задумываться о приёме успокоительных средств, желательно в очень больших количествах.
Когда эта вишнёвая бестия появилась на строительной площадке в прикиде актрисы, сошедшей с красной ковровой дорожки, хотел её придушить. После просмотра дефиле на шпильках между кучами песка, цемента и кирпича я готов был отдать дань её шикарной способности маневрирования и балансировки.
Да, и потом Амато не подкачала. Игнорируя тихие шутки заказчиков насчёт её особенного способа передвижения по объекту, девушка занималась своей работой и только.
И вот когда я почти расслабился, Амарена решила упасть! Блять! И не просто так, а с высоты многоэтажки. До сих пор руки вздрагивают, когда представляю, что не успел. После спасения несчастной мозг окончательно переклинило, и мне одновременно хотелось убить эту идиотку и поцеловать. Тормозило только шоковое состояние девушки, что, правда, не мешало периодами истерически на неё орать, как раненный в голову.
Дошло до того, что начал нести то, о чём в принципе не любил распространяться. О своём прошлом! Естественно, эти милые любопытные ушки не пропустили мимо мою оговорку, а пытливая и столь же любопытная головушка уже начала рыть подкоп и искать пути выведывания информации.
Это вечная проблема и минус Амарены — сладкая и вкусная снаружи, терпкая с горчинкой внутри.
Всё в ней было изумительно прекрасно, даже каждый пальчик на ноге отличался своей соразмерностью и грацией. На заднем фоне возбуждения даже подумал, что становлюсь сраным «фут-фетишистом». Нет, я люблю красивые ножки, но чтобы их вылизывать и прочей хренью страдать?! О, нет!
От всех греховных мыслей отвлёк шум в соседней комнате и тихий сквозь зубы мат девушки. О периодической несдержанности Вишенки я понял ещё со времён первого знакомства с прекрасной незнакомкой Мариной.
Пошёл на звук и увидел, как Амато яростно дёргает ручку закрытой двери. И, судя по эмоциональности и амплитуде, это происходит далеко не во второй или третий раз.
— Что случилось!?
— Что случилось?! А то Сокольский не видно? Зрение уже подводит?! — парировала она в ответ и снова пыталась сломать ручку.
— Что ты делаешь?! Ты в итоге её сломаешь!
Старался говорить размеренно, но привычные волны раздражения уже подкатывали к моим берегам покоя.
— Я в итоге пытаюсь её открыть! Малыш, очнись, дверь заперта! И я очень надеюсь, что это не твой очередной прикол-розыгрыш или что у тебя есть волшебные ключики. Иначе клянусь богом, я тебя самолично в ближайшей кучке с цементом зарою.
Девушка на страдающую слабостью ума и мышц не походила. Справиться с этой дверью ей вполне по плечу. Максимум это очередной развод, в котором она обвиняет меня, но уж слишком искренне негодует.