- Именно так! Только ещё есть злобный брат и чудовищный племянник! - засмеялась Фел, представляя себе Боно - чудовищным.
- Значит, тебя есть смысл спасать? - Марк крутился вокруг, то приближаясь так близко, что перехватывало дыхание, то наоборот отходя так далеко, что Фел переставала чувствовать его запах, который казался невероятно приятным. - Что ты об этом думаешь?
- Придёшь на моё выступление? - сменила тему Фел, когда Марк в очередной раз остановился как раз напротив.
- Даже в пиджаке, даже с цветами и даже буду кричать “бис”, хочешь?
- В балете “бис” не кричат!
- Какой смысл делать что-то, если потом нельзя кричать “бис”? - они уже просто стояли посреди тротуара, никуда не торопясь.
- Я не кричала сегодня тебе это на поле… - сделала испуганные глаза Фел.
- Не переживай, ещё покричишь, - очень хитро улыбнулся Марк, прекрасно понимая, что невинная голова Фелисы таких шуточек не примет, но она чуть покраснев улыбнулась и подставила лицо тёплому ветру.
4 ГЛАВА. Белфаст. Даже малыши хотят, чтобы желания исполнялись - 1 -
В детской стоял сильный, удушливый запах лака для ногтей. У девочек Остер была спа-тусовка: Агне красила ногти Билли в ужасный розовый, пачкая кутикулы и пытаясь что-то рисовать. Она высунула от старания кончик языка и устало вздыхала. Фел держала руки в соляном растворе и с ужасом думала, что скоро будет её очередь.
- Очень красиво? - спросила Агне.
- Мне нравится, - Билли пошевелила пальцами, потом продемонстрировала маникюр Фелисе. - Твоя очередь!
- Да, да, - Фел и Билли поменялись местами. Они обещали Агне, что она сама накрасит им ногти и теперь ничего не могли поделать. - А где Пандора?
- Она снова зависает с этой Поппи. Ты видела её? - Билли села напротив очередного планшета Агне. В акварельных потеках угадывался женский силуэт окружённый всеми оттенками оранжевого и бардового. - Это Фел?
- Да, - ответила Агне.
- Видела краем глаза. Тебе не страшно за неё? - Фел наблюдала за кисточкой в руках Агне, благодаря небо, что кутикула на большом пальце почти не пострадала. Бордовый лак оттирался очень плохо, а до выступления всего два дня.
- Очень страшно, - призналась Билли и повернулась к девочкам. Картина была всё- таки умилительной. - Мне пора вмешаться?
- Я плохо это помню, Тео точно знает. Говорят, что она уже сходила с ума так сильно, после мамы. Но я не знаю, как она справилась. Может спросишь брата?
- Я поговорю с ней. Всё будет хорошо, - ответила Билли, сглотнула подкативший к горлу ком и вернулась к картине Агне. Женский силуэт будто жил в огненном пространстве, Билли казалось, что сейчас девушка оживёт и затанцует, как это делала Фел.
- Я закончила! - объявила Агне, любуясь работой. - А теперь стирайте и красьте по-нормальному!
***
Пандора так и не вышла из комнаты с того дня, как стала приходить Поппи. Она писала СМС Скай или Эстель, просила сделать для Боно то или другое, но так и не встретилась с ним. Её мальчик в надежных руках, а такая мама ему точно не нужна. Когда Билли постучала в дверь, Пандора только подняла голову и что-то промычала. Снова стук.
- Блять, просто войди! - выкрикнула она, но смирно уже не лежалось. Она встала и открыла балконную дверь, тут же сквозняк подхватил шторы и закрутил их. - Что-то случилось?
- Пандора, - растерянно шепнула Билли. От неё сильно пахло лаком для ногтей, она не выглядела здоровой или счастливой, не напоминала о прошлом. Это плохо. Почему бы Билли не вести себя как раньше, до смерти папы? Зачем тащить всем этот тяжеленный мешок с болью и проблемами и давать подержать другим?
- Что? - Пандора развела руками, достала пачку «Мальборо» и закурила, не выходя на балкон. Она обленилась. Даже ненависть к себе не помогала, а раньше это был лучший способ побороть свои слабости.
- Ничего, - Билли растерялась. - Скоро у Фел выступление. Ты придёшь?
- Не смогу, - поморщилась Пандора, но когда повернулась к Билли в её глазах была жалость. Она просила помощи. Билли пересекла комнату и потянулась к Пандоре. Невесомое, худое тело будто растворилось в её руках, она ощущала каждую косточку под тонкой кожей и все эти косточки хотели чтобы их оставили в покое ещё ненадолго. На пять минут, не больше. - Ты видела Тео?
- Да, - хрипло ответила Билли.
- Хорошо. Он что-то говорил про свадьбу Фел?
- Нет.
- Боно? - она вздрогнула от собственного вопроса, отстранилась и глубоко затянулась. Ей самой стало мерзко и от запаха в комнате и от привкуса во рту. Её мозг был разжижен, она поймала трип и самокопание уже почти час назад.
- Он с нами. Он не понимает, - шепнула Билли в волосы Пандоре.
- Хорошо.
- Кто такая эта Поппи?
- Я не хочу об этом говорить.
У Билли внутри образовалась какая-то яма, стоять на краю которой было страшно. Она боялась затронуть Пандору, боялась вывалить ещё одну беду, а выглядело все так, будто вот-вот это случится. Пандора была такой убитой и несчастной, ей больше всего нужна была сейчас помощь, но как помогать? Билли сама себе помочь уже который день не может.
- Хорошо. Прости, ладно? Все наладится, да? - она надеялась на «да», и сбросить хоть эту проблему.
- Да, - ответила Пандора и даже улыбнулась. - Хочешь что-то сказать?
- Нет, нет. Не хочу...
- Мне кажется, ты что-то скрываешь от меня, - теперь Пандора говорила не обращаясь к Билли.
Она смотрела в окно, там Боно бегал с Альфредо, а Агне кидала теннисный мячик, чтобы пёс его приносил. Бьянка ходила следом, с телефоном в руках и, очевидно, фотографировала происходящее. А Пандора будто смотрела мультик про чужую жизнь. Из её глаз полились слёзы.
- Нет. Я просто не знаю, как тебе помочь.
- Дай мне ещё минутку, пожалуйста.
- Я боюсь...
- Не бойся.
***
«Каким он был и как он любил?Вы попросили меня написать про это, Салли. Это не так просто, конечно. Ладно, давайте по порядку.
Он привёл меня в дом и подарил мне семью. Сразу. Из одной комфортной и любящей семьи я пришла в другую, и это не было трудно или невыносимо. Я вообще наслаждалась всем этим. В доме была любовь, а я просто постепенно начинала её заслуживать.
Любовь для меня - это в первую очередь уважение. Я безумно уважала Хавьера. И так же безумно любила. До сих пор помню это щемящее нежное тепло внутри. Потом я стала уважать Агне за её сложный внутренний мир, потом Фел - за стойкость и неподкупность. Проще всего было с Пандорой, которая меня почти сразу полюбила. Они стали меня уважать через пол года, может чуть больше, и тогда семья стала настоящей.
Как он любил меня?На грани с платоническим.
Он никогда не ставил во главу угла секс. Не настаивал на этом ни до свадьбы, ни после, я была свободна. Я могла лежать рядом с ним и молчать, могла целовать и обнимать, и он делал это в ответ, так что я про все забывала, но никогда он не дал мне усомниться, что главное для него я сама, а не моя красота и молодость.
Я была частью семейного механизма Остеров, неотъемлемой частью, важным элементом. И он нежно меня любил, благодарно. Каждое утро он будто удивлялся, что я рядом, и за это я была готова всё отдать, никто этого не понимал. Хавьер говорил мне о любви, но никогда эти слова не были пустыми. Он всё структурировал, обосновывал. Он говорил, что я должна быть сильной, что он всегда будет стоять за моей спиной, а я - за его. Такая вот была у нас схема.
Он говорил, что я его земля и небо. И главной была я. До чего приятно было стать частью этой команды Остеров и быть матерью днём и женой ночью. И все это подано на блюдечке, преподнесено, как великий дар.
Я плакала иногда: от страха, что меня не примут, от стыда - за свою неопытность и молодость, от обиды. Он не был виноват, он никак на это не влиял, он принимал меня и моих тараканов, как делал это с девочками. Слушал как я плачу, приносил кофе щедро разбавленный ликёром, возил к холодному серому морю и любил, любил, как диковинную зверушку, к которой так интересно и весело находить подход, если знаешь что делать. Мне это нравилось. Мне это безумно нравилось, я кайфовала. Я наслаждалась своей веселой оборудованной клеткой, где дверца всегда открыта, а я всему хозяйка. И ему хозяйка. Я скучаю по этому.
Как он меня любил?
Как в последний раз.
Он мною дышал, но так осторожно. Это не было главным. Я была свободна на все сто процентов, а он был моим верным зрителем, наблюдателем. Он с улыбкой смотрел как я живу, и я играла для него. Все было ради его улыбки.
Это была спокойная и прекрасная жизнь, в которой было всё.
Вы были правы, Салли.
Я написала это и обрела спокойствие. Теперь я знаю за что борюсь. Это так смешно - потешаться надо мной, чтобы… что? У него нет мотива, а у меня нет причин ломаться и унижаться. Он сильнее меня физически, а я морально. Мы на равных. Нет той женщины, что не смогла бы морально уничтожить мужчину, это наша сущность, но мы не даём себе волю! Много ли нужно даже самой воспитанной из нас, чтобы затюкать муженька, даже не переходя на личности? Так ли долго заживают синяки по сравнению с раненным мужским эго?
Спасибо, Салли. Отправляю письмо, до встречи во вторник».
- 2 -
Валерия люто ненавидела Билли, и тому был ряд причин.
1. Молодая девка отхватила на пустом месте семь процентов состояния, которое Хавьер зарабатывал годами.
2. Она отняла любовь детей, которые зачем-то её боготворят. Это опять-таки на пустом месте. А ей даже не пришлось рожать! Она получила готовых любящих детишек, с которыми могла делать, что захочет.
3. Она такая же богатенькая идиотка, какой была Уна. Только для Уны Хавьер был нищим мечтателем, а Билли он достался уже при деньгах.
4. Она распоряжалась в доме, и её мнение было главным, основополагающим. Браво! А как же мать?