И опять Кармен замолчала, ушла в себя. Нина понимала: следующая часть истории необычайно важна для расследования, хотя Кардоне мучительно больно ее вспоминать.
Уэйд подался к женщине.
— Что произошло с Линдой?
Тишина. Профайлер склонился еще ближе.
— Кармен?
— Брат нас выгнал. Сказал, что моя дочка портит ему жизнь. — Она беспокойно потирала руки. — Вместе с Линдой я пошла в специальный приют.
Кардона вновь затихла, крепко сжав губы, — очевидно, не хотела продолжать. Нина чуть не застонала от отчаяния. Да зубной нерв не так муторно удалять, как проводить этот допрос! Пришлось напомнить себе: Кармен в тяжелом состоянии, спешкой ничего не добьешься. Уэйд был опытен и умел задать вопросы так, чтобы собеседница не совсем замкнулась, — а именно это и случилось бы, проводи беседу Нина.
— Расскажите нам о приюте, Кармен, — попросил профайлер.
— Мне там помогли, а еще я познакомилась с девушками, которые тоже употребляли. Они подсказали, где найти хорошую дурь, и дали немножко мне — напряжение снять. Я подумала, они хотят помочь…
— Только они совсем другого хотели, верно?
Кармен кивнула.
— Я попросила еще, и они отвели меня к парню, который продавал им дурь. Он сказал: если присоединюсь к его девочкам, он обо мне позаботится.
Нина сотню раз слышала подобные истории. Кармен завербовали. Еще немного, и она впала в зависимость и оказалась во власти сутенера. Сложно было судить Кардону, не прожив ее жизнь, не прочувствовав ее утрату.
— Я начала на него работать. Пришлось уехать из приюта, чтобы никто не догадался.
Кармен прекрасно понимала: если б там узнали о зависимости, проституции или неухоженном младенце, живо позвонили бы в органы опеки.
Впервые за день Кардона в открытую смотрела Уэйду в лицо, ее глаза блестели.
— Я несколько недель пыталась справиться сама, но не вышло… — По щеке стекла слеза. — Не вышло.
Профайлер твердо повторил вопрос:
— Что произошло с ребенком, Кармен?
Ответом ему были приглушенные всхлипы.
Нина растерялась, однако решила последовать примеру Уэйда и доктора Мэтьюз — не трогать женщину. Доктор уже объясняла: Кармен не любит физический контакт, кроме случаев, когда она первая кого-то касается. Один неверный шаг — и разговору конец.
Кармен шмыгнула носом и взяла у Уэйда носовой платок. Чуть опустила плечи — значит, внутренняя борьба окончилась. Судорожно вздохнув, женщина вернулась к рассказу:
— У меня была встреча с парнем из Вирджинии. Я положила ребенка на заднее сиденье, а сама занялась клиентом. И тут она заплакала. Клиент взбесился — ударил меня со всей силы и ушел, даже не заплатив. — Кармен высморкалась в платок и взяла у Уэйда новый. — Я знала: если приду без денег, побьют куда хуже. Кайф еще не выветрился — не оправдание, конечно, но в голове все спуталось.
— Что вы сделали? — настаивал Уэйд.
— Взяла ребенка из машины и…
Кармен опустила голову и зарыдала. Сердце Нины бешено забилось: Кардона уже не звала дочь Линдой, а говорила просто «ребенок».
Женщина открыла рот, силясь что-то сказать. Наконец выдавила единственное слово:
— B-besar. — После очередного приступа рыданий она повторила: — Le d-d… besar.
Уэйд вопросительно поднял бровь, а Нина пыталась разобрать слова.
– ¿Qué he hecho? — произнесла женщина, затем отчаянно взвыла и снова ударилась в слезы.
— Достаточно, — решительно вмешалась доктор Мэтьюз. — Надеюсь, сами найдете выход. — Она села поближе к Кармен и принялась ласково ее утешать.
Уже в коридоре Уэйд шепотом спросил:
— Что она сказала?
— После «взяла ребенка из машины» я не разобрала. Кажется, besar — это значит «поцеловать». А затем, по-моему, Le di un beso — «Я ее поцеловала».
— А дальше?
— Дальше: «Что я натворила?»
Уэйд задумался:
— Кармен не смогла признаться на английском. Она вернулась к прежней версии себя.
— Похоже, она поцеловала дочь на прощание. А после ее захлестнула вина.
В глазах Уэйда Нина увидела отражение собственных мыслей. Из Кармен Кардоны уже ничего нельзя было вытянуть, но иного признания и не требовалось.
Глава 28
Погруженная в себя, Геррера выкладывала вещи. Из размышлений ее вырвал громкий стук. Вот и нашелся повод отложить распаковку чемодана и стирку.
В глазок виднелась только верхушка черного, как смоль, конского хвоста. Нина открыла дверь.
— А я тебя ищу-ищу! — Бьянка прошла прямиком в кухню. — Где пропадала?
Соседка всегда заглядывала, стоило только Нине прийти домой. Иногда казалось: восемнадцатилетняя четверокурсница установила на парковке систему слежки. Но лучше не спрашивать.
— Заходи, не стесняйся. — Нина усмехнулась. — Как дела?
— Неужели не слышишь грохот? — Бьянка показала в сторону своей квартиры. — Миссис Го устроила день рождения моему приемному брату.
— Не так уж и громко.
— Орда семилеток носится по площади, рассчитанной на четверых! — Девушка выпучила глаза. — Не дом, а зоопарк! Еще немного — и я свихнулась бы.
— Ну конечно, Гас! — Нина вспомнила последний разговор с соседкой. — Ему ведь сегодня семь, да?
— Ты где витаешь? — ерничала Бьянка. — Мы же совсем недавно про это говорили, когда миссис Го принесла tres leches!
— Занята была, знаешь ли, — парировала Нина. — Летала туда-сюда, убийства расследовала, зацепки искала, за свидетелями бегала… Вылетело из головы.
— Надеюсь, бегала не только за свидетелями, — Бьянка усмехнулась. — Про красавчика из команды не забыла? — Девушка поиграла бровями. — Такого мускулистого, в очках?
Нина покраснела.
— Кент?
— Уж точно не старикашка, — Бьянка закатила глаза.
— Если ты про агента Уэйда, то ему за пятьдесят. — Нина открыла холодильник. — Совсем не старый.
— Ага, конечно. И все равно этот Кент куда ближе тебе по возрасту. — Соседка намотала прядь волос на палец. — Вот кого нужно расследовать повнимательнее…
— Этому не бывать, — отрезала Нина, оглядывая полки. — Членам команды нельзя вступать в отношения.
— Фигово. — Бьянка уперла руку в бедро. — А тот секси-детектив из Финикса? — В глазах девушки вновь зажглась чертинка. — Тоже клевый!
— Погоди… — Нина повернулась с двумя бутылками воды в руках. — Где ты видела меня с детективом Пересом, он ведь…
— Есть такая штука, называется «интернет». — Бьянка взяла одну бутылку. — Я читала статьи и новости про расследование в Финиксе. Кстати, число просмотров растет каждый день. Людям интересно!
Нина сделала большой глоток.
— Не хочу сейчас говорить про СМИ. Кое-какой репортер портит мне жизнь.
— Знаю-знаю. Хотя про дело Ла Йороны многие постят. — Девушка отвинтила крышку бутылки. — Кстати, ну и жуть! И как ты слушала это в детстве? Ни за что не рассказала бы такое Гасу, даже когда он меня бесит — если честно, каждый день.
— Да конечно! Гас у тебя любимчик.
Бьянка театрально прижала палец к губам.
— Никому не говори! Если Гас пронюхает, мне покоя не будет.
— Думаю, он и так знает. — Нина улыбнулась. — Ты уже занимаешься с ним математикой для пятиклассников, а на прошлой неделе собирала ему карманный компьютер.
— Надо же подарить малявке что-нибудь на день рождения, — с притворной небрежностью бросила девушка. — Денег у меня не так уж много.
— Да ладно, Гас запал тебе в душу, признайся!
Бьянка задумчиво наклонила голову.
— Приютским надо держаться вместе.
Нина ощутила прилив гордости. Несколько лет назад она помогла Бьянке, когда та попала в беду, и теперь девушка дарила добро другим.
— Я рада, что ты присматриваешь за Гасом. Миссис Го сказала, что он не знает своих родителей.
— Да. Мы даже не в курсе, когда у него день рождения. Соцработники написали в досье седьмое марта, вот и празднуем.
Нина поставила бутылку на стол. Слова соседки напомнили ей нечто из разговора с Кармен Кардоной, однако мимолетная мысль тут же исчезла, не успела Нина ее осознать.
Бьянка выбросила пустую бутылку в корзину.
— Ладно, мне пора, помогу убраться. Наверняка малышня превратила дом в помойку.
В голове Нины мелькнула догадка.
— Помойку?..
— Ага. Мусор, объедки, куча стаканчиков, по всему полу куски торта…
Предчувствие усилилось.
— Мусор?..
— Ты чего? — Бьянка нахмурила проколотые брови.
Подсознание упорно что-то подсказывало, но мозгу нужны были тишина и покой.
— Пойду в душ, искупаюсь с дороги. — Лучше всего Геррере думалось под теплой водой.
— Намек понят. — Бьянка подозрительно прищурилась. — Я еще зайду!
Соседка ушла разгребать последствия детского дня рождения, а Нина встала под душ. В голове бесконечно проигрывалась встреча с Кардоной. Разрозненные мысли никак не собирались воедино, какая-то часть допроса неотступно терзала душу.
И вдруг картина прояснилась.
«Может, я ее не расслышала? — думала Нина. — Мне показалось, она произнесла Le di un beso, то есть «Я ее поцеловала»». А что было на самом деле?»
Нина представила Кармен: вот она отчаянно шепчет B-besar, а потом Le d-d… besar.
Буквально «besar» переводится как «целовать». Не «я целую» или «я поцеловала». Кармен — носительница языка, она не перепутала бы форму глагола. Если б она имела в виду «Я ее поцеловала», то сказала бы Le di un beso или просто La besé.
Слова Бьянки об уборке всколыхнули воспоминание. Мусор по-испански звучит как basura — очень похоже на besar, особенно если говорящий плачет.
А вдруг Кармен сказала не Le di un beso, а La dejé en la basura, просто захлебываясь словами?
В голове один за другим проносились варианты. Кардона призналась, что выбросила дочь в мусорный бак?
Как в свое время Нину…
Еще одна фраза Бьянки помогла соединить фрагменты головоломки. Нину затошнило.
Гаса бросили в младенчестве, и социальные работники сами прикинули, сколько ему лет. Выбрали день рождения.