— Как говорится, отрицательный результат — тоже результат. — Виктория подошла к мужу и крепко его обняла. — Я уверена, у тебя все получится.
— Хотел бы и я быть в этом уверен.
— А ты будь уверен, Сэмюэл! — сказала Виктория, встав напротив мужа и смотря ему прямо в глаза. — Неужели ты не понял, что наше спасение предопределено! Почти двадцать пять лет твои родители и дядя Сергей работали над проектом «Оазис», благодаря чему мы сейчас живы и ищем путь, который неизменно приведет нас к спасению.
Сэмюэл молчал, вдумчиво глядя на Викторию.
Она продолжала:
— Против того, чтобы мы сейчас летели на «Оазисе» к своей заветной цели и чтобы, в отличие от миллиардов несчастных, нам не погибнуть в адском пожаре, были миллионы различных факторов, предугадать которые и справиться с которыми не смог бы ни один человек, если бы его не вела рука Создателя! Только Божественное провидение, Сэмюэл, и ничто другое ведет нас к спасению. Путь тяжел и долог, но он предполагает, что каждый, кто шел по нему впереди и вел остальных, будет вознагражден тем, что он станет счастливейшим из свидетелей успеха начатого дела. Главное, мой дорогой Сэмюэл, чтобы ты верил в Бога и в себя, ни секунды не сомневаясь в успехе! Что до меня, то я верю в нашу победу!
Сэмюэл ничего не ответил, но по его взгляду и лицу Виктория поняла, что ее слова подействовали на него так, как она и хотела. Сэмюэл Смит воспрянул духом, он почувствовал в себе силы. Он обратился с мольбой о помощи к Господу, Который непременно следил за маленьким «Оазисом» и его пассажирами, направляя спасительный корабль к желанной для людей цели.
Сэмюэл поцеловал жену и поднял ее на руки.
— Сейчас я хочу только одного, — сказал он, и глаза его загорелись страстным огнем.
— И я очень этого хочу, — ответила Виктория, когда Сэмюэл уже направлялся в спальню.
Прошла неделя. Сэмюэл, занимаясь рутинными расчетами, попросил Анжелину рассчитать скорость «молниеносных» частиц. Каково же было его удивление, когда она ответила:
— Сэм, я не нашла «молниеносные» частицы.
— В каком смысле?! — впервые за несколько месяцев эмоционально спросил Сэмюэл.
— В прямом, Сэм, этих частиц нет в межгалактическом пространстве. Я их не фиксирую.
— Как такое может быть? Анжелина, ты уверена, что «молниеносных» частиц нет?
— Абсолютно уверена, Сэмюэл. Ни одной «молниеносной» частицы нет в том пространстве, где находится «Оазис».
— Если это не ошибка, то все ли работает правильно? Все ли твои датчики исправны?
— В этом нет никаких сомнений, капитан. Все работает идеально, никаких поломок.
— Тогда куда же они девались?! Получается, что «молниеносные» частицы существуют только в галактике Млечный Путь?!
— Скорее всего, но, возможно, и в других галактиках тоже.
Ясно только то, что их нет в межгалактическом пространстве.
— А какие же здесь есть частицы? — в недоумении спросил Сэмюэл.
— Все остальные частицы, которые мы фиксировали в галактике Млечный Путь, кроме «молниеносных».
— Перепроверь все еще раз! Как такое может быть? — сказал Сэмюэл, прекрасно понимая, что Анжелине ничего не нужно перепроверять, ведь она никогда не ошибается.
— Сэмюэл, я перепроверила и снова утверждаю, что этих частиц нет вокруг нас. Пространство, в котором находится сейчас «Оазис», свободно от них.
— Так, и что же это значит?.. Что нам дает отсутствие «молниеносных» частиц?
— Точно ответить на твой вопрос сложно, Сэм, но очевидно, что они существуют в галактике Млечный Путь.
— Значит, нам нужно детально изучить эти частицы! Поворачивай, Анжелина, мы летим обратно!
— Уже разворачиваемся, Сэм, — сказала она, а через несколько секунд добавила: — «Оазис» взял курс на галактику Млечный Путь.
— Анжелина, когда появятся «молниеносные» частицы, сразу сообщи мне, — попросил Сэмюэл.
— Конечно, Сэм, — ответил компьютер.
Через несколько дней «Оазис» приблизился к Млечному Пути. Было утро, в соответствии с принятым на Земле течением времени, и Сэмюэл с помощниками трудил в центральном блоке управления. Как только корабль оказался в пределах Галактики, Анжелина сообщила:
— Капитан, я фиксирую поток «молниеносных» частиц.
— Чудесно! — восторженно произнес Сэмюэл, словно осознавая, что эти частицы — ключ к спасению людей.
Он прекратил расчеты, которые делал, и сказал коллегам:
— Я думаю, что нам нужно уделить все свое внимание этим частицам! У меня ощущение, что они окажутся нам очень полезными.
Затем Сэмюэл обратился к компьютеру:
— Анжелина, с какой стороны исходит это излучение?
— Из глубин Галактики, из самого центра, капитан, — ответила она.
— Значит, это излучение существует только в Галактике и исходит из ее центра! А в центре Галактики — черная дыра!.. Но она поглощает энергию, а не испускает ее! — громко и оживленно сказал Сэмюэл.
— Наличие черной дыры не доказано, Сэмюэл, — сказала Анжелина. — Нам неизвестно, что собой представляет центр Галактики.
— Мы это выясним! — уверенно сказал Сэмюэл, а потом обратился к своим коллегам: — Друзья мои, я не знаю, чем закончится это путешествие, но мой разум — хотя в этой ситуации скорее следует говорить об интуиции — влечет меня в этом направлении! Что там творится, известно одному Богу, но раз Он ведет нас к спасению, то я уверен, что в самом центре Галактики мы найдем ответы на интересующие нас вопросы и останемся невредимыми.
Все внимательно слушали капитана.
Сэмюэл продолжил:
— В какой степени опасен подобный полет, я не знаю, — но нам нужно туда! В любом случае, терять нам нечего! Лететь вперед бессмысленно, нам не преодолеть межгалактического пространства. Искать подходящую планету вслепую, облетая Галактику, дело совершенно глупое и безрассудное! Только по самым скромным расчетам у нас уйдет на это целое столетие!
Помощники капитана кивали, из чего следовало, что они с ним согласны. Самюэл же, в свою очередь, энергично и эмоционально продолжал пояснять свое решение:
— Мы полетим к центру Галактики и будем исследовать частицы, которые там существуют. Заодно постараемся узнать, что такое черная дыра и существует ли она вообще. Если что-то будет нам угрожать, Анжелина сообщит об этом, и мы повернем обратно. Но я уверен, что нам не придется ретироваться! Мы полетим вперед и добьемся успеха! Тайны, которые скрыты в центре Млечного Пути, можно разгадать, только находясь в этом самом центре. Если вы одобряете мое решение, друзья, то мы сейчас же двинемся навстречу черной дыре!
— Мы с тобой, наш командир! Ты определяешь наш путь! — дружно ответили помощники Сэмюэла.
— Летим в центр Галактики, Анжелина! — приказал командир «Оазиса».
— Есть, капитан, — ответил компьютер.
В тот же миг «Оазис» направился в центр Неизвестного.
Новый успех
Полет к центру Галактики должен был занять около тридцати трех лет. Для пассажиров, которым требовалось как можно скорее высадиться на пригодной для жизни планете, нахождение и само существование которой было очень сомнительно, тридцать три года составляли очень длительный срок. Сэмюэл Смит понимал, что такое продолжительное ожидание означает провал их миссии, но его все сильнее влекло в глубь Галактики, это стремление не отпускало его ни на миг. «Оазис» должен был лететь в самый центр родной для людей Галактики.
Вылететь за пределы Млечного Пути, двигаясь по северо-восточному направлению, «Оазису» удалось за три с небольшим года. Теперь ему предстояло вернуться. О возвращении на Землю речи не шло, хотя некоторые из пассажиров спрашивали, почему этого нельзя сделать. Сэмюэл Смит отвечал, что Земля по-прежнему не пригодна для жизни. Время на борту «Оазиса» текло в 50 раз быстрее, чем на Земле. «Оазис» находился в космосе чуть более трех лет, соответственно, на Земле прошло только сто пятьдесят лет. Очиститься же от последствий ужасной катастрофы планета сможет через века, а может, и сотни тысяч лет! Даже если это время пролетит в пятьдесят раз быстрее, столько «Оазис» не продержится, точнее, корабль, может, и уцелеет, но люди на его борту погибнут гораздо раньше от голода и нехватки кислорода и места. Разговоров о возвращении на планету, являвшуюся колыбелью человечества, после объяснения Смита уже никто не затевал.
Курс от той точки в пространстве, где сейчас находился «Оазис», лежал не к Земле, а непосредственно в центр Галактики. Поэтому углубляться в толщу Млечного Пути удавалось быстрее, чем двигаться к его периферии. Получалось, что «Оазис» возвратился обратно в Галактику, но результатов почти не было. Увеличить скорость корабль не мог, так как при этом его бы просто раздавило, а лететь с прежней скоростью означало так никуда и не прилететь, так как она была мала для преодоления беспредельных космических пространств.
Но Сэмюэлу Смиту все-таки удалось многое узнать! Ему стало известно, что, во-первых, открытые им «молниеносные» частицы существуют только в галактике Млечный Путь (в данный момент о наличии их в других галактиках можно было лишь предполагать) и отсутствуют в межгалактическом пространстве, а во-вторых — они исходят из центра Галактики. И это было важным открытием!
Сэмюэл, после того, как «Оазис» снова оказался в родной Галактике, и с того момента, как датчики Анжелины стали фиксировать «молниеносные» частицы, несколько успокоился. Словно ребенок после родительской ласки. Он почувствовал уверенность в своих силах и интуитивно ощущал, что тайна перемещения в пространстве скоро ему откроется.
В поведении Сэмюэла вновь появилась некоторая легкость.
Он вернулся домой, к семье, точнее, он никогда ее не оставлял, просто работа отнимала все его время и занимала все его мысли.
Сэмюэл снова стал общительным, по вечерам ходил с Викторией и Даниэлем на встречи с друзьями. Он рассказывал об успехах в работе, а также о множестве новых задач, встающих перед ним и требующих решения. К молодому Смиту снова вернулась живость и пришло чувство комфорта. Но это не значило, что он забыл о работе и уделял ей мало времени, довольствуясь некоторыми успехами. Напротив, в состоянии душевного спокойствия и прилива интеллектуальных и физических сил он работал гораздо продуктивнее. Если раньше он не знал, в каком направлении двигаться и что искать, то теперь перед ним стояла четкая цель. Он шел к ней, устремляя мощный поток своей энергии в направлении, которое интуитивно ощущал как верное.