– Да ладно, были б у тебя такие родители, как мои, тоже бы поверила, что сон видела. Они любому зубы заговорят.
– А я не знаю, кто мои родители, – погрустнела она.
– Как это? – поразился Витя. – Разве ты не из этих, не из кикимор?
– Нет, конечно! Меня же в детстве подменили!
Вот этого Витя совсем не ожидал услышать.
– Выдумываешь! – не поверил он.
Васька рассказала, что кикиморы перепутали её при рождении. Сделали они это не нарочно: просто очень хвастливые и, когда рождается маленькая кикиморка, налюбоваться на неё не могут. А ещё любят взять своего ребёнка и по другим новорождённым отправиться. Положат младенцев рядом и обсуждают, какой красивее? Понятно, что свой – самый лучший. И всё бы ничего, только рядом с людьми кикиморы человеческий облик принимают. Вот и с Васькой так случилось: маленькая кикимора стала на неё похожа, а взрослые кикиморы не разобрались и Ваську вместо дочери забрали. И главное, забывчивые они – так и не смогли припомнить, где своего младенца оставили.
– И что, ты теперь навсегда здесь останешься? – Витя был потрясён. Он никак не мог представить, что бы с ним стало, если бы обнаружилось, что его так с кем-то перепутали. Как же разорваться? С одной стороны настоящие родители, с другой – приёмные, которые вырастили.
– Да нет, – махнула рукой Васька. – Когда мне семь лет исполнится, мы с кикиморой местами поменяемся. Я к своим родителям вернусь, а она сюда.
– А как же ты вместо неё жить будешь? Ведь ты даже родителей своих не узнаешь.
Васька вздохнула:
– А я забуду про Кикиморку и про свою жизнь здесь тоже забуду. Словно со мной ничего и не было. Будто я всё время со своими настоящими родителями жила.
У неё даже слёзы покатились. Одна за другой. Вите стало жалко Ваську. Ему-то хорошо, он скоро к родителям вернётся, а у Васьки всё сложно.
– Ничего себе! – только и смог произнести он, потому что чувства в слова укладываться не хотели.
– Ага. Грустно, правда?
Витя с ней согласился. Очень печально.
Они немного погуляли. Витя с особым волнением рассматривал деревенские окрестности, ведь не каждый день оказываешься в сказочном месте. Дома, все как один, были выкрашены в зелёный цвет и украшены ягодным узором.
– Это клюква, – водила пальцем по рисунку Васька, – а это морошка. Она жёлто-оранжевая. Вот это брусника, она на клюкву похожа, только помельче и не такая кислая. А этот дом черникой изрисован. Очень вкусная ягода! Ещё голубика бывает, она послаще, только её трудно найти.
– Красивые у вас дома, не то что в бабушкиной деревне, – заметил Витя.
– А ты присмотрись повнимательней, – сказала Васька, – много чего интересного увидишь. Слушай, а пошли на болото!
– Мне баба Яда не разрешает.
– Так ты просто рядом постоишь.
Они отправились к огромному, заросшему зелёной ряской водоёму. Лишь кое-где были видны окна чистой воды. Васька проворно, как стрекоза, заскользила от одной изумрудной кочки к другой. Витя с завистью смотрел на неё – ему тоже хотелось так ловко прыгать, но он не решался. Ведь строго-настрого запрещено!
Васька вернулась с ягодами:
– Угощайся!
– Вроде ж ещё рано, – удивился Витя. – В июне только земляника созреет.
– На нашем болоте ягоды круглый год растут, – махнула рукой Васька. – Главное – суметь до них добраться.
– Я бы тоже хотел.
Витя пробовал одну ягодку за другой. Вкусные!
Васька задумалась:
– Я у бабы Клюковки спрошу, вдруг что посоветует.
– А у меня зато ворона есть, – похвастался Витя, – я её Каркушей назвал. Она может на дальние расстояния летать.
– Ничего себе! – восхитилась Василиса. – Она у тебя совсем ручная?
– Совсем. Я её птенцом подобрал. Она сейчас к маме полетела – передать, что я до места добрался. А потом, возможно, сюда вернётся.
– Покажешь?
Витя примолк: конечно, Василиса – девчонка и мелкая к тому же, но больше здесь общаться не с кем. Всё лучше, чем одному сидеть.
– Покажу, – кивнул он, – если прилетит.
– А давай завтра я тебя в одно место свожу? – предложила Васька.
Витя хотел, но засомневался:
– Мне, наверное, баба Яда не разрешит. Она меня лешим пугала.
– Разрешит, я тут всё знаю. А с лешим я тебя познакомлю. Он иногда вредный бывает, но если с ним договориться, то ничего.
– А у бабушки в деревне колдун живет. Он в волка умеет превращаться, – поделился Витя.
– Степаныч? Я его знаю, он меня раньше на спине катал. Смешно было.
После разговора с Васькой Вите полегчало. Ведь нормальная девчонка, хоть и кикимора. Но он, Витька, тоже нормальный. Даже слишком, наверное. То-то баба Яда недовольна.
Глава 3. Если девчонка – красотка…
По возвращении Витю ждал очередной сюрприз: на месте невзрачной избушки стояла настоящая усадьба, украшенная искусным узором из листьев и ягод рябины, с резными наличниками вокруг окон. Внутри обстановка тоже изменилась: свежевыбеленный потолок приподнялся, полы засверкали как новые, да и мебель преобразилась. Вместо старого буфета на кухне появились шкафчики, а жёсткие табуретки сменились мягким диваном.
– Классно здесь! – от всего сердца обрадовался Витя.
– Только сейчас разглядел? – съязвила баба Яда.
– Ага, – не стал отпираться Витя.
– Значит, наш всё же. А то я чего тебя к кикиморам водила? Чтобы посмотрели на тебя внимательно и сказали, нет ли путаницы какой. Они толк в этом знают: сами детей подменивают.
– Так они ж не специально!
– Это дело второстепенное. Главное – ты наш. Просто дара в тебе нет. – Баба Яда скорбно поджала губы.
– Какого дара? – насторожился Витя.
До этого дня он открыл в себе только один талант – мечтать и писать стихи. А теперь, оказывается, у него какой-то дар должен быть. И без него Витя вроде как не совсем свой.
– Сказочного. Нет в тебе ничего сказочного. И мама твоя – стопроцентная баба-яга, и папа – царевич из Тридевятого царства, а ты – самый обыкновенный.
– А папа кто?! – Витя уже решил, что удивляться больше не способен, но ошибался.
– Ца-ре-вич, – четко, по слогам произнесла баба Яда, – из Тридевятого царства.
– А как он сюда попал?
– Как, как… Провалился! И очутился на болоте у кикимор. Лягушкой там прыгал.
Баба Яда в волнении прошлась по комнате.
– А тут мама твоя в гости приехала, молодая, восторженная. Увидела его на болоте и пожалела.
– А как же он расколдовался? – Витя был заинтригован. Он представил себе папу в виде лягушки, прыгающей по земле, и захихикал. Смешно!
– Ты что, сказок не читал? Поцеловала она его, он и стал опять человеком.
– Ого! А почему обратно к себе не вернулся?
– А не получилось вернуться, – развела руками баба Яда. – Раньше-то легко можно было в Тридевятое царство попасть, если ты кикимора или баба-яга. А после того как твой отец к нам провалился, словно кто закрыл проход…
– Значит, он здесь остался и на маме женился… Интересно.
– Конечно, интересно, – хмыкнула бабушка. – Пошли к Степанычу чай пить, он тебе ещё много чего занятного расскажет.
Всю дорогу Витя переваривал новости. Значит, папины родители в Тридевятом царстве живут? Надо же! Потому он их никогда и не видел. А папа, вот умора, придумал, что они разведчики.
Дед Степаныч появлению гостей обрадовался. К их приходу испёк ароматный земляничный пирог и поставил самовар. Витя с удовольствием уплетал за обе щеки, не забывая время от времени смотреть по сторонам: уж очень любопытно ему было, как живут колдуны.
Колдуны в лице Степаныча жили непримечательно: обычный деревянный дом с печью-лежанкой, привычная мебель и посуда, даже телевизор имелся. До этого Витя воображал, что ведьмаки обитают в мрачных помещениях, куда даже луч солнца не попадает. На стены приколочены черепа и головы животных, на кухне висят засушенные травы для приготовления ядов и зелий, а по комнатам летают совы и летучие мыши. А на самом деле по-другому оказалось. Ничего странного.
Тем временем Степаныч рассказывал, как однажды попал в Тридевятое царство в образе волка да и застрял там.
– И вот бегу, никого не трогаю, чую – конь пасётся. Увидел меня, на дыбы встал и ускакал. А тут царь Иван, он тогда ещё Иван-царевичем был, просыпается, видит меня и уже к мечу тянется. Что делать? Я обратно в человека перекинуться не могу – заклинило что-то. Пришлось импровизировать. Мол, так и так, Иван-царевич, не губи меня, сослужу я тебе верную службу. Между прочим, – обратился Степаныч к Вите, – это твой дедушка был.
– Правда? А он тоже Иван-царевич, как и мой папа?
Степаныч укоризненно покачал головой:
– Ну, Ядвига, дожила – такой правнук славный растёт, а корней своих не знает.
– Так то ж не я, – начала оправдываться баба Яда, – то родители его надумали – пусть растёт нормальным ребёнком.
– А мы какими тогда, получается, росли? – обиделся Степаныч. – Вот ты каким ребёнком была?
Бабушка лишь рукой махнула – что с нынешней молодёжи взять? Стариков не слушают, своим умом жить спешат.
– Эх, – вздохнул Степаныч, – потерянное поколение. Ты, Виктор Иванович, знай – по отцу ты из знаменитого рода Иван-царевичей. И дед твой – Иван-царевич, и прадед, и прапрадед. А бабка твоя – Марья-искусница. Мы её с твоим дедом у Кощея отвоевали. Эх, молодость!
У Вити мурашки по спине побежали: до чего же удивительно! Неужели у него на самом деле сказочные родственники? И кто же тогда он? Тоже царевич? Ну не баба-яга же!
Степаныч так замечтался, что задремал. Потом проснулся и продолжил как ни в чём не бывало:
– Так о чём это я? А, вспомнил.
Колдун поднялся из кресла-качалки, открыл ящик в массивном столе и достал оттуда волчий клык на верёвке.
– Держи, Виктор Иванович, авось сослужит он тебе службу.
– Да где ж он ему сослужит? – махнула рукой баба Яда.
– Ты, Ядвига, со мной не спорь. А ты, Виктор Иванович, носи не снимая. Пригодится! – с этими словами Степаныч протянул заветный талисман.