– А что это она дерганая такая, – шепотом поинтересовалась Кларис на очередной рассказчице, а я очень сильно постаралась не смеяться.
– Ты себя-то видела? – возмутилась Геллинда.
– Дорогие мои, насколько я поняла, то пять девушек отобрала Гелла и пять Кларис?
Мои фрейлины насупленно кивнули. Понятно тогда, почему из всех претенденток у меня негативных эмоций не вызывает лишь Улия. Все остальные какие-то рафинированные, надушенные и вообще… Не знаю я. Не нравятся мне они. Это какое-то внутреннее ощущение, что мы с ними не сойдемся.
– Гелла, тебе хоть кто-нибудь из них понравился? – шепотом поинтересовалась я, когда очередная из претенденток присаживалась на свое место и выходила другая.
– Мы отобрали лучших из лучших исходя из твоих критериев, – виновато развела руками та. – Я лично мало с кем из них общалась. Разные интересы.
– А тебе, Кларис?
– Они какие-то никакие, – безапелляционно заявила она. – Улия еще ничего, с ней можно поладить, хоть и мрачноватая. Но, как я тебе уже говорила, у этой девочки волки загрызли сестру прямо у нее на глазах, а ее не тронули.
– Это когда это ты мне говорила? – сглатывая комок в горле, спросила я. Нельзя мне сейчас никого жалеть. Нельзя…
– Так на казни…
– А-а-а… – это, видимо, тогда, когда я все пропустила мимо ушей. Ладно, сделаем вид, что у меня слишком много информации, которую надо запоминать, но сейчас я, разумеется, вспомнила.
Еще около часа мы слушали биографии претенденток. Краткие и не очень. Мы с Кларис очень благожелательно относились к кратким, потому что по кругу слушать про книги, вышивку и прогулки под луной/дождем/снегопадом и прочими погодными явлениями было скучно. А Геллинда полностью абстрагировалась, как умеет, наверное, только она, и никакого внимания на наши шуточки не обращала.
Все, пора заканчивать эту богадельню. Из всех претенденток, которые в начале нашего общения показались нам более чем разумными, я способна вытерпеть лишь Улию. Не то чтобы я была какой-то суперодухотворенной или избалованной, нет. Просто хотелось рядом с собой видеть людей, которым можно позволить нарушить зону моего личного комфорта и которые при этом не будут вызывать рвотный рефлекс и желание покрутить пальцем возле виска.
Теперь передо мной стояла дилемма, как выпроводить всех этих клуш, за исключением Улии (а что, можно попробовать) и при этом не нажить себе врагинь, а остаться белой и пушистой?
– Витт, ты так и будешь насиловать свои уши? – простонала Кларис. – Тебе же это все совсем не нравится…
– Как говорил мой преподаватель по дипломатии, – нравоучительным тоном произнесла я, – нужно уметь красиво послать так, чтоб все еще и поблагодарили.
– То есть просто сказать, что они тебе не подходят – не достаточно? – подала голос Гелла.
– Мне что-то подсказывает, что этого делать не стоит, – вздохнула я. – Кажется, отбор провалился… Это хорошо, что нам не пришлось выслушивать сотню девиц…
– Да уж…
– Вот объясните мне, почему в Академии все девушки казались мне такими разумными и нормальными, а сейчас…
– Прямо так уж и все?
– Ну, когда я увидела тебя в первый раз, ты мне не понравилась, но потом как-то срослось. Мне сейчас уже кажется, что с Нартанэ было бы поинтересней, чем с ними.
– Да… Нартанэ могла дать жару, – усмехнулась Кларис. – Мы с ней общались. Забавная она. Письма пишет теперь о том, как ей не сладко живется и как тяжел путь к самосознанию. Почему ты, кстати, не захотела ее казнить? Покушение на принцессу – очень серьезное преступление.
– Я думаю, что у нее есть шанс измениться…
– Кларис, – выдохнула Гелла. – Ты невыносима! Нартанэ была твоей подругой, а ты про казнь говоришь!
– Она была мне подругой так же, как и тебе, – возмутилась Кларис. – Я слушала ее бредни лишь потому, что наши семьи достаточно тесно общаются, а отцы ведут общие дела.
– Эх, вот и мои первые фрейлины, – вздохнула я, размышляя о том, где б найти светлую девушку, которая будет тянуть нас вперед, к благим поступкам, а не размышлениям об одной особе, которая отсиживает свое наказание в монастыре.
– Ну а что? – вздохнула Кларис. – Зато не о вышивании крестиком.
Ладно, кажется, я придумала. Может, позадавать какие-нибудь каверзные вопросы для того, чтоб некоторые девушки отсеялись сами собой? Глупо, но можно попробовать.
– Итак, девушки, – я встала с кресла и прошла в центр зала, – мне было крайне интересно выслушать ваши биографии. А теперь каждой из претенденток я задам три вопроса. Если не будет дан ответ ни на один из них, то вам придется уйти. Просто вы все такие замечательные, – я чуть было не сказала скучные, – что мне просто очень тяжело сделать выбор, а есть необходимость только в двух, – и тут меня озарила мысль. Черт, почему я сразу не додумалась?! – Во-первых, кто из вас не сможет уехать со мной в другое королевство, оставив тут своих родных?
Со своих мест привстали две девушки. Браво мне. Только на кой черт они пришли на отбор, если всем прекрасно известно, что я скоро выхожу замуж? Ради статуса?
Девять знатных девушек поведали о жизни.
Две из них привстали, вспомнив об отчизне.
Семь осталось их – красиво число,
Те же, две, ушли, оставив ремесло…
Все мы проводили их взглядами, а мне пришлось продолжить «отбор», в котором все уже решено.
– Следующий вопрос. Остались ли у кого-нибудь из вас женихи или просто любимые люди, без которых вы не сможете, тут, в Элрусе?
Встали еще две. Да что ж это такое? Вопросы-то почти одинаковые! А вообще… Я выхожу за принца соседнего королевства! Разумеется, я буду жить там, а фрейлины должны быть рядом. Я даже Геллинду после моей первой поездки в Танцар планировала отлучить от звания фрейлины. Разумеется, при условии, что мой брат возьмется за ум. А если нет, не думаю, что в Танцаре не найдется достойных молодых людей…
Семь красивых девушек сидели у камина,
Две из них опомнились, вспомнив про любовь,
Пять из них остались, ровно выгнув спину,
Все же это много, отбор проходит вновь.
Так-с, пять девушек, а мое терпение на нуле. Только что я задала два очень идентичных вопроса, а до них, видимо, не дошло, что я имею в виду их возможность и желание следовать за мной до последнего…
– Так, кто из вас в принципе не готов следовать за мной туда, куда занесет меня судьба? – решила обобщить я, может, так они поймут. Улия, единственная девушка, на лице которой не было наивности, присущей остальным, чуть ли не в голос смеялась, не замечая недоуменные взгляды претенденток. Что там творилось у меня за спиной, я даже знать не хотела. Кларис, наверное, уже проехалась на тему претенденточек, а Гелла, наверняка, состроила рожицу, мол, я поражаюсь вашей глупости. Причем сами выбирали!
Как ни странно, поднялись еще две девушки. Черт, они что, реально глупые?! Или им нравится выходить парами? Типа коня на скаку в одиночку, но в туалет и на выход только парой?..
Четверо наивных и одна не очень,
Решили разойтись, ведь дело ближе к ночи,
Двое вновь ушли, осталось их лишь трое.
Может, и не много, но меньше станет вскоре.
– А вы в Танцар имеете в виду? – подала голос одна из оставшихся, наивно хлопая глазками.
– Да, – осторожно ответила я.
– А можно я тогда пойду? Мне в Танцар совсем не хочется.
Я чуть не зарычала, честное слово. Я спокойна, спокойна… Я не лев, я человек, я не умею рычать…
У меня уже даже стишки не складывались, потому что сдерживать рык не так-то уж и просто. Зато передо мной теперь лишь две претендентки. Та девушка ушла. Самостоятельная… Без пары…
– Еще какие-нибудь вопросы у оставшихся есть? – немного грубо спросила я, пристально смотря на девушку, чьего имени я не помнила. Улия все так же хихикала.
– А я хотела с подругой… – вздохнула безымянная. – А она меня покинула. А тут фрейлиной как-нибудь можно остаться?
Они что, все сговорись? Я только что думала, как бы избавиться от претенденток, а нужно было только задать вопросы, которые и так подразумеваются под званием «фрейлина»?
– Я тебя не задерживаю, – вздохнула я. – Иди.
После того как фрейлина вышла, я почувствовала некоторое разочарование. Я-то думала, что тут сейчас бои будут за место на должность моей фрейлины… Так нет же… И не стесняясь Улии, я повернулась к Гелле с Кларис и спросила:
– Вы что, специально, что ли?!
– Нет, мы, между прочим, тоже ничего подобного не ожидали, – спокойно ответила Геллинда.
– И точно так же, как и ты, выслушивали этот бред. Зато смотри, как замечательно получилось. Так, как ты и планировала!
– Улия, – повернулась я к оставшейся, – ты готова стать моей фрейлиной, следовать за мной туда, куда меня занесет судьба, слушаться, но если уж я не права, высказывать свое мнение на тот или иной счет, помогать мне в чем бы то ни было, если тому не противоречат твои личные мировоззренческие идеи, и прочее, прочее, я, черт возьми, готова список написать, чтоб ничего не упустить…
– Иначе я бы не пришла, Ваше Высочество!..
После чего Улия встала на одно колено и произнесла клятву, которая придала воздуху запах железа. Ее щиколотка немного оголилась, и я увидела знакомую татуировку с лилией. Так-так-так, становится все интересней и интересней…
И как мне реагировать в данной ситуации? Ни о какой моде на тату в форме белой лилии на тонкой ножке, окруженной шипами, я не слышала. А значит, Кларис и Улия как-то связаны через этот цветок. В древности татуировкой помечались люди, принадлежащие одной семье, одному клану. Но эта традиция была искоренена еще во времена моей прабабки – королевы Виттории. Именно она отменила эту традицию, потому что из-за нее создавалась некоторая путаница. Надо будет поговорить с Раном и Маном. Или… Или разобраться самой. Пора бы уже в чем-нибудь разобраться самой, а не прибегать к постоянной помощи окружающих!