Рок, завидуя счастливым, разлучает нас с тобою!»
Царь Фридон за Автандилом стал отпрашиваться следом:
«Путь к земле твоей индийской мне отныне будет ведом.
Можешь мной распоряжаться, как сосед своим соседом.
Я примчусь быстрее лани, чтоб помочь твоим победам!»
И тогда их царь индийский отпустил в обратный путь,
Но напомнил он Фридону: «Возвратись же, не забудь!»
Автандилу же прибавил: «Без тебя изноет грудь!
Как мне быть, коль солнцу мира льва обязан я вернуть!»
Царь в подарок Ростевану слал одежд различных груду,
Из граненых самоцветов драгоценную посуду.
«Отвези, — сказал, — все это, утоли мою причуду!»
«Без тебя, — ответил витязь, — что теперь я делать буду!»
Шубку с ценным покрывалом Дареджан сестре дарила{108},
И была даров достойна лишь супруга Автандила.
Был на шубке этой камень, весь горящий, как светило,
В темноте его сиянье отовсюду видно было.
Попрощавшись с Тариэлом, удалился верный друг.
Запылал огонь разлуки и в сердцах воспрянул вдруг.
Горько плакали индийцы, слезы падали на луг.
«Яд судьбы, — промолвил витязь, — умножает мой недуг!»
Долго ехали два брата через горные отроги.
Наконец они расстались: расходились их дороги.
Все желанья их свершились, уничтожились тревоги.
Так вернулся царь арабов в Ростевановы чертоги.
Украшение державы, был он встречен там с почетом.
И, свое увидев солнце, положил конец заботам.
Вместе с юною царицей возвели на трон его там,
И вознес его корону бог к сияющим высотам.
Были преданы друг другу три державные собрата:
Часто все они встречались, победивши супостата.
Нарушители их воли исчезали без возврата,
И росли их государства вместе с мощью их булата.
Милосердные дела их всюду сыпались, как снег.
Вдов, сирот они кормили, престарелых и калек.
Усмирен был в их владеньях недостойный человек
И на пастбище с козою волк не ссорился вовек.
Заключение
Пронеслась их жизнь земная, как ночное сновиденье,
И ушли они из мира — таково его веленье!
Даже тот, кто долговечен, проживет одно мгновенье!
Месх безвестный из Рустави, кончил я мое творенье{109}.
Божеству грузин Давиду, что грядет путем светила{110},
Чья с восхода до заката на земле известна сила,
Кто для преданных — опора, для изменников — могила,
Написал я эту повесть, чтоб досуг его делила.
Мне ли петь дела Давида, возглашая славу слав?
Я служил ему стихами, эту повесть отыскав.
В ней прославлены владыки многочисленных держав,
Их чудесные деянья и величественный нрав.
Никому на жизнь земную невозможно положиться:
И моргнуть мы не успеем, как она уже промчится.
Для чего ж нам то, что ищем? Подведет судьба-срамница!
Благо тем, кто ладит с нею и кончины не боится!
Примечания
До наших дней не дошли не только оригинал «Витязя в тигровой шкуре», но и сколько-нибудь близкая к эпохе его создания рукопись. В этом отношении произведение Руставели разделяет участь большинства классических творений древности и средневековья.
Время наложило свой отпечаток на поэму, на ее языковую ткань, художественное построение. Наряду с отдельными лакунами, как это установлено в настоящее время, в тексте появились позднейшие вставки, — как отдельные строки, так и целые эпизоды.
Восстановление предполагаемого оригинала памятника и его очистка от позднейших наслоений начались уже давно. Первый шаг в этом направлении сделал царь Вахтанг VI. Двести пятьдесят лет назад, в 1712 году, в основанной им грузинской типографии была напечатана поэма Руставели. Фактически это было первое научное издание «Витязя в тигровой шкуре» (editio princeps), выполненное на высоком по тем временам филологическом уровне. Как выяснилось, Вахтанг VI выбрал рукопись, содержащую сравнительно хорошую текстуальную традицию, с учетом других источников и, что главное, по возможности очистил текст от позднейших включений, приблизив тем самым состав поэмы к предполагаемому оригиналу. К своему изданию он приложил комментарии (главным образом лексикографического характера), заложив таким образом основу для научного изучения выдающегося памятника грузинской культуры.
Это издание заметно повлияло на последующие публикации поэмы, число которых достигает в настоящее время пятидесяти.
Большая и серьезная работа по восстановлению текста «Витязя в тигровой шкуре» проводится в последнее время. Однако, несмотря на это, мы пока еще не располагаем полным академическим изданием поэмы, которое, наряду с научно установленным текстом, будет снабжено необходимым для современной филологической науки текстологическим аппаратом (variae lectiones, apparatus criticus), показаниями специальной литературы и соответствующими параллелями из грузинских и иностранных памятников.
Восстановление текста «Витязя в тигровой шкуре» и подготовка академического издания — одна из сложнейших и в то же время неотложных задач советской грузинской филологии. Последние годы в этом направлении проводится весьма интенсивная работа, сосредоточенная в основном в Комиссии по установлению академического текста «Витязя в тигровой шкуре» при Президиуме Академии наук Груз. ССР.
Известный интерес представляет история иностранных переводов «Витязя в тигровой шкуре». Поэма лишь сравнительно недавно вышла за пределы Грузии (причиной этого были тяжелые исторические условия: окруженная воинственными соседями Грузия в XV–XVIII веках была до некоторой степени оторвана от цивилизованного мира).
Так, например, Европа знакомится с поэмой Руставели только с XIX века, причем весьма поверхностно. В 1802 году в Петербурге выходит книга русского общественного деятеля Евгения Болховитинова «Историческое изображение Грузии в политическом, церковном и учебном ее состоянии». Наряду с кратким обзором грузинской литературы, здесь, естественно, говорится о Шота Руставели и его поэме. В качестве образца первая строфа этой поэмы подстрочно переведена на русский язык.
Кто сотворил твердь силою своею крепкою,
И, осуществовав свыше душу, создал с небеси дуновением,
Дал человекам и землю неисчислимо оразноображенную,
От того суть цари и его суть образ.
Следует отметить, что существовавшие в то время на европейских языках обзоры грузинской литературы опирались большей частью на эту книгу и в качестве образца текста поэмы приводили именно этот перевод.
Уже в двадцатых годах прошлого века парижский журнал «Nouveau Journale Asiatique» публикует серию статей ориенталиста Мари Броссе, который впоследствии стал членом Российской Академии наук и переехал в Петербург. В Париже он начал переводить поэму и опубликовал отрывки. В полном виде его труд не опубликован (он в настоящее время хранится в Ленинградском отделении Института народов Азии). В дальнейшем французские переводы были выполнены известным грузинским литератором XIX века Ионой Меунаргия (в настоящее время считается утерянным), Борэном (был напечатан в Тбилиси в 1885 г.), Е. Орбелиани (не опубликован).
В 1938 году в Париже вышел прозаический перевод Георгия Гвазава и Ани Марсель-Паон («L’Homme a la Peau de Leopard»). Недавно в Париже был опубликован полный французский перевод грузинского литератора Серги Цуладзе, удостоенный в 1965 году премии имени Ланглуа Французской Академии (перевод выполнен белым стихом, вместо рифм спорадически используются ассонансы).
В XIX веке началась работа над немецким переводом «Витязя в тигровой шкуре». Первая попытка принадлежит писателю Артуру Лейсту, который долгое время жил в Грузии. Крупный отрывок из его перевода был напечатан в 1889 году в Германии. Имеются сведения о том, что в те же годы над немецким переводом работали австрийские писатели супруги Берта и Артур Зуттнеры (в настоящее время текст утерян). Остался также неопубликованным научный перевод на немецкий язык известного ориенталиста Михаила Церетели, один экземпляр которого хранится в Грузии. Полный немецкий стихотворный перевод, выполненный австрийским поэтом Гуго Гуппертом, был издан в Берлине в 1955 году.
В истории иностранных переводов «Витязя в тигровой шкуре» первое место занимает английский прозаический перевод поэтессы Марджори Скотт Уордроп, напечатанный в Лондоне в 1912 году, уже после ее смерти.
В 1968 году вышел в свет первый стихотворный перевод поэмы Руставели на английский язык, выполненный известной грузинской переводчицей Венерой Урушадзе.
В настоящее время «Витязь в тигровой шкуре» приобрел широкую популярность. Поэма Руставели переведена на итальянский, испанский, венгерский, польский, китайский, японский, чешский и другие языки, а также на языки почти всех народов Советского Союза.
Наиболее трудоемкую работу в этой области проделали русские переводчики. Достаточно сказать, что, считая частично опубликованные переводы, в настоящее время существует несколько десятков русских переводов поэмы (см.: П. Берков, Шота Руставели в русской литературе, Известия АН СССР,