О движенье каравана
Слух дошёл до Ростевана.
По взволнованной столице
Звук пронёсся барабана.
Щёки юной Тинатины
Озарил поток лучей;
Тень ресниц, краса рубина,
Пала около очей.
Уж коней седлали слуги,
И войска в составе полном
Выходили за ворота
Шагом мерным и проворным.
Окружённый пышной свитой,
Престарелый ехал царь,
Чтобы встретить Автандила,
Как встречал его и встарь.
И когда в далёком поле
Пыль столбами заклубилась,
Автандил сказал герою:
«Окажи свою мне милость.
Стыдно мне и непристойно
Показаться пред царём, —
Я раскину здесь палатку,
Поезжайте вы вдвоём».
Тариэл, покинув друга,
Поскакал вперёд с Фридоном.
Автандил шатёр походный
На лугу разбил зелёном,
И царевна с ним осталась.
И, с ресниц её слетая,
Легкоструйные зефиры
Дули, в воздухе играя.
Старец с радостью великой
Дорогого гостя встретил.
Тариэл сошёл на землю,
Ликом радостен и светел.
Поклонился он владыке.
Обнял царь его, как сына,
И дивился, что такого
Повстречал он исполина.
Поздоровавшись с Фридоном,
Царь на стражу оглянулся
И, не видя Автандила,
Задрожал и ужаснулся.
«Царь, — сказал прекрасный витязь, —
Твой любимец недалече.
Есть ему причина медлить
И бояться этой встречи».
На ковёр уселись гости.
Окружили их отряды.
Свет блеснул в очах героя,
Как мерцание лампады.
«Царь, — сказал индиец снова, —
Пред тобой я только воин,
И просить тебя, владыку,
Ни о чём я недостоин.
Всё ж осмеливаюсь ныне
Я молить за Автандила.
Уж была мне в этом мире
Уготована могила —
Дал он мне бальзам волшебный,
Исцелил меня от муки.
Ныне сам он истомился,
Умирая от разлуки.
Царь, давно друг друга любят
Автандил и Тинатина.
Пожалей, самодержавный,
Полководца-исполина!
Вот стою я пред тобою
С беспримерною мольбою:
Царь, отдай свою царевну
Крепкорукому герою!
Ничего прибавить больше
К этой речи я не смею…»
Свой платок достал тут витязь,
Повязал его на шею;
Словно раб перед владыкой,
Он упал пред Ростеваном.
Удивлялся каждый воин
Униженьям этим странным.
И смутился сам владыка
И сказал: «О боже правый!
Как ты можешь унижаться,
Ты, с твоею чудной славой?
Кто тебе в малейшей просьбе
Отказать имеет силу?
Знаю я, что в целом мире
Нет подобных Автандилу.
Царство дочери я отдал,
Им она теперь владеет.
Юный цвет произрастает,
Старый сохнет и желтеет.
Как могу своею волей
Поразить я дочь недугом?
Возлюбил я Автандила,
Быть ему её супругом».
Тут Фридон к шатру помчался
И вернулся с Автандилом.
Витязь, лик платком скрывая,
Смутным выглядел светилом.
Так за облаком туманным
Солнце осенью мерцает,
Но краса его вовеки
Оттого не убывает.
Обнял царь его счастливый
И сказал: «Приспело время,
Облегчил моё ты горе,
Снял моих печалей бремя.
Лев, пойдём скорее к солнцу!
Ждёт гостей весёлый пир.
Пусть на свадьбе Тинатины
Погуляет божий мир!»
На коней герои сели
И к супруге Тариэла
Поспешили. И царевна
Из шатра на них глядела;
Из очей лилось сиянье,
Ослепившее царя.
Нет, не зря сражался витязь,
И томился он не зря!
«Солнце, — царь сказал в восторге, —
Свет безоблачный! Какую
Похвалу воздам тебе я?
С чем сравнить тебя могу я?
Солнце ты, и месяц ясный,
И планета из планет.
Не хочу смотреть на розы,
Увидав тебя, мой свет!»
И с супругой Тариэла
Снова двинулись все вместе
Во дворец царя арабов,
Чтоб вручить дары невесте.
Семь планет пылают в небе,
Все они равны одной —
Той, которая сегодня
Ожидает их домой.
Сказание тридцатое. Свадьба Автандила и Тинатины, устроенная царём арабов
Автандил и Тинатина
На высоких сели тронах —
Оба в мантиях пурпурных
И рубиновых коронах.
Так, своё исполнив слово
И печаль преодолев,
Самый сильный между львами,
Солнцу солнц достался лев.
И сказал им царь: «О дети!
Дай вам бог с великой славой,
В долгоденствии и мире
Управлять моей державой.
Будьте крепки вы душою,
Доблесть царскую храня,
И своими вы руками
Положите в гроб меня».
Указав на Автандила,
Царь сказал своей дружине:
«Вот ваш царь. По воле божьей
Здесь он царствует отныне.
Укрепит он наше царство
И врагов рассеет тьму.
Так же, как вы мне служили,
Послужите и ему».
И прославила дружина
Волю праведного неба.
Принесли ей из амбаров
Горы яств и груды хлеба,
Много там перекололи
И баранов и коров,
И немало каждый воин
Получил в тот день даров.
Гиацинтовые чаши,
И чеканная посуда,
И рубиновые кубки
Появились из-под спуда,
И вино из ста фонтанов
Там струилось до зари,
И гремели там цимбалы,
И смеялись там цари.
День ушёл — другой в начале.
Снова кубки застучали.
Жемчуг катится, рассыпан.
Свет колеблется в кристалле.
Дорогие ожерелья
Отягчают сотни тел.
Служит дружкой Автандилу
Царь индийский Тариэл.
И, склоняясь к Тариэлу,
Ростеван сказал, пируя:
«На твоё, владыка, солнце
С восхищением смотрю я.
Нет тебе на свете равных,
Нет другой такой жены.
Ваши славные престолы
Выше всех стоять должны».
И поставили их троны
В этот день на возвышенья,
И поднёс им царь арабов
Дорогие подношенья:
Скипетр каждому вручил он,
И порфиру, и венец.
И детей своих любимых
Одарил в тот день отец:
Дал он им рубин огромный
Из округи бадахшанской,
Восемьсот камней, снесённых
Некой курицей романской,
Светлых тысячу жемчужин
С голубиное яйцо
И табун коней отборных,
Шею выгнувших в кольцо.
И Фридону подарил он
Девять блюд, и в каждом блюде
Груда жемчуга лежала —
Чуть внесли их в залу люди.
Подарил ему он также
Девять избранных коней:
Каждый конь был ростом с гору,
И смолы он был черней.
Что ещё сказать могу я
О весёлом этом пире?
Уж таких пиров прекрасных
Не бывает больше в мире.
Тридцать дней гуляли гости,
Каждый весел был и пьян.
Так своим любимым детям
Справил свадьбу Ростеван.
Наконец сказал владыке
Царь индийцев: «Быть с тобою
Рад бы я до самой смерти,
Но страна моя, не скрою,
Ныне занята врагами,
И отцовский мой престол
Осквернил коварный недруг
И к забвению привёл.
Знанье, сила и искусство
Мне вернут страну родную.
Отпусти меня, владыка,
Об отчизне я тоскую!
С лютым недругом покончив,
Я вернусь к стопам твоим.
Будь здоров, живи счастливо,
Силой божией храним».
И ответил царь арабов:
«Автандил с огромным войском
Будет верный твой помощник
В том сражении геройском». —
«Что ты, царь! — воскликнул витязь. —
Как ему идти со мной!
Как расстаться может солнце
С новобрачною луной?»
Автандил, смеясь, ответил:
«Не покину в битве друга.
Разве воина удержит
Дома милая супруга?»
Обнялись два верных брата.
Смех весёлый их звучал,
Как осыпанный цветами
Звонкий свадебный кристалл.
Тысяч восемьдесят смелых
На конях предстали белых,
Все в доспехах хорезмийских,
В разных набраны пределах.
Братья с жёнами простились
И отправились в поход.
Ростеван с великим горем
Провожал их до ворот.
Заключение
Минул долгий срок скитанья,
Все свершились упованья:
На семи индийских тронах
Царь воссел, забыв страданья.
Трубы звонкие трубили.
Барабан, ликуя, бил,
И царица там сияла,
Как светило из светил.
Целой Индии властитель,
Всех сокровищниц хранитель,
Тариэл на царском троне
Был могучий повелитель.
Так он жил до самой смерти,
Весел, счастлив и богат,
И седьмым его уделом
Мудро правила Асмат.
Верен царственным законам,
Укрепил он власть за троном
И всегда был в крепкой дружбе
С Автандилом и Фридоном.
Как огня, их враг боялся
И напасть на них не смел:
Где сражались два героя,
Третьим бился Тариэл.
Осыпая верных златом,
Сделал он народ богатым.
Сирота там не был нищим,
И не плакала вдова там.
Меч его карал виновных,