к директору.
Рустам Георгиевич озадаченно посмотрел на блестящий кусок пластика, на унылое лицо студентки и тяжело вздохнул:
— Ладно я понял. Вижу, что карта твоя, и понимаю, что отследить при желании могут. Банк-то еще не самый популярный… Давай сделаем так.
В следующие выходные Аленка прямо у общежития села в маршрутку и доехала до автовокзала. Там тоже было шумно, грязно и можно было затеряться среди постоянно снующих туда-сюда пассажиров. С вокзала она уехала в соседний небольшой городок, ровно до такого же автовокзала. Там вышла, побродила по магазинам, нашла банкомат самого известного зеленого банка и сняла деньги, потеряв немного на комиссии. Сумма надо сказать впечатляла. Хватит и на куртку, и на сапоги, и на новые джинсы тоже.
Довольная девушка без задержки вернулась в общежитие — купить одежду можно на любом рынке, а одна в чужом городе она чувствовала себя неуютно. Директор зашел к ним почти ночью, перед самым отбоем. Отправил Баваль набирать чайник, заглянул девушке во встревоженное лицо:
— И двух часов не прошло, приехали какие-то ребята с корочками, вскрыли банкомат, сняли данные, перетрясли весь центр. Я у знакомого отсиделся, но суету на вокзале даже из окна было видно. Ты точно никого не убила? — слегка насмешливо, но с долей опаски спросил мужчина.
Аленка подняла на него потемневшие глаза:
— Чем хотите поклянусь! Никого не била, не пугала, даже не угрожала! Просто замуж не захотела.
— Ладно, ладно! — Рустам Георгиевич, сдаваясь, поднял руки, — я понял, что ты не виновата, но какого же полета птицу ты зацепила, что в захолустном городишке облаву устроили? Это я тебе скажу почище чем в столице будет. Местные так просто свою власть не отдают, а тут надо же сразу все ведомства потоптались.
Аленка только тяжело вздохнула, соглашаясь. Несмотря на дружбу Баваль и поддержку директора, она чувствовала себя одинокой. Оставаясь в клане, она, наверное, могла бы хоть изредка видеть маму.
В самые тяжелые сумрачные дни девушка давно уже ругала себя за глупый побег. На расстоянии сгладились противоречия и страх, стало казаться, что можно было вытерпеть и властность матери Андрея и его равнодушно-покровительственное отношение. Кроме того, там ведь была потрясающая бабушка-кицуне!
Куколка, подаренная ею, была бережно завернута в маленькое полотенце и всегда лежала в сумке, приготовленной на случай непредвиденных обстоятельств. Даже в поездку за деньгами Аленка взяла ее с собой. Казалось выпуклые голубые глаза куклы все понимают и даже немного успокаивают и ободряют.
Вожак клана не зря имел обширные связи — как только с карточки, внесенной в кое-какие списки, сняли деньги, так ему тотчас позвонили. Не прерывая разговор, мужчина подошел к карте области, висящей на стене, выслушал собеседника, щелкнул роликом, меняя один плотный ламинированный лист на другой:
— Где ты говоришь снимали? В магазине! Пошли туда ребят, пусть возьмут изображение того, кто забрал деньги. Даже если не найдем, надо убедиться, что с девочкой все в порядке.
Дело оказалось непростым — соседняя область, другой, не самый дружественный клан, и в маленьком городке всего один «связной» — человек, лично обязанный главе клана. Впрочем, возможности у человека имеются, зам главы ЧОП все-таки. Остается ждать.
Через пару часов вожаку снова позвонили. Девушку обнаружить не удалось, но изображение с камеры получили, деньги снимала она.
— В городе ее скорее всего уже нет, — расстроено докладывал «связной», — попробую деревеньки прошерстить, но это будет долго.
— Можешь не спешить, Алеша, — утешил бывшего подчиненного отец Андрея, — чую знает она, что мы её ищем, и прятаться будет серьезно. Просто составь ориентировку, а там уж время покажет.
— Хорошо, Владимир Александрович!
В аэропорт его доставили быстро. Отец не поехал провожать сына сам, да и мать лишь чмокнула его в щеку у дверей. Ощущение одиночества и отверженности было таким новым и необычным, что Андрей тихо просидел весь полет, пытаясь уснуть и невольно вспоминая все те обстоятельства, которые привели к его почти изгнанию.
Изменилась бы его жизнь, если бы тогда, возле дома погибшей старушки, он решил не гнаться за отщепенцами, а вызвал бы подмогу из клана? Маловероятно, ведь Аленка все равно попадала в сферу интереса клана. Ну встретил бы он ее не в посадках, а уже в клане, разве повел бы себя иначе?
Оборотень попытался смоделировать ситуацию и с сожалением признал — маловероятно. Притяжение между ними существует, но возможно он тогда воспринимал бы Аленку как гостью, разговаривал более вежливо, пусть и формально. Женщины чувствительны к таким моментам.
Андрей вздохнул и открыл глаза. Самолет заходил на посадку. Снег, белый как лист бумаги. Серые зубы голых скал, темный лес вдали, низкое вечернее небо. Пассажиры заговорили, начали собирать ручную кладь, громко обсуждать кто куда поедет после приземления. Многие радовались предстоящей встрече с семьями или с близкими. От этих разговоров парню стало еще тоскливей. Его должен был встретить дядя отца, которого он даже не знал. Где будет жить, чем заниматься, тоже неизвестно.
Повесив на плечо сумку, Андрей последним покинул салон, остановился на миг на трапе, всматриваясь в хмурое небо, и вспомнил, как Аленка выходила из машины, так же застряв на ступеньке. В голове щелкнуло: она ощущала то же самое? Разрыв с прошлым, неизвестное будущее, растерянность и одиночество? Мысли обожгло горечью — ох и дурак! Галка и бабуля были правы!
Потом где-то в солнечном сплетении ворохнулась боль. Найду. Пусть только с ней ничего не случится! Нахмурив брови и сжав кулаки, парень ступил на бетон полосы и огляделся. Большая часть пассажиров уже была на полпути к аэровокзалу, кое-кто стоял у тележки с багажом, поджидая свои чемоданы.
Чуть в стороне от общей суеты стоял крупный мужчина в легкой кожаной куртке, щегольски расшитой бусинками и полосками кожи на индейский манер. Андрей сразу увидел его зверя — крупного темного волка с проседью на мощной шее. Подойдя на приличное для знакомства расстояние, молодой оборотень вежливо кивнул и уточнил:
— Дядя?
— Дедушка! — усмехнулся в ответ мужчина, — можешь звать просто Кирилл.
Махнув рукой, старший родственник поманил парня к зданию аэропорта:
— Сейчас в клан заедем, поешь, попаришься с дороги, а завтра на заимку.
Андрей молча кивнул, устраиваясь на заднем сиденье. Заимка, так заимка. В клановом доме их встретила только пожилая женщина из местных. Она быстро подала на стол запеченную рыбу, тушеное мясо и сладкий пирог, а потом ушла в кухню.
Кирилл сел за стол вместе с гостем и после утоления первого голода предложил Андрею немного выпить «за знакомство». Молодой оборотень, поморщившись, отказался. Клановый доктор предупредил его, что препараты, сдерживающие оборот, нанесли его организму большой урон, так что пить спиртное, есть дешевые полуфабрикаты и пользоваться всевозможной бытовой химией ему некоторое время не рекомендуется.
Двоюродный дедушка не обиделся, но сам рюмку выпил. Когда мясо съели, Андрею показали небольшую комнату, полную запахов чужих людей:
— Это у нас комната для пересменки, переночевать только, завтра на заимку поедешь.
Бросив сумку у кровати, гость упал на постель и уснул, не раздеваясь.
Поутру Кирилл посадил родственника на вездеход и повез в тайгу, коротко предупредив, что там Андрею придется прожить до весны. Молодой волк вопросов не задавал — наказание, так наказание. Он лишь в очередной раз ругал себя за то, что не поговорил с Аленкой.
Заимка оказалась огромным домом в глухой тайге. Здесь жили охотники, сборщики шишек, целебных трав и прочих лесных даров. Кроме того поблизости были устроены солончаки для диких животных, несколько ферм по производству пушнины и база по заготовке речной рыбы. В общем обширное хозяйство, требующее присмотра и охраны.
Андрея поставили для начала младшим в бригаду сплавщиков, гоняющих лес от вырубки до лесопилки. Работа нудная, тяжелая и не каждому по плечу.
— Ты там присматривай, — сказал Кирилл на прощание, — работают у нас люди, на все точки волков не хватает, а местные жаловаться начали, будто какие-то хищники озоруют, маралов в стаде бьют и сети портят.
Андрей только кивнул в ответ. Он чувствовал себя неловко в только что выданной ему необмятой спецовке. Ему вручили эту одежду так же бесцеремонно, как он когда-то. Просто сунули в руки пакет:
— Размер твой, надевай, будешь человеком выглядеть, — буркнул бригадир, которого такой «подарочек» как новичок в конце сезона совсем не обрадовал.
Следующие полгода слились для Андрея в бесконечную череду — снег, лед, вода, холод, раскаленная печь в доме, тяжелый муторный сон. Разрезанные и раздавленные сетями и крюками пальцы плохо попадали по экрану телефона, так что звонить и писать друзьям и родным он перестал почти сразу. Защиту диплома отложил, с друзьями не общался, да и был ли смысл тратить драгоценное время и силы, чтобы добраться до холма, с которого можно было поймать связь?
Раз в неделю он правда совершал этот подвиг, чтобы узнать, как продвигается поимка тигра. Информация была скудной. Отцу удалось доказать несколько эпизодов нападения оборотня на грибников и передать данные в общеклановую сеть.
Другие вожаки и главы кланов отнеслись к информации неоднозначно: кто-то добавил тигра в список «на отлов», кто-то внес его в список «на отстрел», а кто-то и вовсе привлек людей, сообщив, что из бродячего зоопарка сбежал дикий тигр и гражданам стоит быть осторожнее. Казалось отщепенцу некуда бежать и его вот-вот схватят, но ему удавалось скрыться из любых ловушек, так что вскоре многие сочли, что тигр выехал за границу, а то и вовсе сменил континент.
Андрея эти предположения не успокаивали. Он нашел информацию по тигру в сети и, читая, чувствовал, как у его волка вся шерсть становится дыбом. Магир действительно был бенгальским тигром. Он вырос в Индии, в той ее части, которая считалась цивилизованной. Его семья в свое время сотрудничала с британским правительством, а потом добилась вхождения в правящие круги новой элиты.