— Я согласна стать твоей женой…
Андрей не ожидал такого и, скрывая свою растерянность, не обернулся, но, поймав тонкие подрагивающие пальцы, поднес к губам:
— Не хочу, чтобы ты делала выбор под давлением обстоятельств.
— Зато у тебя будет хороший стимул вернуться. Ко мне. К нам.
Девичьи пальцы неуверенно пробежали по широким плечам молодого оборотня, теплый чистый аромат окутал его, лишая воли. Как же хотелось потянуться за тем, что так щедро предлагала девушка! Окунуться в ее запах, раствориться в поцелуях и ласках, потеряться в ее теле, одолевая собственный страх подвести клан, но неожиданно Андрей понял, что ковер и даже кровать этого номера — это не то место, куда он хотел бы привести молодую жену для первого соединения. Своя земля, свой дом, место, которое он будет защищать потому, что за его спиной буду близкие, вот брачная палата достойная его любимой!
Аленка между тем уже потихонечку расстегнула кнопки его летней рубашки и принялась поглаживать кожу кончиками пальцев.
— Я в душ, — выкрутился оборотень, — свари кофе, я скоро! — и сбежал.
Мылся Андрей долго и тщательно, старательно отгоняя видение годичной давности — обнаженная Аленка, поливающая себя из кружки. Когда он вернулся в гостиную, кофе уже остыл, а на ковре подремывала не девушка, а волчица. Обиделась, понял парень, выпил мерзкий на вкус кофе, стряхнул дремоту и занялся письмами родственникам.
Волчица так и лежала у огня не поднимая головы, пока он писал матери, отцу, сестре и любимой прабабушке прося каждого позаботиться о его невесте. Закончив печатать, он упаковал все свои вещи в сумку и, сменив облик, улегся рядом с девушкой, тяжело и виновато вздыхая.
Через некоторое время оказалось, что оба волка лежат близко-близко, соприкасаясь боками, а еще чуть позже бирюк положил свою тяжелую голову на голову волчицы и она замерла, принимая его извинения. Они готовы были провести так сколько угодно времени, но запиликал телефон, сообщая о прибытии вертолета. С пола встали уже парень и девушка. Крепко обнялись, Аленка забросила в свою сумку расческу и кое-какие-мелочи. Андрей взвалил сумку на плечо, и они обнявшись вышли из коттеджа.
Навстречу им попались соседи. Никита нес Баваль на руках и шептал ей на ухо нечто утешительное. Цыганочка прятала наплаканные глаза и крепко держалась за шею оборотня дрожащими руками.
Провожать девушек вышли все волки, вожак рысей и глава волчьего клана. Прощальный поцелуй, крепкое объятие и земля уплыла вниз, а в ладонь Аленки вцепилась плачущая подруга. Перелет занял несколько часов, поэтому девушки успели и поплакать, и подремать и снова исполнится страхом за своих мужчин.
После посадки выяснилось, что машина клана пока задерживается, так что любезный пожилой рысь-сопровождающий провел их в кафе и заказал капучино. Пока они пили кофе, Баваль успела рассказать, что Никита сделал ей предложение:
— Я конечно посмеялась, мне ж только шестнадцать будет, а он сказал, что подождет. Мол его волк выбрал себе пару, и он с его выбором согласен… Болтовню внезапно прервал всхлип и заданный дрожащим голосом вопрос: — как думаешь, они вернутся?
Ох, как хотелось Аленке самой поплакать на чьем-нибудь плече. Растечься лужицей, выслушивая утешения! Но приходилось утешать подругу, рассказывать, какие волки сильные и смелые и вообще:
— Пойдем пирожные попробуем, тут кажется неплохо готовят!
Когда за девушками прибежал рысь, сообщая, что волки прибыли, Баваль уже немного успокоилась и повеселела, а у Аленки было ощущение, что на ней сплясали джигу. Легкая бледность и дрожащие пальцы выдавали натянутые как канаты нервы, но сегодня она должна быть сильной, нельзя показывать свою слабость тем, кто возможно станет ее семьей.
Из чрева полированного монстра вывалились гурьбой прабабушка и Галка, следом как всегда элегантно скользнула Анастасия. С другой стороны машины появилась незнакомая Аленке женщина с такими же спокойными ореховыми глазами, как у Никиты.
Пока рыжая оторва-кицуне с визгом висла на Аленке, обнимая ее и радуясь возвращению подружки, Баваль негромко разговаривала с незнакомкой. Потом мать Андрея взяла все в свои руки. Представила маму Никиты:
— Это Вера Андреевна. Никита написал ей и попросил встретить невесту, так что она конечно взволнованна.
Аленка вежливо кивнула, Баваль зарделась под изучающим взглядом Галки и прабабушки.
— Сейчас едем в клан, завтракаете, моетесь, отдыхаете, а потом если будет желание поедем на ферму, у Никиты там тоже вагончик стоит, — резюмировала мать Андрея.
Девушки согласились и более не рассуждая сели в машину.
В клане казалось ничего не изменилось — те же гаревые дорожки, земляника под высокими соснами, вежливая охрана и просторные дома. Вера Андреевна пригласила Баваль посмотреть на их дом, но цыганка вцепилась в руку Аленки, сморщила лицо, собираясь зареветь и от нее отстали.
В доме прабабушка шустро повела девушек на второй этаж. Аленка подумала, что ее поселят в прежнюю комнату, но нет, кицуне махнула своими хвостами у другой двери. Красивая светлая комната с широкой кроватью. Здесь пахло мятой, лавандой и еще чем-то успокаивающе сонным. Девушки оставили на полу сумки и по очереди отправились в душ, причем в ванной висело два халата и два полотенца. Когда Аленка закончила омовение, она обнаружила в комнате прабабушку:
— Приляжешь с дороги? — ворковала вокруг цыганки Нюйва, — ложись, ложись, вот и чайку медового тебе принесли…
Анастасия заглянула на минуту, протянула свекрови термос и вышла, прикрыв дверь. Баваль хватило половины стакана крепкого успокоительного сбора. С трудом поставив стаканчик на тумбочку, девушка свернулась калачиком и уснула. Аленка нахмурилась, укрывая ее покрывалом. В пансионате она видела, как Никита ловил цыганку буквально за подол, чтобы не дать ей ринуться в реку или с густые кусты:
— Ей не станет хуже? — шепотом спросила она у кицуне.
— Мне ее полечить надо, — серьезно ответила бабушка, — а если не усыпить испугается и хуже будет.
— Понятно.
Молодая оборотница хотела выйти из комнаты, чтобы не мешать, но прабабушка ухватила ее за юбку:
— Ты куда? Мне помощь нужна! — и Аленка осталась.
Нюйва рыжей молнией носилась по комнате: установила жаровню на вычурных ножках в виде когтей грифов, расставила повсюду свечи в тяжелых кованых подсвечниках, зажгла множество курительных палочек, вызывающих у волчицы желание чихнуть. Напротив кровати лисица расстелила два коврика, на один уселась сама, на второй указала Аленке:
— Смотри на подружку, если она вдруг потемнеет лицом, плесни в нее воду из этой чашки!
— Хорошо, — девушка тяжело вздохнула.
Обычная гостевая комната на глазах превращалась в японское святилище, а кицуне обернулась девятихвостой лисой в кимоно. Загудела в руках-лапах золотая погремушка, вытянулся в струйку дым ароматических палочек, заплясали огоньки свечей. Плотно задвинутые шторы не давали различить, день за окном или ночь, а багровеющие в жаровне угли казались укрощенным зверем, ждущим жертвы…
Вскоре мерное гудение колотушки стало разбиваться звоном колокольчиков, а потом и пением. Баваль зашевелилась, но тут же засопела и легла удобнее. Прабабушка, не выпуская из рук связку колокольчиков и колотушку, принялась танцевать сильно раскачиваясь, обмахивая цыганку своими хвостами, раз, другой, третий, на шестой или седьмой Баваль заплакала во сне, но быстро утешилась и уснула еще глубже.
Вода не пригодилась, позднее кицуне залила ей угли в жаровне, когда они с волчицей вышли на задний двор.
— Ну вот, теперь девочка перестанет бояться, — вздохнула рыжая оторва в сарафане, высыпая золу в аккуратную ямку на клумбе, — теперь можно передохнуть и пообедать.
На деле солнце уже давно перевалило за полдень, и есть хотелось нестерпимо, но до слов бабули Аленка не замечала этого. Собрав весь инвентарь, лисица утащила его в специальную кладовую и повела Аленку на кухню. Здесь по-прежнему царствовала Стефания. Округлая румяная повариха потянула носом аромат восточных курений и со вздохом полезла в холодильник:
— Расколотку или строганину?
— Строганину! Мне как всегда! — зевнула, демонстрируя острые белые зубы, рыжая девчонка, — а невесте с лимоном и перцем! — тут лиса сунула нос почти подмышку Аленке и добавила: — с белым перцем!
Оборотница вынула из морозилки пару огромных семужьих стейков, ловко порезала их кубиками на две разные тарелки. Одну порцию посолила, полила лимонным соком и слегка поперчила, и вручила Аленке с куском черного хлеба. Вторую тарелку повариха не тронула, но выставила к ней несколько крохотных чашечек, наполнив их соусами.
К удивлению девушки, лиса ела палочками, ловко подхватывая маленькие кусочки, она мгновенно обмакивала их в соус и отправляла в рот. Аленке дали вилку. Медленно тающая жирная рыба была чудо как хороша. Оборотница и не заметила, как очистила тарелку, а Стефания моментально поставила перед ней новую порцию и большую кружку горячего брусничного чая.
— Жизнь несомненно удалась! — решила Аленка, когда они на пару с бабулей выбрались на газончик «погреть пузики».
После рыбы и чая им досталось еще по сладкому пирожку с абрикосовым джемом, так что на солнышке быстро склонило в сон. Приятный послеобеденный отдых прервала неугомонная мама Андрея:
— Лежите? — фыркнула она и Аленка напряглась. Все-таки не сложилось у них с будущей свекровью теплых отношений. — Подвиньтесь, я с вами полежу! — неожиданно сказала волчица и плюхнулась на травку прямо в деловом костюме.
— Волнуешься? — фыркнула кицуне.
— Волнуюсь, — призналась оборотница, — Володя скинул выкладки аналитика, попросил прикинуть где мы можем поселить двадцать женщин с детьми и подростками. Диких и слегка зомбированных.
— Да чего тут думать, — отмахнулась бабушка, — у Андрея им хорошо будет. Места пустынные, работы много, а с жильем поможем, для начала и палатки можно поставить.
— Точно! — Анастасия просияла, — палатки! Вода там есть, продукты закинем, только вот, по тем же выкладкам дикие они совсем, натуральным хозяйством жили.