Наверняка создававшийся сознательно и поддерживаемый не без удовольствия.
Некромаг остановился в самую последнюю секунду и выпустил через нос две струйки ароматного пара.
— Проклятье, Броня, я на тебя чуть не наехал! Почему ты ходишь по проезжей части без светоотражающего жилета?
Девушка медленно наклонилась в бок и оценила, как выглядят полы позади собеседника. Как она и ожидала, теперь их — а в самом худшем варианте, и некоторые ковры, — украшали две параллельные тёмные полосы.
— Мне действительно надо говорить очевидные вещи? — поинтересовалась богиня.
— Мне ты казалась достаточно ответственной, чтобы не ходить по проезжей части, потому — да, — ничуть не смутился старик.
— Я хочу, чтобы ты научил меня, как посылать себе самой сообщения в прошлое без использования установки. Сейчас. Воспринимай это, как свадебный подарок.
Руфус закусил вейп зубами и развёл руки в стороны.
— Я тебя умоляю, Броня, пророчеств не бывает. Это факт.
— Зато есть два механизма, которые позволяют имитировать классическую работу пророчеств. Первый — это адаптивное заклинание, гнущее вероятности в пользу сценария, указанного в пророчестве. Тяжело, сложно, но в целом возможно, пусть даже в далёкой — относительно того, что мне известно, перспективе, — холодно ответила богиня. — Второй — это пересылка информации в прошлое. И она возможна. Мы это знаем, потому что каждый из экспериментов с двумя щелями, что мы проводили ранее, и каждый, что мы собираемся провести в дальнейшем, вы, Руфус Маллой, уже провели.
— Мне сейчас лень, — закатил глаза некромаг и отъехал слегка назад. — Что мешает тебе самой построить установку и имитировать её работу магическим контуром? Ты же знаешь, как?
Броня в два шага вновь оказалась почти вплотную к старику и теперь смотрела ему в глаза снизу вверх.
— У меня уже всё есть, чтобы создавать парные запутанные фотоны. Проблему составляет добиться того, чтобы первый из них достигал экрана хотя бы за пару секунд до того, как это сделает второй, чтобы можно было в этот промежуток времени запустить измерение этого самого второго, передавая таким образом сообщение первому в прошлое, — пояснила Броня. — Проблемой здесь является, откуда мне достать расстояние в шестьсот тысяч километров, если вся земля по экватору наберёт всего сорок тысяч километров. Понятное дело, что можно добиться подобного эффекта при помощи сложной системы зеркал, но всё это мало того, что требует времени, так ещё и не будет иметь сколь-нибудь серьёзной практической ценности. Я просто узнаю то, что знаю сейчас: что вопрос, будут ли фотончики интерферировать, определится в момент, когда мы примем решение о замерах. То есть, через секунду, после того, как первому из пары потребуется определиться с тем, волна он или частица. Мне нужна формула.
Дед хищно улыбнулся.
— А с чего ты взяла, что всё будет именно так, как ты сказала? Эксперименты для того и проводятся, чтобы выяснить, что и к чему.
— С того, что ты уже проводил этот эксперимент, — ответила девушка.
— И откуда тебе знать, какие именно результаты я получил и, самое главное, как их правильно интерпретировать? Почему ты решила, что тут работает именно обратная причинность, а не просто получение сигнала из параллельной реальности, обгоняющей нашу на пару секунд?
— А это имеет значение? — подняла бровь девушка. — Как для многих практических целей не имеет значения, является ли свет волной или потоком частиц, так и для меня не будет иметь значения, получаю ли я сигнал из параллельной Форгерии, лишь опережающей нашу, или из актуального будущего? Ведь на измеряемых участках мы не будем наблюдать противоречий между фактом интерференции и наличием-отсутствием измерения.
— Даже если мы намеренно попытаемся вызвать противоречие? — уточнил Руфус.
Броня нахмурилась.
Да, на самом деле она была не уверена в том, какой именно будет результат в том эксперименте. Будучи человеком любопытным и занудным, она бы сама попыталась первым делом вызвать то самое противоречие и посмотреть, как мироздание справится с намеренным воссозданием парадокса, не нарушая принципы каузальности. Адаптирует ли вероятность таким образом, чтобы попытка пронаблюдать фотон после того, как первый из пары уже сообщил о том, что наблюдения не было, провалилась? Или же произойдёт переписывание воспоминаний? Или же причинно-следственную связь удастся порвать?
Но Броня блефовала. Намеренно. Потому что она не могла брезговать какой бы то ни было возможностью усилить себя перед грядущей схваткой с Перловкой.
— Ты ведь понимаешь, что я могу просто съесть твою душу и получить все твои знания?
Руфус не выглядел испуганным.
— Ты этого даже не попытаешься сделать, пока не пройдёт свадьба. Потому что потом будешь минимум неделю переваривать.
— Второй раз я справлюсь быстрее, — пообещала девушка.
— И пропустишь свидание со слечной Каппек? — поинтересовался старик.
Броня молчала. Сложно сказать, чей взгляд сейчас было тяжелее выдержать? Взгляд фамильных серых птичьих очей Маллоев? Или же то, насколько холодным и тёмным казался океан синих глаз девушки.
Наконец Руфус хмыкнул.
— Я так и думал. А теперь, попрошу покинуть проезжую часть, юная слечна, покуда вас не переехали.
Он попытался обогнуть Лешую стороной, но та вдруг резко схватила его за предплечье и сжала пальцы настолько сильно, будто бы пыталась переломать кости.
— Игры со мной вздумал играть, антарктидянин? — спросила она. — Зачем ты на самом деле прибыл в Богемию, если не собираешься помогать?
Левое око смотрело прямо на собеседника. Правое же дёргалось, словно бы мышцы, управлявшие им, сводило в болезненных конвульсиях. Но несмотря на хаотичность движения, зрачок уверенно поднимался всё выше и выше.
— А кто сказал, что я не собираюсь помогать? — привычно с вызовом улыбнулся тот.
— Я не намерена играть в игры, Руфус. Если я запишу тебя в свои враги, поверь, выписаться оттуда будет очень сложно. И когда я говорю “очень сложно”, это стоит воспринимать, как “я категорически не вижу способа, которым ты это мог бы сделать, но я всегда допускаю возможность невозможного”, — проговорила она. — Мне не близка концепция “держи друзей близко, а врагов — ещё ближе”. Я предпочитаю вариант “уничтожь врагов физически и морально, не давая им малейшего шанса”.
— У-у-у-у, какая громкая угроза, — “испуганно” поднял брови Руфус. — Ты так уверена в том, что сильнее меня? И сколь часто мы дуэлились?
— Ни разу. Поэтому ты не можешь быть уверен в том, что тебе под силу меня одолеть. Хочешь понизить свои шансы на выживание и посмертие?
Старый некромаг неспешно затянулся, а затем задумчиво выпустил облачко пара в направлении потолка.
— А может я не считаю, что кому-то, кто взял себе имя хтонического божества, противника человечества, надо помогать? Как я могу быть уверен в том, что ты действительно хочешь блага человечеству? Или, хотя бы, что через пару дней тебя не поглотит Перловка? Быть может, мне нужно дружить с ней?
Броня осклабилась.
— Я тебя поняла.
Пальцы девушки разжались. Но кисть оставалась на месте, словно бы всё ещё обхватывала воздух вокруг предплечья некромага.
— Иди, — тихо проговорила богиня.
Сама же она не сдвинулась ни на сантиметр. Даже не шевелилась почти. Лишь продолжала следить немигающим взглядом за своим собеседником.
4.
— Ты сделал что?!
Именно такой была реакция Даркена, когда он услышал рассказ деда о последней встрече того с Лешей.
Молодой человек аж с плетёного кресла вскочил, а его именитому предку хоть бы хны. Как сидел себе на коврике, тыкая пальцем в голографический дисплей, указывая системе места, где он хотел бы разместить очередную защитную башенку, так и остался сидеть.
В целом, дед со своим беззаботным настроем куда как лучше вписывался в весеннюю атмосферу, которой были пропитаны согретые ласковым солнцем земля, тянущаяся к голубым небесам трава, набухшие на деревьях почки, да прочие тому подобные штуки, которые было приятно наблюдать с балкона усадьбы.
— Я намекнул Лешей, что явился сюда не в последнюю очередь, чтобы в случае чего уничтожить её, — ответил старик.
Даркен закрыл руками лицо, а затем от души приложился лбом о ближайший косяк.
— У-у-у-у-у-у-у-удеби-и-и-и-ил! — протянул “номер один”. — Нахрена ты это сделал, а, главное, зачем?
— Затем, что это действительно так? — поинтересовался старик.
— Да будь хоть десять раз так, с Броней нельзя говорить о подобных вещах? Не в твоём стиле уж точно! Ты ведь не выложил ей всё, как на духу. Мол, так, так, и так: если ты будешь творить такую или такую фигню, я тебя помножу на ноль, а затем ещё поделю на бесконечность на всякий случай. Ты не дал ей точку опоры, а заставил гадать, каковы твои мотивы, так ведь?
— Ей полезно, — беспечно пожал плечами дед.
— Ничуть! Это же Броня! В пространстве равнозначных вариантов она всегда будет ориентироваться на самый худший. И если ты думаешь, что она хотя бы на пару секунд задумается над тем, а что если она не права, то уничтожит своего кумира по ошибке, за зря, то ты сильно заблуждаешься, — Даркен застыл, упираясь лбом в косяк. — В её системе ценностей шансы на то, что ты будешь к ней хорошо относиться, даже близко не стоят с шансами на то, что ты попытаешься ей помешать.
— В системе ценностей Брони, которую знаешь ты, или которую знаю я? — уточнил старый некромаг.
Молодой человек открыл один глаз, развёл пальцы в стороны и скосил взгляд на предка.
Тот грязно выругался и ударил себя по коленке.
— Ну вот, отвлёк ты меня. Из-за тебя я проиграл, — с досадой в голосе произнёс старик Маллой.
— Что ты знаешь о той Броне, которая существует сейчас? — спросил молодой человек.
— Что она опасна и ни перед чем не остановится на пути к своим целям, — спокойно ответил дедуля. — А ещё, что она обладает мощью достаточной, чтобы её почитали, как божество. Но этот ореол легко рушится одной единственной дуэлью с по-настоящему сильным противников. Дуэлью, которую девчушка проиграет.