Это развеяло все сомнения и успокоило меня. Даже та строгость, с которой леди меня поучала, казалась вполне уместной. От меня ничего не ждали, не требовали никаких свершений или масок. Я могла, я должна была быть сама собой.
– А где Паскаль? – меня опять подняли и служанки принялись быстренько поправлять ленты, кружево и доводить до идеала прическу.
– Так братья приехали, – в дверях, держа перед собой великолепную тиару, опять появилась Арианна. Я даже несколько раз моргнула, пытаясь понять, как принцесса могла управиться так быстро. – Они его окунут в фонтан, потом, может, слегка отмутузят, раз такой шанс представился…
– Зачем? – я не понимала.
– Потому, что Паскалю сегодня полагается сдерживать свою силу из уважения к невесте, – с улыбкой, почти мечтательно пропела леди Ламьена. – Он, конечно, сильно терпеть их выходки не будет, но это единственный шанс для парней его хоть для видимости победить. Потому что…
– Он самый сильны, знаю, – все еще хмурясь, буркнула я.
– Не переживай. Они знают, что делают. Синяков не будет. По крайней мере на лице, – с некоторым сомнением добавила принцесса. А затем повернулась к матери, показывая тиару: – Я решила взять эту. У Мораг будут цитрины, я в аквамаринах, а Лите, так и быть, дадим рубины, раз Роан выбрал ей такое кольцо. Ты будешь в изумрудах?
– Конечно, – величаво кивнула леди.
– Тогда нашей Кларе идеально подойдут черные и белые бриллианты, – Арианна чуть повернула тиару, и черные, каплевидные камни закачались, ловя и поглощая солнечные блики.
– Я думала, мне нужно больше цвета, – невольно подняв руку к своим серым волосам, с сомнением протянула. Тиара была великолепна, но не буду ли я смотреться блекло на фоне ярких красок остальных гостей?
– Тебе не нужен никакой цвет, леди, – величественно произнесла Арианна, будучи в этот момент настоящим воплощением принцессы. – Твои волосы цвета стали прекрасны, и будут смотреться изумительно с этой тиарой. А с самооценкой мы еще поработаем, не переживай. Никто и не догадается через пар месяцев, что ты когда-то была собой недовольна. Да мам?
– Конечно, моя хорошая. Но тебе бы не мешало и самой переодеться, прежде чем поучать других.
– Я уже почти, – легко, совсем по-девчачьи улыбнулась принцесса и подмигнула мне. – У меня еще Лита и Мораг не до конца готовы.
**
Высокий потолок, с которого на цепях свисает две большие люстры. Огни в нишах, отражающиеся от вкраплений какого-то мутного стекла в стенах. И круглый пульсирующий камень по центру. Никогда не видела подобного, и замерла в первый миг в нерешительности, не зная, что делать.
– Проходи, не стоит бояться, – голос знакомый. Но я не сразу узнаю в высоком полупрозрачном, словно бы перетекающем мужчине, того пса, что спас меня в таверне. Даже не знаю, что помогает больше: его улыбка с внушительными клыками, или блеск в глазах.
– Энау?
– Он самый, наследная невестка.
В первый миг, когда двери часовни распахнулись, я не видела почти ничего, кроме этого камня, и самого хранителя, словно они затмили собой остальное. Но постепенно зрение прояснилось и я разглядела гостей. Мне показалось, что здесь целая толпа. Мужчины, женщины, старые, но статные и полные сил, и молодые от которых так и плещет во все стороны энергия, ощутимая даже мной. Кажется, именно с ней в такт бьется каменное сердце в центре зала. И все это в полной тишине, залитой, словно смолой, напряжением и ожиданием.
– Какая славная девочка, так и проглотил бы, – все напряжение в миг разбилось о комментарий, произнесенный скрипучим голосом и последовавшим за этим дружным стоном:
– Папа! – это воскликнула леди Ламьена.
– Великий лорд! Что вы! – Бастиан Шанготи.
– Деда, ну будь серьезнее! – Ари и кто-то из молодых мужчин, стоящих рядом.
– Ну, а что вы тут развели? Стоите с постными лицами. Свадьба у нас или похороны? Да если вы меня так хоронить вздумаете – я вас с того света прокляну, так и знайте.
Я невольно прыснула, глянув на того, кто позволил себе так открыто высказаться. Мужчина был уже стар. Очень стар. Несмотря на ровную спину, я видела по его глазам, почти белым, что у него за плечами не один век. Как и почти все гости, он был одет в темное, что очень резко контрастировало с моим серебряно-белым платьем.
– Клара, – вперед шагнул Паскаль, протянув мне ладонь. Строгий костюм, напряженный, выжидательный взгляд. Мне показалось, что мужчина не был уверен, соглашусь ли я принять эту руку.
Только я давно все решила. Еще тогда, когда была принята с таким радушием в этих стенах.
Сам ритуал оказался прост до невозможности и мне даже в какой-то момент показалось, что такого не может быть. Но вспыхнувший на миг камень, когда к нему прижалась моя ладонь, подтвердил, что все происходит на самом деле.
Энау, как хранитель рода, произнес несколько слов, которые я почти не слышала из-за гула в ушах, а затем мне на палец надели кольцо с белым камнем. Со всех сторон посыпались поздравления, радостные слова, а я все не могла поверить: это все? Я теперь жена Паскаля? Так просто?
Но на этом церемония не закончилась. Все гости выстроились красивой стеной, а затем на нас словно бы опустилось какая-то паутина. Я ее ощущала кожей, плечами, но не видела.
– Замрите на мгновение, иначе мне будет нечего показать вашим потомкам, – строго потребовал Энау, пока лорды и леди принимали наиболее выгодные и величественные позы. – Леди Тармилия, все равно вам не спрятать второй подбородок, но я постараюсь его уменьшить на портрете.
– У меня нет второго подбородка, негодник! – воскликнула худая дама в жемчугах. Ее глаза смеялись, а Энау только пожал призрачным плечом.
– Тогда зачем вы так отчаянно тянете шею?
– Вредничаешь? – с любопытством поинтересовался Великий лорд, на что дух чуть улыбнулся.
– Ну, нельзя же всем стоять с такими постными лицами. Последний семейный портрет совсем запороли… – бурчал Энау, поводя в воздухе руками…
А потом был настоящий бал и праздничный ужин. Под потолком горели сотни огней, с небольшого балкончика лилась музыка, и гости смеялись. Было светло и весело. Только мне никак не удавалось расслабиться. С того момента, как мы ушли от источника силы, от того большого и пульсирующего камня, я все время чувствовала на себе внимательный взгляд Паскаля. Генерал, казалось, следил за каждым моим жестом, за каждым движением. И чем дальше, тем отчетливее я это ощущала.
В конце концов, не вынеся напряжения и не понимая, что именно происходит, я с грохотом поставила кубок на стол, едва не поперхнувшись под взглядом мужа.
– Ну что не так-то? – в зале разом наступила тишина, а все присутствующие воззрились на нас. Теперь мне стало еще более неловко. Но я смотрела на довольного. Улыбающегося Паскала и ждала пояснения.
– Все в порядке. Ты просто очень красива, – улыбаясь заверил супруг.
– Но ты смотришь на меня так словно, словно… – я никак не могла подобрать слов. Хотелось просто замолчать, не привлекать к себе внимания, но было уже поздно и теперь я не понимала, как выпутаться.
– Да съесть он тебя хочет, внучка, – подливая себе густое и темное вино, громко заметила Великий лорд. – Смотреть на мясо уже не может, третий день ждет, когда ты его к себе допустишь. А ты сидишь тут, как сахарная: ни притронуться, ни обнять. Допивай свое, и идите отсюдова оба.
Я медленно обвила взглядом присутствующих, пытаясь оценить, сколько правды в словах Великого лорда. Гости хихикали и прятали глаза, явно не желая меня смущать. Только леди Ламьена махнула рукой и улыбнулась:
– Идите. А мы еще немного попразднуем.
– Но резвее мы можем оставить гостей? – я с сомнением глянула на Паскаля. Это казалось грубым.
– Я уже говорил: мы все можем, – тяжелый стул скрипнул по полу, когда генерал решительно поднялся. Мне подали руку и помогли подняться. – Мама, какие нам комнаты?
– Зеленые покои в северном крыле, – почти пропела леди Ламьена, а Паскаль чему-то довольно хмыкнул.
**
Мы шли так долго, что по моим подсчетам, уже давно должны были покинуть пределы твердыни и пройти сквозь половину скалы, а коридор все никак не заканчивался. Светильники, почему-то совсем не дымные, а словно бы из какого-то пористого камня, вспыхивали при нашем приближении и гасли в пяти шагах за спиной. И вокруг стояла такая тишина, что я невольно передернула плечами, стараясь держаться ближе к Паскалю.
Генерал тут же остановился, обернулся и внимательно посмотрел на меня, крепче сжав мою ладонь в своих пальцах.
– Что-то не так, Клара?
– Мы идем уже так долго, что мне кажется, давно заблудились, – я опять осмотрела сплошные, лишенные здесь окон, стены, и вопросительно уставилась на мужа.
Паскаль улыбнулся, и протянув свободную ладонь, легко и осторожно коснулся моей щеки:
– не переживай. Мы почти пришли. Мама приготовила нам очень красивые и удобные комнаты подальше ото всех. Чтобы никто не мешался. А то с братьев еще станется стучать под окнами в кастрюли или завывать у деверей…
– У вас так принято? – я со страхом оглянулась назад, весьма живо воображая себе все это действо.
– В городе и в деревне у подножия Твердыни так делают не одно поколение, – Генерал усмехнулся и пошел дальше по коридору, увлекая и меня за собой. – Считается, что это не позволит молодым уснуть всю ночь. Вот только я в такой сомнительной поддержке не нуждаюсь…
Мы прошли еще немного и оказались у довольно крутой лестницы, перед котрой паскаль с сомнением остановился и глянул на мое длинное, с внушительны шлейфом, платье.
– Клара, душа моя, скажи, у тебя есть под этим нарядом сорочка или какое белье?
– З-зачем?
– я не могу нести тебя по этой лестнице, слишком мало места. А ползти наверх с таким шлейфом – почт самоубийство. Там наверняка есть, что накинуть, но сейчас…
– Ты предлагаешь бросить мое свадебное платье здесь, посреди коридора? – я нервно хихикнула, представив себе эту картину. Генерал тоже улыбнулся.