- Добавьте синего, - повелительно произнес август. - Чего хочет мой сын и соправитель?
- Он принимает делегацию из Маркианополя. Наши люди сообщают: как только господь вновь явит миру весну, варвары перейдут Дунай.
- Как будто этого не происходит каждый год. Их шайки, то большие то малые пробираются к нам ради грабежа. Разве что-то может здесь измениться?
- Вожак задунайских банд Даврит давно мечтает разорить богатые земли Эллады и Фракии. Как только сойдет лед, доносят шпионы, он с большими силами перейдет Дунай. Возможно, все склавинские племена последуют за ним.
- И чего же хочет от меня Тиверий? Разве он забыл, что я сказал ему, возлагая на него пурпурную хламиду, а с ней все дела и ответственность[52]. «Если ты хочешь, я существую, если не хочешь - я не существую», - верно?
- Император, на востоке не спокойно. Сасаниды…[53]
- Мне известно, Аркадий. Я много лет несу тяготы правления. Ты даже не знаешь, какая это мука! Только богу и мне одному ведомо, как я страдаю! Наказание за грехи… Все мои болезни - наказание за грехи!
- Ты повелел, божественный, и в этот год перебросить для войны с Сасанидами новые войска из Иллирии и Фракии. «И так пока не будет восстановлен мир», - гласит эдикт, изданный в минувшем году. Семь тысяч федератов ждут приказа, чтобы отправиться в Азию. Конные и пешие части собраны в Траянополь. Но цезарь опасается, что северная граница империи и без того слишком слаба. Угроза со стороны варваров серьезна, считает он.
- Угроза от варваров была и будет, как была и будет империя. Еще триста лет назад Рим воевал с готами, вторгавшимися из-за Дуная. Деций Траян погиб в Дакии на болотах, сражаясь с этими варварами[54]. Где они теперь? Служат империи. Так будет и с другими. Иное дело - Сасаниды. Они куда опасней в желании отторгнуть наши владения в Армении. Я не для того перестал откупаться от врагов, чтобы держать в лени двенадцать тысяч солдат во Фракии, когда они там не нужны. Бог видит, я только добра желал империи! Он отнял мои ноги, но не рассудок.
- Не разумней ли оставить войска здесь, император?
- Чего же хочет мой сын, чтобы я изменил волю свою? Разве победа на востоке не принесет нам долгожданный покой? Сколько еще персы будут безнаказанно терзать христианские земли? Пусть Тиверий решает сам!
- Цезарь просит лишь совета.
- Тогда пусть приведет пограничные войска в порядок. Они не щит от варваров, а решето. Мы им должны - значит нужно выплатить хотя бы часть. Лучше платить своим, чем чужим. Только необходима мера. Иначе не хватит никаких средств. Ну, как я это вам объясню!? И потом, что мешает передать некоторые номера в подчинение магистров[55]?
- Император прав, - вмешался Лев. - Зачем придумывать сложные решения, оставляя восток под угрозой. Юстиниан пренебрегал им, увлекаясь завоеваниями. Империя не выиграла от этого слишком много. Передайте магистру Фракии часть наших пограничных войск и повысьте бдительность тех, что останутся на Дунае.
- Оставьте меня наедине с богом! Мне нужно замолить грехи, а поступить я советую, как сказал Лев, - прошептал император, обхватив голову руками. - Дайте мне закончить свои дела. Что я говорил о красках, Феодосий? Ты слышал меня?
- Слышал, владыка.
- Божественный, я передам цезарю, чтобы он не менял принятых решений, а действовал в избранных границах.
- Императорам наследуют приемники - это благополучие страны, это мир и порядок. Без междоусобиц, без мятежей и сотрясания основ общества. Так угодно богу. Разве я что-то делаю не так, господи? - пролепетал Юстин, вдруг снова повышая голос: - Да, так и скажи Тиверию. Пусть наши стратеги выбросят персов из Армении и добьются мира. И спроси его… Нет, не надо. Иди!
8
Амвросий лениво повернулся под теплой шкурой.
- Просыпайся! Просыпайся! - услышал он голос Валента. - Ты знаешь, что уже пора идти к кузнецу. Солнце давно поднялось. Слышишь? Утро само пришло тебя будить, маленький склавин!
Малыш открыл глаза и приподнялся на своем ложе. Холодный воздух сразу скользнул по телу, лишь усиливая желание остаться под лохматой шкурой. Возле Амвросия стоял Валент и еще один пожилой гот, из тех, что приехали в городище сменить товарищей.
- О, я вижу, ты открыл глаза, - деловито заметил римлянин. - Пора за дело. В котле разогрета каша. Перекуси и отправляйся. Помнишь, что я просил вчера передать? Скажи, что кольчуга и шлем для меня должны быть готовы как можно скорей. Все ясно?
Мальчик кивнул головой, неловко смахнув спутанные волосы со лба. Зевнул широко.
- Вот и отлично. Я тоже ухожу. Не заблудишься?
- Нет!
Валент ласково потрепал ребенка по голове. Амвросий улыбнулся, окончательно выбравшись из-под шкуры. Его глаза светились беззаботной радостью и покоем.
- Возьми еще вот это, - сонливо произнес седобородый гот, протягивая мальчику несколько наконечников для стрел. - Пусть делают такие. Их нужно много. И заточка нужна такая, как у этих.
- Хорошо, - ответил малыш серьезно. Спрятал наконечники под рубаху. Тело тянуло спать, но разум жаждал движений. Каждый день приносил теперь мальчику новые открытия.
9
Снег ласково шуршал под ногами. Быстрым шагом Валент направился к дому князя. Он миновал рубленое крыльцо, на котором, щурясь от зимнего солнца, лениво болтали дружинники, опершись на копья. Пройдя просторный безлюдный зал, римлянин поднялся по лестнице. Домашние князя с любопытством расступились перед гостем. Седой старик забегал вперед, торопливо подсказывая куда дальше идти.
Оказавшись у массивной двери, Валент толкнул ее рукой и вошел в комнату.
Спиной к маленькому окну во главе стола сидел Даврит. Справа от него в задумчивости расположился Всегорд. Слева играл серебряным кубком светловолосый Боз. Серое лицо и напряженный взгляд выдавали муки от раны, которые он безудержно топил в вине все последние дни. Среди других собранных на совет приближенных князя Валент узнал Феодагата и Рыву. Царивший в комнате полумрак помешал Валенту разглядеть выражения их лиц. Лампы больше чадили, чем давали свет. На столе в деревянных чашах лежали пироги и моченые яблоки, стоял квас.
Римлянин поклонился с важностью патриция.
- Феодагат настоял, чтобы ты присутствовал здесь сегодня, - решительно начал Даврит. - Садись. Мы хотим услышать все, что ты скажешь. Так?
- Так, - кивнул серой головой Боз.
- Мне известно, князь, что ты собираешься весной повести склавин на империю. Я мог бы помочь тебе в войне. Не как полководец, разумеется, и не как воин, а как советник. Ты позволишь?
- Продолжай, - подозрительно разрешил Даврит.
Валент снял с плеча кожаный футляр. Открыл. Извлек карту. Уверенным движением развернул ее на столе. Помогая другу, Феодагат убрал мешавшие предметы и поставил ближе лампаду на высокой ножке. Слабый свет упал на желтый пергамент.
- Князь, ты доверил мне хозяйство готов, сейчас я доверю тебе то, что знаю.
Даврит нетерпеливо приподнял брови. Недоверие в его взгляде сменилось любопытством. Не меньше интереса прочел римлянин на лицах других варваров. Даже Феодагат не знал, что Валент собирался сказать.
- На этом пергаменте изображена вся западная часть римского государства. Вот Дунай. Это столица империи - город Константина. Здесь основные дороги, построенные еще столетия назад. Тут портовые города Эллады, приграничные крепости, болота, горы, реки и переправы. Пользуясь картой гораздо легче ориентироваться на земле врага. Все изображенное на ней - вид как бы с высоты птичьего полета. Измерив расстояния и учтя массу деталей, человек нанес контуры земли и вод на этот лист. Прими от меня карту империи как подарок, Даврит.
- Приму. Спасибо тебе.
- Князь, мы и так заем все крепости врага, - возразил Боз. - Все слабые места обороны Византии нам известны. Зачем нужна эта шкура? Разведчики Рывы в этот год проникли всюду, узнав все, что может дать нам успех. Разве что-то важное здесь может быть? Согласны вы со мной, боевые братья?
- Он прав, князь, - поддержал Боза гунн с рыжими косами. - Пешие и конные, мы всегда находили дорогу в войне. Твои сородичи давно создают поселения на том берегу. Они всегда укажут нам слабое место врага и богатую добычу. Придут на помощь в беде. Что дает нам эта непонятная вещь? На ней столько странных знаков…
- Мне ясно, друге, что она дает, - возразил Даврит, с хрустом сплетая пальцы перед лицом. - Предстоит большая война. Действуя на чужой территории всегда лучше знать местность. Рыва, ты сможешь нанести на карту все крепости римлян?
- Да, князь. Но это займет время.
- Я помогу разобрать обозначения, - сказал Валент, садясь за стол. Поморщился: запах моченых яблок не пришелся ему по-вкусу.
- Хорошо, через пять дней, когда я вернусь, вы покажете мне, что вышло.
- Даврит, - обратился к князю склавин римлянин, - есть еще одно дело, в котором я хотел бы помочь. Дунай широкая река и через него не просто переправить большие силы. Мост мог бы…
- Мы умеем строить понтонные мосты. Так вы, римляне, их называете? Доски и лодки вот и все, что нам нужно, - перебил Всегорд, - Мы пересечем реку любой ширины. Не сомневайся. Дунай не помеха.
- Тогда мне нечего пока добавить, - с почтением закончил Валент. Сложил руку на руку поверх стола.
- Хорошо, - усмехнулся князь. - Спасибо тебе. Я вижу, что Феодагат привел ко мне достойного человека. Мне говорили, что в Италии за твою голову назначена награда. Это так?
- Да, князь. И, я ее вполне заслужил.
- Вот нахал! Конечно, он ее заслужил! - захохотали варвары.
- Чем ты провинился перед Византией? - смеясь, спросил князь.
- Войной, Даврит. Моим желанием было изгнать захватчиков с италийской земли. Но лангобардам она тоже не должна была достаться.