ясно свидетельствует о высоте его мудрости, суесловные же уста еретиков и иконосжигателей она заграждает премудрыми доказательствами, собранными из Священного писания. Великий и богоносный Феофан вместе со своим наставником, премудрым Михаилом, увенчав похвальным словом его святое и божественное отшествие, сложили останки в святой гроб и предали погребению в месте, где покоились умершие до него святые отцы.
А исповедник Феофан четыре года пас в законах православия словесных своих овец и поднес господу зрелые плоды — блаженные души спасенных им и его премудрым поучением он собрал в пристани царствия небесного. Однажды этот премудрый архиерей господа нашего Христа прибыл в счастливый Константинополь и явился к тамошнему архиерею и приветствовал его, отправился он также и в монастырь Хора к своему наставнику и покровителю, премудрому Михаилу. И, приветствовав его, пробыл с ним довольно времени. И впал в недуг, от которого и скончался. Призвав премудрого и великого пастыря своего, я разумею Михаила, он говорит ему: «Помолись, отец, за сына своего, ибо я отхожу. Предай и меня, плод забот твоих, как прежде родного брата моего, всевышнему богу Христу и святыми своими руками обряди тело, которое ты укрепил своими великими трудами и мудрыми увещаниями, и схорони меня в земле отцов моих; сила бренной и жалкой плоти моей совсем иссякла. И как пастырь поминай овцу свою в молитвах». И, сказав это и еще сказав: «Господи, предаю дух свой в руки твои»,[370] он предал свою пресвятую душу в руки святых ангелов, жизни которых подражал. Этот премудрый иерарх и исповедник, мученик Христов Феофан, усоп 67 лет 11 октября девятого индикта в правление христолюбивых и православных императоров Михаила и матери его Феодоры.
Вселенская и апостольская божия церковь владеет многими писаниями и поучениями премудрого и святого мученика Феофана и хранит их как нетленное сокровище. Ведь этот божественный и великий Феофан явлен был божией церкви как второй Давид псалмопевец: ибо он украсил святыми и пречудными канонами[371] святые службы великого господа и спасителя нашего Иисуса Христа, его пресвятой матери, преблагословенной богородицы приснодевы Марии, его славных пророков, апостолов, мучеников, святых, праведников, а также и архангелов.
Святой отец наш великий Михаил, увенчав этого великого и богоносного Феофана похвальным надгробным словом и в последний раз облобызав, предал погребению в честном своем монастыре рядом с нетленными и святыми мощами премудрого исповедника Германа. Такова была жизнь святой двоицы братьев, Феодора и Феофана, исповедников и мучеников, так они состязались и совершили подвиг свой и посрамили тиранов и безбожных еретиков, и приложились к желанному им сонму, бесстрашно заступаясь как добрые пастыри за православное свое и святое стадо.
Но тут, богоносная и православная братия, от этих святых к другому святому обратим речь свою и посмотрим, что за чудеса вседержитель бог сотворил для святого отца нашего богоносного Михаила; став игуменом этого монастыря, он нашел его в великом умалении и только что не срытым с лица земли безбожными еретиками, как нами было уже сказано; монахи были изгнаны оттуда и только весьма немногие приютились в одной из монастырских усадеб под названием Касторион, в подворье святого мученика Трифона, и жили в большой нужде. Пресвятой отец наш Михаил послал за ними и, собрав, поселил в монастыре, вместе с ними творя службы господу. По смотрению божию, благо учредившему все, чтобы возвысился защитник этого монастыря святой Михаил, в скором времени братия его приумножилась до ста монахов.
Так как добрая и боголюбивая его община терпела сильную нужду во всем необходимом — ибо обитель была крайне бедна — он по боголюбезному решению своему отправился к святому и великому патриарху Мефодию и, сообщив ему об этом, искал его помощи, чтобы братия не рассеялась и не разошлась из-за бедности, в которой жила. Святой Мефодий вместе с ним идет к великому и православному императору Михаилу и его благочестивой матери и обо всем рассказывает божественному скиптродержцу. И оба они просят, чтобы божественная его царственность заступилась за монастырь и с непреклонностью повелела безмездно вернуть в его императорский монастырь все строения и усадьбы, когда бы то ни было отторгнутые нечестивым императором Копронимом от этого любезного богу монастыря. Так это и случилось, и святой отец наш с братией своей стал жить в великом достатке, божие стадо приумножалось и преуспевало в жизни по богу и в премудрых его наставлениях и поучениях. Добродетельная жизнь святого сияла, подобно светильнику, так что почти весь двор и клирики вселенской церкви приходили к нему, чтобы он молился за них и просвещал их своими святыми поучениями. Услышав об этом, великий патриарх Мефодий радовался и ликовал духом, что божия церковь украшалась столь славными мужами; он и сам был чуть что неразлучен с богоносным Михаилом.
Между тем близилось святое и славное отшествие Михаила из суетной жизни этой, ибо он достиг глубокой старости, 85 лет. Денно и нощно со слезами и скорбью он непрестанно молил бога, чтобы ему разрешиться и быть со Христом, по слову блаженного Павла,[372] вместе со своими учениками и спутниками, я разумею Феодора и Феофана. Вседержитель бог внял мольбе раба своего и в ночном видении предуказал ему отшествие. В пост святого рождества господа нашего Христа, когда Михаил, как обычно, спал, ему явился ангел божий, говоря: «Михаил, Михаил, встань и приготовься, ибо вседержитель господь призывает тебя и повелел, чтобы ты ушел из суетной жизни сей и был свободен от многих трудов и скорбей и пребывал с ним в местах отдохновения блаженных. Через десять дней ты пойдешь к нему».
Проснувшись, человек божий великий Михаил заплакал и тотчас стал на молитву, и, молясь, со слезами и великим ликованием говорил: «Благодарю тебя, Христос, бог мой, что услышал смиренную молитву мою и повелел мне прийти к тебе. Сохрани, господь бог мой, стадо, которое ты вверил мне, недостойному, невредимым и нетронутым никакой по- губляющей души ересью и никаким злом, и да кончится на нас, твоих рабах, дерзость еретиков и раздоры в церкви твоей, да прекратится на нас мученичество святых, подвизающихся во имя твое. Скончай соблазны во вселенской и апостольской церкви своей, которую ты спас святой кровью своей. Слава тебе во веки. Аминь».
После такой молитвы он велел ударить в било.[373] И, когда собралась святая братия его, он начал утреннее песнопение богу. Так как удары била раздались в неурочный час, ученики его стали спрашивать, говоря: «Почему, отец, ты созвал нас в неурочное время?». Тогда по скончании утренних песнопений божественный Михаил говорит им: «Ничего печального, возлюбленные мои дети, это вам не возвещает: господь мой, Иисус Христос, призвал меня уйти и пребывать с ним». Когда слова эти были сказаны во всеуслышание, братия исполнилась печали и слез, не могшии подумать, что осиротеет. А святой отец наш, обратив слова свои к сердцам их и наставив их увещаниями, начал говорить так: «Возлюбленные дети мои, не забывайте заповедей моих, а паче заповедей господа нашего Иисуса Христа; пусть ум ваш не надмится и не пренебрежет служением богу. Вечно храните искреннюю любовь ко всяческому добродеянию, ибо это неотделимо от совершенства: всякая добродетель творится любовью и смиренномудрием. Смиренномудрие возвышает, а любовь к возвышенному не дает пасть. Любовь выше смиренномудрия, ибо по любви к нам бог Слово, господь наш Иисус Христос, унизил себя, став, подобно нам, человеком. Потому должно постоянно славить его по воле его и по данному ему обету воссылать песнопения и благодарствия, а нам, удалившимся от забот житейских, особенно и за очищение от грехов приносить ему дары, чистоту души, непорочность тела, нелицемерную любовь, и с радостью отдать душу и пролить кровь свою за него и за икону его, и не предать православной нашей апостольской и вселенской веры». Сказав это, он отпустил всех.
Утром с просветленным лицом Михаил входит к святейшему патриарху Мефодию, так что патриарх, увидев его, сказал ему: «Почему, честной отец, так светел лик твой — никогда не доводилось мне видеть тебя таким?». Ведь святой отец был бледен из-за чрезвычайного воздержания и смирения плоти. Михаил, хотя они были наедине, сказал ему на ухо: «Должно мне, святой и вселенский учитель, радоваться и ликовать, ибо господь мой и бог, Иисус Христос, призвал меня, недостойного, в свое царствие».
Когда святейший архиепископ услышал это, он исполнился печали, ибо весьма любил и почитал блаженного, и говорит ему: «Пойдем, блаженнейший, к православным императорам нашим, чтобы и они услышали твои святые молитвы». И вместе с ним святейший патриарх идет к православному и божественному владыке Михаилу и боголюбезной его матери, я разумею православную и великую императрицу Феодору, и наедине святой патриарх возвестил им все. Верные и православные императоры призвали блаженного и святого Михаила, пали в ноги святого отца, прося его помолиться и быть заступником за них и за все царство перед вседержителем богом. Великий Михаил, попрощавшись с ними и дав им прощальное целование, говорит: «Благоденствуйте, земные владыки, благоденствуйте и не забывайте царя небесного, Иисуса Христа, и оберегайте церковь его от всякой ереси и не отрицайте иконы его. Вот, говорю вам, веруя во Христа моего и бога, что со всеми святыми удостоены будете царствия небесного купно со святым Константином, Феодосием и Елезвоем,[374] христианнейшими, православными и божественными владыками, потому что вернули невесте божией, я разумею церковь апостольскую, ее иконную красоту». Сказав это, он ушел.
Когда оба они, патриарх и великий Михаил, вышли из императорского дворца, святейший патриарх пригласил святого пойти с ним, и они взошли в его келию. Патриарх просил Михаила остаться до определенного ему богом последнего дня. Святой отец наш, не привыкший к ослушанию, подчинился просьбе его и был с ним, радуясь и проводя время в молитве, посте, всенощном стоянии и бдении. За пять дней до своей кончины он просит святейшего вселенского патриарха Мефодия отпустить его в монастырь, чтобы ему умереть в своей келии. Тот же не хотел разлучаться с Михаилом и просил приять кончину в патриаршей его келии, но видя, как сильно святой скорбит и тоскует, что его не отпускают в монастырь, и не желая его печалить, отпустил Михаила в сопровождении своего святого клира.