На рассвете, когда кто-то вошел туда со светильником, юноша пришел в себя и встал ему навстречу. Стоило вошедшему увидеть человека в платье, какое носят агаряне, как он испугался и, приняв юношу за вора, со страху начал кричать; и юноша, увидев вошедшего христианина, одетого как клирик, в свою очередь закричал от удивления. Сбежавшиеся люди схватили юношу и стали его спрашивать, кто он и откуда и как при закрытых дверях сюда вошел. Объятый ужасом, юноша рассказал им все по порядку, а они прослезились, слыша это, и вспомнили его приметы: ведь это по большей части оказались люди, которые вместе с ним были при храме святого. А когда подлинно узнали юношу и громко восславили бога, который через святого своего мученика творит столь дивные чудеса, сказали: «Ты в храме святого мученика Георгия, из которого был уведен в плен». Юноша пришел в себя и, уверовав, что приключившееся ему не сон, вместе со всеми ними воздавал слезную хвалу господу. Потом он постоянно рассказывал о чудесах величайшего мученика.
Послушайте, братья мои, о другом удивительном чуде, которое явил великомученик Георгий в Каппадокии[524] во времена наших отцов при благочестивейшем нашем императоре Феодосии,[525] в предшествующее поколение.
Был в Каппадокии человек по имени Феопист. Жену его звали Евсевия, и она подлинно была благочестива.[526] Она жила в браке с ним семь лет, но детей у них не было.
Однажды Феопист пошел в поле пахать. Когда он работал вместе с рабами, случилось ему отпустить волов своих попастись, а люди легли на землю и заснули. Животные пощипали травы, отошли куда-то и пропали с глаз. Феопист проснулся и говорит рабу своему: «Куда девались наши волы?». Раб говорит: «Жив наш бог, не знаю, ведь я тоже спал». А Феопист поднялся и напрасно проискал их до самого вечера. Вернувшись в дом свой, он говорит жене: «Мы потеряли волов своих». Она говорит: «Как?». Он говорит: «Мы отпустили их пастись, а сами легли и заснули; когда проснулись, волов не было». Жена говорит: «Ты плохо искал». Он сказал: «Право, жена, мы обыскали все кругом, но не могли их найти». Она подняла глаза к небу и говорит: «Возблагодарим святого и милосердного бога». Назавтра Феопист говорит своему рабу: «Возьми других наших волов и иди пахать. Но хорошенько смотри за ними, а я стану искать пропавших волов». Он пошел и, напрасно проискав волов своих целую седмицу, вернулся в дом свой. Пришедшие соседи стали смеяться, говоря ему: «Какой из тебя хозяин, когда ты потерял своих волов». Он же улыбался. Соседи говорят ему: Призывал ты каких-нибудь святых, чтобы они смилостивились и помогли тебе найти волов?». Он сказал: «Всех призывал, но ничего не нашел». Один юноша сосед говорит ему: «Помолись святому Георгию Каппадокийцу — он скор на помощь и за малый сосуд елея вызволил одного человека из Сирии.[527] Так и ты, может быть, найдешь волов своих». Феопист говорит:
«Жив мой бог, если найду своих волов, зарежу одного и позову Георгия. Но он, разумеется, не придет, потому что уже умер и не может угощаться».
Но человеколюбивый и милосердный бог хотел, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины,[528] желал открыть чудеса святого своего и обратить зломысленных еретиков, не верящих в воскресение, а также показать явление Георгия. И вот в ту ночь во сне Феописту предстает святой и говорит ему: «Феопист». Тот сказал: «Вот я, господин».[529] Святой говорит: «Ступай на дорогу и найдешь волов своих, но скорее исполни свое обещание, и позови меня, и я приду». Пробудившись, Феопист говорит жене своей: «Мне приснилось то-то и то-то». Она сказала: «Ступай и погляди, сбудется ли откровение святого». Он пошел и увидел волов своих пасущимися при дороге. В великой радости, возблагодарив святого, Феопист пригнал волов в дом свой. И жена говорит ему, чтобы его испытать: «Может, ты не искал на той дороге?». Он же сказал: «Право, я обошел все, но ничего не находил. Ведь дорога эта длинная— не один стадий[530] хода». Жена говорит ему: «Возблагодарим бога и святого великомученика Георгия и скорее исполни свое обещание». Феопист сказал: «Давай заколем козленка, чтобы почтить память святого», и они сделали так, думая, что святой этим удовольствуется.
Когда настала ночь, святой является Феописту во сне и говорит ему: «Феопист». Тот сказал: «Что, господин мой?». Святой говорит: «Ты собирался пригласить меня на этого козленка? Уверен ли ты, что мне довольно козленка? Быстро исполни, что пообещал, и зарежь быка, и я приду. А не сделаешь, пожалеешь». Феопист проснулся и, опечалившись, говорит жене своей: «Я видел во сне то-то и то-то. Давай заколем овцу с ягненком, и святой примет этот дар». Они сделали так и свершили память святого. И снова той ночью святой является Феописту во сне и говорит: «Феопист». Тот сказал: «Вот я, господин». Святой говорит: «Ты имел намерение пригласить меня на овцу и ягненка? Не знаешь разве, что я комит[531] и у меня большая свита? Не сам ли ты сказал: „Зарежу вола и позову святого". Недавно из сострадания к тебе я требовал одного вола, но ты вывел меня из терпения. Если теперь не зарежешь четырех волов, всех своих овец и свиней, я не приду к тебе пировать, но попрошу господа дать мне сжечь тебя и дом твой».
Феопист проснулся и в великом страхе закричал громким голосом: «Увы, что мне делать? Кто предстает мне во сне? Не пустой ли призрак это меня морочит, чтобы я разом лишился своего добра и вместе с женой впал в нищету? Святой не говорит так: „Зарежь весь свой скот, а я приду к тебе пировать". И разве умерший может пировать? Нет, не сделаю так, чтобы лишиться всего своего достояния. Право, лучше б мне было вовсе не найти волов». А жена его Евсевия увещевает мужа разумными словами, говоря: «Да простит тебе бог, что святого ты принял за призрак. Ты боишься, что святой придет, а, быть может, он собирается сделать нас богатыми, как сделал многих других».[532] Феопист повеселел сердцем. И снова его жена Евсевия говорит: «Господин мой, может статься, мы лишимся своего скота, настанет лихая година, и наши двадцать овец и десять свиней пропадут, может, они уже пропали, так как святой попустит это». Феопист лишился покоя и с горя перестал пить и есть.
А святой в ту ночь предстал ему на белом коне и с честным крестом, говоря: «Человече, ты одержим демонами, если считаешь меня призраком». Указуя Феописту на честной крест, он говорил ему: «Клянусь силой Христовой, если ты не выполнишь мое желание, я нашлю огнь небесный и сожгу тебя и дом твой». Святой увещевал Феописта, и грозил ему страшными карами, и говорил: «Пригласи многих богатых и бедных, чтобы прислуживали за столом». Феопист проснулся и в сильном страхе закричал: «Я сделаю, что ты велишь, господин мой, и не только зарежу свою скотину, но отдам тебе и себя, и все мое достояние».
Он приказал надежнейшим рабам своим, говоря им: «Зарежьте всю мою скотину. Я видел во сне то-то и то-то». Они же говорили про себя: «Не лишился ли он рассудка, что хочет расточить все свое достояние». Когда были зарезаны все овцы, свиньи и упряжные волы, слуги приготовили достаточно кушаний и вина для пира. А Феопист созвал нищих, множество односельчан и иереев, с вечера и до утра распевавших каноны[533] святого. Служители большинства храмов святого Георгия тоже пришли на пир. Сотворив молитву, они сели, ожидая явления святого.
И в час этот раздался громкий топот и сильный шум. И тут же явилось более тридцати отроков на конях и говорят: «Наш комит едет». Чуть они это сказали, как еще большее число всадников прискакало с криком: «Феопист, иди встречать комита, он едет». Феопист вышел и в великом страхе говорит: «Кто он, господа мои?». Они говорят ему: «Новый комит, родом он каппадокиец и едет к тебе в гости». И говорят ему еще: «Царь,[534] ибо раб этот полезен ему, не только сделал его комитом, но вверил ему управление всем». А юноша в испуге говорит: «Может быть, у меня не хватит хлеба и вина, чтобы угостить их».
В это время перед ним появляется верхом на белом коне святой; двое прекрасных юношей ехали по одну и по другую сторону его, и множество людей следовало за «ним, кто верхами, кто пешком; некоторые деревенские жители всполошились, что приехал комит. Святой сказал: «Здравствуй ты, Феопист, и все друзья твои». Они, поклонившись ему, говорят: «Ты пришел в добрый час, святой комит божий». А он спешился, чтобы угоститься у Феописта, и говорит ему: «Вот я. господин. Как я слышал, ты собирался пригласить святого Георгия, а вместо него пришел я, потому что зовусь Георгием каппадокийцем. Но не горюй — труды твои не пропадут даром».
Феопист немного ободрился и говорит ему: «Пусть войдут и угощаются все пришедшие с тобой». Святой говорит: «Нет, они пойдут пировать к другому воину», и велел всем, кроме двух отроков, кому надлежало прислуживать за столом, сесть на коней, запретив им даже задать коням сена и ячменя, а потом сказал: «Феопист». Тот говорит: «Вот я, господин». Снова святой говорит: «Пусть сядут за стол все твои друзья, ты и жена твоя, а эти двое отроков будут прислуживать». Феопист говорит отрокам: «Вот в сосудах вино; когда они опустеют, откройте пифос».[535] А отроки взяли небольшие кувшины и сколько ни наливали, вино в них только приумножалось, а сосуды те не оскудевали, и не пришлось им открыть пифос, и поданный на стол хлеб не убывал, и все там ублаготворились.