Перед ним стояла нелегкая задача. Запад рвался разделаться с Византией. Константинополь первых Палеологов казался им чем-то вроде Стамбула XIX столетия: «больным старцем Европы». Государство изнемогало под грузом дорогого содержания громадной армии наемников, необходимой для охраны восточных границ. Экономическое положение было крайне серьезным, налоги чрезвычайно тяжелы, а простой люд и мелкие землевладельцы нищали все больше. В результате шло обесценивание денег, разруха продолжалась, крупные землевладельцы думали только о себе, а собственники проний, этих земельных пожалований, радовались лишь тому, что эти гранты стали наследными. Ко всем этим трудностям добавлялись постоянные схватки в борьбе за власть, завершившиеся в 1325 году коронацией в соправители Андроника III. Три года спустя он стал единственным императором. Это был человек отважный и энергичный, но на исторической сцене появились еще два противника: Сербия, под водительством честолюбивого и талантливого Стефана Душана, и оттоманские турки, которые еще в 1331 году разгромили византийцев и с тех пор стали владычествовать на всем севере Малой Азии. Византийцы достигли взаимопонимания с турками-сельджуками и успешно с ними соседствовали, а также сумели занять некоторые достойные позиции в Греции, сотрудничая с ней против генуэзцев, которые, оказав помощь Палеологам в возвращении их к власти, продолжали добиваться все больших территориальных уступок и соглашений. Но настоящая гражданская война разразилась по смерти Андроника, в 1341 году, потому что его сыну и наследнику было всего 9 лет. Так были утрачены все достижения правления Андроника.
Возможно, эта война была неизбежна: ведь в большей мере она была направлена против чрезмерной власти знатных родов. Однако побудительной ее причиной стало соперничество двух великих деятелей: Иоанна Кантакузина, который в царствование Андроника управлял гражданскими делами, и верховного адмирала, знатного вельможи, Апокавка (фото 94). Поначалу Кантакузину помогали сербы, затем турки. Он победил и был коронован в 1346 году в Адрианополе, а на следующий год вошел в Константинополь и вновь короновался там под именем Иоанна VI. Царствование его оказалось кратким и тяжким. В 1348 году разразилась жестокая эпидемия чумы, которая не только резко сократила население, но и подорвала благосостояние государства. Кроме того, все время продолжались столкновения со сторонниками исихазма, группой религиозных мистиков, которые сыграли немалую роль в гражданской войне, приведшей к власти Кантакузина. Император популярностью не пользовался, и в 1354 году его принудили отречься от престола и удалиться в монастырь. Весьма характерным для той эпохи является факт, что память о нем и Апокавке дошла до нас из-за их покровительства искусствам. То же можно сказать и о другом крупном деятеле того времени Феодоре Метохите (фото 95), построившем за сто лет до этого прелестную церковь Хора, ныне мечеть Кахрие-Джами, от которой, впрочем, до наших дней не осталось ничего, способного напомнить ныне живущим о щедрости и вкусе законных императоров Византии.
Со смертью Кантакузина возобновилось правление Иоанна V, прерванное мятежом, организованным его сыном Андроником IV в 1376–1379 годах, а потом Иоанном VII в 1390-м. Андроник захватил Константинополь при поддержке генуэзцев, и Иоанн V вынужден был обратиться за помощью для восстановления на престоле к туркам. Хотя Иоанн был на протяжении всего своего бурного царствования практически турецким вассалом, главной его целью стало объединение церквей.
Попытки воссоединения Церквей
Для укрепления своего положения он совершил путешествие в Италию и в 1369 году сам был обращен в латинскую веру, но на родине церковь, и тогда более влиятельная, чем император, не одобрила его действия. Да и на Западе его обещания не принимали всерьез. Более того, чтобы сильней его унизить, на обратном пути домой его, императора Византии, в Венеции арестовали за долги, как обычного неплательщика. Однако самый большой урон его достоинству нанесла вассальная зависимость от турок. Именно это, как, впрочем, и бедственное состояние империи, стало причиной того, что, когда преемник Иоанна V, Мануил II (1391–1425), совершил в 1339 году путешествие в Италию, Францию и Англию в поисках поддержки, ему было в ней отказано. В результате, когда в 1402 году монголы победили турок, Византия оказалась слишком слаба, чтобы этим воспользоваться. Лучшее, чего они смогли добиться, это заключить в 1403 году договор о ненападении с Сулейманом, который турки выполняли в течение следующих двадцати лет.
Получив подобную передышку, Мануил смог обратиться к делам внутренним, и в 1415 году он посетил Мистру на Пелопоннесском полуострове, самом процветающем регионе империи. Этому маленькому городку удалось не только сохранить свою независимость среди других латинских княжеств, но стать также научным и культурным центром Ближнего Востока, где искусство и литература расцвели ярче и пышнее, чем в Константинополе после X–XII веков. Но дни Мистры, как и дни столицы, были сочтены, и, хотя город оставался независимым вплоть до 1463 года, он жил под постоянной угрозой захвата и уничтожения.
Турецкое нашествие: падение Константинополя
В 1421 году турки вновь перешли в наступление и разорили большую часть Пелопоннеса. И вновь их отвлекли от Мистры и Константинополя волнения в Малой Азии. Вновь император обратился за помощью к Западу и предложил союз церквей. (Преемник Мануила, Иоанн VIII (1425–1448), съездил для этого в 1437 году в Италию.) И снова предложения императора не были поддержаны церковью, в результате это принесло лишь унижение императору перед лицом православного христианского мира. Но вновь последовала краткая передышка: на этот раз благодаря честолюбивым устремлениям Яноша Хуньяди в Венгрии и Скандербега в Албании, оказавшим отчаянное сопротивление туркам, захватившим Западные Балканы. Передышка оказалась слишком короткой. В 1438 году Иоанн VII скончался, и в Мистре был коронован его преемник – Константин ХГ Три года спустя султаном турецким стал Мохаммед II, наследовавший Мураду. И в качестве первого шага он решил положить конец ситуации, ставшей совсем бессмысленной. Константинополь вновь попросил помощи у Запада, и вновь православная церковь отказалась рассматривать возможность союза с папством. «Лучше пусть посреди Константинополя будет мусульманский тюрбан, чем митра латинян», – заявил один из высших священнослужителей. Так и случилось. В 1453 году, после одного из самых доблестных оборонительных сражений в истории, город пал. Последний из Константинов погиб смертью храбрых, защищая столицу, основанную первым носителем этого имени тысячу сто двадцать три года тому назад.
Повествование о византийских императорах закончено. Нет на свете другой страны, история которой являла бы нам столь же поразительное смешение доблести и предательства, таланта и бездарности, умения и беспомощности, набожности и соглашательства. Причем странная двойственность, заложенная в самой основе византийской цивилизации, более всего проявилась в сфере культуры. Это рассказ об империи, которая одно время включала в свои пределы весь цивилизованный мир Запада, которая на протяжении девяти столетий была средоточием мировой мысли и культуры и более тысячи лет являлась независимым государством. Это история государства, в котором церковь обладала огромной властью, равной власти императора, в эпоху, когда императоры были всемогущими; государства, в котором христианство больше влияла на повседневную жизнь, чем в какой-либо другой христианской стране; государства, в котором императорами становились с помощью предательства, интриг и жестокости. Это история нации, которая не подпадает под упрощенные категории марксистской идеологии, в которой рабовладельческий строй должен сменяться феодальным, а феодальный – капиталистическим и так далее. Византийское государство никогда не было рабовладельческим, хотя рабы там были. Несмотря на то что знатные фамилии начиная с XI века имели огромное влияние, Византийское государство никогда не было по-настоящему феодальным. И разумеется, оно никогда не было ни буржуазным, ни капиталистическим. Оно было империей, и оно было христианским. Именно это сочетание создало тот образ жизни, который больше нигде не повторился в точности. Нет в мире другого государства, чья история являла бы собой такое единство противоположностей, нет другой культуры, которая представляла бы собой такой сплав материального и духовного. Дуализм – его основной принцип, его лейтмотив. Так что для определения Византийского мира Энгельсу пришлось бы прибавить новую категорию к своему списку общественных строев.
Глава 4Архитектура
Благодарю Господа за то, что он счел меня достойным завершить этот великий труд и тем превзойти даже тебя, о Соломон.
Истоки происхождения византийского стиля
Византийский архитектурный стиль представляет собой, пожалуй, самый отточенный и ярко выраженный стиль в Европе. Несомненно, он многим обязан архитектуре языческого Рима, в частности, тем огромным сводчатым зданиям из кирпича, которые так любили римские императоры, размещая в них бани, дворцы или общественные учреждения. Не менее важный вклад внесло в него раннехристианское искусство, развившееся при Константине и его ближайших преемниках. Примером его служат трехнефные базилики, вроде церквей Святой Сабины и Святой Марии Маджиоре в Риме. Столь же существенное влияние оказала на него Ближняя Азия, где с III века строители, особенно в Сирии, занимались экспериментами по усовершенствованию квадратных в плане зданий. Несомненно, многое было почерпнуто и у Персии, с ее совершенно особой системой строительства сводов и необыкновенных куполов, разработанной под покровительством царей династии Сасанидов (222–650). Однако уже во времена Юстиниана слияние отдельных элементов образовало новый стиль, представлявший собой непростую эклектическую смесь. Стиль, созданный по приказу христианской церкви и осуществленный на деле благодаря покровительству византийских императоров, наместников Бога на земле.