названия с добавлением литеры «М» – местный. Но в обиходе никто, разумеется, не называл березу – березой М.
Гостиница, заказанная Эриком заранее, размещалась в просторном белокаменном здании на берегу искусственного озера. Красивое место, отличное обслуживание, более чем приемлемый комфорт. У Эсме при виде отеля глаза, что называется, полезли на лоб:
– Мы будем здесь жить?
– Тебя что-то смущает?
– Нет, но это…
– Это то, к чему тебе придется привыкнуть, – твердо ответил он на ее недоумения и страхи. – Своего дома у меня пока, видишь ли, нет, так что привыкай жить в отелях.
Он понимал, разумеется, что она имеет в виду. Он и сам – даже при том, что ему приходилось уже жить во дворцах – впервые поселился в пятизвездочном отеле. Однако ему не хотелось начинать сейчас объясняться обо всем подряд. А, с другой стороны, ему очень хотелось, чтобы у Эсме остались об этом путешествии самые теплые воспоминания. Вот он и старался.
Апартаменты, снятые Эриком, вполне отвечали его ожиданиям. Две спальни, гостиная, все комнаты просторные и светлые, с большими окнами и высокими потолками и обставлены красивой – но незнакомого дизайна – светлой деревянной мебелью.
– Нравится?
– Очень!
– Тогда выбирай спальню и устраивайся, а я пока поговорю с агентом бюро путешествий.
Эсме ушла в одну из спален, самолично перетащив туда два своих чемодана, а Эрик сел в кресло на балконе и связался с Карлом ван Хоттеном, чей код значился на квитанции о покупке билетов. Однако разговор с агентом Эрику решительно не понравился. Тот явно юлил и не говорил правду, но стоял на своем: «Извините, господин Минц, но произошла досадная ошибка: все билеты на «Ковчег два», уходящий через семь дней к Фронтиру, проданы. И мы сможем вас отправить только двадцать третьего апреля на лайнере «Звезда полуночи». Агентство приносит вам свои глубочайшие извинения за доставленные неудобства, берет на себя оплату снятых вами апартаментов на весь срок вашего пребывания в Претории и в качестве компенсации предлагает вам тур по внутренним районам планеты, включая охоту на крупную дичь».
Ох, не верилось Эрику, что все дело в технической ошибке. Наверняка ведь подсуетилась Бреда Вильф. Знать бы еще, зачем ей понадобилось задерживать Эрика почти на целый месяц. Но делать нечего, агентство, с которым он имел дело, оказалось единственным, работающим на линии Трансвааль – Фронтир. Поэтому следующие три недели Эрик и Эсме развлекались, осматривая достопримечательности, охотясь на каких-то местных травоядных, плавая в бассейне и тренируясь в спортивных залах и на разнообразных тренажерах. Эсме за это время значительно подтянула свой ланг, еще больше окрепла и, что не лишнее, загорела. Загар у нее оказался весьма симпатичный. Она не обгорала на солнце, как большинство белокожих людей, но зато ее кожа приобретала оттенок темного золота.
Ну, а потом все недоумения Эрика разрешились разом, и их с Эсме путешествие резко изменило свой характер.
4. Пятнадцатое апреля 2535 года,
планета Трансвааль, система звезды Орендж
Ближе к вечеру с Эриком, гулявшим с Эсме по городу, связались из отеля и вежливо поинтересовались, не будет ли он так любезен, принять частный звонок.
– С вами хотела бы говорить госпожа Бернарда Шлезингер.
«Бернарда Шлезингер? Серьезно?»
– Соединяйте! – разрешил он.
– Здравствуйте, Эрик! – поздоровалась адмирал Шлезингер, едва открылся канал связи.
– Здравствуйте, госпожа адмирал!
– Зачем нам этот официоз? – сухо усмехнулась женщина-адмирал. – Называйте меня Бернардой.
– Принято! Рад вас слышать! Как вы поживаете?
– Неплохо! Но почему бы нам не поболтать лицом к лицу?
– Хотите сказать, что вы сейчас на Трансваале?
– Я в Претории.
– Отлично! – Адмирал нравилась Эрику как человек и профессионал, но он понимал, что встреча эта не случайна, и речь пойдет о делах чрезвычайно серьезных. – Где? Когда?
– Вы сейчас где?
– Мы с дочкой осматриваем экспозицию Национальной портретной галереи.
– Не слишком ли она мала для таких экскурсий? Ей должно быть сейчас месяцев шесть, если я не ошибаюсь, – удивилась адмирал Шлезингер.
– Это другая дочь, – объяснил Эрик. – Приемная. Ей девять лет, и ей пора приобщиться к прекрасному.
– У вас есть приемная дочь?
– А вам не сказали?
– Судя по всему, мне много чего не успели сказать. Как смотрите, если через час прямо перед галереей? А где присесть, решим на месте.
Так и сделали. Эрик с Эсме закончили осмотр экспозиции и, выйдя в назначенное время из галереи, встретились на улице с Бернардой Шлезингер. Впрочем, никто не обратил на них внимания, поскольку оба – и адмирал, и Эрик – были одеты в штатское. Но настоящий разговор начался только спустя полтора часа, когда, отобедав, болтая о том, о сем, перешли к десерту. Вернее, десерт получила Эсме, а взрослые, отойдя к бару – на расстоянии прямой видимости от девочки, – заказали кофе с коньяком и сигары.
– Не знаю, что у вас произошло с Бредой, – сказала женщина, пустив клуб дыма, – но совет кланов от всей этой ситуации не в восторге.
– Совет кланов?
– Шлезингеры такой же клан, как и Вильфы, – объяснила адмирал. – Лично я, хоть и принадлежу к Осевой линии и являюсь членом Семьи, в совет клана не вхожу, и, соответственно, не посвящена в большие секреты кланов. У меня свой путь, у них свой. Это я вам, Эрик, хочу сказать сразу, чтобы у вас не возникло недоумения, когда я не смогу ответить на ваши вопросы. А я не смогу, поскольку и сама в недоумении. Так вот, Эрик, есть некие решения совета кланов, и одно из них – но в форме «деликатного предложения» я и должна сейчас озвучить. Готовы?
– Давайте уж, адмирал, не томите, – усмехнулся в ответ Эрик. – Пуск!
– Ну, пуск так пуск, – ответно усмехнулась Шлезингер, но лучше бы этого не делала: не все умеют улыбаться, даже если хотят. – Суть в том, что, поскольку на фронтах затишье, и, учитывая, что продлится оно, по прогнозам аналитиков Главного Штаба, как минимум пару лет, президент и сенат решили выполнить взятые на себя Холодом обязательства и помочь империи Торбенов и их союзникам. Уф! Слишком длинная фраза.
– Холод посылает подмогу?
– Да, – подтвердила адмирал. – Экспедиционный флот в составе трех эскадр, двух боевых и эскадры тылового обеспечения. Командовать флотом назначена я.
– Поздравляю! – отсалютовал Эрик бокалом с коньяком.
– Спасибо! Но я, с вашего позволения, хотела бы закончить свою речь.
– Я весь внимание.
– В состав флота решено ввести мою собственную эскадру, которая уже была на той стороне. Сейчас это девятая ударная эскадра в составе сорока шести кораблей. Эскадра тылового обеспечения – это бывший тыл Четвертого флота. Их переформировали, добавили полтора десятка крейсеров для усиления осуществления конвойных функций и переименовали в сорок первую эскадру. Некоторые колебания возникли по поводу второй боевой эскадры, но совет кланов настоял, чтобы это была ваша тридцать седьмая. Приказ отдан, и через две-три недели, получив пополнение, она двинется на Гибралтар.
«Тридцать седьмая – это чтобы я вернулся в строй, – задумался над сообщением Эрик. – Но зачем я им сдался? Я что, единственный толковый адмирал? Это вряд ли. Тогда что?»
– Командовать этой эскадрой предлагается вам.
– Я подал прошение об отставке, – уточнил Эрик.
– Военное министерство готово переделать решение об отставке на разрешение на отпуск. Если я сегодня пошлю сообщение на Холод, связной корабль придет сюда не позже чем через десять дней. Привезет приказы, документы, ваши награды, Эрик. Вы ведь улетели с Холода слишком быстро, вас даже наградить не успели. Ну, и ваши вещи из Ставки Вильфов заодно доставят.
«А то, что я оставил на “Флибуре”, придет своим ходом вместе с моим флагманом».
Что ж, ему предложили способ безболезненно спуститься с дерева, на которое он забрался, побуждаемый не разумом, а чувствами. А теперь ему даже лестницу к «дереву» приставили. Правда, это сделала не Бреда, а совет кланов, но кто сказал, что не с ее подачи?
«Интересно, зачем я им всем нужен? В смысле, нужен настолько!»
И, в самом деле, те объяснения, которые дала ему Бреда, уговаривая стать частью Семьи и клана, теперь Эрика уже не удовлетворяли. Совершенно очевидно, что не такой уж он гениальный полководец, чтобы из-за этого сдавать позиции одну за другой. Напротив, теперь уже Эрик склонялся к мысли, что и адмиральство, и командование эскадрой являлись своеобразной платой за то, что он останется в Семье и клане. Риск, конечно, но, видимо, те, кто решал этот вопрос, рассудили здраво. Домашнего аристократа из Эрика не вылепишь, все равно ведь во что-нибудь вляпается. Так пусть уж лучше командует эскадрой, – тем более что в его случае это было вполне реально, – чем летает на атакующем ракетоносце. Другое дело – дети. Похоже, что дети являлись в его случае ключевым элементом. И, скорее всего, в планах клана было не двое детей, а много больше, и, вполне возможно, не от одной только Кати. И все-таки что-то здесь не складывалось. В конце концов, если Бреда не наврала и по этому поводу, то создать условия для оргии не так уж и сложно. Алкоголь, наркотики, соответствующее настроение и пригодные для дела условия, и Эрика вполне можно было совокупить с парой-другой симпатичных девчонок. Ту же Катю – учитывая ее опыт и готовность служить Семье – подложить под него не составило бы большого труда. Значит, что? Значит, дело не только в наследниках, вернее не в них самих. Возможно, все упирается в тот уникальный генотип, о котором рассказала ему Бреда. Для чего-то, о чем матриарх все-таки умолчала, им – не только ей, но и совету кланов – нужен именно Эрик. Вернее, его полный, без упущений генотип, потому что Бреда не просто кое о чем умолчала, она ему солгала.
«Быть похожим не означает быть идентичным!»
То, что Эрик похож как две капли воды на своих отца и двоюродного деда, не означает, что они обладали теми же особенностями организма, что и он. Иначе кто бы отпустил их на поиски научного архива, а Эрик сейчас был уверен, что искали они именно запрятанный где-то клад с научными разработками Старой Земли. Слишком рискованное мероприятие, в особенности если отправляешься на такое задание с женой. Да и вообще, кто сказал, что искали только они? Сколько было других, внешне не похожих на него Вильфов и представителей других кланов, разыскивавших «наследие древних»? Наверняка больше двух. А генотип… У его родителей воссоздать его получилось чисто случайно. По-видимому, от них никто ничего подобного не ожидал, оттого и отпустили. У них с Катей генотип наследовала Сара Анна, а вот похожий на него внешне Якоб – нет. Но зато на Сибири таких, как Эрик и его дочь, оказалось сразу трое. И все они, как это ни странно, имеют русские корни, то есть могут быть потомками кого-то из тех, кто работал вместе с Вилковой и Фокиным в Швейцарии или в том исследовательском институте, который существовал в Петербурге! Тогда как в своей Семье Эрик не почувствовал этого притяжения-отталкивания ни с кем, кроме собственной дочери. Все это выглядело весьма логично, но не помогало понять, зачем кланам нужен кто-то с такими параметрами, как у Эрика? Что они или он могут такого, чего не могут другие? Тут у Эрика не имелось ни гипотез, ни догадок.