– Арчи! – прошептала одними губами.
Проклятые облака мешали говорить, лезли в рот. Но пес все равно услышал. Вскинул морду. Увидел высоко в небе ее лицо. Тявкнул дружественно. Улыбнулся.
– Арчи, ты на кого лаешь? – весело спросил Митя. – На чайку?
– Митя! – позвала Женя.
Но мальчик (хотя раньше всегда вздрагивал, оборачивался) в этот раз ее не почувствовал.
И это было очень хорошо.
Она из последних сил удерживала с каждой секундой тяжелевшие облака.
Опекунша позвала:
– Пошли купаться!
Ринулись вместе с Митей с разгона в море, Арчи погнался за ними. Визг, хохот. Слава богу.
Она перестала наконец сопротивляться облакам-оковам. Те радостно чавкнули, сомкнулись, обволокли, потащили куда-то. Далеко. Совсем далеко. Женя вдруг увидела себя. Совсем крошечную. В коляске. И мама ей улыбается.
А дальше ничего. Чернота.
Странно оказалось проехать по местам «былой славы». Снова Геленджик, вечный шансон в такси, горы зеленеют – будто ничего не случилось. Когда пронеслись по объездной, водитель притормозил у поворота на Дивноморск, показал:
– Вон там дворец знаменитый. Где аквадискотека!
– Знаю, – усмехнулся Денис.
Эх, где сейчас неуступчивый старикашка из Прохоровки? Женька с трогательным вышитым платочком?
Таня с Митей отдыхали в Кринице. Тихое село, без изысков и особых курортных забав. Но зато море лучшее в крае – огромное, ласковое. И по диким берегам вечерами обязательно шастают крабы.
Квартирный вопрос здесь представлен в основном курятниками-комнатушками или палатками в кемпинге, но он смог найти целый дом. С удобствами, участком, бассейном. В сутки за него просили как за виллу в Монако, но Денис торговаться не стал. Бросил рюкзак. Принял душ. Выпил эспрессо из кофемашины. Надел чистые майку с шортами. Взял подарок и отправился на пляж. Таня с Митей присылали фотографии своего любимого местечка, поэтому знал, где искать.
Солнце задумчиво клонилось к закату. В воздухе дрожали паутинки – предвестники осени. На душе (странное сочетание) и грустно, и тепло.
Таня и мальчик заплыли далеко – на дикой части пляжа буйков и спасателей не имелось. Арчи ждал их на берегу, нервничал. Дениса признал – замолотил хвостом.
– Айда к ним! – потрепал пса по холке.
Собака с удовольствием бросилась в воду. Он поспешил за ней.
Солнце катилось все ниже, вода нежная, теплая.
– Дядя Денис! – Митя узнал, обрадовался, поплыл к нему со всех силенок.
Встретились. Улыбается. Задыхается. И сразу – еще на глубине – вопрос:
– Вы маму привезли?
– Подарок тебе от нее привез.
Они направились к берегу. Таня пыталась накинуть на Митю смешной махровый халат с капюшоном, но мальчик смеялся, уворачивался: «Что я, бабуся?»
– Пусть мерзнет, – усмехнулся Денис.
– Да и пусть, – не стала спорить Садовникова.
Он с удовольствием рассмотрел ее безупречную, стройную, загорелую фигуру.
– Дядя Денис, а где подарок? – потребовал Митя.
– Держи.
Богатов не слишком разбирался, что нужно детям, но лично ему огромный водяной пистолетище (по виду больше похожий на пулемет) весьма приглянулся.
– Вау! – завопил Митя.
И немедленно помчался в море – опробовать оружие.
А Денис тихо сказал Татьяне:
– Она умерла.
Та побледнела:
– Боже!
Он печально вздохнул.
– Викентий Ильич еще три дня назад сказал: надежды нет. Кома перешла в терминальную стадию. Но она все равно боролась. Сердце остановилось только вчера. В 17.47.
– А мы в это время на пляже были, – растерянно, невпопад сказала Татьяна.
– Ложись! Буду стрелять! – Митя наполнил пистолет водой и мчался к ним.
Денис ловко (Таня даже залюбовалась) упал на камни. Она подняла руки:
– Я сдаюсь!
– Пощажу. – Он улыбнулся ей и принялся обстреливать авантюриста. Тот умело уворачивался, пытался отобрать оружие. Мальчик хохотал.
Солнце скатывалось все ниже и ниже. Золотило перистые облака. Двое мужчин – большой и маленький – весело боролись в лучах заката, и Тане вдруг очень захотелось, чтоб они оба были ее мужчинами. Мужем и сыном.
Но, конечно, испугалась непривычной мысли и немедленно ее отогнала.
Максим так и не узнал, что его жена не умерла двадцать шестого июля, а еще почти месяц боролась за жизнь.
Авантюра Дениса с похищением пациентки Сизовой осталась нераскрытой, медсестре Аленушке и ее пособникам никакого обвинения предъявлено не было.
Тело Жени кремировали. Урну с прахом под покровом ночи похоронили в ее же официальную могилу. То была – как уверял Денис – его последняя авантюра.
Но, вероятно, Богатов замазан еще кое в чем. Женин отчим Иван Андреевич в сентябре того же года скончался. Причиной гибели стало сочетание водки с клофелином. С кем пенсионер распивал свою последнюю в жизни бутылку, полиции выяснить не удалось.
Митя тяжело переживал мамину смерть. И, конечно, Таня не смогла оставить его без поддержки. Опеку оформлять не стала, но, по соглашению с Максимом, мальчик живет у нее. Ходит в гимназию в соседнем дворе. Посещает художественную школу и кружок фотографии. Пока Таня на работе, за Митей присматривает ее подруга Данг. Она с удовольствием сменила профессию и стала отличной няней. Зарплату (существенно выше той, что в массажном салоне) ей платит Богатов.
Денис часто навещает Таню и Митю. А иногда уговаривает Садовникову сходить куда-то «только вдвоем». Она с удовольствием принимает его приглашения и понимает, что Богатов нравится ей все больше и больше.
Валерий Петрович слегка взволнован из-за того, что его любимая падчерица может связать жизнь с авантюристом. Но Богатов поклялся возможному будущему тестю, что с преступным прошлым покончено. А еще Ходасевич успокаивает себя тем, что плохой человек не стал бы больше месяца выхаживать смертельно больную подругу.
Бывшая сослуживица Жени Зоя с удовольствием ходит на свидания с обаятельным Валерием Петровичем и не теряет надежды получить от него предложение руки и сердца.
Джек-рассел Арчи признал Татьяну своей безоговорочной хозяйкой. Митя слегка обижен на пса. Ждет, когда вырастет и тоже будет сильным, чтобы Арчи стал «только его».
– Для этого надо есть как можно больше каши! – веселится Садовникова.
Каша у тети Тани получается невкусная, с комочками, но Митя не хочет ее расстраивать и мужественно выскребает все до последней ложки.