щий день она явилась к нам домой.
Она замолчала и с такой силой сжала кулаки, что костяшки пальцев побелели. На щеках у нее появились пятна, а в глазах было столько ненависти, что Шейну даже стало не по себе.
— И что дальше?
— Она потребовала, чтобы я снова начала сниматься, — устало сказала Шейла. — Я, конечно, отказалась и попросила ее оставить меня в покое. Но она только засмеялась и заявила, что сейчас везде полно работы и стало очень трудно находить девушек для этих целей.
Она была непреклонна. Я предложила ей деньги, но она только рассмеялась в ответ. Она не хотела денег, ей была нужна я. И когда я отказалась наотрез, она пригрозила, что покажет Генри тот старый фильм, в котором я снималась в Детройте. Если Генри увидит его, он этого не вынесет. А раз так, то и мне незачем жить. — Шейла Мартин наклонилась к нему, и ее лицо побледнело. — Вот тогда я чуть не сошла с ума и сказала Ванде, что убью ее, если она только посмеет это сделать. Но она ни капельки не испугалась и сказала, что дает мне неделю на размышления. У нее до сих пор осталось несколько старых фильмов, и их по-прежнему берут напрокат. На следующей неделе одна из таких вечеринок должна состояться в «Спортивном клубе», где работает Генри, и она отправит туда либо фильм с моим участием, либо какой-нибудь другой. Я должна дать ответ в следующую пятницу, — закончила она, обессиленно откидываясь на спинку дивана.
— Ваш муж работает у Джека Гарли? — быстро спросил Шейн.
— Да, официантом. Когда там устраивают подобные вечеринки, он подрабатывает сверхурочно и… естественно, видит на экране то же, что и все остальные. Теперь вы сами можете убедиться, что она хоть и мерзавка, но отнюдь не глупа. Ей даже не понадобится самой идти к Генри. Ее там вообще не будет. Он увидит фильм, и это будет конец всему. Но я этого не допущу. До этого я убью ее.
— У вас уже дважды это не получалось? — спокойно поинтересовался Шейн.
— Нет, я еще ничего не делала. Даже не представляю, что она хотела сказать своим письмом. Я даже не знаю, где она живет. У меня есть только ее телефон, и я трижды звонила ей, чтобы отговорить от этой затеи. Но она даже слушать меня не хотела — просто спрашивала, согласна ли я, а когда я пыталась уговорить ее, бросала трубку.
Она настоящая дьяволица, мистер Шейн. Она не имеет права жить! Любой суд меня оправдает, если я расскажу всю правду!.. Но… это ничего не даст, потому что Генри тогда все узнает. Что же мне делать? И как быть с этим письмом? Что вы собираетесь предпринять?
— Пока еще не знаю. Но если вы говорите правду…
— Да, клянусь вам! — страстно воскликнула она. — Неужели вы думаете, что мне было приятно рассказывать о себе такие вещи?! Если я заплачу вам тысячу долларов, могу я надеяться, что стану вашим клиентом? Может быть, вам удастся найти и уничтожить этот фильм или придумать что-нибудь такое, чтобы Генри не смог его увидеть?
Она снова открыла сумочку и достала пачку банкнот.
— Я еще не набрала всей суммы, но достану остальное в течение нескольких дней. Здесь шестьсот двадцать долларов. Вы можете взять их в задаток…
Шейн только отмахнулся.
— Во-первых, я хочу знать, что вы делали после того, как позвонили мне?
— Пыталась собрать необходимую сумму. Потому-то я и не хотела приезжать к вам раньше двенадцати. Я приняла решение, как только положила трубку. Я позвонила подруге — она живет на моей улице — и сказала, что к полуночи мне позарез нужно достать тысячу. Она дала мне все наличные, что были в доме, — шестьдесят долларов. Потом посадила меня в свою машину и мы объехали всех ее друзей и знакомых, занимая столько, сколько нам могли дать.
— Как скоро вы добрались до своей подруги?
— Почти сразу. Минут через пять. Видите ли, Генри сейчас на работе, так что… Мы говорили всего несколько минут, а потом поехали искать деньги. Дело в том, что Бетти…
— И эта ваша Бетти все подтвердит?
— Конечно. Бетти Хорнсби — моя лучшая подруга. А что? Разве это так важно?
— Да, — кивнул детектив. — Можете вспомнить, к кому из ваших друзей вы заезжали?
— Конечно. Я составила список — кому сколько должна.
— Отлично. Мне понадобится этот список и адрес вашей подруги Бетти. Это имеет очень большое значение, Шейла, — медленно сказал Шейн, — потому что сегодня вечером между десятью и половиной одиннадцатого Ванда Уэзерби была убита.
Шейла Мартин, которая в этот момент протягивала ему деньги, застыла. Какое-то время она молча смотрела на него, потом пробормотала: «Слава Богу!» — и закрыла лицо ладонями.
Неожиданно зазвонил телефон. Шейн вскочил и сорвал трубку.
— Алло, мистер Шейн? — послышался встревоженный голос портье. — Они поднимаются к вам. Шеф полиции и ваш приятель-репортер только что вошли в лифт и даже не остановились у стойки.
— Спасибо! — быстро пробормотал Шейн, швыряя трубку. Он подскочил к Шейле, рывком поставил ее на ноги и быстро сказал: — Поцелуйте меня хорошенько… и растреплите волосы. Поторопитесь. Допивайте коньяк и капните немного на платье. Сейчас здесь будет полиция и, если вы не хотите впутываться в это дело, надо изобразить, что они помешали нашему свиданию.
— О Боже! — выдохнула она. Приподнявшись на цыпочки, она обняла его за шею и поцеловала. Шейн ответил на поцелуй, запустив пальцы в ее густые волосы. Когда она отступила назад, ее глаза сверкали.
— Мне было очень приятно, Майкл. Если вы сможете от них отделаться…
— Мне тоже понравилось. — Он улыбнулся и легонько подтолкнул ее к дивану. — Выпейте еще и ведите себя поразвязней.
— В вашем присутствии это будет нетрудно, Майкл Шейн.
Шейн быстро допил коньяк, вытащил из бара бутылку и поставил ее на столик перед диваном. Потом скинул пиджак, бросил его в кресло, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и ослабил узел галстука. В этот момент в коридоре послышались тяжелые шаги.
Он посмотрел на Шейлу и одобрительно кивнул. Она шлепнулась на диван — юбка задрана выше колен, прядь волос закрывает пол-лица, помада на губах смазана, короче, впечатление полное.
Шейн наполнил свой стакан, когда в дверь властно постучали.
Глава 8
Шейн сел на диван рядом с Шейлой со стаканом в руке, обнял ее за плечи и прошептал:
— Постарайтесь сыграть эту роль как можно более убедительнее. Нам очень неплохо вдвоем, и мы чертовски раздражены, что нам помешали.
Шейла не ответила, но крепко прижала его руку к своей щеке. От нее исходил аромат духов, и Шейн неожиданно поймал себя на мысли: а действительно ли она так уж любит своего мужа?
В дверь снова постучали — на этот раз более настойчиво, — и из-за двери послышался голос Джентри:
— Открой, Майкл. Это Уилл Джентри.
Шейн сделал солидный глоток коньяка, напоследок похлопал Шейлу по плечу и громко и сердито сказал:
— Не волнуйся, дорогая. Это шеф полиции. Придется открыть.
Он поднялся и направился к двери. Снова повторился стук.
— Иду, иду, — проворчал Шейн. — Дверь выламывать вовсе не обязательно.
Он повернул ключ, слегка приоткрыл дверь и, скорчив сердитую гримасу, выглянул в коридор.
— Что за черт? В чем дело, Уилл? Может, ты объяснишь толком, какого?..
— Я хочу задать тебе пару вопросов, — ответил Джентри. Он перевел взгляд со стакана в руке Шейна на полоску помады на его щеке и ухмыльнулся: — Извини, если я не вовремя, — грубовато добавил он, — но ты выбрал чертовски неподходящее время для своих шашней. Пусть твоя девка подождет в спальне, если не хочешь, чтобы мы с Тимом ее видели. Если, конечно, она еще здесь.
Шейн гневно выпрямился, притворяясь оскорбленным до глубины души.
— Она не девка! И вообще здесь происходит совсем не то, что ты думаешь. Какие грязные домыслы! — Он торжественно распахнул дверь и, когда Джентри вошел, многозначительно подмигнул Рурку: — Разумеется, я не хочу, чтобы вы подумали, что я стесняюсь своих друзей. — Он захлопнул дверь. — Сильвия, познакомься — шеф полиции Уилл Джентри и мистер Рурк из «Дейли ньюс».
Шейла, развалившись на диване с сигаретой в зубах, расплылась в улыбке и хихикнула:
— Привет, ребята, рада познакомиться.
Джентри хмуро кивнул ей и повернулся к Шейну.
— Слушай, она не может на минутку выйти в спальню? Есть разговор.
— Привет, Сильвия. — Рурк улыбнулся и подошел к Шейле, откровенно ее разглядывая.
Шейн одним глотком допил коньяк и неопределенно помахал рукой.
— Чувствуйте себя как дома. Тим, налей Уиллу, да и себя не забудь.
Слегка пошатываясь, он подошел к дивану, наклонился к Шейле и нежно сказал:
— Извини, дорогая, я на минутку. Маленький деловой разговор с полицейским.
Он схватил ее за руку и помог подняться, проводил в спальню, оставив дверь наполовину открытой, и включил свет. Она повернулась к нему и прошептала:
— Чтобы у них не оставалось сомнений…
Она прильнула к Шейну и поцеловала его. Они оба дрожали, когда он отпустил ее и сделал шаг назад. Какое-то мгновение Шейн пристально смотрел на нее, потом кивнул и, ни слова не говоря, вышел, закрыв за собой дверь.
Уилл Джентри удобно устроился на диване, сложив руки на коленях.
— Майкл, скажи для начала, ты достаточно трезвый, чтобы ответить на пару вопросов?
— Абсолютно трезвый. Ради Бога, задавайте поскорее свои вопросы и до свидания.
— Да-да, конечно, — успокаивающе кивнул Джентри. — Если бы ты предупредил Тима или меня, что у тебя свидание, я бы не стал врываться к тебе в такое время.
— А я и не знал, что должен получать разрешение на свидания у представителей полиции, — огрызнулся Шейн. Он попытался дотянуться до стакана, покачнулся, с трудом удержал равновесие и с преувеличенной осторожностью налил себе коньяка.
Из кухни с двумя высокими бокалами вышел Рурк и протянул один из них Джентри.
— Вообще-то это была идея Уилла — навестить тебя без приглашения, но, ей-богу, Майкл, не стоит из-за этого лезть в бутылку… Черт, а я-то думал, что ты все свое свободное время проводишь с Люси.