– Знаете что, Ария… – сказал он, – а давайте как-нибудь, когда станет поспокойнее, прогуляемся с вами в лес.
– В лес? Зачем? – удивилась я столь странному предложению. Я не могла понять, что можно найти интересного в лесу – там просто деревья и все. Насчет леса – это к егерям, а не к нам, штурмовым бойцыцам.
– Ну… – несколько растерялся он, – видите ли, я люблю лес. Там грибы, ягоды. Белки скачут. – Он смущенно покашлял. – Я бы вас в кино пригласил, если бы мы находились не на войне… А так… Знаете, просто хочется взять вас за руку, и чтобы вокруг нас были тишина и безлюдье. Рассказать о себе… Послушать о вас… А вы разве никогда не были в лесу?
– Не была, – покачала я головой.
– Надо же… – он смотрел на меня с нежностью и оттенком любопытства, качая головой. – Ну так мы договорились? Как выдастся спокойная минута, мы совершим прогулку. Узнаем друг друга получше…
– Хорошо… – согласилась я. И почему-то отчетливо осознала в этот момент, что уж там-то, среди деревьев, где никто не сможет нас видеть, я смогу наконец отдаться своему чувству сполна. Не знаю точно, как это будет, но уверена, что все будет так, как надо. Потому что я… потому что я люблю этого человека.
30 июня 1941 года. Полночь. Лондон. Бункер премьер-министра Англии.
Премьер-министр Уинстон Черчилль.
Даже здесь, глубоко под землей, ощущались тяжелые содрогания почвы. Наверху германские люфтваффе совершали очередной ночной налет на Лондон. Там, под черными небесами, парили аэростаты воздушного заграждения, захлебываясь, часто лаяли зенитные автоматы и с солидной гулкостью били крупнокалиберные зенитные орудия, расцвечивающие небо яркими вспышками разрывов и огненными пунктирами трасс. В ответ из этой бездонной черноты на лондонские кварталы десятками сыпались фугасные и зажигательные бомбы, которые разрушали дома, вызывали пожары, убивали и калечили горожан. Правда, с тех пор, как Гитлер начал войну на Востоке (а на самом деле примерно с середины мая), эти налеты ослабли, сделались не такими частыми и интенсивными. Ну так что поделать – большая часть люфтваффе переместилась на восток и сейчас ожесточенно воюет с русскими.
Сэр Уинстон уже знал, что первый удар гуннов был настолько страшным, что на большей протяженности линии фронта авиация большевиков просто перестала существовать, и германцам все же удалось обрести вожделенное господство в воздухе; правда, не там, где она планировала сделать это первоначально. Ну что ж – у британцев появилась возможность воочию понаблюдать за тем, от чего их отвел Бог, когда королевские военно-воздушные силы выстояли в жесточайшей борьбе и не показали ни грана* слабины. Как раз ожесточенное сопротивление британских пилотов германскому воздушному наступлению и стало причиной того, что Гитлер отказался от вторжения на Британские острова, обратив свой взор на восток, в сторону большевистской России. В тот момент и Черчилль, и прочие британцы вздохнули с облегчением. Бешеный зверь, специально выращенный для похода в восточном направлении, наконец-то обратился к предначертанному для него пути. Жаль только, что при этом он сначала загрыз одного своего дрессировщика и сильно искусал другого**.
Примечание авторов:
* Гран (от лат. granum – зерно, крупинка) – устаревшая единица массы на основе веса среднего ячменного зерна.
** имеется в виду завоеванная Гитлером Франция и подвергнутая тяжелым бомбардировкам Британия.
Правда, несколько последних дней на востоке творилось нечто невероятное и неприятное. Большевистский вождь пока еще не дозрел до того, чтобы просить помощи против гуннов у своих самых старых и заклятых врагов, а вот теперь появились сведения, что помощи он уже и не попросит – никогда и ни у кого. Эту информацию, пришедшую по линии секретной службы его Величества (SIS), в бункер премьер-министра принес лично ее глава Стюарт Мэнзис. Агенты британской разведки имеются везде, даже в таких сверхзакрытых странах, как гитлеровская Германия и сталинский СССР.
В Германии еще со времен Бисмарка было полно англофилов, и официальная нацистская идеология считала англичан не мусорной нацией унтерменшей, а конкурирующей с немцами расой господ*. Но если верна прямая теорема, то верна и обратная. В Германии тоже было предостаточно англофилов, считающих, что счастье их страны в союзе с Великобританией, и готовых неустанно работать ради этого союза, сообщая совершенно секретные сведения не менее секретной службе его Величества.
Примечание авторов: * первоисточником человеконенавистнической идеологии стала книга Хьюстона Стюарта Чемберлена (не путать с лордом Чемберленом премьер-министром Великобритании) «Основы XIX века», в которой он обосновывает существование высшей нордической расы господ и ее вечное противостояние с мировым еврейством. Сей Хьюстон Стюарт Чемберлен родился в Великобритании, в городке Саутси (Хэмпшир) в семействе британского адмирала, но, женившись на дочери Рихарда Вагнера Еве, постоянным местом проживания выбрал для себя немецкий город Байройт, где и скончался в 1927 году.
В Советской России картина была хоть и похожей, но несколько иной. Там в правящей партии со времен «до без царя» осталась небольшая, но сильно отравленная заноза в виде «товарищей», завербованных все той же секретной службой его Величества во время их пребывания в британской эмиграции. Наивысшая концентрация таких людей имелась в НКИДе у Молотова (наследие тех времен, когда международными делами в СССР крутил Литвинов), и именно эти «товарищи» переправляли совершенно секретные сведения сначала в Лондон своему подельнику советскому послу Майскому, а уже тот сливал их своим кураторам из SIS. Были у британской разведки, разумеется, и другие каналы получения информации, да только они работали значительно медленнее, и информация по ним поступала с большим опозданием.
Черчилль с нетерпением ждал доклада Стюарта Мензиса. Его преследовало чувство, что информация, которую ему предстояло услышать, очень сильно изменит ход его мыслей относительно ситуации на советско-германском фронте.
Наконец глава SIS прибыл пред светлые очи премьер-министра. Проницательный взгляд Черчилля успел отметить, что тот, хоть и держится как обычно, все же несколько взволнован.
– Итак, сэр Уинстон, – сказал Стюарт Мэнзис, раскладывая на столе бумаги, – информация, полученная нами по агентурным каналам с обеих воюющих сторон и подтвержденная визуальными наблюдениями, чрезвычайно серьезна в плане возможных последствий и настолько же фантастична. Но и гунны, и большевики действуют так, как будто это явление никакая не мистификация, а самая что ни на есть реальность.
– Постойте, Стюарт, – недовольно проворчал Черчилль, перекатывая в углу рта замусоленный огарок гаванской сигары, – я вообще не понимаю, как информация, которая выглядит как фантастика, может быть серьезной в плане возможных практических последствий?
Вместо ответа глава SIS выложил перед премьер-министром несколько фотографий в крупном формате.
– Вот это фото через свой телескоп сделал Оксфорд, – сказал он, указывая на первую в стопке, затем, раскрыв снимки веером, ткнул пальцем в остальные. – Это Кембридж, а это Гринвич. То, что болтается над нашими головами почти на круговой орбите, имеет длину больше четверти морской мили и выглядит весьма угрожающе. Кстати, обратите внимание – цвет пятиконечной звезды красный, что явно указывает на причастность к этому делу большевиков…
– Ну-ка, Стюарт, ну-ка… – Черчилль подтянул к себе по очереди все три фотографии и достал из ящика стола лупу, с которой обычно читал топографические карты, – только сперва скажите – почему я не должен считать это обыкновенной мистификацией, своего рода розыгрышем, сделанным с целью слегка позабавить меня в сложившейся нелегкой ситуации? – Скептически приподняв одну бровь, он бросил быстрый взгляд на своего собеседника. – Русские тоже оказались неспособными устоять на ринге перед гуннами, они спасаются бегством, а гунны догоняют их и бьют.
– Если это розыгрыш, – показал головой Стюарт Мэнзис, который держался спокойно и уверенно, – то как раз гуннам от этой шутки не до смеха. Наш агент в люфтваффе доносит нам, что немецкие летчики в панике. С двадцать седьмого числа в небе над Россией начали действовать белые боевые аппараты стреловидной конструкции, встреча с которыми в воздухе означает для германских пилотов выбор между кладбищем или пленом. Вот фотографии еще от двадцать седьмого числа, сделанные самими пилотами гуннов и сумевшими все же скрыться от преследования (потому что их никто не преследовал). Наш агент в люфтваффе, заполучивший эти снимки и понявший их чрезвычайную важность, сумел переправить их нашей резидентуре в Швейцарии, а уже та отравила их в Лондон на скоростном бомбардировщике «Москито». Обратите внимание, – он ткнул пальцем на одну из фотографий, – вот это «демон» куда-то торопится. Крылья сложены и прижаты к корпусу, а сам он похож на наконечник копья. Скорость при этом – тысяча узлов или даже больше. А вот он, – Мэнзис указал на объект на другом снимке, – никуда не спешит – скорость почти как у обычного самолета и раскрытые длинные тонкие крылья растопырены в воздухе.
– А что русские? – спросил Черчилль, нахмурившись и продолжая разглядывать фотографии. – Что они говорят о этих таинственных пришельцах?
– А у русских, – ответил Стюарт Мензис, – как всегда, все тихо и спокойно. В их прессе ни о чем подобном писать не будут, но их вождь Сталин уже сутки не появлялся в своем кабинете в Кремле. Согласно официальной информации, у него острая респираторная инфекция, а по неофициальным сведениям, это какие-то важнейшие переговоры. Наш источник в их ведомстве иностранных дел сообщает, что их шеф Молотов утром тридцатого числа появился с каким-то документом, который был записан в официальный реестр под странным наименованием «Соглашение о присоединении». Больше об этом документе ничего неизвестно, воочию его никто из наших людей не видел, в настоящий момент если он и существует, то хранится в личном сейфе Молотова. Гораздо важнее те пертурбации, которые произошли в их военной среде. Генерал Жуков был снят с поста начальника генерального штаба и направлен командовать Западным фронтом на замену бедняге Павлову, а его место занял маршал Шапошников, год назад снятый с этой должности по состоянию здоровья, Впрочем, маршал в свои обязанности тоже не вступил, взяв больничный на неопределенный срок. Вместо него в генштабе всем заправляет совсем молодой генерал Василевский, который еще совсем недавно был всего лишь первым заместителем первого заместителя…