х показания развалились и стали абсолютно бесполезными, после того как Бен стал задавать им конкретные вопросы. А кроме того, даже если б они и видели самого Снеговика, то не смогли бы сказать, кто он, куда направлялся или откуда шел.
Первой свидетельницей была пожилая леди с бифокальными очками и выпадающими волосами. Она заметила незнакомца, который шел по ее улице и, останавливаясь, рассматривал номера домов. И она не видела, чтобы он заходил по какому-то конкретному адресу. Также, к большому сожалению, она не заметила машины, на которой он мог приехать, что могло бы сильно помочь следствию.
Вторая женщина была моложе – разведенка с двумя детьми, посещающими начальную школу. Эта свидетельница обращала больше внимания на детали, да и видела она мужчину с более близкого расстояния. Ей встретился человек, очень похожий на Снеговика, который покупал в аптеке «Бутс» на Клаппергейт бритвенные лезвия и флакон «Грециана 2000»[71] темно-коричневого оттенка. Она заметила, что мужчина был хорошо одет и заплатил за покупки новенькой банкнотой в 20 фунтов. В очереди на кассу свидетельница стояла прямо за ним, и ей показалось, что он пользуется туалетной водой «Обсешн»[72]. Потом она видела, как мужчина шел в сторону рыночной площади, но потеряла его из вида, когда он пересек дорогу недалеко от перекрестка с Хай-стрит. Именно так она и сказала – потеряла. Купер был впечатлен. Если эту женщину немного потренировать, она могла бы стать отличным оперативником в группе наружного наблюдения.
Случилось так, что третьей свидетельницы не было дома. Бен бросил ей в почтовый ящик свою визитную карточку с просьбой связаться с ним. Эта свидетельница жила в одном из жилых комплексов, которые лепились к склонам холмов над Идендейлом, – в основном бунгало, построенные в 60—70-х годах, причем некоторые из них были очень большими, с ухоженными садами и мансардными окнами, вделанными в крыши.
Теперь у констебля остался один, последний адрес. Купер сверился с картой, которая лежала у него в бардачке: Вудленд-кресент находилась всего в двух кварталах ниже по холму от той улицы, на которой он стоял. До этого места было всего несколько сотен ярдов. Бен припарковал «Тойоту» у края тротуара и пешком стал спускаться в сторону Идендейла, стараясь держаться ближе к середине тротуара, чтобы не вымазать ботинки в снежной жиже. Когда он проходил мимо небольшого продуктового магазина и почтового отделения на углу улицы, то увидел рекламу «Дербишир таймс» и «Дейли мейл». Небольшой грузовичок с низким кузовом, который, судя по надписи на двери, принадлежал местной строительной компании, стоял рядом с открытым вольером, полным трепыхающихся зебровых амадин[73]. В двухстах ярдах дальше, на главной дороге, располагался дилерский центр тракторов «Кейз», расположенный как раз напротив Куинс-парка, крупнейшей открытой площадки в городе.
Вудленд-кресент ничем не отличалась от других улиц: те же бунгало и несколько новых домов ближе к вершине холма, все разделенные открытыми лужайками. Мужчина лет шестидесяти, одетый в непромокаемые рыбацкие штаны, медленно сталкивал щеткой снег на проезжую часть. Когда Купер проходил мимо, этот человек остановился и кивнул ему. От физической активности он раскраснелся и тяжело дышал. Клубы пара, вырывавшиеся у него изо рта вместе с дыханием, напомнили Бену машины, стоящие на светофоре ранним утром с клубами выхлопов, вырывающимися из еще холодных выхлопных труб.
У окна дома № 37, дома семьи Лукаш, сидела женщина. Дом представлял собой большое бунгало со встроенным гаражом и приличной теплицей, которая была видна в конце прохода, отделявшего дом от соседнего бунгало. Купер догадался, что эта женщина, скорее всего, и есть Грейс Лукаш. Интересно, она что, жена Пьётра?
Детектив прошел по подъездной дороге, ведущей к бунгало, чувствуя на себе взгляд женщины. Смотрела она на него с подозрением, как будто он был нежелательным посетителем: свидетелем Иеговы[74] или страховым агентом. Возле входной двери Бен остановился и посмотрел на эту даму. Она все еще не отводила от него глаз, и на лице ее было теперь не только подозрение – на нем появился страх.
В тот момент, когда полицейский протянул руку к звонку, лицо женщины исчезло, хотя Бен и не видел, как она встала. Сквозь стеклянные панели двери он заметил какое-то движение и понял, почему она не встала, – женщина была на инвалидной коляске.
Купер представился и предъявил свои документы – его сильно заинтересовали нервные манеры хозяйки дома. Но когда она поняла, кто перед ней стоит и зачем он пришел, женщина расслабилась. Она практически втянула гостя внутрь и захлопнула за ним входную дверь, после чего наклонилась вперед в своем кресле, чтобы закрыть дверную заслонку, предназначенную для собаки, по форме напоминавшей гигантскую сосиску.
– Я бы попросила вас снять обувь, – произнесла женщина, – в шкафу должны быть шлепанцы.
В доме стояла такая жара, что на теле у Купера, под его теплым пальто, мгновенно выступили капельки пота. Разница между этим домом и «Заросшей лощиной» была приблизительно такой же, как между Исландией и Экваториальной Африкой. На Грейс Лукаш был надет кремовый свитер и слаксы, и выглядела она элегантно и уютно. Надевая шлепанцы, Бен рассмотрел коридор, который шел из холла в двух направлениях. Бунгало было действительно большим – по меньшей мере четыре спальни. Интересно, чем Пьётр Лукаш зарабатывает себе на жизнь?
– Я, в общем-то, не совсем уверена, – начала миссис Лукаш, – но описание довольно здорово совпадает. Но так как полиция обратилась за помощью…
– Совершенно правильно. Мы только приветствуем такую помощь.
Грейс слегка наклонила голову и посмотрела на Бена. По лицу ее блуждала веселая улыбка. Такую не так-то легко обвести вокруг пальца. Купер обратил внимание, что в прошлом она была привлекательной женщиной, да и сейчас оставалась ею для любого, кто готов был абстрагироваться от кресла-каталки. У нее не было никакого акцента. Правда, это не значило, что она не могла быть полькой по происхождению, но Бен все же решил, что она англичанка и невестка Зигмунда Лукаша.
– А вы уже выяснили, кто он такой? – спросила Грейс.
Купер был сбит с толку тем, что женщина взяла инициативу в свои руки и сама стала задавать вопросы. Он позабыл, для чего пришел, слишком задумавшись о старом летчике, который когда-то летал на «Милом Дядюшке Викторе». Сам Бен прекрасно знал, что подобные мысли могут превратиться в навязчивую идею, если только он не будет их контролировать. Но ему очень хотелось увидеть Зигмунда Лукаша, сравнить его с фотографиями в книге и выяснить, не он ли пытался заговорить с ним через пропасть в пятьдесят семь лет.
– Нет, миссис Лукаш, еще нет, – сказал полицейский. – И я надеюсь, что вы нам в этом сможете помочь.
– Понятно. – Хозяйка дома выглядела странно огорченной. – Боюсь только, что он не назвал мне своего имени. Он пришел в дом, но я его выставила.
– И когда, напомните мне, это было?
– В понедельник утром. А позвонила я вам вчера, после выпуска новостей. Вы довольно долго добирались сюда, правда?
– Нам приходится опрашивать очень многих, – пояснил Бен.
Неожиданно ему показалось, что за ним кто-то наблюдает из другой половины комнаты. Он оглянулся и встретился со скептическим взглядом сине-зеленого попугая. Голова у птицы тоже была слегка наклонена, как и у ее хозяйки.
– Я подумала, что он страховой агент или рекламирует пластиковые окна, – продолжила миссис Лукаш. – Их здесь просто пруд пруди. Но я сразу поняла, что он не свидетель Иеговы.
– Вот как?
– Они перестали к нам ходить после того, как узнали, что мы католики. И очень жаль. Мне всегда хотелось переманить одного из них в нашу веру.
– А этот человек, который приходил в понедельник, – вернулся к главной теме разговора Купер, – он не говорил, что ему нужно?
– Я не дала ему такой возможности, – ответила женщина. – Потому что не собираюсь стоять на ступеньках на холоде и спорить с какими-то торговцами. Я и вас тоже чуть не отправила восвояси, но потом поняла, что вы не собираетесь ничего продавать. Только не в таком пальто.
Констебль поиграл ручкой – он чувствовал себя неловко под взглядами попугая и его хозяйки.
– Прошу вас, опишите мне его, пожалуйста. Как можно подробнее.
Грейс Лукаш лаконично рассказала, как выглядел незнакомец. Ее описание точно подходило под внешний вид Снеговика, вплоть до обуви. Для женщины, которая не дала мужчине даже возможности заговорить, она была очень наблюдательной.
– Он был на машине? – уточнил полицейский.
– Не видела.
– Не заметили ли вы, с какой стороны он пришел и куда потом направился?
– Боюсь, что нет.
– А в доме есть еще кто-то, с кем бы я мог поговорить? – спросил Бен.
Женщина заколебалась, и на ее лице вновь появилось выражение подозрительности. Купер даже чуть не протянул ей свое удостоверение во второй раз, чтобы она могла расслабиться.
– Он мог оставить машину где-то на улице, – сказала миссис Лукаш. – Вам надо поговорить с соседями. Ведь если он что-то продавал, то должен был пройти по всей улице.
– Я обязательно это сделаю.
– А вы расскажете мне, когда все выясните?
Грейс Лукаш вновь застала детектива врасплох – и вот сейчас она с нетерпением ожидала его ответа, как будто эта информация была частью их сделки. Хотя, подумал Бен, желание узнать, кем был человек, который стоял вот здесь на пороге, а потом почти сразу же был убит, вполне естественно.
– Посмотрим, – ответил он. – А пока нам необходима любая поддержка, которую мы только можем получить. Так что пока я у вас в доме…
– Знаете, мой муж сейчас дома. И мой свекор тоже… Но ни один из них его не видел.
– Возможно, я могу задать им пару вопросов, чтобы убедиться в этом окончательно? Это бы мне очень помогло.