опитала торф. Здесь обычно говорили о людях, которые принесли в жертву свои жизни. Но это было больше чем жертвоприношение. Бен чувствовал, что стоит на краю того места, где произошла кровавая бойня.
Все винили лейтенанта Дэнни Мактига за падение самолета и гибель пяти человек, и Купер не мог представить себе, что Мари Теннент или кто-то другой могли посчитать справедливым наказанием за этот грех.
Диана Фрай застала Эдди Кемпа в благодушном настроении. Он выглядел как человек, уверенный в том, что против него нет серьезных улик. Это была та уверенность, которая появляется у преступника после того, как его слишком много допрашивают без предъявления обвинений, или после того, как его объявляют невиновным в суде. Даже его вони Фрай больше не чувствовала. Может быть, камера предварительного заключения действовала на него каким-то особым образом?
– Конечно, Вики знала об этой истории с Мари, – признался Кемп. – Но Вики сама выгнала меня из дома, так что пенять она может только на себя, правда?
– Наверное… – отозвалась Диана.
– В любом случае мы с этим разобрались. Я вернулся к Вики, и на этом все закончилось.
– И когда это произошло?
– В июле.
– То есть около шести месяцев назад. И вы расстались с Мари мирно?
– Мари была немного расстроена и наговорила мне вещей, о которых потом наверняка жалела, – признался Эдди после некоторого колебания. – Она сказала мне, что я воняю. Но ведь это такая болезнь, так что это было нечестно, правда?
– И с тех пор ты Мари больше не видел?
– Нет. Причин не было.
– А ребенок разве недостаточная причина?
Кемп немного занервничал. Фрай видела, как он заерзал на стуле.
– Я про ребенка ничего не знал.
– А ты в этом уверен?
– Абсолютно.
– И Мари ни разу не связалась с тобой, чтобы рассказать? А я думала, что она ждала какой-то поддержки. Если ты расстался с нею всего шесть месяцев назад, то значит, это ты отец малышки.
– А где доказательства? – поинтересовался Эдвард.
– Уверена, что ты знаешь, что нам пока не удалось найти ребенка, – посмотрела на него сержант.
– Да, но…
– А она когда-нибудь упоминала о том, что у нее уже был ребенок раньше?
– Нет.
Поскольку никаких улик у нее не было, девушка решила сменить тактику.
– Мистер Кемп, а почему вы нарушили условия залога?
– Да я просто решил провести какое-то время со своим братом, – ответил Эдди. – Вики достало то, что я опять влип в историю. Честно говоря, в первый раз она меня выгнала за это же. Поэтому я и слинял на пару дней, пока все не успокоится. Но из города я никуда не уезжал – просто жил у нашего Грэма.
– Ну хорошо. Тогда давай поговорим о нападении на офицера полиции вчера ночью.
Эдди затряс головой.
– А вот здесь, – сказал он, – у вас точно нет никаких доказательств.
29
Бен Купер сразу заметил, что Элисон Моррисси ждет его возле машины. Увидел он ее издалека, как только они с сотрудниками МО вышли на прямой отрезок тропы через пустошь длиной в четверть мили. Ее желтое пальто выглядело на фоне его красной «Тойоты» как пятно горчицы.
– А ваша подруга легко не сдается, не так ли? – заметила Джейн Кодвелл, толкнув Купера под ребро и продемонстрировав ему свои ямочки на щеках. – Хотите, я опять спущу на нее Нэша?
Шедший за ними Стив давился от смеха. А вот Лиз Петти по пути от места катастрофы все время молчала.
Бен был сконфужен. Он только надеялся, что мороз скроет его сильный румянец. Всю дорогу по торфянику он то молил Бога, чтобы Моррисси успела уехать, то надеялся, что она дождется его.
– Интересно, откуда она знает, какая машина ваша? – поддела его Кодвелл.
Купер повернулся и взглянул на Лиз. Та в ответ бросила на него сердитый взгляд. Ей тоже приходилось нелегко – она была вынуждена идти рядом с Нэшем. Его шаги были вдвое длиннее ее, но он специально тормозил, с тем чтобы они плечом к плечу двигались по узкой тропинке.
Когда они подошли к машинам, Бен увидел, что Элисон бледна и трясется от холода. Кисти рук она засунула под мышки, а подбородок спрятала в шарф, чтобы хоть как-то уменьшить площадь открытой морозу кожи. Пряди волос выбились из-под ее шапки и теперь падали ей на глаза.
– Вы что, сошли с ума? Вы же замерзнете! – напустился на нее Купер. – Где ваша машина?
– У меня ее нет. Сюда меня подбросил Фрэнк, – сказала канадка.
Бен заметил, что она еле говорит, потому что губы у нее онемели от холода и были едва видны на фоне ее лица.
– Глупо, – заметил Купер. – И когда же он за вами вернется?
– Я попросила его не возвращаться. Подумала, что вы, Бен, подбросите меня до Идендейла.
– Я не могу этого сделать.
– Смотрите на это как на часть вашего служения обществу, хорошо?
Лиз Петти первой добралась до своего фургона и уехала, даже не обернувшись. Кодвелл и Нэш принялись менять обувь, и сержант что-то сказала констеблю поверх багажника машины, отчего тот опять захихикал.
– Вы поставили себе целью подвести меня под монастырь, не так ли? – спросил Купер у Моррисси. – Вы же видите, что я на службе!
– Вы все волнуетесь о том, что могут сказать ваши сослуживцы, а им, по-моему, на все наплевать. По крайней мере, этим двоим.
Но Купера Джейн и Стив волновали мало. Он просто знал, что они постараются первыми рассказать обо всем Фрай. Если только Лиз их не опередит.
– Вы делаете все, чтобы я не смог помочь вам.
– А разве вы мне помогаете? – спросила Элисон.
Она была так бледна, что выглядела невероятно ранимой, хотя Куперу и пришла в голову мысль, не слишком ли нарочито эта женщина дрожит для усиления эффекта. Машина Кодвелл и Нэша проехала мимо них. Стив нажал на клаксон, а сержант помахала им с пассажирского сиденья и одарила изящной улыбкой, вполне достойной королевы. Они двинулись по А-57 в сторону гостиницы на перевале.
– Теперь они нас не видят, – сказала Моррисси. Ее побелевшие губы слегка приоткрылись, так что Куперу стали видны ее идеальные зубы и кончик языка. Он почувствовал на лице ее дыхание и понял, что стоит к ней слишком близко.
– Черт возьми, Элисон! – с трудом произнес он. – Забирайтесь-ка лучше в машину!
– Благодарю вас, Бен.
Полицейский открыл машину, чтобы канадка могла сесть, и забросил свои тяжелые ботинки и куртку в багажник, слишком сильно хлопнув при этом задней дверью. Женщина с осуждением взглянула на него через заднее стекло.
– А печка у вас здесь есть? – спросила она, когда Купер открыл свою дверь. – Я совсем не чувствую ног.
– Зачем вы приехали сюда? – спросил он вместо ответа. – Вы что, знали, что мы будем здесь сегодня утром?
– Это Фрэнк.
– Но откуда?
– Его знает множество людей. Мне кажется, что вчера ему позвонил летчик, чтобы узнать точные координаты места катастрофы.
– Проклятие!
– Когда он утром рассказал мне об этом, я упросила его подвезти меня, – пояснила Моррисси. – Я хотела знать, что вы будете здесь делать.
– Этого я не могу рассказать.
Купер не знал, на что именно злится. Он на полную включил печку и несколько раз нажал на газ, прежде чем выехать на дорогу. Для себя он решил, что ни за что не заговорит с Элисон, пока они будут ехать до Идендейла. Она намеренно ставит его в неудобное положение. Но в то же время он понимал, что канадка не сможет проехать весь путь, не задав ни одного вопроса. Несколько минут они ехали в неловком молчании, а когда Моррисси заговорила, то задала совсем не тот вопрос, которого ожидал детектив.
– А вы не испытываете разочарования в своей работе? – поинтересовалась она. – Вся эта погоня за уликами и доказательствами… Ведь масса всего делается впустую. Бесполезная трата времени и усилий, как мне кажется.
Констебля это застало врасплох. Каким-то образом его спутница смогла нащупать именно то, что не давало покоя ему самому. Теперь он не мог не ответить ей.
– Согласен, иногда это очень разочаровывает, – кивнул головой Бен.
– Тогда почему вы продолжаете этим заниматься?
– А что мне остается?
– Это не ответ, Бен. Вы такой человек, которому необходимо оправдание его действий. Вы должны верить, что боретесь за правое дело. Так почему не поменяете работу?
Купер нахмурился. Он сам себе не мог это объяснить. Но сейчас, когда такой вопрос задал ему посторонний человек, ответ сам пришел ему в голову.
– Иногда – правда, очень редко – мне кажется, что я сделал что-то стоящее, – сказал он.
– И этого достаточно? Очень редко?
– Конечно, – подтвердил детектив.
Они проехали мимо гостиницы на перевале, где сотрудники не слышали и не видели никаких машин, кроме снегоуборочных, в ту ночь, когда убили Ника Истона… Мимо площадки для отдыха, на которой команда снежного плуга обнаружила его тело… Но сейчас Купер думал не об Истоне и даже не о Мари Теннент. Элисон Моррисси прекрасно чувствовала, когда стоит помолчать. Эта способность помогла бы ей прекрасно проводить допросы.
– Понимаете, – продолжил Бен, – когда такое случается, когда мне кажется, что я сделал что-то стоящее, мир вокруг меня неожиданно успокаивается и становится таким, каким он должен быть, каким его создали еще до того, как мы его испортили и сделали жестоким и грязным. Это сложно объяснить. Конечно, это не означает, что с миром происходит что-то особенное, что-то, что может броситься в глаза. Но иногда со мной такое происходит. И что бы это ни было, это… настоящее.
Краем глаза полицейский видел, что Элисон кивает. И тем не менее она продолжала молчать. Они ехали по длинному спуску в Дервен-Вэлли. Прямо по курсу и по бокам от дороги стали появляться открытые отрезки воды, блестевшие на солнце: они подъезжали к водохранилищу Ледибауэр.
– Это ощущение не похоже ни на одно из тех, которые мне приходилось испытывать в жизни, – признался Купер. – Наверное, так чувствует себя наркоман, принявший дозу. Это дает мне заряд бодрости, и я чувствую себя живым. Так что на какое-то время я становлюсь лучше.