Он был, как и положено, стандартно высокий, смуглый, стереотипический красавец: ухоженная щетина на лице контрастировала с накрахмаленной белой рубашкой и ярко-голубым легким шарфом. Он с легкой улыбкой оглядел кафе темно-карими глазами, и мне показалось, вот честное слово, клянусь, в самом деле показалось, что я сейчас упаду в обморок. Он небрежно прошел к кофемашине, оставив в своем фарватере волну слабых женских коленок (впрочем, возможно, только моих), пожал руку бариста и произнес низким, с хрипотцой, сексуальным голосом:
– Salut, Chris. Un espresso, s’il te plaît[16].
– Сейчас будет, дружище, – ответил бариста, вытряхивая портафильтр и перемалывая свежие бобы.
Я и так собиралась устраиваться сюда на работу под впечатлением от качества кофе, но если бы даже и не собиралась, то мысль о том, что я буду пожимать за стойкой руку этому загадочному красавцу-французу, завершила сделку.
Я глядела на этих двух мужчин и размышляла о том, как часто нас привлекают те, кто не походит на привычный для нас тип. Хоть я и могла признать, что бариста красив по-австралийски, что он буквальное воплощение небрежного и спортивного серфингиста, меня его внешность почти не привлекала. Возможно, оттого что я росла среди таких парней и в них для меня отсутствовал всякий интернациональный шарм. Зато этот француз был окутан тайной, зажигавшей что-то внутри меня. Моим первым впечатлением были таившиеся в нем крупицы необузданности, дикости, которые делают интересным общение с таким человеком.
Он быстро выпил эспрессо и небрежно выкатился на улицу, а через несколько минут – дав себе достаточно времени на то, чтобы поднять челюсть с пола, – я наконец набралась храбрости и решила спросить у бариста про работу.
– Классный кофе, – заметила я.
– Точно! – кивнул он. Очевидно, скромность не входила в список его добродетелей.
– Э-э-э, я видела в окне объявление, что тут требуется бариста. Я могу оставить заявку? – Я выудила из сумочки резюме.
– Конечно. У вас есть опыт приготовления кофе?
– Ну, до недавнего времени я работала в издательстве, но во время учебы в университете подрабатывала в сфере услуг. Так что да, я готовила кофе и раньше.
– Кофе не почасовая работа. Это стиль жизни.
Я подавила усмешку. Типичный австралийский бариста, считает, что кофе – это жизнь.
– О, абсолютно верно, – поддержала я его и неубедительно добавила: – И такой стиль жизни мне нравится.
Он взглянул на меня, держа в руке питчер с дымящимся молоком, и сказал под шум кофемашины:
– Тогда ладно. Почему бы вам не прийти на пробу? Мы поглядим, что вы умеете. Вы из Мельбурна или Сиднея?
– Из Мельбурна.
– Хорошо, – улыбнулся он, слегка вскинув брови.
Слава богу, мне хватило здравого смысла родиться в кофейной столице Австралии. Кажется, это прибавило мне несколько баллов.
– Так когда мне прийти? – задала вопрос я.
– Как насчет завтрашнего утра? К одиннадцати, после утреннего часа пик.
– Конечно. Тогда до встречи.
– До завтра. И не парьтесь насчет одежды, – добавил он, глядя на мое летнее платье с принтом из зеленых листьев. – У нас тут все просто.
Кто мог бы предсказать, что я буду выглядеть слишком стильно для особы, которая ищет работу? Или, может, я просто нехиппово одета на взгляд мельбурнского хипстера?
– Я Элла, между прочим. Приятно встретить соотечественника.
– Точно, – снова кивнул он, на этот раз без всякого интереса. – Я Крис.
Я ушла из кафе, не решив, нравится мне Крис или нет. С ним, казалось, легко поладить, но, когда речь шла о кофе, он был чуточку с придурью. Слишком фанател. Тем не менее я испытала облегчение, когда выпила чашку хорошего кофе и поговорила по-английски.
А воспоминания о том красавце-французе было достаточно, чтобы радоваться, что я зашла в то кафе и поговорила о вакансии. И я надеялась увидеть его снова, когда вернусь туда завтра.
Глава 10
День был полон позитива; я почти не сомневалась, что получу работу в кафе. И стал только лучше, когда я проверила почту. Я с радостью обнаружила, что отозвался хозяин одного из самых красивых домов, которому я послала запрос на аренду жилья; меня спросили, могу ли я прийти и посмотреть комнату. Я ответила, что могу, и Майк, мой потенциальный сосед-американец, прислал мне адрес.
Я отправилась в Латинский квартал, где меня ждала съемная комната, и по дороге прихватила сэндвич, чтобы съесть его в Люксембургском саду. «Превосходное место», – думала я, пересекая легендарный сад с его безупречными клумбами и величественными рядами идентичных деревьев. Я уселась в одно из знаменитых зеленых парковых кресел у центрального фонтана, где парижские дети с радостным писком пускали игрушечные катера. Забавно было смотреть, как они, водя руками по воде, терпеливо ждали, а иногда и не очень терпеливо, когда их катера приплывут к берегу.
Американца Майка я поджидала на Рю Муфтар между кафе и моим возможным новым домом. Ждала и размышляла: может, сумею так устроить свою жизнь в Париже, что мне совсем не придется говорить по-французски. Появился Майк, высокий, стройный и симпатичный блондин. Он нес себя с типично американской самоуверенностью.
Когда мы поднимались по лестнице, он с деловым видом набросал мне расклад:
– Там четыре комнаты. Новый жилец займет свободную и будет пользоваться всеми коммуникациями со мной, моей подружкой и остальными соучредителями нашего проекта. Все мы очень предприимчивые и иногда работаем из дома. Надеюсь, тебе будет любопытно посмотреть, как люди творят магию.
Я искоса взглянула на Майка, чтобы проверить, не шутит ли он. Нет, он не шутил.
– Так что у вас за проект? – поинтересовалась я.
– Это совместный конгрегационный проект. Ну, понимаешь… Он для людей вроде нас. Мы ломаем в Париже барьеры традиционной рабочей обстановки.
– Похоже, это может стать классным источником возможностей для здешних экспатов, – заметила я.
– Угу, пожалуй, – отозвался он. – Но не только.
Я не знала, что ему ответить, и неловко кивнула.
Далее мы молча одолели – без лифта – пять лестничных маршей, открыли дверь и увидели на диване еще двух «соучредителей». Майк устроил мне тур по апартаментам, оставив мою «комнату» напоследок. Я говорю «комнату», но на самом деле она была не больше шкафа или буфета.
– Вот это? – удивилась я. – За восемьсот евро в месяц?
– Угу. Это Париж, детка. Дешевле не найдешь. О, но сюда включены все платежи.
И снова я посмотрела на его лицо – не шутит ли он. И снова он не шутил.
Я постояла немного, прикидывая, уместится ли в комнатке даже узкая кровать. Я старалась не терять позитивный настрой. Пожалуй, я обойдусь без кровати и втисну лишь матрас. Может, даже заведу минималистичную раскладушку на манер японцев.
– Ну, теперь давай перейдем к интервью, – продолжил Майк. – А то через полчаса сюда явится еще один кандидат.
– К интервью? – переспросила я. – К какому интервью?
– Давай пройдем в гостиную.
Я села на жесткий обеденный стул, а все трое взирали на меня с мягкого дивана. Мне показалось, будто меня сейчас будут допрашивать.
– Это Элла, еще одна австралийка, – сообщил Майк «соучредителям», не потрудившись представить мне тех двоих.
Первой заговорила девчонка.
– Ну, как ты думаешь, что ты можешь принести в наш общий дом?
– Что я могу принести? – повторила я. – Ну, честно говоря, я только что приехала в Париж, и у меня нет ни мебели, ни всяких там кастрюль и сковородок.
Трио направило на меня абсолютно бесстрастные взоры.
– Правда, я уже обнаружила в Марэ классную сырную лавку. Могу приносить сыры. И туалетную бумагу.
– Ха, ты смешная! – воскликнула девчонка, но даже не улыбнулась. – Давай теперь поговорим серьезно. Мы творцы, мы создаем вещи. Здесь территория совместного творчества. Какую энергию ты принесешь в эти апартаменты? Какие идеи?
– Что? – ахнула я.
Сидевший рядом с Майком парень вгляделся в меня и закатил глаза.
– Над какими проектами ты сейчас работаешь? Какая у тебя ближайшая большая цель? – спросил он, словно это прояснило бы ситуацию.
– Ну, у меня был план приехать без плана во Францию. Я, так сказать, начинаю с нуля. Завтра у меня пробный день в кафе. Так что я, надеюсь, скоро буду варить кофе.
– О, круто. Да, это может нам пригодиться, – закивала девчонка.
Парень заржал и тут же пустился в пятиминутный монолог о том, как важно жить в творческой среде и превращать домашний отдых в часы творческих достижений.
Я слушала и мысленно прикидывала, стоит ли мне тут жить, взвешивала за и против. Да, мне нужна комната, но эти персонажи просто невыносимы. Впрочем, у меня не было плана Б, и я решила дать последний залп.
– Так что же, друзья? Значит, вы все работаете над проектом? – подала голос я, когда он наконец заткнул фонтан и глотнул порцию воздуха. Короче, мой энтузиазм оказался недолгим.
– Прямо сейчас мы не может говорить об этом. Мы только что подали заявку на финансирование, на огромную сумму, и на следующей неделе узнаем, одобрена ли она. Но до того времени это огромный секрет. Ты ведь понимаешь, правда? – уставилась на меня девица.
– Более чем, – кивнула я, не очень понимая или просто начхав на то, что она говорила. На мой взгляд, нам прежде всего надо было решить, подхожу ли я для их компании.
– Отлично, ну, пожалуй, мы узнали все, что нам нужно, – заключил Майк. – Давай я провожу тебя.
– Все в порядке, – ответила я с облегчением, оттого что скоро избавлюсь от него. – Я помню, куда идти.
Закрывая входную дверь, я услышала, как они вполголоса обсуждали нехватку в Париже бизнесменов-экспатов, и невольно покачала головой. Это был чистый абсурд, дурдом. Ковыляя вниз по ступенькам, я гадала, неужели все подобные дома в Париже такие, как этот.
Взглянув на телефон, я увидела, что уже шестой час, и вспомнила, что обещала сегодня зайти к мистеру Сырмену. Хотя мне не терпелось поближе познакомиться и с другими парижскими