— Да уж, моя Лилиан как начнет пилить, тут только держись, — хохотнул Стиг, но тотчас же умолк, так как ножи в животе впились в него с новой силой.
Никлас закрыл свою сумку и еще раз бросил на больного недоверчивый взгляд:
— Обещаешь сказать, если что?
Стиг кивнул:
— Непременно.
Услышав, что шаги Никласа удаляются вниз по лестнице, он в изнеможении откинулся снова на подушку. Скоро все пройдет. Только бы не отправили в больницу! Любой ценой нужно этого избежать.
Лицо вышедшей на звонок Лилиан выражало широкую гамму чувств. Ближе всех к двери были Патрик и Мартин, за ними стояла бригада техников из трех человек — двоих мужчин и одной женщины.
— Это что еще за нашествие?
— Мы получили разрешение проверить ванную комнату.
Патрику трудно было смотреть ей в лицо. Поразительно, как часто при его профессии приходилось чувствовать себя последним негодяем!
Лилиан окинула их жестким, как гранит, взглядом, но после короткого молчания отступила в сторону и пропустила пришедших в дом.
— Смотрите не натаскайте мне грязи, я только что сделала уборку, — прошипела она злобно.
Ее замечание лишний раз напомнило Патрику, что надо было как-то исхитриться и произвести эту операцию раньше. Судя по тому, что он наблюдал в доме Флоринов, уборка здесь проводилась более или менее регулярно. Если раньше тут и имелись какие-то следы, то к сегодняшнему дню от них давно уже ничего не осталось.
— Внизу у нас тут есть душевая, а наверху ванная, — сказала Лилиан, указывая на второй этаж. — Уличную обувь снимите, — велела она, и все послушно выполнили ее приказание. — И смотрите не нарушайте покой Стига, он как раз отдыхает.
После чего в раздражении ушла на кухню и принялась там сердито греметь посудой.
Патрик и Мартин обменялись взглядом и, ведя за собой техников, стали подниматься по лестнице на второй этаж. Стараясь не помешать специалистам, которые приступили к работе в ванной, оба полицейских остались в прихожей. Дверь в комнату Стига была закрыта, и они переговаривались приглушенными голосами.
— Ты действительно думаешь, что мы поступаем правильно? — спросил Мартин. — По-моему, тут ничего не указывает на то, что преступление не мог совершить посторонний человек… а у семьи и без нас хватает тяжелых переживаний.
— Ты, конечно, прав, — почти прошептал Патрик. — Но мы не можем исключить и такой вариант, как бы это ни было неприятно. Хотя родственники сейчас не могут нас понять, мы ведь делаем все ради их же блага. Если нам удастся вычеркнуть их из списка подозреваемых, то мы с тем большей энергией сможем заняться поисками в других направлениях. Разве не так?
Мартин кивнул. Он понимал, что Патрик прав. Только очень уж неприятно было то, что они сейчас делали.
Шаги на лестнице заставили обоих обернуться. Снизу на них вопросительно смотрела Шарлотта.
— Что такое у нас происходит? Мама сказала, что вы привели сюда целый отряд осматривать нашу ванную. Но почему? — Шарлотта несколько возвысила голос и сделала попытку пройти мимо них к ванной.
Патрик остановил ее.
— Может быть, сначала сядем и поговорим? — предложил он.
Бросив последний взгляд на техников у него за спиной, Шарлотта повернула назад, собираясь спуститься.
— Пойдемте на кухню, — сказала она, даже не обернувшись к Патрику и Мартину. — Я хочу, чтобы мама при этом присутствовала.
На кухне Лилиан по-прежнему раздраженно гремела посудой. На полу сидел Альбин, широко раскрытыми глазами серьезно наблюдавший за тем, что делала бабушка. Стоило кому-то немного повысить голос, как он вздрагивал, словно перепуганный заяц.
— Надеюсь, если вы собираетесь разобрать там все по винтикам, то потом сами все приведете в порядок! — сказала Лилиан ледяным тоном.
— Я ничего не могу обещать. Может быть, какие-то вещи им понадобится забрать с собой. Но они будут делать все так аккуратно, как только возможно, — заверил Патрик, усаживаясь за стол.
Шарлотта подняла с пола Альбина и села с ним на стул. Мальчик так и прижался к матери. Она осунулась, и под глазами у нее были большие черные круги. По ее виду можно было подумать, что она уже неделю не спит. Возможно, так оно и есть на самом деле. У нее заметно дрожали губы, но она сдержалась и спросила:
— Так зачем же сюда явилась целая орава полицейских? Что вы делаете здесь, вместо того чтобы искать убийцу Сары?
— Мы просто должны исключить все возможности, Шарлотта. Дело в том, что мы… У нас появилась новая информация. Подумайте, не знаете ли, вы из-за чего кто-то мог насильно кормить Сару золой?
Шарлотта взглянула на него как на сумасшедшего. Бессознательно она крепче прижала к себе Альбина, он захныкал.
— Кормить золой? Что это значит?
Патрик сообщил ей сведения, полученные от судебно-медицинского эксперта. С каждым словом она все больше бледнела.
— Это мог сделать только какой-то сумасшедший. После этого я вообще не понимаю, что вы тут делаете! — Последнюю фразу она почти выкрикнула.
Беспокойство матери передалось Альбину, и он громко заплакал. Она стала его укачивать, он понемногу успокоился, но она не спускала глаз с Патрика.
Он повторил то же самое, что недавно говорил Мартину:
— Для нас важно исключить вас из числа тех, кто имеет отношение к данному делу. Нет никаких признаков, которые указывали бы на причастность кого-либо из членов семьи к смерти Сары. Но мы не можем выполнить свою работу, не исследовав все возможности. Вы же знаете, что такое случалось, и поэтому мы при всем желании не можем проявить деликатность.
Лилиан застыла у мойки. Вся ее поза говорила о том, что она думает о словах Патрика.
— Хорошо, в каком-то смысле я могу вас понять, — сказала Шарлотта. — Только зря вы теряете время, которое могли бы потратить с большей пользой на другие версии.
— Мы работаем с полной отдачей, исследуя все возможности, можете мне поверить.
Патрик импульсивно потянулся через стол и положил свою ладонь на ее руку. Она ее не отняла и так испытующе посмотрела ему в глаза, словно хотела заглянуть в самую душу и убедиться, что он говорит правду. Патрик не отвел взгляда, дав ей возможность изучить себя до дна. Очевидно, увиденное удовлетворило ее, так как она отвела взгляд и кивнула.
— Да, придется мне, как видно, положиться на вас. Но вам повезло, что Никласа не оказалось дома.
— Он был здесь недавно, — не оборачиваясь, заявила Лилиан. — Заглянул к Стигу и снова уехал.
— Зачем он приезжал домой? И почему не сказал мне, что он тут?
— Наверное, ты спала. И я совершенно не знаю, зачем это он в разгар рабочего дня вдруг заехал домой. Наверное, ему понадобилось сделать перерыв. Я же говорила, что он слишком поторопился вернуться на работу, но этот мальчик невероятно добросовестно относится к своему делу, можно только восхищаться…
Шарлотта демонстративно вздохнула, прервав восторженные излияния своей матери, и та с яростной энергией вновь принялась тереть посуду. Патрик всей кожей почувствовал напряженные нервные вибрации, разлитые в помещении.
— В любом случае он тоже должен об этом знать. Я позвоню в амбулаторию.
Шарлотта посадила Альбина на коврик и начала звонить по телефону, который висел на стене. Никто не произнес ни слова, пока она набирала номер и вслушивалась в гудки, и Патрика охватило в эту минуту острое желание бежать отсюда как можно дальше. Через несколько минут Шарлотта повесила трубку.
— Его нет на месте, — сказала она удивленно.
— Нет на месте? — Лилиан обернулась к ней. — Где же он тогда?
— Айна не знает. Она сказала только, что он сегодня больше не вернется на работу. Она думала, что он поехал домой.
По-прежнему стоявшая лицом к присутствующим Лилиан нахмурилась:
— А дома он пробыл не больше пятнадцати минут. Ненадолго заглянул к Стигу и снова уехал. У меня было такое впечатление, что он отправился назад в амбулаторию.
Патрик и Мартин переглянулись. У них были свои соображения насчет того, куда мог деться убитый горем отец.
— Это займет у нас несколько часов. — На кухню заглянул старший из техников. — Как только мы закончим, вы получите результаты.
Патрик и Мартин, одинаково расстроенные, поднялись со своих мест и смущенно поклонились Шарлотте и Лилиан.
— Ну, мы, пожалуй, пойдем. И если вам придет что-нибудь в голову по поводу золы, то вы знаете, как с нами связаться.
Побледневшая Шарлотта только кивнула. Лилиан притворилась глухой и не удостоила их ни единым взглядом.
Они молча вышли из дома и направились к автомобилю.
— Ты не мог бы подвезти меня домой? — спросил Патрик.
— Но ведь твоя машина стоит возле участка. Разве она не понадобится тебе в выходные?
— Мне просто не хочется ехать туда сейчас. Кроме того, я собирался зайти на работу в субботу или воскресенье, так что смогу доехать туда на автобусе, а потом на машине вернусь домой.
— Мне казалось, что ты обещал Эрике быть дома все выходные, — осторожно напомнил Мартин.
Патрик поморщился:
— Сам знаю. Но я тогда не рассчитывал, что на нас свалится дело об убийстве.
— Я-то в выходные буду на службе, так что скажи, что надо, и я все сделаю.
— Спасибо. Но у меня такое чувство, что мне нужно хорошенько подумать и спокойно во всем разобраться.
— Ну, с этим только ты сам справишься, — сказал Мартин, садясь в машину.
Патрик устроился на пассажирском сиденье. Он был не так уверен в себе.
Наконец-то свекровь уезжает! Эрике даже не верилось в такое счастье. Нескончаемые наставления, избитые истины и скрытые обвинения истощили ее терпение, и сейчас она не могла дождаться, когда наконец Кристина сядет в свой маленький «форд» и отправится восвояси. Если до приезда свекрови у нее было мало веры в свои материнские таланты, то теперь дело с этим обстояло хуже некуда. Как оказалось, все, что бы она ни делала, она делала не так. Она не умела как следует одеть Майю или правильно ее кормить, она брала ребенка слишком резко или слишком нерешительно, она слишком любила отдохнуть, слишком переутомлялась. Перечень ее недостатков был бесконечен, и сейчас, качая ребенка, она чувствовала себя так, что впору было все