В нормальном состоянии я обычно отодвигаю трубку на безопасное расстояние и спокойно жду. Но только не в этот раз. Я не собираюсь становиться мишенью для собственной матери. Я шарахнула аппаратом о стену. И правильно сделала. На кой мне телефон? Зачем телефон одинокой женщине, у которой даже нет денег на его оплату?
– Замечательно. – Эва развела руками. – Придется переписывать объявления. Мы же в них дали твой номер.
– Можно привезти аппарат от тебя, а по пути заглянем…
– Никуда заглядывать не будем, потому что у нас нет на это денег!
– Даже на маленькую-маленькую?
Маленькая-маленькая – это половина большой и стоит половину, а не две трети. Отпускают только знакомые бармены.
– Даже. Шутки в сторону. За дверью стоит жестокая реальность, и нам придется противостоять ей. Причем на трезвую голову.
– Раз так, я из дома не выйду, – пригрозила я.
– Малина, мне тоже тяжело. – Эва села на краешек дивана и понурила голову.
– Из-за хахаля? Ну конечно. Ты всегда только о хахалях и думаешь!
– Не называй его так! Он никакой не хахаль, он – Томек.
– Ладно, пусть будет так.
– И даже больше, – продолжала она, – он настоящий супер-Томек. А я отказалась от него.
– Надеюсь, ты не скажешь, что из-за гадания?
– Из-за гадания. Я испугалась обещанных слез и измены.
– Но мы же обе знаем, что имелась в виду Иола.
– Сейчас да, а тогда? Твоя бабушка говорила о шатенке.
– А у тебя волосы черные.
– На солнце они отливают каштановым. И я тогда подумала: раз речь идет о шатенке, то измена и слезы ждут меня летом, потому что летом, при ярком солнце, я становлюсь темной шатенкой. И я порвала с ним.
– Когда?
– Десятого июля. Мы провели вместе десять чудесных дней, которых я никогда не забуду.
– И о которых я ничего не знала, – многозначительно глянула я на Эву. – Я начинаю сомневаться, действительно ли мы подруги.
– Нет, я этого не выдержу.
Эва вскочила и выбежала на кухню.
Я плюхнулась на диван, даже пружины взвыли. Да пусть все к черту развалится! Мне-то что до этого. Я плюхнулась еще раз.
– Что ты там рушишь? – выглянула из кухни Эва.
– Декорации к драме «Падение Малины С».
– Лучше исправь объявления. Но сначала возьми обратно свои слова.
– Беру обратно и прошу простить. Достаточно?
– Коротко и конкретно, но в нынешней ситуации я не стану придираться и требовать большего.
Эва села за стол и принялась замазывать номер телефона.
– Черт, уже пятый час. Я начинаю тревожиться.
– Спокойно, Малина. В крайнем случае заплатишь за следующий месяц.
– С чего?
– Подумаем.
– Ты говоришь прямо как политик. «Подумаем, сделаем определенные выводы, наметим направление деятельности».
– Да успокойся ты, Малина. Это еще не конец света. Всего-навсего несколько сотен.
– Которых у меня нет!
Я принялась покусывать большой палец. В последнее время я это делаю постоянно.
– Если не прекратишь, то скоро у тебя останется четыре пальца, – сказала мне Эва.
– Если в моей жизни ничего не изменится, то вопрос, пять у меня пальцев или четыре, скоро перестанет меня интересовать. Мне всего полшага до того, чтобы свихнуться.
– Ну все, я закончила. Пошли развешивать.
Мы вышли на улицу.
– Слишком светло. Не больно-то удобно развешивать их при людях, – заметила я, оглядываясь по сторонам.
– Давай скотч. Мы ведь не эротические услуги предлагаем. Мы всего лишь ищем, кому сдать квартиру. Ну вот, приклеила.
Мы пошли дальше, отмечая свой путь объявлениями. Остановились у доски на улице Анны Ягеллонки.
– А тут наклеим два. Тут много студентов проходит.
– Может, в сессию, но не летом.
Я глянула на часы. Начало девятого. Что меня заставляло столько ждать?
Эва сражалась со скотчем, когда мимо прошли двое парней. Их заинтересовало объявление. Я слегка отодвинулась в сторонку.
– Малина, не глазей по сторонам, давай объявление.
Покраснев до корней волос, я подала. Один из парней, по виду студент, громко прочел:
– «Сдается квартира для двух человек». Слышь, Яцек, тут кое-что для нас. А когда можно будет туда въехать?
– Если вам, то прямо завтра, – сказала Эва, улыбаясь. Многообещающе.
– А далеко?
– В районе Старовисляной. В двух шагах отсюда.
– Дорого?
– Всего четыреста пятьдесят злотых плюс квартплата. За эти деньги у вас будет большая комната с кухонной нишей и ванная. И еще масса других достоинств.
– Когда можно будет посмотреть? – спросил второй.
– Лучше бы сегодня, – предложила Эва. – Адрес дать?
Они записали и сказали, что будут в одиннадцать. Оба. Мы пошли наклеить последние два объявления и двинулись домой. Надо слегка подготовить территорию.
– Мне здорово кажется, что они заглотнули крючок, – бросила Эва.
– Молчи, не то сглазишь.
– Ну что, заглянем на маленькую?
– Но только на одну.
Без нескольких минут десять мы зашли в «Алхимию». Не торопясь выпили одну большую на двоих. Пора идти.
– Ну все. Уже почти одиннадцать.
– Не паникуй, – успокоила меня Эва. – Еще целых пятнадцать минут. За пять минут дойдем, так что у тебя остается еще десять.
– Не уверена, что мне удастся убраться за десять минут.
– С моей-то помощью? Спокуха.
Успели. Разгладить покрывало. Грязные вещи и бумаги в шкаф. Тарелки, чашки и сковороду под кровать. Зажечь для атмосферы лампы. Прыснуть дезодорантом. Открыть окно. Пригладить волосы. Подправить глаз.
– Уже три минуты двенадцатого. Блеск у тебя есть?
– Посмотри рядом с сахаром. Придут?
– Должны.
Звонок. Пришли.
– Клево тут у вас. С настроением… А ламп!
– Спасибо. Хотите посмотреть ванную? – Я распахнула дверь.
– Еще и ванная есть? Класс, – оценил тот, что повыше, кажется Яцек. – А то последнее время мы ходили мыться в общагу.
– Ну, – подтвердил второй. – Летом-то еще ничего, а вот зимой… Когда мы в тюрбанах из полотенец шли по аллеям, не было человека, который не оглянулся бы.
– Мы выдержали до марта, – сообщил Яцек.
– И то долго, – с понимающим видом оценила Эва.
– Ну, – согласился приятель Яцека. – В октябре мы сговорились всего по сотне злотых. А когда перевезли свои шмотки, хозяин прибавил до двухсот. В декабре, когда мы уже обжились, новое повышение.
– А в сессию, когда нет времени даже на сон, а не то что новое жилье искать, он потребовал с каждого по четыреста. Потом еще велел нам сгребать снег, убирать на лестничной клетке и носить уголь.
– Но когда он потребовал, чтоб мы чердак ремонтировали, мы съехали.
– Последние месяцы мы жили то тут, то там, где приютят. Спали валетом. Но сколько так можно?
Мы с пониманием кивнули. Действительно, сколько так можно?
– Ну вот, теперь ищем чего-нибудь, какую-нибудь хату, – пояснил нам Яцек.
– И вы очень удачно попали, потому что мы ищем, кому сдать хату, – в тон ему поделилась информацией Эва.
Какое-то время мы все четверо стояли в молчании, легонько кивая головами. Выглядело так, будто мы задумались, осуществляем мыслительный процесс.
– Так чего, Яцек, – отозвался тот, что пониже, – берем, а?
– Договор какой-нибудь будем писать или на честное харцерское?
– Нет, конечно, договор. Можем прямо сейчас.
И мы принялись за дело. К часу все было готово, договор о найме (с завтрашнего числа!) составлен, и мы с ребятами еще заглянули в «Алхимию». А чего, если угощают?
И вот мы сидим около камина. Глубокомысленно покачиваем головами, потягиваем пиво.
– А я, между прочим, не знаю, как тебя зовут, – обратился ко мне Вальдек.
– Малина.
– Наверно, модное имя.
– С чего ты взял?
– Да недавно я тут смотрел «Разговоры начистоту». Там выступала одна наштукатуренная тетка, старая, но еще ничего, и сказала, что у нее дочка Малина.
– Я эту программу не смотрю, – отрезала я.
– Да я тоже, но этот кусок был нормальный. Там вдруг выяснилось, что эта Малина лечится от психа. Ну, ее муттер в рев, даже краска потекла. Жутко смешно было.
Надеюсь, моих пылающих ушей не было видно. Хорошо, что в этом заведении так темно.
– У тебя температура, что ли? – поинтересовался Яцек.
– Вполне возможно. – После того, что я минуту назад услышала.
– При температуре лучше всего подогретое пиво. Заказать тебе?
– Прикончим сперва это.
И вот приканчиваем.
– Отличная музыка, да? – попыталась я завести разговор. Чего так сидеть и молчать.
– Вполне, – улыбнулся друг Яцека Вальдек.
– Из «Матрицы».
– Может быть, не знаю, – признался Вальдек, покачиваясь в такт над кружкой.
– Ты что, «Матрицу» не смотрел?
– Не люблю я такие фильмы, – пояснил он.
– Но это действительно отличный фильм, – попыталась я переубедить его. – Много драк. Стрельба, классная девушка в кожаных штанцах.
– Ну, может, схожу. Да только не люблю я фильмы, скуку они нагоняют на меня. Помню, пошел раз, года три назад, и заснул. Жаль только, деньги на билет потратил.
– И даже на фильмы карате не ходишь?
– Ни на какие. – Вальдек отхлебнул глоток пива. – Ну разве что на видик что-нибудь поставлю, комедию какую-нибудь. Вроде «Тупой и еще тупее».
– Ага, – задумчиво кивнула я.
И мы снова сидим и молчим.
– Клевая у тебя причесь, – попробовала развить я новую тему.
– Причесь как причесь, нормальная.
– Ты волосы обесцвечивал? – Он кивнул. – Не боишься, что они начнут выпадать?
– Начнут, так перестану. – Простой, без затей ответ.
И мы опять сидим, покачивая головами над кружками с пивом.
– У тебя красивый голос. – Молчание на сей раз прервал он.
– У тебя тоже, – не осталась я в долгу. – Такой низкий.
– Это от курения, – похвастался он.
– Мгм.
Я взглянула на Эву. Она сидела, покачивала головой. Вид отсутствующий.
– Уже третий час, – сообщила я. – Пора бы отчаливать.