– Ты сказал, что тебе нравится сериал, – я не свожу с Кэма пристального взгляда.
– Нет. Сейчас я сказал про одного-единственного персонажа.
– Не отрицай! – настаиваю я.
Он переводит взгляд с меня на экран, а затем обратно.
– Ладно, нравится. Довольна? – бормочет он.
Я энергично киваю и не могу стереть идиотскую улыбку со своего лица.
Взгляд Кэмерона блуждает по моим губам, а рука тем временем скользит по спине и пробирается под джинсовую куртку. Он наверняка почувствовал, как глубоко я вздохнула, и услышал слетевший с губ тихий стон. Может, наплевать на все и поцеловать его, а там будь что будет? В конце концов, мы оба молоды и свободны, ни к чему не обязывающий секс не так уж и плох.
Вот только в глубине души я знаю, что мне будет этого мало. Если мы перейдем эту грань, я захочу его целиком и полностью.
Когда рука Кэмерона касается моей щеки, я закрываю глаза и уже предвкушаю, как его губы коснутся моих, но тут все присутствующие взрываются диким криком, а затем следует возглас Фиби: «Он ее лобстер!»
Сейчас я очень близка к тому, чтобы издать стон разочарования.
Момент упущен.
Открыв глаза, я вижу на губах Кэмерона улыбку и все еще чувствую его руку на своей щеке.
– Почему «лобстер»? – вдруг спрашивает Кэм.
– Что? – я не сразу понимаю, о чем он.
Он кивает в сторону экрана, и тут до меня доходит.
– Когда один лобстер находит другого, они сцепляются клешнями и вот так ходят, – соединив пальцы, я повторяю жест Фиби из сериала.
Грудь Кэмерона сотрясается от беззвучного смеха. Он издевается надо мной! Он все прекрасно понял, но захотел лишний раз проверить мою преданность сериалу.
Я толкаю его в плечо, и он, больше не скрывая своего веселья, громко смеется.
– Все, поехали. Других таких шуточек я не выдержу, – спрыгиваю я с капота с пустым ведерком от попкорна.
– Алекс, – зовет меня Кэмерон.
Все происходит слишком быстро: я успеваю только обернуться, как губы Кэмерона прижимаются к моим, и я понимаю, что пропала. Ведерко падает на землю, а мои руки скользят по его груди. Обняв Кэма за шею, я притягиваю его ближе.
Наш первый поцелуй несколько недель назад был неожиданным и местами неуверенным. Но сейчас от того, что мы оба сдерживали себя все это время, томили и мучили, он становится сладким и таким крышесносным, что у меня подгибаются ноги. Наши губы сминают друг друга, узнают, пробуют на вкус. Кэмерон подхватывает меня на руки и, прижав спиной к машине, сжимает мои бедра, заставляя волну дрожи обрушиться на мое тело. С губ срывается стон, и Кэмерон ловит его губами, забирая этот звук себе. Меня затягивает в круговорот его аромата: цитрус и океан.
Платье слегка задирается, мои голые ноги обвивают его талию, и когда Кэмерон прижимается ко мне бедрами, я чувствую, что он возбужден не меньше моего.
Это голод в чистом виде.
Впившись пальцами в его крепкие плечи, я понимаю, насколько он сильный: каждая его мышца напряжена, а я словно пушинка для него.
Губы Кэмерона поднимаются к моей щеке, целуют скулу, а затем спускаются ниже и покрывают шею там, где в сумасшедшем ритме колотится венка. Он проводит по ней языком, все больше дразня и распаляя меня. Его щетина колет мою нежную кожу, а следом язык сглаживает эти ощущения. Он вновь находит мои губы и захватывает их в ненасытном поцелуе, от которого у меня перехватывает дыхание. Одной рукой он держит меня за бедро, а второй гладит шею.
Господи, если я так потеряла голову от поцелуя, что со мной станет, когда мы зайдем еще дальше?
Сквозь затуманенный разум до меня доносится песня из заставки сериала и смех. Только сейчас я вспоминаю, что мы на парковке.
– В следующий раз, когда мы будем смотреть этот сериал, вокруг нас будет гораздо меньше людей, – шепчет Кэм, обжигая дыханием мою щеку.
Он вновь касается моих губ и оставляет на них легкий поцелуй.
Я слабо киваю, потому что это – единственное, что могу сделать в данный момент.
– Думаю, нет смысла растягивать на десять сезонов то, что можно сделать прямо сейчас, – его хриплый голос резонирует где-то внутри меня.
Улыбнувшись, я касаюсь его груди и, открыв глаза, вижу, с какой страстью он смотрит на меня.
– А что дальше? Кэм, мы оба уезжаем.
– Давай жить моментом, – он проводит кончиком носа по моему, а затем целует в уголок губ.
Я могу просто довериться и не опасаться, что меня вновь используют. Ведь с самого первого дня я безоговорочно доверяю ему. Еще в первый вечер, когда я села к нему в машину, это казалось мне правильным. Сейчас у меня нет сомнений в отличие от того, как это было с Брайсом.
В конце концов, у нас есть этот момент, и мы можем прожить его вместе.
Заняв места за барной стойкой, я заказываю себе молочный коктейль и мороженое, а Кэмерон – колу. Наши пальцы переплетены, а колени едва соприкасаются. Мне нравится, что при каждом контакте мою кожу начинает покалывать.
Мы уехали с парковки кинотеатра, не начав смотреть третий сезон сериала. Я всю дорогу пела и заставляла Кэмерона делать то же самое. Он понял, что сопротивляться бесполезно.
Как сказал Алан вчера вечером, «ты в первую очередь знаменитость». Кэмерон же доказывает мне обратное. Можно чувствовать себя простым человеком, совершая обычные вещи: ходить на свидания, кататься на доске, смеяться, петь песни, есть бургеры и при этом не заботиться, что надо держать марку «звезды» и отказывать себе в таких мелочах.
С ним все кажется настоящим. Я не Алекс Дэниелс – барабанщица популярной группы. Я просто Алекс, девушка, выросшая в неблагополучном районе и любящая музыку.
И сейчас, сидя в небольшой закусочной около пирса на берегу океана, я чувствую себя в сто крат счастливее, чем в момент вручения заветной награды.
Бармен ставит перед нами заказ и удаляется в другой конец бара. Зачерпнув ложкой мороженое, я отправляю его в рот, а затем провожу кончиком языка по губе, почувствовав, что на ней осталась капля.
Переведя взгляд на Кэмерона, замечаю, как он нервно сглотнул. Ха! Почувствуй то, что чувствовала я, пока ты водил кончиками пальцев по моему плечу во время просмотра сериала. Я чуть разума не лишилась.
Я еще раз проделываю этот фокус с мороженым, а затем посылаю Кэмерону ослепительную и невинную улыбку. Ухмыльнувшись, он делает глоток колы.
– Как прошел ваш прокат сегодня? – спрашиваю я.
– Хорошо, правда, Крису снизили балл из-за травмы.
– С ним все в порядке?
– Да, всего лишь растянул мышцу, но этого хватит, чтобы вызвать у судей недовольство. В следующий раз будет думать прежде чем красоваться перед девушками.
Я смеюсь. Я практически не знаю Криса, но почему-то не удивлена, что эту травму он получил из-за девушки. Пока мы сидели вместе у костра, он раз десять успел поглазеть на мою грудь и при этом улыбался другой девушке.
– Что вы планируете делать после соревнований? Еще не решили, куда отправитесь?
– Уитакер хочет съездить домой и помочь родителям на ранчо.
– Так же, как и ты, не любит ездить в Техас?
Кэм смеется.
– Не совсем. Он с радостью наведывается к ним раз в несколько месяцев, но потом его просто не вытащить из океана.
– А ты не думал навестить родителей?
Видимо, думать прежде чем говорить – это не про меня. Взгляд Кэмерона на мгновение становится задумчивым.
– Может, когда-нибудь поеду, – он пожимает плечами. – Не знаю, мне кажется, что стоит мне переступить порог дома, как все, что связано с Трэвом, обрушится на меня.
Он облокачивается о стойку. Я отставляю стакан с мороженым в сторону.
– Знаешь, иногда я думаю, что мои родители тоже в каком-то роде потеряли меня. После подписания контракта я постоянно в разъездах. Мы видимся, но стоит мне оказаться дома и почувствовать себя по-прежнему, как раздается звонок телефона и все эти ощущения испаряются. Я очень по ним скучаю. Поэтому я рада, что Рэйч сейчас живет со мной.
Брови Кэмерона удивленно поднимаются.
Я сама поверить не могу, что говорю это. Только сегодня утром я проснулась от воплей сестры из моей гардеробной, что она опаздывает.
– Да, она невыносима, и знал бы ты, какие она дарит мне подарки. Но когда сестра рядом, я чувствую, как обретаю то, что потеряла очень давно.
– Но Трэва нет.
– Зато есть ты, – я беру его руку в свою и сжимаю. – Кэм, им не хватает тебя. Они потеряли одного сына, так не заставляй их терять еще и тебя.
На его губах играет теплая улыбка, он переплетает наши пальцы и смотрит на меня каким-то странным взглядом, который я не могу разобрать.
– Что? – спрашиваю я.
– Я говорил тебе, что ты довольно необычная? – его большой палец вырисовывает узор на моей ладони, заставляя меня в очередной раз вздрогнуть.
– Странная, как Джоуи? – я с прищуром смотрю на него.
Он придвигается ближе и, проведя кончиками пальцев по моей щеке, касается моих губ своими.
– Ты ответственная, как Моника, – он целует меня в висок. – Любишь музыку, как Фиби, – его рука ложится мне на бедро, и мое сердце пускается в галоп. – У тебя чувство юмора, как у Чендлера, – на губах Кэмерона появляется улыбка, и я отвечаю тем же. – Ты жизнерадостная, как Рэйчел. И – да – немного странная, как Росс и Джоуи.
Кэмерон придвинулся так близко, что я чувствую жар, исходящий от его тела. Мое дыхание сбивается. Он касается губами моей щеки, и его щетина снова приятно колет кожу. Гул заведения и шум океана отходят на второй план. Все, что я вижу, – это серые глаза Кэмерона, которые напоминают грозовое небо за несколько минут до того, как разразится сокрушительная буря.
– У тебя вкус карамели, – шепчет он, целуя мою нижнюю губу.
Закрыв глаза, я тянусь к нему и, коснувшись губами его щеки, улыбаюсь.
Карамель и океан. Очень странное сочетание. Но кто сказал, что странное не может быть лучшим?
Кэмерон пробуждает во мне много различных чувств. Каждое его движение едва уловимо: касание кончиками пальцев моей коленки, его губы на моих. Мне кажется, если я его не получу, то точно сойду с ума от переизбытка эмоций. Это слишком заводит.