– Сторож такой умный? С первого взгляда видит? – усмехнулся Виталий. – Нам бы его сюда. Ты, значит, не преступник?
– Нет. И своей вины не признаю.
– Только что ты сказал, что согласился участвовать в ограблении квартиры. Укрывал краденое. Как же не преступник?
Диму даже передернуло:
– Какое это ограбление! Женька хотела забрать вещи брата. Она же ни у кого не воровала, тем более что брат умер.
– Ты видел, что квартира опечатана?
– Нет! – твердо ответил он. – Когда я подошел к двери, никаких печатей там не было.
– Кто их снял?
– Может, она, а может, Илюха.
Парень снова закурил. Он все больше сникал.
Было видно, что на такой исход он не рассчитывал, – ему хотелось оправдаться, но ничего не получалось.
– Вы погрузили вещи в кузов, что было потом?
– Я расплатился с мужиками, и они пешком отправились обратно. Может, за бутылкой пошли. Деньги-то у них теперь были. А я поехал…
– Куда? Где ты спрятал вещи?
Диму просто корчило от волнения. Он снова хрустел пальцами, рассматривал свои грязные ботинки.
Наконец еле выдавил из себя:
– Увез на станцию Москва-Третья. Там у знакомого во дворе стоит контейнер, он в нем держит инструменты. Я все перегрузил туда.
– Имя знакомого? Он тебе помогал? Откуда у тебя ключ от контейнера?
Дима неохотно назвал имя хозяина контейнера, но тут же сообщил, что этот человек ни при чем. Он в настоящее время сидит.
– Не за грабеж, – хмуро добавил он. – По пьянке подрался с супругой, наставил синяков. А она его сдала. Сейчас хочет продать квартиру. Короче, я обошелся без помощников. Там и замка-то не было – ничего ценного не хранилось. Висела на скобах проволока, с расплющенной пломбой. Я взял плоскогубцы, пломбу снял, проволоку раскрутил.
– Как же ты выгружал диван? Все остальное – еще понятно. А диван как?
– Диван… – Он вздохнул. – Я уж тогда ничего не соображал, у меня трясучка не прекращалась. Конечно, я его попортил. Залез в кузов и спихнул вниз.
Поставил на попа. Потом спрыгнул и завалил его в контейнер. Подвинул, место освободилось для других вещей. Он запачкался, и обивка, наверное, порвалась. А больше я ничего не портил.
– Все вещи там?
– Все. – Он едва переводил дух. – Кроме телевизора.
– А куда дел телевизор? Продал?
– Отвез родственнице в Балакиреве, – неохотно сообщил он. – Он и сейчас там.
– Что ж ты краденое повез к тетке? Не знаешь, как надо прятать?
– Откуда мне знать? Я никогда не воровал. А без подарка являться неудобно.
Дима рассказал, что свою пятитонку с телевизором в кузове он до утра оставил в том самом дворе, где стоял контейнер. Сам поехал ночевать к знакомой девушке.
– Я думал так, – рассудительно говорил он. – Если сопрут из кузова телик, туда ему и дорога.
Мне меньше геморроя. А я не хотел ехать ночью.
У меня уже руки не слушались. Попробуйте потаскайте столько на себе…
Телефон девушки, у которой Дима провел ту ночь, тоже был предоставлен следствию. Девушку допросили вечером того же дня. Она подтвердила слова Димы, но добавила, что он приехал пьяный, так что она даже не хотела его впускать.
– У нас ничего не было, – смущенно говорила она. Так близко с милицией она явно еще не сталкивалась. – Он так напился, что сразу уснул.
– И ничего вам не рассказывал? Почему в таком состоянии, откуда пришел, куда собрался утром?
– Он сказал, чтобы я никому не говорила, что он у меня ночевал. А я все равно все рассказала.
– Зачем? Вас что-то насторожило?
– Я обиделась, – тихо ответила она. – Ходит-ходит ко мне и всякий раз пьяный. Как будто его только водка интересует. Мне от него никакой радости. Просто неудобно выгонять человека, когда в гости приходит. Я пожаловалась бабушке, подругам.
Они все мне сказали, чтобы я его больше на порог не пускала.
– Что ж, в ближайшее время он вам надоедать не будет, – пообещали ей.
Маленькая, кругленькая блондинка только глазами хлопала. Известие о том, что ее приятель ограбил квартиру, никак на нее не подействовало. Она только и сказала, что в пьяном виде Димка способен на многое.
В контейнере, который находился по указанному Димой адресу, действительно оказались все вещи, похищенные из квартиры Гурзо. Кроме телевизора.
Контейнер был закрыт не герметично, сверху в нем виднелись довольно широкие щели. И все эти дни, когда шел дождь, вещи заливала вода. Они пострадали куда сильнее, чем сказал Дима. Знаменитый диван, например, превратился в распухшую от дождевой воды губку безобразного цвета и уже начинал подванивать и зарастать белыми пятнами плесени.
Аппаратура пришла в негодность – когда ее осматривали, из нее лилась вода.
– Я же не знал, что так получится, – кратко ответил Дима.
Сознавшись во всем, он заметно успокоился.
Стал выяснять, нельзя ли ему выйти на свободу под залог, до суда. В основном приставал с этим вопросом к Виталию Тимошину. Они были почти ровесниками, и Дима упирал именно на это обстоятельство:
– Ты можешь меня понять, каково мне тут париться? Я не убийца, не бандит. В камере дышать нечем. У меня, между прочим, хронический гастрит.
– У меня тоже, – ответил Виталий.
Для опознания Димы приехала домработница из той самой квартиры на втором этаже, куда обращалась за помощью Таня. Именно благодаря этой женщине, ее свидетельским показаниям, следствие впервые узнало о наличии третьего грабителя.
– Да, это он, – сразу сказала женщина.
Она держалась уверенно, даже заносчиво. Возможно, со своими хозяевами она была совсем другой, но вне работы это была неплохо одетая дама, в ушах дорогие серьги, на руке золотое кольцо.
На вопрос, как же ей удалось настолько хорошо разглядеть тогда шофера, чтобы теперь сразу опознать, женщина ответила, что нарушениями зрения никогда не страдала.
– Это он, как же мне его не узнать?
Дима смотрел на нее как баран на новые ворота.
Он уже очень устал и думал только о ;ом, как бы лечь и уснуть. От пережитых волнений ему даже есть не хотелось. За весь день он выпил всего один стакан чаю – сжалились оперативники.
– Я хорошо их разглядела, – продолжала она, с вызовом глядя то на Макарова, то на Виталия, то на Диму. – Жалко, что больше никто ими не поинтересовался. Вот так могут подчистую квартиру ограбить, и никто ничего не заметит. О чем речь, если моих хозяев точно так ограбили.
– Вы следили за двором по поручению хозяев? – спросил Виталий.
– Да. И по собственному желанию тоже. Мне за это не доплачивали, какой из меня охранник! – Женщина почти кокетливо засмеялась. – Просто мне любопытно, что вокруг происходит. Как же иначе? Вон моим хозяевам взяли да высверлили замок!
Два часа работала электродрель, и что вы думаете – ведь ни одна собака нос не высунула, не спросила, что этим гадам у чужой двери нужно. Вынесли оттуда все, оставили голые стены. Теперь они просят, чтобы я сидела дома, пока их нет. В случае чего в милицию позвоню…
Только с большим трудом женщину удалось вернуть к настоящему делу. Она подписала свои показания, протокол опознания. И когда у нее уже никто ничего не спрашивал, по собственной инициативе добавила:
– А я думала, что их было больше. На двух грузовиках приехали. Но другая-то машина ничего не увезла.
– Какая другая машина? – спросил Виталий.
– А та, которая еще раньше их приехала. Я как раз тогда прибиралась на кухне и посмотрела в окно Вижу, стоит грузовик, а из кабины вылезает парень.
Было еще светло, я его хорошо разглядела. Эти-то приехали позже, когда уже фонари зажглись.
– Тот первый парень вам показался подозрительным? – почти машинально спросил Виталий.
Макаров уже не слушал женщину.
– Он прямо вошел в наш подъезд, и я как будто слышала, что там дверь отпирают… На первом этаже.
А квартира там, сами помните, всего одна. Я еще подумала, кто это может быть? На милицию не похоже, а дверь опечатана Я и то все время за ней наблюдала, когда проходила мимо. Мальчишки одну печать сожгли, баловались. Я их шугнула. Могли ведь и дом поджечь. А больше к двери никто не подходил. Даже хозяйка, бедная, не могла туда попасть. Вот кого больше всех жалко!
– Постойте, постойте! – Макаров поднял на нее глаза. – Вы слышали, как внизу отперли дверь?
– Да, такие, знаете, щелчки, как замок отпирают. Дом хотя и старый, но звуковая изоляция неважная. А у Юры была очень тяжелая дверь. Громыхала на весь подъезд. Но тут грохота никакого не было.
Я потому и подумала, что мне просто показалось.
– А может, парень пошел наверх?
– Не знаю. Я о нем быстро забыла.
– А если дверь на первом этаже прикрыть осторожно, тогда грохот будет?
Женщина призадумалась и твердо ответила, что это можно сделать без всякого шума. Но конечно, больше всего ее раздражал способ, которым подавали сигналы гости Юры.
– Это ж надо – поскупился на звонок! Положил кирпич вот такой здоровый – колотите, кому надо!
Приличный человек даже не додумается стучать таким манером.
Было уже около десяти вечера, когда Виталий освободился. Но он поехал не к матери. Он даже не позвонил ей, что задержится. Таню он тоже ни о чем не известил. Прямиком отправился в тот дом, где были убиты брат и сестра Гурзо.
Он уже снимал показания с жильцов здешних квартир. Но тогда расспрашивали только о том грузовике, на котором приехали трое грабителей во главе с Женей Гурзо. Теперь он опять звонил во все квартиры и спрашивал о втором грузовике.
Со дня убийства Жени прошла неделя. Многие подробности того дня, конечно, стерлись из памяти свидетелей, но кое-кому удалось вспомнить некоторые детали.
Ему повезло в двух квартирах. На первом этаже в другом подъезде жила многодетная семья. В такой поздний час младших детей уже уложили спать, и потому визит Виталия был воспринят без всякой радости. Но его все-таки выслушали, и затем хозяйка неожиданно сказала:
– Я этот грузовик очень хорошо помню.