Киторн 24, глубокая ночь
Арвин пробрался в помещение через окно и закрыл за собой ставни. Он постоял немного, давая глазам привыкнуть к мраку, а носу — к запаху. Скотобойня пропахла спёкшейся кровью, экскрементами животных и порченым мясом. Вонь была столь ужасной, что юноша едва не развернулся и не сбежал, но мысль о том, что может произойти менее чем через семь дней удержала его на месте.
Он двинулся к центру здания, старательно избегая заляпанных кровью крюков, свисавших с потолка. Когда Арвин переступал через один из желобов для стока крови, носки его ботинок упёрлись в темноте на что-то твёрдое. С тихим жужжанием в воздух поднялись мухи. Опустив взгляд, юноша увидел безглазую коровью голову, из которой вывалился раздувшийся фиолетовый язык. От гнилостной вони перед глазами Арвина помутнело.
Все кровостоки сходились к решётке в полу в центре помещения. Пространство между ржавыми прутьями заполняли куски гниющего мяса, но корка крови, запёкшаяся по краям решётки, была поломанной. Кто-то пользовался лазом в канализацию после того, как скотобойню закрыли.
Арвин снял крючковатый инструмент с пояса и поддел им решётку с одной стороны. Перехватив её рукой в перчатке, он оттащил железную конструкцию в сторону – осторожно, чтобы она не зазвенела о каменный пол – и заглянул в ведущую к коллекторам шахту. Снизу пахнуло влагой, донесся звук плескающейся воды, но сам спуск был черным, словно сердце змеи.
Облизнув пересохшие губы, юноша снял со спины рюкзак и, опустив на пол, принялся рыться в нём, нашаривая ещё одну купленную микстуру. Она хранилась во флаконе, сделанным из фиолетового стекла, такого тёмного, что казалось почти чёрным. Арвин сорвал с горлышка восковую печать и принюхался к содержимому пузырька. Ему понадобилась пара мгновений, чтобы разобрать аромат: распустившиеся ночные цветы с нотками чего-то землистого, напоминающего какой-то корень.
Молодой человек опрокинул содержимое флакона в рот и проглотил. Вкус был медово-сладким и чуть отдавал глиной. Тут же в комнате словно стало светлее. Густые тени превратились в отчетливо видимые предметы. Вертикальные темные линии оказались свисающими с потолка цепями, а тёмный курган в углу – кучей коровьих ног с отрезанными копытами, усеянной мухами. Когда эффект зелья темновиденья стал полным, комната казалась освещенной дневным светом – однако при этом невозможно было различать цвета. Крюки в потолке казались пасмурно-серыми, а запёкшаяся на них кровь чёрной. Взглянув на руки, Арвин отметил, что его кожа выглядела серой – на тон светлее, чем одетая на нем рубашка.
Должно быть, подумал он, так видят мир дварфы большую часть своей жизни. Лишь отважившись выбраться из своих подземных крепостей на поверхность они могут различать цвета. Неудивительно, что представители их расы такие суровые.
Но сейчас не время для праздных размышлений. Эффект зелья не будет долгим.
Туннель за решёткой имел квадратную форму, и его ширины едва хватало для того, чтобы могли пролезть плечи Арвина. Шахта спускалась к горизонтальному коридору, по дну которого текла мутная вода. Между её поверхностью и каменным сводом было свободное пространство, примерно равное росту юноши. Судя по всему, этот туннель был одним из главных в сети канализации.
Крюк, вбитый в потолок скотобойни прямо над шахтой, давал понять, как культисты спускались вниз. На изогнутой части не было и следа крови; видимо, сектанты привязывали к нему верёвку.
Арвин решил поступить так же. Магический браслет мог бы позволить ему спуститься вниз и без дополнительных приспособлений, но юноша не хотел касаться измазанных запёкшейся кровью стен руками. Он вынул из рюкзака верёвку из тролльих жил, которую он достал из тайника этим вечером после покупки снадобий. Шнур был эластичным и тёплым на ощупь. Молодой человек привязал один конец к крюку, а остальную часть верёвки намотал на плечо. Перехватив верёвку у самого узла одной рукой, он повис на ней, а другой поднял с пола решётку и установил её под углом к полу возле входа в туннель. Затем он произнёс командное слово.
Волшебная верёвка удлинилась, отправляя Арвина вниз по шахте. Юноша позволил решётке встать на место над его головой; край железной конструкции зажал шнур. Спустившись вниз и почувствовав, как ботинки коснулись воды, молодой человек снова шепнул команду, остановив магическое удлинение верёвки.
Покачиваясь над стоками, молодой человек огляделся и почти сразу увидел то, что искал – удобный выступ, тянущийся вдоль одной из стен туннеля. Арвин перебрался на него и кинжалом перерезал верёвку, тут же вернувшую себе прежнюю длину. Магически отросшая её часть тут же начала истлевать, спустя пару мгновений остатки шнура упали с крюка в воду, уничтожая тем самым все следы проникновения. Реальная часть верёвки осталась нетронутой, и её снова можно будет использовать завтра. Юноша бережно спрятал своё изделие в рюкзак и направился вниз по туннелю, чуть пригибаясь, чтобы не задеть макушкой сводчатый потолок.
Через некоторое время коридор свернул. Заглянув за угол, Арвин увидел зал, в который не так давно притащили их с Ноулгом. Он ожидал, что столкнётся с замеченными Зелией культистами, но на плоском камне в центре помещения не было никого, даже отвратительного деревянного идола. Куда же делись сектанты? Из остальных пяти туннелей, ведущих из круглого зала, не доносилось ни звука, к тому же только по кромке выбранного Арвином коридора тянулся выступ, по которому можно было пройти. Что если молодой человек пришёл слишком поздно? Быть может культисты ушли по туннелю, в котором стоял Арвин, пройдя под решеткой, когда он проник на скотобойню?
Юноша присел и осмотрел выступ, но это не дало ни единой подсказки. Сточные воды, которыми была испачкана поверхность выступа, не отражали ничьих следов, кроме его собственных.
Решив перебраться на остров, Арвин выудил из кармана катушку ниток с привязанным к концу свинцовой гирькой. Подойдя к устью туннеля, он опустил грузик в воду. Дождавшись, когда нить он достигнет дна, юноша перехватил нить у самой воды и вытащил её, измеряя глубину. Расстояние до дна было куда больше его роста.
Это заставило задуматься. Каким же образом сектанты умудрялись добираться до острова, расположенного в центре помещения, да к тому же перевозить с собой пленных? Явно не вплавь — ведь их одежда была сухой, как одежда Арвина и других несчастных. Да и той лодкой, с помощью которой сбежал молодой человек, они не пользовались – слишком уж маленьким и ветхим было судёнышко, чтоб вместить их всех. Скорее всего оно стояло привязанным в пещерке много лет, за которые успело изрядно прогнить. Однако подолы одежд сектантов были влажными, словно они шли по мокрой мостовой. Что если они добирались до острова с помощью магии? Если так, тогда те двое, которых увидела Зелия, могли уйти по любому коридору, не взирая на наличие уступов. Но по которому?
Словно в ответ из туннеля правее Арвина донёсся протяжный, отозвавшийся эхом, звук. Юноша напрягся, понимая, что это крик боли. Ноулг?
Он должен это узнать.
Стена, разделявшая коридоры, была сложена из кирпичей, и осыпавшийся скрепляющий раствор предлагал множество удобных для опоры зазоров. Активировав магию браслета, молодой человек принялся карабкаться по стене, поминутно оглядываясь через плечо. Для полного счастья ему не хватало только появления культистов. Вряд ли он сможет убедить их, что хочет присоединиться к секте, если его поймают таящимся возле места их встреч.
Достигнув устья другого туннеля, Арвин обогнул угол и продолжил карабкаться вдоль стены. Чуть дальше, почти под самым потолком, виднелась небольшая квадратная дверь. Приблизившись, юноша заметил, что створка приоткрыта; лаз вёл в коридор с низким потолком. Дверь была деревянной, но искусно замаскирована под кирпичную кладку. В закрытом положении она, очевидно, сливалась со стеной и её невозможно было обнаружить.
Как и коллектор, потайной коридор делал поворот в нескольких шагах от входа. Пол был вымазан сточными водами и их содержимым – кто-то, до того побывавший в канализации, прошёл здесь совсем недавно. Арвин остановился, цепляясь за стену возле двери, и задумался. Действительно ли крик донёсся отсюда?
Стараясь не шуметь, юноша проник за потайную дверь. Опираясь на руки и колени, он призвал свой кинжал. Сжимая оружие в руке, молодой человек двинулся к повороту – и тут же тревожно зашипел, наткнувшись на чье-то тело.
Человек неподвижно лежал на боку, его глаза были закрыты. Он был намного старше Арвина, сальные волосы были стянуты в тугой пучок на затылке, а его лицо казалось смутно знакомым. Только коснувшись ещё тёплой щеки мужчины, мастер верёвок вспомнил, где видел его прежде. Это был один из пяти пленников, захваченных Оспой вчерашним вечером. Как и Арвина, его заставили выпить содержимое железной фляги.
Юноша поспешно отдёрнул руку от трупа. А вдруг старый моряк умер от чумы? Сердце Арвина ускорило темп при мысли, что он находиться в одном туннеле с источающим заразу трупом. Он дышит тем же воздухом, который в предсмертном стоне вытолкнули лёгкие несчастного...
«Контроль, – строго напомнил себе юноша. – Сохраняй над собой контроль».
Самонаставление придало уверенности, равно как и заверения Зелии, что единожды переборов болезнь, Арвин стал для неё неуязвимым. Или же дело в другом? Головная боль притупилась, но всё же не отступила полностью. Что если это не симптом разрастания порабощающего разум семени, а признак начала лихорадки? Юноша и впрямь чувствовал легкое головокружение, хотя это могло быть связано с ужасающей вонью коллекторов.
Через силу он заставил себя дотронуться амулета на шее пальцами, только что касавшимися щеки мертвеца, и произнёс слова, в прошлом всегда придававшие ему мужества:
– Девять жизней.
Сразу после этого молодой человек заметил мазки крови на полу сразу за трупом.
Ощутив прилив любопытства, Арвин чуть сместился, чтобы разглядеть спину моряка и заметил кончик арбалетного болта, выступающего чуть ниже правого плеча. Может, старик пытался бежать, и культисты выстрелили ему в спину.