А он… Он явно надеялся, что я сдамся, и сейчас не собирался отступать. Думал, я не выдержу первой. Ха-ха! Чтобы женщина да отступила? Меня скорее вурдалак сожрет прежде, чем я попрошу помощи у этого дурака.
Сзади хрустнула ветка. Я чудом удержалась, чтобы не вздрогнуть. С лица Торна сошла довольная усмешка, в один момент он начал смотреть на что-то над моим плечом. Снова хруст, уже ближе – и я не выдержала. Обернулась, ожидая встретиться с горящими кроваво-красными глазами какого-нибудь оборотня, и… увидела только задорно прыгающую по полянке северную птичку.
Торн сложился пополам от хохота.
– Видела бы ты свое лицо, Котлетка!
У меня только пар из ушей валил от злости. Задрав нос, я прошла мимо Уилла в дом. Душу грела только одна мысль: скоро, скоро я отомщу тебе так, что все горняки будут вспоминать это в мемуарах на пенсии!
Готовить торт решила в следующую ночь, сделав вид, что проглотила идиотскую шутку Торна. Если бы я преподнесла ему кусочек вкуснейшего тортика с волшебным сиропом сразу после, он бы что-то заподозрил. А так я весь день демонстративно его игнорировала, закончила разбор поступлений в библиотеку (и даже протерла полки), дождалась, пока Эрл дотравит глаза, и спокойно пришла на кухню в одиннадцать, когда уставшие работяги разбрелись по комнатам. Кстати, удалось заглянуть в одну из спален, когда я проходила мимо. С ужасом выяснила, что только мне досталась индивидуальная комната. Горняки спали по двое, причем на двухярусной кровати! Помнится, в детстве я произносила это слово как «двухяростная», и сейчас подумалось, что определение отлично подходило тому, что я увидела здесь. Жизнь на втором этаже в небольшой комнате вместе с другим мужиком – поистине повод для двойной ярости.
Но как бы то ни было, дверь в кухню была надежно заперта, все ингредиенты лежали передо мной на столе, а в ногах крутилась возбужденная Умбря.
– Значит так! – Я вчиталась в рецепт ведьмы Алессии и еще раз повторила, чтобы ничего не напутать. – Сначала делаем коржи. Пока они выпекаются – крем. А пока коржи пропитываются кремом, делаем колдовской сироп и второй сироп, обычный. Колдовским поливаем кусок Торна, а обычным – все остальные. Чтобы не заметили разницы.
Умбря явно волновалась: тень махала призрачными лапами и носилась по кухне.
– Чего ты? Опасаешься, что не получится вручить нужный кусок Торну? Да брось, я все рассчитала! Торт выдается в конце завтрака, так? Пока они поглощают свою жуткую мясную кашу, я гляну, где сидит Торн, и расставлю на тележке кусочки так, чтобы дать ему в порядке общей очереди. Или вовсе сделаю так, что ему останется последний кусок, он любит сидеть за дальним столиком. И все! Никаких проблем.
Умбря с сомнением покачала головой.
– Все будет нормально! Никто не запретит мне собственноручно раздавать приготовленный торт.
На столе, усыпанном мукой, проявился вопрос, мучивший Умбрю: а если он не будет есть?
– Будет, – отмахнулась я. – Для Торна, кажется, пожрать – святое, вон как на морковку обиделся. А если он что-то заподозрит или вообще обнаружит зелье, то меня, быть может, отошлют обратно в Хиглейк-град.
Не знаю, убедили мои аргументы Умбрю или нет, но тень перестала нервировать меня сомнениями.
На таком ответственном блюде, как торт, я по-настоящему расстаралась. Что ж, этот завтрак станет праздником для всех, кроме Уилла. Того, что он сдаст меня Кейну, я не боялась. Во-первых, пусть докажет: торт-то уже съел, образцов взять негде, а во-вторых, у всех остальных все нормально, все ели и никто не отравился! Так какие претензии к приветливой и старательной Хейли? Ровным счетом никаких.
Вскоре по кухне поплыл умопомрачительный запах шоколадных коржей. Я даже не знала, что умею готовить такие вкусные бисквиты. Но ведьма Алессия знала свое дело: она не оставляла жертве, вкусившей торт любви к ближнему, ни единого шанса. Этот торт действительно хотелось сожрать прямо на месте! Эдак сюда на запах сбежится половина дома.
Пока в духовке медленно доходили до готовности коржи, я быстро взбила крем, отставила его в сторону и занялась самым интересным.
В ступке смешала чайную ложку годморстенской паприки с розмарином, затем мелко покрошила морозостойкий крестоцвет и задумчиво посмотрела на получившееся месиво.
Умбря тоже с интересом заглянула в глиняную миску.
– Н-да, не слишком-то похоже на вкусненький сироп, – с сомнением протянула я.
Но куда отступать, если позади коржи и крем?
В кастрюлю я вылила настоявшуюся на чистейшем лунном свете воду, которая тут же закипела. Я настолько не ожидала этого проявления простой природной магии, что вздрогнула и поежилась. Так странно… Когда я колдовала сама или через артефакты, я чувствовала приток сил. Кончики пальцев покалывало от рвущейся наружу энергии, душа ощущала подъем и легкость. Когда папа магию забрал, я чувствовала внутри лишь тоскливую прохладу. Мне не хватало моих сил, а еще, конечно, Тигры.
Природная магия была иного толка, я не ощущала ее, потому что не была ведьмой, но могла использовать лишь потому, что рецепт оказался выверен до грамма. Если все с тортом пройдет удачно, обязательно попробую другие рецепты. Там, вон, какой-то стейк темного бога интересный…
Когда вода прокипела несколько минут, я бросила в нее лекарственный корень голда, проварила еще пять и соединила со смесью трав. На наших с Умбрей глазах травы растворялись в воде, а само варево густело, становясь похожим на сироп.
Мы с Умбрей переглянулись. Тень, довольная, что все идет по плану, полетела проверять коржи, а я задумалась, как получить последний ингредиент.
– Слушай, а ты меня за нос можешь укусить? – спросила я Умбрю.
Та быстро замотала головой, съежилась и захныкала.
– Эх ты, я ж для общего дела.
В одном из ящиков я откопала лук и щедро отхватила ножом аж половину. Наверняка в такую глушь, да еще для мужиков, привозят самый зверский лук. Может, Кейн или Торн и могли съесть такую луковицу не поморщившись, но у меня мгновенно потекли слезы. Несколько капель упало прямо в кастрюлю, и зелье вдруг заискрило, вспыхнуло золотистым сиянием, а потом продолжило спокойно и размеренно кипеть, загустевая до нужной консистенции. Чуть брови мне не сожгло.
– Довольно просто, да? – усмехнулась я.
Незаметно стрелки часов подходили к пяти, до пробуждения мужчин оставалось всего ничего. За интересным занятием (а что может быть интереснее приготовления колдовского торта?) я утратила чувство времени, и даже не поняла, что провозилась с тортом почти шесть часов. Сначала выпекая коржи на медленном огне, затем пропитывая их сладким сливочным кремом.
Что ни говори, а тортик получился просто загляденье. Папа бы умилился, увидев такое творение своей дочурки.
– Ну да, немного неказистый, – вздохнула я, когда мы с Умбрей со стороны оценивали получившуюся пакость. – Зато наверняка вкусный. Шоколадный, со сливочным кремом!
Двери кухни открылись, впуская сонного повара. Умбря черной молнией метнулась в подвал, и как только успевала реагировать. У стола с тортом Эрл замер, словно принял его, а вместе с ним и меня, за утренний глюк от недосыпа.
– Торт?! – наконец выдавил он.
– Торт, – подтвердила я.
– Но зачем?!
Вот что он хотел услышать в ответ? Да я тут просто решила отравить приятеля, который на меня поспорил. Кстати, с тобой поспорил-то, хочешь тортика?
Но вслух я сказала:
– Вдохновение. Накатило.
– Понятно. – Судя по голосу, Эрл ничего не понял, но решил гордо не подавать виду. – А вдохновение на завтрак у тебя есть? Сделай одолжение, там привезли провизию, найди мне мешочек со специями и принеси. Мне совершенно нечего добавить в омлет!
– А как же глаза? – фыркнула я.
Но с утра над Эрлом шутить – рисковать головой. Так что я убрала торт на полку подальше от плиты, туда же поставила оба сиропа. Эрл уже вовсю гремел склянками, когда я выходила.
– Принеси то, принеси это, – ворчала я по дороге. – А потом – «вандалка, хулиганка!». Вот сейчас принесу ему дорогущих специй, кто будет виноват? В прошлый раз лосося лишились, теперь решил рискнуть куркумой?
Войдя в холл, я присвистнула. Действительно привезли провизию: несколько десятков ящиков, столько же огромных мешков и несчетное количество мешочков поменьше. В ближайшем ко мне ящике обнаружились мелкие зеленые яблоки, даже при взгляде на которые во рту сделалось кисло.
– Хейлин, – мимо проходил Кейн, – ты что тут делаешь в такую рань?
Он, похоже, надеялся, что я приживусь в библиотеке. Буду эдаким книжным духом северного рудника. Ну, во всяком случае, перестану вредить на кухне и начну вредить там. В библиотеку все равно, судя по всему, никто не заходит.
– Ищу мешок со специями и молюсь, чтобы он весил хотя бы не больше, чем я, – ответила я.
– На верхнем ящике есть накладная, – подсказал Кейн. – Все позиции промаркированы. Специи, по-моему, 13А, но я не уверен, проверь.
И впрямь, я действительно обнаружила несколько скрепленных проволокой листов пергамента с полным перечнем всего, что нам прислали.
– Ну вот! – возмутилась. – Еще лосось. А крику-то сколько было! Слушайте, может, Эрл у вас того… ну, жрет тайком припасы? Потому что на дефицит это как-то не похоже.
Кейн укоризненно покачал головой, но я-то видела, что шефа развеселило мое предположение. И почему все повара такие упитанные? Нет, точно, Эрл таскает припасы. Потому и лосось – деликатес. И морковные котлетки кажутся невкусными.
Я быстро откопала мешок с приправами и потопала обратно к кухне. В пустом коридоре, между жилой частью дома и служебными помещениями, ко мне присоединилась Умбря. Тень была в удивительно нервном настроении. И все-таки ее сомнения передались и мне.
– Думаешь, не стоит использовать рецепт Алессии? – Я закусила губу.
Умбря активно закивала.
– Но я уже торт приготовила. Чего доброго решат, что они мне нравятся. Нет уж, Хейлин ди Амос не сдается! Я обещала месть Торну, я доведу ее до конца! Сейчас мы разрежем торт, и…