– Не понял, – хмыкнул он.
Толкнул сильнее. Потом снова и снова, а потом черная тень отделилась от стены и пихнула его в грудь с такой силой, что Торн упал навзничь и поморщился.
– Уилл! – Я подбежала к нему. – Ты как?
Он выдал такую тираду, что я невольно покраснела.
– Что это было?
Пока мы говорили внизу, дом вдруг… заржал. Низкий гулкий бас, издававшийся откуда-то снизу, до жути напоминал гогот. Я почувствовала, как по спине бегут мурашки.
– Та-а-ак, – с каким-то нехорошим предчувствием проговорил Уилл. – Котлетка, нам надо прорваться в дом.
– Ну-у-у… и как ты планируешь это сделать? Кейн поставил серьезную защиту, чтобы мы не гуляли ночью? Он знает, что я вышла к утбурду?
– Нет, но мне это не нравится. Значит, так. Я буду отвлекать его с парадного входа, а ты лезь по пожарной лестнице в свое окно.
– Отвлекать кого?
– Котлетка, просто сделай, что я прошу, ладно?!
Я тоже пожала плечами и зашла за угол дома. Ишь, какой важный. Ничего не объясню, но сделай, как я велел. Трон по нему плачет, похоже, раз с важным видом приказы раздает.
Остановившись, я попыталась сообразить, какая из лестниц моя. Всего восемь рядов окон, возле каждого по лестнице, и ни одна не подписана. Потом я хлопнула себя по лбу: я же живу в последней комнате по коридору! И когда вылезала к утбурду, по левую руку не было других лестниц.
В общем, я смело пошла на штурм дома, который продолжал смеяться. Что-то в этом смехе было неестественное. Может, дом заколдовали? Но кто и зачем?
На свою беду вместо изящных перчаток я надела варежки, а в них оказалось жуть как неудобно хвататься на ступеньки. Но в памяти еще были свежи покрасневшие и болезненные ладони, после того, как я по морозу спустилась, хватаясь голыми руками за железо. Ладно хоть лизнуть не догадалась, а то процесс моего спасения выглядел бы более комично.
Эта лестница показалась бесконечной, но в итоге я все-таки добралась до второго этажа и задумалась, как мне вообще открыть снаружи окно, если я изнутри все запирала. Вот блин, магии-то у меня нет, и Уилл наверняка об этом забыл. Придется вернуться и поменяться с ним местами.
Но прежде, чем я начала спускаться обратно, за окном вспыхнул свет.
Честно говоря, я чуть не свалилась в сугроб от неожиданности. Ну кто мог включить в моей комнате свет? Умбря? А уж когда шторы распахнулись и мне явилось заспанное лицо Цвейга, я вообще перестала понимать, что происходит. Он тоже в благодарность за котлеты решил порадовать меня ночным визитом?
Увидев меня, Цвейг изменился в лице, и по губам я отчетливо прочитала удивленное «Хейлин?». Ага, то есть он еще и не ожидал увидеть меня в моей же спальне. Совсем интересно…
Я сделала страшные глаза и жестом, опасно отцепившись от лестницы, велела открыть окно. Мне помогли залезть в комнату, и я с удивлением уперлась взглядом в большую двухъярусную кровать, на втором этаже которой спал сосед Цвейга.
– Хейлин, что ты здесь делаешь? – спросил он.
– Я… э-э-э… А почему это твоя комната?
Да уж, вряд ли такие вопросы Цвейгу вообще задавали посреди ночи. Я и сама осознавала, насколько бредово звучит фраза, но как по-другому сформулировать то, что лезла я к себе, а попала совсем не к себе?
Эх, гулять так гулять. Расскажет всем поутру, что Хейлин тронулась умом.
– Мне надо впустить Уилла, – сообщила я ошалевшему парню и вылетела из комнаты.
Да… действительно не моя спальня, а совсем другое крыло. Я перепутала лево и право? Стороны света? Как вообще можно было залезть в чужое окно в обычном двухэтажном доме?
– Хейлин! – Цвейг догнал меня у лестницы. – Что происходит?
– Не знаю, – ответила я. – Что-то странное.
Мы спустились по лестнице и оказались… в кухне. Даже Цвейг удивленно заморгал. Я обернулась было снова к лестнице, но увидела только привычные двери, ведущие в холл.
– Согласен, странно.
Мы осторожно, почти не дыша, приоткрыли двери, которые в теории должны были вести из кухни в холл, и увидели…
– Библиотека?! – ахнула я.
– Хейлин, я сплю? Мне такой бред только во сне снится, и то с похмелья.
– Нам надо дойти до центрального входа, там Уилл не может войти в дом. А еще он ржет.
– Уилл?
– Дом.
– И почему я даже не удивлен? Ну давай открывать все двери подряд. Рано или поздно выйдем в холл.
Библиотека – душевая, душевая – спальня Кейна (тут мы знатно перепугались и, как мышки, юркнули в подвал). После подвала была снова кухня, там мы попробовали спуститься в кухонный подвал и вышли уже в мою спальню. Из нее в гостиную, из гостиной – прямо на середину лестницы, а потом наконец-то все же оказались в холле. Вымотанные и слегка напуганные.
Я быстро подскочила к дверям, молясь про себя Светлейшей, чтобы за ними был Уилл, а не, скажем, склад зимней одежды.
Но Уилл-то там был, а вот остальное… на площадке перед домом раскинулось жаркое, душистое лето. Полевые цветочки как раз налились соками и красками. Они радовали бы взгляд даже самого черствого горняка, если бы не смотрелись так странно.
– Котлетка, тебя только за смертью посылать! – пробурчал Уилл, входя в дом и стряхивая с плеча надоедливую пчелу.
– Не поверишь, но мы не могли найти холл.
– Охотно поверю, – хмыкнул Уилл.
Он повернулся к Цвейгу:
– Буди Кейна, там появилась расщелина. Надо, чтобы наши проверили хотя бы поверхностно. А потом подумаем, как очистить все здесь.
– Ладно, попробую найти Кейна, – хмыкнул парень. – Как думаете, идти к его обычной спальне или попробовать через туалет?
– Я бы попробовала через туалет, – призналась я. – Уилл, что происходит? Что за расщелина?
– Тебе говорили, что мы копаем на месте древних храмов?
– Ну да.
– Что в этих храмах только не делали! И жертвы приносили, и демонов вызывали, и заклинания испытывали. Бывало такое, что храм рушился и уходил под землю, оказывался погребен породой. А магическая энергия в нем сохранялась и при каком-нибудь землетрясении могла вырваться наружу, понимаешь? Мы, похоже, высвободили ее, и она вошла в реакцию с магическим полем Кейна. Дом и все, что было защищено, сошли с ума.
– И что нам теперь делать?
О таком я никогда не слышала, но, в конце концов, я не слышала о многих магических вещах, почему бы и этой не существовать в природе.
– Кейн отправит пару ребят оценить потенциал расщелины, подумаем, как откачать оттуда остаточную магию. Больше мы ничего не сделаем.
– А как вы дойдете до расщелины? Если дом сошел с ума.
– Не волнуйся. – Уилл усмехнулся. – Такая магия только с виду страшная, а на деле – ничего особенного. С ней справится любой маг чуть сильнее твоей Умбри. Кстати, где эта умбрина? Надо спросить ее, не видела ли она что-то подозрительное. Я не понимаю, почему появился разлом, мы не проводили никаких взрывных работ.
– А что такое умбрина? Я знаю, что это какой-то дух тьмы или типа того, но она ведь разумная и зачем-то нужна.
– Конкретно твоя – трусливая, это ее и спасло. Умбрины – это сгустки темной энергии. Обычно подчиняются хозяину, исполняют его мелкие приказы. Но твоя, видимо, чудом выжила. Уж очень маленькая и слабая.
– Не похожа она на воплощенную тьму, – улыбнулась я, вспомнив, как Умбря обожает поесть.
– В семье не без урода, – философски заметил Уилл. – Идем, Котлетка, провожу тебя в комнату. Сиди там и не высовывайся, потому что, когда мы все стабилизируем, могут возникнуть разные сюрпризы.
– Какие?
– Ну… чья-то кровать, прилетевшая на кухню, или…
Он осекся, посмотрев куда-то наверх. Я проследила за направлением его взгляда и вскрикнула: по стенам стекала черная жидкость, отдаленно напоминающая кровь.
– Что это? – едва дыша, спросила я.
– Темная энергия. Идем быстрее, без меня они не обойдутся.
Удивительно, но Уилл словно чувствовал (а может, знал?), куда нужно идти. Он с непринужденной легкостью открывал одни двери, закрывал другие и вел меня через эту мешанину из комнат, стекающей по стенам тьмы и полнейшего бардака.
Наконец мы и впрямь оказались в моей комнате, да так неожиданно, что я моргнула и, не поверив собственным глазам, огляделась.
– Вау. Ты действительно в этом разбираешься.
– А то, – усмехнулся он. – Давай, прыгай под одеяло, Котлетка, я должен удостовериться, что ты не найдешь себе новых приключений.
– Хватит называть меня Котлеткой, – буркнула я.
Он даже отвернулся, чтобы я переоделась в ночную сорочку, но вот ждать, пока я спрячусь под одеялом, не стал.
– Готова?
Я пискнула, инстинктивно закрыв кружево на груди руками. Дома, в Хиглейк-граде, я носила и более откровенные костюмы, но в этот раз почему-то жутко засмущалась. Может, потому, что вокруг бушевала зима и неизвестная магия. Может, потому, что еще пару дней назад мы с Торном были готовы друг друга убить. А может, потому, что его глаза как-то странно блеснули, едва он повернулся. На меня так никогда не смотрели.
– Ладно, развлекайся, – выдавила я и обнаружила, что голос вдруг почти исчез.
– Спокойной ночи, – медленно произнес он, бесстыдно рассматривая меня с ног до головы. – Хейлин.
Мое имя у него получилось особенно проникновенно: чуть хрипловато, тягуче. Я никак не могла оторвать взгляд от его губ, а в голове вертелась назойливая и жутко странная мысль: какие они на вкус? Сладкие? Твердые? Горячие?
Не знаю, какие мысли в свою очередь одолевали Уилла и что он собирался делать, шагнув мне навстречу, но едва мое дыхание остановилось в ожидании волнующего мига, шкаф вдруг затрясся.
– Это что, тоже прорыв магии? Я отказываюсь здесь спать! Возьмите меня с собой, а? Я не буду мешать. Я… я попробую найти кухню и сделаю вам бутербродов.
– Спокойно, Котлетка. Это всего лишь…
Когда Уилл распахнул двери шкафа, я никак не ожидала увидеть там Умбрю, хотя, пожалуй, эта мысль была бы первой у нормального человека. Я уже успела выдохнуть и передумать идти с утра пораньше к таинственному разлому, но вот Торн что-то не спешил расслабляться.