Этот момент принадлежит нам.
Его язык встречается с моим, и в этот момент я понимаю, что мы будем вместе…
Просто не знаю как.
Я прокрадываюсь внутрь и направляюсь к ближайшему туалету. Мои трусики испорчены. Семя Влада вытекло из меня и пропитало их, поэтому я снимаю белье и выбрасываю в мусорное ведро.
Умываюсь, а затем возвращаюсь к гостям, прежде чем Диана отправит поисковую группу. Я как раз выхожу из туалета, когда натыкаюсь на стальную стену, которая является Степаном, и это пугает меня.
— Привет, — выдыхаю я, удивленная, увидев, что он слоняется без дела возле ванной. Его глаза впиваются в меня, словно читая чувство вины, написанное на моей разгоряченной сексом коже. Я пытаюсь пройти мимо него, но он преграждает мне путь. — Степан, — резко говорю я, подавляя беспокойство, которое он теперь вызывает всякий раз, когда оказывается рядом, — что ты делаешь?
Он пристально смотрит на меня, его взгляд скользит по моим чертам лица и задерживается на губах.
— Ты мне снилась. — Он хмурит брови, а его глаз дергается. Я немного ошеломлена и не знаю, как на это правильно отреагировать.
— Ты так мирно спала во сне, — говорит он. — Такая идеальная.
Мой желудок нервно сжимается.
— Мне становится немного не по себе, — честно произношу я.
— Нет. — Бросается он ко мне, прижимая меня к стене. Мое сердце начинает бешено колотиться в груди. — Я имею в виду, тебе не нужно меня бояться. — Его тон настойчивый. Он хватается за стену по обе стороны от меня, его дыхание смешивается с моим.
— Я тебя не боюсь, — вру я, стараясь не вздрогнуть.
— Но это был не сон, — говорит он.
— Что?
— Я обнаружил, проходя мимо твоей спальни, — объясняет он, — что ты держишь свою дверь открытой по ночам.
Удар.
— Я думал, это был сон, — повторяет Степан и трясет головой, будто пытаясь прояснить ее. — Мои мысли могут быть хаотичными, поэтому я не был уверен, но тот парень был в твоей комнате.
Удар.
— Какой парень? — Меня сейчас стошнит. Он говорит о Владе? Знает ли он?
— Телохранитель твоей сестры. Он наблюдал, как ты спишь.
Что?
Он говорит об Антоне?
— Он безобиден, — говорю я в замешательстве. — Вероятно, он просто проверял, как я.
Он сглатывает, и в его глазах появляется выражение чистого зла. Они пустынны — как будто я заглядываю в портал самого ада.
— Он трогал себя. — Степан хватает меня за руки и трясет, как будто хочет донести до меня суть.
Что?
Нет. Нет. Антон для нас как отец.
— Ты ошибаешься, — выдыхаю я, горячие слезы наворачиваются на глаза, когда я извиваюсь в попытке вырваться из его хватки.
Это неправда.
Степан явно сошел с ума и не понимает, что он видел.
— Я убью его, — шипит он, и слюна попадает мне на лицо. — Ради тебя я убью его. — Он наклоняется вперед и вдыхает запах моих волос.
Я думаю, он немного сумасшедший и путает странные сны, которые ему снятся, с реальностью.
— Спасибо, но я разберусь с этим сама.
Он отпускает меня, отстраняясь, и заходит в уборную. Я освобождена и совершенно сбитая с толку. В его программе есть изъян, это точно. Я несусь по коридору, стремясь поскорее убраться от него подальше. Мне нужно переварить то, что он мне сказал, и при этом держаться от него в стороне.
Вика увлеченно беседует с Вэном, когда я подхожу к официанту, находящийся рядом. Мое сердце учащенно бьется, когда я вижу Влада, стоящего прямо за ними. От выражения его лица у меня кровь стынет в жилах. Жестокий и разъяренный. Это лицо убийцы, дремлющего под его кожей. Что бы они ни обсуждали, ему это не нравится.
Я хочу броситься к нему и умолять обнять меня. Умолять его сказать мне, что все в порядке. Что то, что произошло несколько мгновений назад, было просто глупым бредом сумасшедшего. Это не может быть правдой. Мой разум этого не допустит.
Вэн хватает Вику за руку и что-то рычит ей, но Влад отступает назад, а затем убегает. Я спешу за ним в направлении его кабинета. Когда я подхожу к дверному проему, он уже сидит, уставившись в монитор своего компьютера. Отвращение отражается в злой усмешке на его красивом лице.
— Влад? — выдыхаю я, врываясь в его кабинет. — Что случилось?
Глава 18
Я весь пропитан ее запахом, и это заставляет мой разум бешено работать. Я только что был внутри нее, но все еще жажду ее. Ирина как наркотик, без которого я не могу справиться. Мне постоянно нужна доза.
Я обыскиваю помещение в поисках Ирины, но ее нигде нет. Я устроил с ней настоящий бардак, так что она, скорее всего, приводит себя в порядок. Я беру напиток с официанта и выпиваю содержимое. Приближается Вас-новый-Волков, и я еще недостаточно выпил, чтобы прямо сейчас иметь с ним дело.
— Влад, или мне теперь называть тебя братом? — спрашивает он с ухмылкой на лице. — В конце концов, ты женишься на моей сестре.
Я фыркаю.
— Ты можешь называть меня сэр или мастер, Вас.
Он прищуривает свои голубые глаза, и я могу представить, как он мечтает разделать меня на куски. У меня были бы те же мысли, если бы со мной так разговаривали. Проводя рукой по своему дешевому костюму, он осматривает комнату в точности так, как я его учил.
— Так тебя называет Диана? — поддразнивает он, пытаясь вывести меня из себя. Глупый мальчишка.
— На самом деле, так оно и есть, — издеваюсь его я. — Или папочка, когда будет настроение.
Он скрежещет зубами, а затем совершает свою первую ошибку:
— Мы с отцом решили, что Ирина вернется домой, где ей самое место. У меня есть планы на ее счет.
Ледяная ярость окутывает меня своими тисками.
— Ее место здесь, и никто ее отсюда не заберет, — предупреждающе выдавливаю я.
— Ты получишь Диану, Влад, — говорит он. — Ирина возвращается в лоно семьи.
Я сжимаю кулак и умираю от желания врезать им по его глупому носу, как я делал сотни раз, когда он дерзил мне там, в подвале. Вместо этого я сердито смотрю на него.
— Не приходи в мой дом и не предъявляй мне требований, — рычу я. — Это смертный приговор.
— Это не требование тебе, — выпаливает он, игнорируя мою угрозу. — А ей. — Он ставит свой бокал на стол и неторопливо растворяется в толпе.
Я убью его и скормлю его глупому папочке, если он хотя бы попытается отнять у меня Ирину.
Она, блядь, моя.
Я замечаю официанта и направляюсь к нему, останавливаясь, когда слышу, как Вика разговаривает с Вениамином.
— Это правда, Вэн, драгоценная Диана и этот старик Антон замышляют что-то нехорошее за спиной моего доброго брата.
— Из-за твоей лжи погибнут невинные люди, Вика, — выдавливает Вэн. — Диана совсем не похожа на тебя, так что перестань провоцировать. — Он хватает ее за руку, насмешливо глядя на нее сверху вниз.
Она вырывает свою руку и огрызается в ответ:
— Я видела их собственными глазами. Они целовались, как старшеклассники на выпускном вечере, а потом исчезли в ее гостиничном номере, когда мы пошли покупать мне платье.
Моя голова начинает раскалываться от информационной перегрузки. Диана трахается с Антоном? Он такой же старый, как мой чертов отец. Неужели они занимались этим под моей крышей? Прямо у меня под носом больше гребаного месяца? Так вот почему она хотела, чтобы он пришел сюда с ней? Как я мог это пропустить?
Я ничего не упускаю.
Гнев взрывается во мне.
Не часто меня застают врасплох, и когда это случается, я заставляю ублюдков платить.
Я спускаюсь в свой кабинет, нуждаясь в ответах, и включаю компьютер. Открываю запись за первую неделю с того момента, как они появились в комнате Дианы, и перематываю ее вперед, пока у меня не замирает сердце.
Антон входит в ее комнату.
Черт возьми.
Я знал, что она не была девственницей.
Я не могу смотреть, как этот старик заигрывает с ней. Быстро перематываю видео вперед, когда он выходит из ее комнаты, и переключаюсь на камеры в коридоре. Они, должно быть, тупые и до смерти хотят заниматься этим дерьмом в моем доме. Дело не в том, что Диана трахается с кем-то другим, дело в том, с кем, и в обмане — наглой нелояльности. Она сказала мне, что была девственницей, и настояла на том, чтобы привести этого мужчину сюда. Леонид сойдет из-за этого с ума. Если станет известно, что я позволил этому случиться под моей крышей без всякого возмездия, я стану посмешищем.
Я оцепенело смотрю на экран, мой разум бурлит от нарастающего гнева.
Прошло десять минут с тех пор, как Антон вернулся в свою комнату, когда его дверь снова открылась.
Сколько раз он может ходить в его возрасте?
Но на этот раз он прокрадывается не в комнату Дианы. Эта принадлежит Ирине. Моему сердцу кажется, что оно вот-вот вырвется из удерживающих его ребер.
Нет.
Пожалуйста, черт возьми, нет.
Если она тоже спит с ним, меня стошнит.
Мои внутренности скручиваются, когда я нажимаю на экран, ведущий в ее комнату.
— Влад? Что случилось? — С порога раздается голос Ирины. Она плывет ко мне, и мне приходится поднять руку, чтобы остановить ее. Если это покажет какие-либо признаки того, что Антон и она прикасались друг к другу, я не смогу доверять себе, чтобы не убить ее.
Я отрываю взгляд от Ирины и смотрю на экран. Она спит в своей постели, не обращая внимания на то, что он вообще в ее комнате. Он стоит в изножье ее кровати и достает свой член из брюк.
Ублюдок.
— О, боже, — вскрикивает Ирина. Я даже не заметил, как она сзади подошла ко мне.
Ее глаза наполняются слезами, и она хватается за живот, словно пытаясь сдержать тошноту, которую явно чувствует.
— Это был он, — выдыхает она, почти задыхаясь.
— Что ты имеешь в виду? — требую я, моя кровь воспламеняется от ярости.
— Я думала, это был сон.
— Что, Ирина?! — я реву, теряя самообладание. Я знаю, что она собирается сказать. Я чувствую это всем своим существом. Я не хочу этого слышать, но мне нужно.
Ее глаза широко раскрыты и полны ужаса, как у оленя, попавшего в свет фар.