1991 год. Факт №08. ЦТ возглавил Александр Яковлев
В конце июля стали поговаривать о том, что Горбачев намерен сменить ТВ-руководителя: все перешептывались, что Георгий Пряхин из пресс-службы Президента уже рекрутирует под себя руководящие кадры. Однако августовский путч ГКЧП внес свои коррективы.
Телевидение возглавил Александр Яковлев, который на своем опыте убедился, что подковерная возня в «Останкино» не уступает по своей интенсивности и навороченности разборкам на Старой площади:
«Что тут началось! Едва ли не забастовка. Оказывается, Миткова трудный человек, Киселев что-то высказал на собрании. Молчанов кого-то обвинил. Тихомиров произнес неэтичные фразы. Я был поражен. Дикое противостояние, отторжение, нежелание принять. Эти люди на все смотрели „изнутри ящика“, исключительно со своих позиций. Как быть? Придумали с Сагалаевым конкурс двух бригад – „Времени“ и „ТСН“. С Какучая я много говорил. Предупреждал – никакого сведения счетов, никакой политической окраски. Просто конкурс за право выходить в эфир. Ничего другого я в него не вкладывал».
В итоге вместо программы «Время» появились несколько коротких новостных передач. Вместо студии информационных программ было создано Информационное телевизионное агентство (ИТА). Была введена комиссарская позиция: политический директор.
В конце ноября политдиректором назначен Игорь Малашенко, собравший команду консультантов: О. Богомолов, А. Гельман, И. Голембиовский, А. Грачев, В. Игнатенко, Т. Меньшикова, И. Клямкин, А. Мигранян, Н. Петраков, В. Старков, В. Федоровский, А. Ципко.
1992 год. Факт №09. Документы КРУ Минфина
Владимир Мукусев:
«В конце 92-го года Комитет по СМИ попросил меня как телевизионного профессионала, прошедшего путь от младшего редактора до главного выпускающего программ, сделать экспертную оценку документов КРУ Минфина по проверке „Останкино“… В этих документах я обнаружил несколько страниц, посвященных деятельности ТО „Эксперимент“ (бывшей молодежной редакции ЦТ). И это был приговор. Возьмем, для примера, программу „Поле чудес“ и условные деньги. Фактически передача стоила пусть тысячу рублей. Коммерческая организация „ВИD“ заключала договор с государственной организацией „Эксперимент“ о производстве „Поля чудес“ не на тысячу рублей, а на сто тысяч. Мало того, на эту тысячу рублей снималась не одна, а четыре передачи: государственные средства разворовывались в фантастических масштабах».
Считаю нужным все же уточнить. Деньги, которые зарабатывал Листьев с партнерами, шли на расширение компании. Как только вставал вопрос о разделе дивидендов, Разбаш проявлял инициативу: надо закупать аппаратуру, помещение, etc. То есть все вкладывалось в структуру. Которую потом у создавших ее фактически отнял Первый канал. Отнял с подачи и при содействии Саши Любимова. Любимова, оставшегося, между прочим, единственным совладельцем из всех оригинальных акционеров (у него по-прежнему 25% акций, больше, чем было при основании «ВИDа»). Этого ему простить не могут по сию пору экс-соратники. Об этом скандале ниже.
Год 1993. Интервью №04
Влад Листьев дал интервью «Московским новостям», в котором отметил:
«Как и очень многие, знаю, кто в „Останкино“ и сколько берет. С каждым годом через „Останкино“ прокручивается все больше денег, в том числе и незаконных наличных. А там, где появляются частные интересы государственных чиновников, которые имеют право распоряжаться государственной техникой, эфиром и при этом получают скромные официальные зарплаты, там коррупция растет как на дрожжах. В завуалированной форме государственное ТВ давно куплено коммерческими структурами. Что такое сегодня телекомпания „Останкино“? Это агонизирующий колосс, который тянет от государства, от частных фирм и лиц – и все в чреве этого существа сгорает. Но останкинские чиновники заинтересованы в этой неразберихе: из нее можно постоянно извлекать личную выгоду».
Редактор и ведущая программ «Смотрим телевизор» & «Время гостей», телевизионный обозреватель и завкафедрой телевидения и радиовещания факультета журналистики МГУ Анна Качкаева опубликовала в своем блоге любопытное:
«У меня сохранилась редкая пленка. Владислав Листьев говорит о «ТЭФИ»… Это был сентябрьский вечер 1994 года. Каминный зал Дома журналистов. Немножко телевизионных начальников, немножко телевизионных звезд. Мэтр и лауреат, режиссер первого советского кинотелесериала «Операция «Трест» Сергей Колосов, автор и режиссер программы «Что? Где? Когда?» Владимир Ворошилов, документалист Игорь Беляев, создатель «Голубых огоньков» и «Телевизионных бенефисов» Евгений Гинзбург. Представитель совсем молодой телевизионной поросли и самый знаменитый тогда телевизионный ведущий Влад Листьев. Он сдержан. Усмехается, когда старейшины противятся обсуждению темы финансирования. Из двухчасового, как всегда бывает в таких случаях, довольно сумбурного сидения становится ясно – в России будут созданы Фонд и Телевизионная Академия. Я, случайно оказавшись на этой встрече 16 лет назад, записала первые реакции тех, кто создавал Академию и голосовал за ее первых президента и вице-президента – Владимира Познера и Владислава Листьева. Из тех первых 12 академиков на большом экране сегодня только Владимир Познер. Владислав на том собрании больше слушал, чем говорил. То ли потому, что вокруг были легендарные на телевидении люди и один из его наставников и создатель «Взгляда» Анатолий Лысенко, то ли потому, что не сильно верил в успешность высоких общественно-просветительских целей, декларируемых старшими товарищами. Я спросила у Влада – было ли приглашение в Академию для него неожиданностью? «Да, в какой-то степени это была неожиданность. Я самый молодой в этой компании и мне приятно… Молодость еще никому никогда не мешала. (Влад улыбнулся – он вообще легко и хорошо улыбался). А то, что касается груза ответственности, то я привык тащить большие возы… Честно говоря, я не очень люблю различные фонды, они часто организуются для личного обогащения энного количества людей. Я не думаю, что такова будет судьба Академии. Я уверен, что люди, избранные академиками, это в чем-то «цинично» относящееся к жизни, я имею в виду – в хорошем смысле, люди. Они просто очень практичны, им надоели разговоры, они делают свое дело и делают его хорошо. И даже если Академия пока будет всего лишь большим жюри – это хорошо для телевидения. Награждение – праздник, в том числе и для зрителей, для которых мы работаем». Влад не увидел первой церемонии «ТЭФИ». В мае 95-го года его вдова получала первую «ТЭФИ» «За вклад в развитие телевидения».
Влад был первой звездой постсоветского экрана (его гибель оплакивала вся страна) и страшной публичной жертвой времен первоначального накопления капитала. Листьев очень быстро прошел путь от романтического упоения переменами и свободой к жесткой реальности нарождающегося большого бизнеса. Он был удивительно органичен в кадре (редчайшее экранное обаяние), умел и хотел работать, был практичен и запускал не просто популярные проекты («Поле чудес», «Тема», «Час пик»), он делал их коммерчески успешными. До 94-го года за эфирное время, поделенное, как лоскутное одеяло, на кусочки, и обрезки эфира главного канала страны расплачивались разнообразным бартером – не только «золотыми» рекламными минутами, которые могли обменивать, перепродавать и докупать, но и вагонами с лесом и металлом. (Кстати, уже после гибели Листьева и отмены моратория на рекламу весной 1995 года на ОРТ закрыли 68 рубрик). За будущий миллиардный бизнес началась борьба, в которой участвовали и многочисленные дельцы, канувшие в лету, и будущие олигархи, и производители, выросшие из государственной шинели «Останкино», и уже приступившие к дележу рынка рекламные агентства.
За всеми этими рискованными операциями, совпавшими с началом установления нового капиталистического порядка (1993 год – рождение частного НТВ, 1994 год – акционирование «Останкино» и рождение ОРТ), до сих пор много темного, и об этом времени очень неохотно говорят те, кто в начале 90-х годов делал первые телевизионные состояния. Такой грязноватой была цена перехода в телевизионный рынок. Закон о рекламе был принят в России в 1995 году. Но Владислав Листьев уже пал жертвой той эпохи».
1995 год. Факт №10. Мораторий Влада
20 февраля Листьев объявил о вводе моратория на все виды рекламы, пока Первый канал не разработает некие «этические нормы».
После путча «Останкино» продавало рекламным агентствам эфирное время по стандартной цене, а те перепродавали его, иногда за бартер. Кроме того, пошла джинса (так называемый «черный нал» за пиар, тоже черный порою). Лидером рекламного рынка на ТВ была компания Премьер-SV. Ребята Лисовского закупали мексиканские сериалы («Богатые тоже плачут» и т.п.), получали под них рекламные заказы и передавали права на показ «Останкино». В каждой серии минут десять рекламы, и за каждую минуту Премьер-SV получал по $8 тыс. Прибыль была свыше 500%.
Было аккредитовано в «Останкино» 14 рекламных агентств. Они, собственно, и владели Первым каналом. «ИнтерВИД» Саши Горожанкина не соизмерим был с концерном Лисовского. Все попытки консолидировать поступления бабла заканчивались провалом, Листьев и коллеги не могли ничего сделать в этом смысле. Борис Березовский предложил акционировать канал и сделать его, условно говоря, народным (по образцу его терпящего крах АВВА – Автомобильного Всероссийского альянса). Аналогичные предложения Влада и его партнеров поддержку в Кремле не находили. Но вот БАБ сумел сделать так, что в конце ноября 1994 года Ельцин подписал-таки указ об акционировании «Останкино».
Борис Березовский говорил:
«Я абсолютно понимал, что в 1994 году, когда появилось много людей, заработавших много денег и ставших значительно более независимыми от государства, чем при советской власти, а коммунисты после проигрыша на выборах в Думу попытаются взять реванш, будет нужен независимый от государства телевизионный канал – мощнейший инструмент политической борьбы… В то время экономика не была такой сильной, реклама не могла покрывать расходы на содержание телевидения. И поэтому оно могло быть только политикой, что, собственно, и продемонстрировали в 1996 году ОРТ и НТВ, решив исход выборов в пользу Ельцина. Так же, как в 1999 году ОРТ, уже в борьбе против НТВ, решило исход в пользу Ельцина – Путина против Примакова – Лужкова».