– Почему Велок разрешил ему руководить в этой войне? И как ему удалось победить? В те времена у него еще не было опыта.
Коти и Норатар изучающе смотрели на меня.
– Волшебница в Зеленом? – спросила Норатар.
– Создается впечатление, что он собрал улики на Велока, – заметил я, – или знал, как его обойти. Что, если наша подружка Волшебница помогала ему манипулировать Велоком и вести войну?
– Ты считаешь, она руководит войной против тебя? – спросила Коти.
– Может быть. Я встречался с Ларисом, и он произвел на меня впечатление. Мне не верится, что он оказался игрушкой в чьих-то руках, но я могу ошибаться. С другой стороны, Волшебница может что-то на него иметь, поэтому Ларис вынужден плясать под ее дудку. В особенности если она обещает в любом варианте обеспечить ему победу.
– Если у нее что-то есть на Лариса, почему он ее просто не прикончит? – поинтересовалась Норатар.
Хотя она много лет была джарегом, в душе Норатар оставалась драконом.
– Причин может быть множество, – ответил я. – А если, например, он просто не знает, кто она такая. Или не сумеет освободиться от зависимости даже после ее смерти. А вдруг ему до нее не добраться? Я не знаю.
– Есть какие-нибудь идеи, в чем заключается эта зависимость? – спросила Коти.
Я нахмурился.
– Это может быть все что угодно. Я бы предположил, что Ларис прикончил Баритта, а у Волшебницы есть против него серьезные улики – их было совсем несложно заполучить, если она приказала ему это сделать в качестве расплаты за помощь против Крюка.
– Вполне возможно, – согласилась Коти.
Норатар кивнула.
– Твои рассуждения кажутся мне весьма интересными, – вмешался Морролан. – Однако я не вижу, как мы можем ими воспользоваться.
– Мы пытаемся понять, к чему они стремятся, – ответил я. – Каждая новая деталь помогает представить общую картину.
– Может быть, – сказал Морролан, – но мне бы хотелось уяснить, зачем Волшебнице в Зеленом все это делать?
– Что делать? – ответил я вопросом на вопрос. – Я не знаю точно, к чему она стремится…
– В этом и заключается наша проблема.
Морролан задумчиво кивнул.
Я повернулся к Сетре, которая за все время не произнесла ни слова:
– А у вас есть какие-нибудь идеи или предположения?
– Ничего определенного, – медленно проговорила она. – Однако я все больше начинаю подозревать, что ответ следует искать во временах до Междуцарствия, когда заговор только зарождался. Чего они хотели тогда добиться?
– Да, – задумчиво проговорил я. – Нам следует повнимательнее взглянуть на то время. – Я быстро посмотрел на Норатар.
У Норатар был такой вид, словно у нее болят зубы. Но кто бы мог ее за это винить?
– Мне кажется, в данном случае мотив достаточно очевиден, – вмешалась Коти. – Они стремились завладеть Державой.
Я покачал головой.
– Мне говорили, что ни один дракон не хочет обладать Державой.
– А как насчет Адрона? – спросила Коти, взглянув на Алиеру.
– Неплохой довод, – улыбнувшись, ответила Алиера, – но мой отец на самом деле не хотел заполучить Державу, а был вынужден сделать попытку завладеть ею из чувства долга.
Я уставился на Алиеру.
– Подожди минутку. Твой отец знал Волшебницу в Зеленом?
Теперь пришел черед удивляться Алиере.
– Я… полагаю, они были знакомы. Но если ты думаешь, что мой отец был одним из тех, кто стоял за всем этим…
– Я бы не сказал, что я так думаю, – просто хочу изучить все возможности.
Алиера свирепо посмотрела на меня, ее глаза приобрели серый цвет стали.
– Ну, если тебе необходимо знать…
– Да, необходимо. Насколько хорошо они были знакомы?
– Они часто встречались друг с другом и Сетрой на горе Дзур. Спроси у Сетры. Она знает лучше, чем я.
Я повернулся к Сетре:
– Что скажете вы?
– Я сомневаюсь, – ответила она, – что Адрон может стоять за подобными интригами. Это не в его стиле. Кроме того, у них с Бариттом были хорошие отношения.
– Это ничего не доказывает, – заметил я. – Или даже увеличивает шансы на его участие в заговоре. Насколько хорошо Адрон был знаком с Волшебницей в Зеленом?
Сетра прикрыла глаза, словно никак не могла вспомнить.
– В те годы у нас у всех были дружеские отношения. Однако Адрон никогда особенно не дружил с Волшебницей.
– Итак, – сказал я, – если Адрон считал своим долгом завладеть Державой, он мог прийти к выводу, что обязан стать следующим императором драконов.
– Я в это не верю, – резко возразила Алиера, которая с каждой минутой распалялась все сильнее.
Я рассмеялся. Она вскочила на ноги, свирепо глядя на меня.
– Может быть, ты расскажешь мне, Влад, что тут такого смешного?
– Я не мог удержаться. Мы говорим об Адроне, который попытался завладеть Державой. При этом он уничтожил половину Драгаэрской Империи, создал Море Хаоса на том месте, где находился крупнейший город Империи, убил несколько миллионов, а ты расстраиваешься из-за того, что я допускаю его участие в заговоре, который позволил бы ему чуточку легче прийти к цели.
Коти тоже начала смеяться. Однако всем остальным ситуация не показалась смешной. От этого смех начал разбирать нас еще сильнее – у меня едва не сделалась истерика.
– Это совсем другое дело, – заявила Алиера. – Ему пришлось бы обмануть Сетру, которая была его другом. Не забывай, что в Доме Дракона есть понятия о чести.
Как ни странно, ее слова привели меня в чувство. Конечно, ситуация не становилась от этого менее забавной, но теперь я увидел и другую, печальную сторону. Постепенно Коти тоже успокоилась.
– Хорошо, Алиера, – сказал я, – может быть, Волшебница в Зеленом сделала это без его ведома. Такой вариант возможен?
Алиера уселась на свое место и фыркнула.
– Сомневаюсь.
– Хорошо, а какие отношения были у Адрона и Клайера, отца Норатар?
Алиера пожала плечами и надменно посмотрела по сторонам. Я повернулся к Сетре. Казалось, она смутилась, но сказала:
– Я помню, что у них случались разногласия. Они не были смертельными врагами, но часто спорили между собой.
– Конечно, они спорили! – воскликнула Алиера. – Мой отец считал, что драконы должны овладеть троном, а Клайер возражал.
Сетра кивнула.
– Да, дело было именно в этом. Они не могли договориться о том, насколько срочно данная проблема нуждалась в разрешении.
– Какая проблема?
– Упадок императора. Феникс в конце своего правления всегда приходил в упадок, за исключением конца каждого семнадцатого Цикла, когда появлялся Возрожденный Феникс – такой, как Зерика. Поскольку это был конец Великого Цикла – состоящего из семнадцати Циклов, – положение было особенно серьезным. Казалось, Империя разваливается. Начались вторжения с Востока, и Адрон считал, что император должен отказаться от власти или его необходимо сместить[89].
– А Клайер думал иначе?
– Да. Я помню, как он указывал мне на то, что «вторжения» в основном распространялись на те территории, где проживает большинство выходцев с Востока. Он говорил, что это их земля: почему бы им снова не завладеть ею?
– Похоже, этот драконлорд мне бы понравился, – заявил я.
– Вполне возможно, – сказала Сетра. – Он был довольно симпатичным. Я полагаю, из него получился бы хороший император.
– У меня создается впечатление, – сказал я, глядя на Алиеру, – что Адрон…
– Мне кажется, наступило время обеда, – перебил меня Морролан. – Может быть, мы продолжим обсуждение после окончания трапезы?
Я улыбнулся, кивнул и, поднявшись, предложил Коти руку. Она взяла ее, и мы направились в маленький обеденный зал. Я надеялся, что сейчас мне удастся поесть спокойнее, чем в прошлый раз.
И тут я вспомнил наш предыдущий обед и мое пребывание на горе Дзур. Большинство воспоминаний были приятными.
Однако в голову мне пришел один разговор… Не может ли он иметь отношение к… или я ошибаюсь? Весь заговор, чтобы осуществить… это? Впрочем, драгаэряне всегда остаются драгаэря– нами.
– Подождите минутку.
Морролан вздохнул и повернулся ко мне:
– Да, Влад?
– Я только…
– А нельзя ли вернуться к этому потом?
– Ну… давайте сядем за стол, а я пока немного подумаю.
Мои мысли мчались, опережая одна другую. Мне кажется, я несколько раз наталкивался на каких-то людей и стулья, прежде чем занял свое место за столом.
Тут я заметил, что мы сидим точно так же, как и во время прошлой трапезы. Слуга принес вино. Я выпил немного, так и не почувствовав вкуса.
– Ладно, Влад, – проговорил Морролан, сдаваясь, – что ты хотел спросить?
– Мне кажется, я понял, кто за всем этим стоит и почему.
Все сразу замолчали и внимательно посмотрели на меня.
– Продолжай, – сказал Морролан.
– Вирра, все так запутано. Но если учесть, что план придуман Волшебницей в Зеленом, как может быть иначе?
– Ну, так кто это?
– Разрешите мне начать так: я берусь утверждать, что два или три года назад Волшебница в Зеленом разорвала отношения с некоей персоной, с которой до того времени дружила.
Я повернулся к Сетре:
– Я прав?
Она казалась удивленной. Потом вдруг ее ноздри начали раздуваться, а глаза округлились. Спустя несколько мгновений она кивнула.
– Значит, я не ошибся.
– В чем, Влад? – спросил Морролан, продолжавший сохранять спокойствие.
«Ты получаешь удовольствие от того, что все в нетерпении ждут ответа, не так, ли, босс?»
«Отвали, Лойош».
– Хорошо, я сформулирую это следующим образом. Предположим, Норатар только что была убита Морроланом и Алиерой. Конец всем проблемам. Истинный Наследник трона устранен, верно? Кто следующий?
– Алиера, – ответил Морролан.
– Правильно. Но тут выясняется, что она вовлечена в войну между джарегами. Что будет тогда?
– М-м-м, – пробурчал Морролан. – Совет станет…
– Предположим, что советом можно манипулировать. Сильно или совсем чуть-чуть, но кто-то захочет потянуть за ниточки.