– Похожа на книгу, уже истлевшую, но книгой не является… Магический ритуал принял вид книги, – доносился голос главы Темного Департамента. – Я так полагаю, сейчас вы и сами увидите, но находиться возле нее непросто…
Влада, увидев, что к мраморной колонне прислонился старик-оборотень, поспешила подхватить его и повела вниз по лестнице. Невыносимый холод гнал прочь из дворца, казалось, пол под ногами вот-вот треснет, как тонкий лед, и нужно будет падать вниз, а держаться будет не за что…
К счастью, на улице было гораздо теплее, чем во дворце. Толпа любопытных будто бы стала еще больше. Из открытых машин доносилась музыка: нечисть скучала в ожидании новостей.
Хотя скучали не все: неподалеку скандалили. На группу подростков вопил старый упырь, тараща глаза и размахивая руками.
– Что творите-то?! – возмущался он. – В янве кататься на урагане они придумали! Еле вытащил!
– А древних прикольно там носит, деда, – оправдывался упыренок лет двенадцати. – Целыми стаями, только высоко это…
– Не сметь заходить в янв! – ругал его дед. – Не сметь туда соваться, теперь это опасно! Понятно говорю?! Воронка должна открыться, вы что – хотите туда угодить?
– Да всем сказали, Канву переделают, какую-то древнюю фигню вызовут, и урагана не будет, – захныкал упыренок. – А так хоть покататься прикольно, как на карусели огромной крутит…
Послышался звонкий подзатыльник, пронзительное «ай», и развлечение для любопытных закончилось. Кто-то смеялся и нервно шутил, кто-то хмурился и молчал, но толпа не расходилась.
Влада злилась, что ее вопрос не был услышан или был намеренно проигнорирован Гильсом. Спросила-то она громко, а слух у вампира звериный, то есть отличный. Или Темнейший подумал, что она все-таки решила сорвать совет нечисти…
Надо же было снова так рвануться на этом совете, поднимать руку! Ведь чуть не сорвала это торжественное собрание, как и когда-то тот злосчастный бал! Вот было бы лихо, а сестричка Муранова будто все заранее знала. Влада вдруг поняла, что плечи ее трясутся от нервного смеха, и с трудом заставила себя успокоиться. На нее кто-то пристально смотрел: два мутно-красных зрачка мигнули в полумраке около набережной.
Ну, конечно же, куда без Ивлевой! Дашуля, прислонившаяся к гранитной ограде, выглядела независимо и крайне нагло.
– Весело тебе, я смотрю… – криво ухмыльнулась вампирша. – Старостой выбрали, на совет позвали, семейка Темнейшего перед тобой прыгает. Неплохо, Огнева, неплохо!
– Ты не устала еще от ненависти своей бесконечной? – откликнулась Влада. – Ведь тебе же все готовы помочь. Просто законы соблюдай и не лезь в Носферон. Янчес ради тебя родового гнезда лишился, а домовой мой бывший даже к тебе перебежал. Радовалась бы тому, что у тебя есть…
– Серьезно? – Дашуля состроила издевательскую гримасу, подняв брови и наморщив лоб. – У тебя здорово получается мораль читать, даже лучше, чем у этой дурочки Нечаевой. Тебе как живется в той квартирке на Невском, которую для меня добренький летучий пожертвовал? Уютно, ничего? А бабуля моя не обижает?
«Лучше не отвечать, раз она нарывается. Терпеть ее не могу, разговаривать с ней бессмысленно», – решила Влада, направляясь в сторону, прочь от скандальной вампирши.
– Ботиночки мои не жмут, Огнева? – донеслось вслед.
Ну конечно же, черные ботинки на высокой платформе, которые пришлось позаимствовать из вещей, накупленных Алексом! Они были чуть великоваты, но выбирать все равно не из чего.
– На, забирай, – пробормотала Влада, скидывая обувь. И зашагала босиком по набережной.
Глава 10Кикиморский скандал
Первую минуту казалось, что на улице тепло. Странный резкий холод, который пролетел по дворцу Темнейшего, или аллергия на Ивлеву – но сначала Влада забыла о том, что вокруг декабрьский мороз.
Хорошо, что на набережных Невы есть спуски к воде. Гранитные ступени с уютными каменными закоулками, где летом можно сидеть, не привлекая внимания, и слушать, как плещется зеленая вода. Сейчас такой спуск был очень кстати: не мозолить бы глаза вампирским кланам, где Владу постоянно сопровождал чей-то недобрый цепкий взгляд.
Лучше смотреть, как на ледяной глади замерзшей Невы отражаются огни Васильевского острова: удивительное спокойствие и синяя зимняя тишь всего-то в полусотне шагов от входа во дворец Темнейшего.
Надо дождаться Гильса – вся эта вампирская тусовка закончится к полуночи. Слова – нужно заранее подготовить их, чтобы не путаться потом.
«Гильс, вампиры не отдают своих подконтров чужаку никогда, только если речь не идет о смерти, – Влада твердила эти слова, как будто готовилась к уроку. – Гильс, ты устроил мою встречу с Егором, чтобы проверить, подвержена ли я мороку. И когда ты убедился, что нет – решил собирать совет. Я почти уверена, что воронка открывается по мою душу и Тьма придет за мной. Не надо от меня это скрывать, я же не маленькая. Древние чувствовали, и я это чувствую. Мне постоянно кажется, что земля под ногами лопнет, как воздушный шар, и я полечу вниз головой в бездну…»
Прошло несколько минут, и Влада вдруг поняла, что стоит здесь не одна, и кто-то внимательно наблюдает, как она шевелит губами. Ох уж эта манера Темнейшего появляться мгновенно и бесшумно и также исчезать!
Гильс оказался рядом, на расстоянии вытянутой руки.
– Я видел тебя в зале, не нужно было тебе приходить на совет, – произнес вампир. – Мои сестры помогли или сама прорвалась?
– Я все-таки важная персона, староста факультета, – Влада пыталась шутить, с трудом переводя дыхание. Наступило время для важных слов, а губы занемели от холода и теперь еле двигаются, словно клеем намазаны. – Есть очень важный разговор, Гильс. Только, пожалуйста, выслушай!
– Слушаю, – вампир скрестил руки.
– Воронка в янве, которая вот-вот откроется в Питере, весь этот шторм… То, что ты отдал часть подконтров мне, – сумбурно и быстро заговорила Влада, – то, что морок Бертилова меня не берет… Тогда в Носфероне и вообще… Ты же прекрасно знаешь, что я ездила к нему в самое логово.
Влада говорила, а Гильс слушал ее и молчал. В ночных сумерках было видно, как вампир, вытянув перед собой руку, играет с пауком. Тот ловко перебегал по пальцам, то спрыгивая с руки и исчезая, то снова появляясь невесть откуда.
– Ты знал, что морок не действует больше на меня. До бала действовал, а теперь нет. Я услышала от одной из ведьм, что такое бывает только с тем, кто не принадлежит больше этому миру. Ты ведь не мог меня найти в своем собственном доме только потому, что твоя нежить не чует меня как живую добычу! Это не просто догадки, я почти уверена…
– Как ты живешь? – вдруг резко перебил ее Гильс.
– Ч-что?
– Я спросил, как ты живешь, – повторил Гильс очень мягко. – Это значит, я прошу тебя рассказать, о чем ты думаешь, чем занимаешься и так далее. Без допросов, без твоих расследований, без подозрений. Расскажи мне просто, как ты живешь.
Неожиданный вопрос сбил ее с толку, Влада растерялась и потеряла запал, с которым начала такой серьезный разговор. Как она живет? Разве она об этом сейчас помнила? Последние дни – точно во сне, стараясь не замечать Ивлевских монстров и их «семейную атмосферу».
– Как я живу… Разве тебе это интересно?
– Да, я же сказал. – Владу озарило солнце мурановской улыбки в лучшем ее исполнении.
– А как тебе самому живется на краю города?
Улыбка погасла: хуже вопроса задать было невозможно. В глазах вампира промелькнуло разочарование. Конечно, мини-сцена ревности, состоящая из одного вопроса. Мол, знаю, кикиморы с фуриями донесли по сарафанному радио про дом на краю города и ту, которая там тебя ждет каждый вечер.
– Я не это хотела сказать… – Влада разозлилась на себя за то, что не сдержалась. Ойкнула от боли в ногах: те заледенели настолько, что пришлось поджать одну, стоя, как цапля. – Сейчас… Знаешь, я…
– Да ты же босиком! – резко перебил ее Гильс. – Ты с ума сошла?! Надевай мои, – под ноги Владе прилетели черные кроссовки. – Отогревайся и не стой на льду босиком, Огнева! Сможешь не бояться?
Влада вздрогнула, когда с пальцев Гильса вдруг спрыгнул маленький паук и принялся деловито сновать по ее предплечью. Следом за ним – второй, третий. Пауки сплетали серую толстую ткань, которая плотно ложилась на тонкую блузку. Свитер! Теплый и длинный, как платье, пушистый свитер из паутины. Он оказался на ней всего-то за несколько секунд.
– С большими карманами, быстро спрячь в них руки, – не терпящим возражений тоном приказал Гильс. – Вот что ты сейчас делаешь, Влада?
Сделать к Гильсу шаг, словно под гипнозом, заставило что-то, чему название найти все равно не получится. Наверное, то же, что привело обратно в его дом, когда нужно было сбежать. Чтобы не наделать глупостей, Влада вцепилась двумя пальцами в молнию на кожаной куртке Муранова. От этой куртки сейчас горьковато пахло бензином и осенними листьями. Потертая металлическая застежка, зазубренными краями способная распороть палец, казалось, знает все на свете.
– Гильс, и все же не сбивай меня. Выслушай и не перебивай…
– Ну все, я попался, – отшутился вампир. – А свитер понравился? Как видишь, моя нежить не только убийцы, но и отличные ткачи.
Если бы Гильс захотел, уже исчез бы – неслышно и мгновенно, а он продолжал стоять и смотреть на нее. Смотреть и будто тянуть к себе, в глубину горящих багровым огнем глаз. Упасть бы в его зрачки, утонуть в этих огнях и остаться там навечно. Интересно, как иногда смысл собственной жизни может сосредоточиться в глазах того, кто стоит напротив.
А потом все пространство разорвал страшный звук. Не крик, а гораздо хуже – жалящий до боли, ударяющий по нервам, этот звук парализовал все вокруг. Крик был не ее – он шел откуда-то со стороны.
«Это же кикиморский квизг!» – пронеслась догадка в голове.
Влада, вжавшись в гранитное ограждение, судорожно сглатывала, пытаясь прогнать звон из ушей и вникнуть в происходящее. После удара квизгом уши и горло болели, а все вокруг было как в тумане.