енные сединами валькеры с полупрозрачными крыльями, упыри, многим из которых уже перевалило за несколько сотен лет. Не было только представителей вампирских кланов, что означало одно – разговор будет не в пользу молодого Темнейшего и высказываться об этом ни один из вампиров не захотел.
Зато здесь был сам глава Департамента – оборотень Эдуард Вольфович, лицо которого сейчас мало напоминало человеческое, а больше походило на волчье с оскаленными клыками.
И даже натренированные нервы молодого вампира дрогнули, когда он увидел, что древний артефакт Мурановых – паук, которого он с детства помнил замершим на постаменте, пришел в движение. От отца Алекс часто слышал, что эта нежить когда-то была подчинена кем-то, кто гораздо древнее всей земной нечисти. А сейчас этот паук двигал лапами, сплетая тончайшую серебряную паутину, которая переливалась и горела багровым пламенем.
– Мы не должны были заходить сюда без присутствия Темнейшего, – сказал глава Департамента. – Но есть чрезвычайное обстоятельство. Домовые, которые несли охрану во дворце, заметили движение в зале. Алекс, вы ничего не хотите нам сообщить?
– Я готов сделать доклад обо всем, что произошло, – не в силах выдавить из себя даже вежливую улыбку, с усилием произнес Алекс.
– Нам не нужен доклад, мы и так знаем многое, – остановил его глава Департамента. – Знаем, что произошло во Тьме и что дом Огневых исчез из земного мира. И как вы убедили ректоршу Носферона отменить наказание для бунтующих юнцов с Вампируса, и ваш с представителем клана Холодовых визит в Москву нам известен. Вы надеялись, что проклятие, которое обрушили ведьмы на Темнейшего, можно будет быстро отменить и вернуть всех обратно, не так ли? А в результате то, что дали вам ведьмы, притянуло в земной мир некроманта!
– Георгий Темнов вряд ли им является. – Алекс не опустил глаза, но яростные взгляды выдержать было непросто. – Скорее всего, нет.
– Минутку, – прервал его оборотень и, обернувшись в сторону двери, подозвал охранного домового:
– Эй, любезный! Подойди-ка сюда.
Одетый в старомодный фрак домовой приблизился, сильно робея, принялся кланяться и испуганно сверкать фиолетовыми глазками в полутьме.
– Это обычный домовой, служащий в Департаменте. – Оборотень, подняв брови, сурово воззрился на домового. – Расскажи-ка о себе, кто такой и где живешь?
– Звать меня Ефим Кладовкин, – залепетал тот. – Работаю в Темном Департаменте уж лет десять. А живу я на Большой Подьяческой улице, зловоротенка там имеется у нашей семьи.
– И большая у тебя семья? – поинтересовался Эдуард Вольфович.
– Как у всех наших, немаленькая. – Ефим почему-то испугался. – Душ пятнадцать нас с моими братьями, тетками, дядьками…
– Погоди, не о том речь, – остановил его глава Департамента. – И вот, прекрасно зная о том, что Темнейший ушел в чуждый нам мир и не вернулся, никто из вашей семьи не испытывает страх. И никаких предсказаний, хотя обычно любой домовой прекрасно чует беду?
– Не чуем мы никакой беды, – забормотал домовой. – Наоборот, сны видим хорошие… да, хорошие сны.
– Что же в них такого хорошего? – продолжал расспрашивать оборотень.
– Н-не знаю, – домовой задумчиво закатил фиолетовые глазки к потолку. – Вроде и ничего. На самом деле зловоротня-то наша крохотная, а нас пятнадцать с моими братьями, сестрами, дядьками, тетками, племянниками… А во снах она огромная, как дворец! – Домовой запнулся, и на мгновение в его фиолетовых глазках блеснул жадный восторженный огонек. – Наша зловоротня не та, что сейчас! Там она – ух! И город стал другим. Иным! Все чужое, все огромное и…
– Хватит, свободен! – вдруг визгливо рявкнул управляющий Темным Департаментом. Домовой, охнув, поспешил броситься наутек, и из подземного хода донесся его удаляющийся топот.
– Смысл жизни домового народца – занять место побогаче, – осторожно высказался Алекс. – Окопаться в нем и нагрести туда горы золота и денег. А если им снится, что их зловоротни стали больше, они не расценивают это как знак беды. К чему вы клоните, Эдуард Вольфович?
– Пришло время рассказать, почему вы здесь, – глухо проговорил оборотень. – Ваш отец перед своим уходом оставил Департаменту два предупреждения, о которых вы не знаете. Первое, о чем он сказал, – внимательно прислушиваться к домовым, они – как маркер опасностей и угроз тайного мира. И как только они не будут понимать своих собственных страхов и запутаются, придет время для главного предсказания о будущем, которое появится в его дворце. Прочтете, Алекс? Если вы не отвлекались на лекциях по древним языкам на разговоры… – и глава Департамента указал на постамент, где сверкала паутина.
– Иногда такое случалось. – Алекс долго и пристально рассматривал паутину, видя в ней не просто паучий узор, а вытканные письмена.
Напрягая память и вспоминая древневампирский язык, он вслух перевел:
И вечные враги, что Тьма и Свет,
Встречаться не должны в тумане лет,
Или падет незыблемость оков,
Бессмертные уйдут за грань миров,
И домовой народец не поймет,
Какая участь темных вскоре ждет.
Ударят ведьмы темных, но падут
И власть врагу случайно отдадут.
Как Тьмы Врата на землю бросят тень,
Придет на землю враг на третий день,
Застынет мир, погаснет свет дневной,
И канет все с полуденной звездой…
И дрогнут темные, и склонятся пред Тьмой,
Исход решит далекий маг земной.
Стоило Алексу дочитать, как паутина с предсказанием ярко вспыхнула и осыпалась в серебряный невесомый пепел, который хлопьями полетел в воздухе.
– Катастрофа! Враг придет на землю!!! – завопил старик-валькер, и его голос задребезжал, как натянутая струна. – Некромант, тут и гадать нечего! «И домовой народец не поймет»… Слышали, что сказал сейчас один из них?! Он в снах видит этот же город, но иным, и такие же сны видят почти все домовые. Некромант ворвется в наш мир в полдень на третий день, как мы увидим Врата Тьмы! И это предсказание древней магии – единственное, чему можно верить…
– «И вечные враги, что Тьма и Свет, встречаться не должны!» – это о помеси кровей в этой проклятой девчонке Огневой, – прорычал глава Департамента. – Уйдут бессмертные за грань миров! Это и произошло! Да, мы следили и ждали, что в девчонке вот-вот проснутся какие-то страшные силы, но подвох оказался не в этом! Она погибла, провалилась во Тьму, и теперь предсказание сбывается – бессмертные ушли вслед за ней… Ведьмы потеряют власть, и как только мы увидим Врата Тьмы, останется три дня до катастрофы…
– Но ведь… – начал было Алекс.
– Молча-ать! – заорал вдруг старейшина упырей, тараща на него желтые совиные глаза. – Вы еще смеете возражать, когда весь тайный мир находится на волоске от гибели? Забыли, Алекс, как мы пытались вразумить безумцев?! А вы не сделали ничего, чтобы остановить их!!! Старейшины вампирских кланов не явились на это собрание только потому, что уже приготовились к худшему и не хотят очернять Темнейшего в память об его отце, который так мудро правил нами!
Если раньше обстановка в зале была накаленной до предела, но сдержанной, то теперь началась настоящая буря.
– Темнейший… – Старик-упырь с совиными глазами яростно фыркнул. – Для меня им остался отец Гильсберта, которому пришлось уйти слишком преждевременно. Смазливого мальчишку настоящим Темнейшим я не признаю – тем более сейчас, когда он ринулся во Тьму спасать девчонку, эту Огневу! Что еще можно было ждать от юнца восемнадцати лет?! Уж лучше бы власть над тайным миром досталась кому-то из других детей старого Темнейшего, им хватило благоразумия покинуть Петербург, чтобы не участвовать в том, что устроил их сумасбродный брат!
– Мы предупреждали, что будет беда… Мы пытались все это остановить, но вы, Алекс, не помогли нам в этом, не переубедили своего брата! – Старейшина валькеров ткнул в сторону вампира крючковатым пальцем. – Юное поколение вампиров взбунтовалось против порядка, против всех нас!
– А теперь еще вы приволокли на землю того, кто может быть пособником некроманта, какого-то Темнова! – закричал один из оборотней, потрясая кулаками.
– Наверняка вы помните, Алекс, как за несколько дней до авантюры Темнейшего все мы предупреждали вас!!! – гремел голос главы Департамента. – Мы умоляли вмешаться и предотвратить, ведь вы старший брат Темнейшего! И что вы ответили нам?!
– Я отказался, – просто ответил Алекс.
И если до этого он прекрасно умел выворачиваться из всевозможных скандалов, считая их своей родной стихией, то сейчас он даже не пытался защититься, принимая все упреки как заслуженное и должное. Потому что минуту назад он сам ощутил нахлынувший холодный ужас от предсказания, а теперь – от хаоса, который неотвратимо надвигался на тайный мир. Если раньше власть держалась на Темнейшем, то теперь эти умудренные опытом старейшины были совершенно растеряны. А это означало – Департамент сам на грани полного краха и паники, страшной и бессмысленной, когда разумные действия уже невозможны…
– Этот ведьмак Темнов наверняка продолжает служить некроманту! Пытать его надо… – гремел голос старейшины валькеров.
– Исход решит далекий маг! Кто этот маг?! Немедленно его сюда! – таращил глаза упырь.
– Погодите! – Алекс, вскинув руку, схватился за последний аргумент. – Поведение домовых могло быть совпадением или истолковано неправильно. Но падение ведьм, например, или Врата Тьмы ничего этого ведь нет.
– Вы пока не знаете новостей последних часов, – тяжелым голосом проговорил глава Департамента. – Верховная ведьма час назад обратилась к Темному Департаменту с просьбой предоставить ей убежище и взять под защиту.
– Так Ивлева здесь, – пробормотал Алекс. – И где Верховная ведьма сейчас? Вы отказали ей?!
– Разумеется, не отказали, – на лице шефа появилась нервная гримаса. – Мы ее поместили в ваш кабинет для последующего допроса. Не волнуйтесь, с ней обращаются достойно. Ей уже принесли обед служебные домовые. Стойте! – Оборотень увидел, что Алекс рванулся к выходу. – Выйдете обратно тем же путем, что и входили, через Департамент. Напоминаю вам, что собрание было тайным, хотя я уверен, что слухи сами расползутся. Как хотите поступайте с этим ведьмаком Темновым, пытайте его или требуйте от него сведений о планах некроманта. – Оборотень помолчал, и по его лицу пробежала тень паники. – На вас теперь легла вся ответственность за тайный мир вместо вашего сгинувшего брата. На вас одного, потому что вы – Муранов.