– Мама, стой! Не уходи…
Влада бросилась к призраку, пытаясь обнять, но руки схватили воздух, и картина прошлого начала меркнуть.
Облик мамы таял медленно – гораздо медленнее других, будто бы она, как светлый маг, могла задерживать время и целую минуту смотреть на Владу с грустной улыбкой.
Потом она исчезла, но свет не померк, будто бы мама смогла осветить эту погруженную в кромешный мрак квартиру, чтобы Владе не было так страшно.
Кладовка, в которой могло остаться то самое мамино порванное пальто, действительно была до сих пор завалена старым хламом вроде сломанных деревянных швабр да смотанных в рулоны остатков обоев. Домовые перетряхнули кладовку, стащив все, что могло пригодиться, но ходить в рваных вещах домовой народец не любил, считая это признаком позорной бедности. Поэтому рваное, уже сильно потемневшее бурое пальто, которое за много лет основательно поела моль, до сих пор болталось на самой дальней вешалке. Ольга оказалась права: даже домовые не нашли в этой вещи ничего привлекательного. Влада сдернула пальто с вешалки, подняв тучу пыли. В кармане действительно обнаружилась дыра, и рука скользнула вниз, за подкладку, нащупав ключ. Сколько же раз, вытаскивая из кладовки пылесос, она видела краешек этого рваного пальто, которое категорически отказывался выбросить дед, но разве она могла подумать, что оно прячет в себе давнюю тайну?! Подарок мамы – ключ, который сохранил старый дом, когда тот провалился во Тьму.
Влада сжала его в руках так крепко, как сжала бы мамину ладонь, но слезы уже закончились, уступив место раздумьям.
Много лет назад мама перед самой своей гибелью предвидела, что Влада окажется в своем доме, когда подойдет «к последней черте», где ее дар усилится. И тогда она сможет увидеть послание, которое было отправлено ей сквозь годы.
– Итак, ты сказала, что мне нужна будет передышка. – Влада специально сейчас говорила так, будто мама могла ее слышать, незримо оставшись в этой комнате. – И сравнила этот дом с островком посреди океана, а ведь я тоже об этом подумала. Какая правда о нашей семье крайне важна? Что я еще могу узнать о своей семье в этом доме, ведь в древности Венго здесь не жили? Здесь за окнами Тьма и больше ничего…
Влада какое-то время смотрела на черноту за стеклом, пока вдруг догадка не озарила ее, как яркая вспышка.
Тьма не рвалась через окно, не пыталась выбить стекло, чтобы заполнить собой комнату, а ждала.
– Нет, не может быть, – сильно волнуясь, сказала вдруг Влада. – Мой дом рассказал о моей семье все, что знал. Но вокруг моего дома сейчас Тьма. Так. Мой дар усилился в воронке, когда я увидела, как заключалась первая Конвенция. Я смогла заставить этот дом вспомнить далекое прошлое, но мне не удавалось этого сделать, пока я была на земле. Получается, что Тьма усиливает мой дар. Вот у кого я спрошу правду о своей семье.
Несколько шагов – и оконная рама после рывка поддалась и распахнулась.
Нет, в комнату не ворвался черный шквал и не сбил Владу с ног, не превратил ее в пыль, не заморозил в ледышку и не уничтожил.
Темнота медленно, как застывшие чернила, поплыла в комнату. Влада протянула руку, и мрак начал закручиваться причудливыми завитками вокруг пальцев. Отвела руку в сторону, и темные нити послушно потянулись следом.
– Да, я подошла к последней черте, – собственный голос отдавался таким стократным эхом, что пол под ногами дрожал. – А теперь я хочу знать правду о своей семье. О том, кто я. Я хочу знать правду о Венго… Отзовись, Тьма!
Непроглядная темень вплыла в комнату, заполнив собой все пространство квартиры Огневых до потолка и погрузив хрупкую фигуру девушки в бесконечный океан мрака.
В этом океане засверкали вспышки, как зарницы, послышались голоса, появились образы…
– Отзовись, Тьма… Здесь я, светлый маг Вандер Венго! – произнес юноша с густыми бровями и темными волосами, разметавшимися по белому плащу, который был богато расшит драгоценными каменьями.
Юноша, волнуясь, вглядывался в черное обсидиановое зеркало, обрамленное коваными лилиями. Зеркало это было огромным, высотой до уходящего ввысь потолка, и отражало просторную залу, где в полутьме были видны стены, увешанные серебряными клинками, ткаными гобеленами и звериными шкурами, высокие стрельчатые окна, завешанные коврами, и длинные скамьи вокруг черного стола, вытесанного из дерева.
В затененной зале повеяло ледяным холодом, и на полированной глади зеркала появилась едва заметная тень – издалека, из глубин безбрежного океана темноты она приблизилась к обсидиановой грани. Маг с интересом и волнением наблюдал за существом, отдаленно напоминающим паука, но жутким настолько, что ни один из обычных людей не смог бы выдержать и одного взгляда на него, не повредившись рассудком.
– Я… правитель Тьмы… отзываюсь на твой зов, – услышал он тихий шепот с той стороны зеркала. – Я и мои братья здесь… Мы ждали.
– Наш договор остается в силе? – Вандер заметил, что теней стало больше – они постепенно появлялись из мрака.
– Разумеется… – Голос помолчал. – Но все ли у светлых магов подготовлено? Назначенная дата через три дня, на разломе времени, когда сумеречные пути междумирья совпадут должным образом. Готово ли заклинание перехода для встречи?
– Все уже полностью готово, – подтвердил юноша. – Мой старший брат Николас – сильнейший светлый маг, и заклинания, которые он создает, – это всегда высшее искусство, которому нет равных. У меня захватывает дух от осознания, что это самая мощная магия на земле – перевести константы одного мира в другой, создав переход между противоположными мирами! Смущает только одно – равноценный ли будет обмен? Это ведь основа законов магии – равноценность. Все же вы передаете нашей семье такой удивительный дар, как бессмертие…
– Мы понимаем твои сомнения, Вандер, – донесся шепот из темноты. – Тебе только кажется, что заглянуть за грань нашего темного мира не стоит подарка в виде бессмертия. Для тех, кто находится вечность в мире мрака и смерти, понять и ощутить непостижимость жизни – это бесценный дар. Обмен будет справедливым, не сомневайся. Через три дня и ты примешь наш дар, чтобы посвятить вечность поддержке и защите мира, в котором живешь.
– Вечная жизнь, – задумчиво повторил молодой маг. – Да, хоть мы, Венго, и светлые маги, но всегда нашей слабостью было то, что мы смертны. И многое, что нужно сделать на земле, не успеть за короткий срок человеческой жизни. И если мы получим бессмертие…
– Если? – прервал его шепот. – Это означает сомнение. Нам не понять, как можно не выполнить обещания, ведь это один из главнейших постулатов нашего существования. Мы доверяем вам настолько, что вступим в сотканный из светлой магии переход между мирами, где будем совершенно беззащитны. Середина перехода будет самым близким расстоянием до земного мира, на которое мы сможем подойти. Там и произойдет встреча и обмен дарами с великими земными магами. Мы передадим вам бессмертие, вы нам – возможность увидеть и понять, что такое жизнь. Так можете ли вы подтвердить ваше согласие?
– Минуту ожидания, и я передам ваш вопрос и вернусь с ответом.
Вандер быстро прошел в соседнюю залу, где за длинным столом на скамьях, устеленных коврами, ожидала его семья. Тринадцать магов: и совсем молодые, и мужчины уже взрослые, две решительные на вид девушки и седой старик в светлых одеждах.
– Да, мы слышали вопрос демонов из Тьмы, их голоса для нашего слуха как раскаты грома, – произнес один из них, самого величественного вида молодой маг с копной черных волос, зачесанных назад. – Значит, они не изменили своего решения.
– Николас, у нас сейчас последняя возможность отказаться, – произнес старик с ярко-белыми проседями в когда-то черных волосах. – Я готов вскорости уйти в мир иной и не жить вечно, поскольку вижу здесь неминуемую опасность.
– Но они не опасны для нас, отец! – горячо заверил Вандер. – Мы уже целый год ведем с ними переговоры, но слишком осторожничаем и боимся их. А их так влечет наш мир, они так хотят заглянуть хотя бы на секунду за грань Тьмы! Я мог бы показать им столько прекрасного на земле вместо тех бледных и мутных отражений, что они видят через грань зеркала! Они могли бы стать друзьями, нашими лучшими друзьями!
Семья магов внимательно слушала юношу, чья восторженность вызывала у них снисходительные улыбки.
– Вандер, брат мой, ты подкупаешь своей доброжелательностью и наивностью даже таких тварей, как те, чей облик способен убить неподготовленного, – покачал головой Николас Венго. – Но я согласен, что мы необходимы миру всегда. Светлая магия защищает людей от бед и несчастий, но большая трагедия в том, что мы не вечные. Мое мастерство заклинаний уйдет в небытие вместе со мной, способности других в нашей семье – отводить бури от городов, исцелять, предсказывать будущее – также не могут передаваться по наследству. Вандер нужен миру бессмертным, с его удивительной способностью заводить дружбу с любым существом из любого мира и располагать к себе. Именно он начал разговор с этими чудовищами из мрака, и они доверились нам.
– Нуара Аэтерна, Тьма вечная… – задумчиво произнес другой маг, средних лет. – Мы не могли поверить, когда в наших поисках бессмертия достучались до иного мира. Когда они ответили нам, мы решили, что гром разорвал наш дом вместе с нами. Но мы подпускаем близко к нашему миру сильнейших чудовищ, которые обладают магией и силой, несравнимой ни с кем из земных существ! А не задумали они чего дурного?
– В их помыслах нет опасного подвоха, – ответил Николас. – Как ночные мотыльки летят на свет, так и чудовищные демоны из мира смерти и тьмы возмечтали узнать, что есть сущность жизни, это непреодолимо для них. Солнце и свет, человеческая жизнь, полная чувств и эмоций, – это для них высшая ценность, ведь непостижимую нам вечность они провели во мраке…
– Уже сейчас эти демоны показывают, на что способны, находясь по ту сторону грани миров, – предостерег его отец. – Их правитель, демон битв и сражений, который занимает Трон темного мира, наблюдал из зеркала за пауком, который сплел паутину в углу. Демон счел это существо совершенным и смог подчинить его себе, хотя живым паука назвать теперь сложно. Демон свободы, который услышал о птицах в небе, хочет летать вместе с ветром. А демон иллюзий чудовищно опасен, одного взгляда на него достаточно, чтобы потерять рассудок навсегда! Эта тварь умеет повторять образы, которые видит, все в точности! Такое существо сможет создавать любые копии предметов или людей. Страшные и грозные чудовища подойдут совсем близко к нашему миру! Хотя надо признать, что их нечеловеческие души наивны, как у детей, раз они готовы всецело довериться нам…