– Эй, как у вас?! У Морганов и Кодру большие потери, – донесся сверху прерывистый голос, и Серега Ацкий упал рядом с Геркой, кубарем прокатившись по крыше и до крови содрав на коленях кожу.
– Что с Алмуром? – кинул Герка, заметив, что у летучего лицо отблескивает призрачным серебром.
– Обычно выглядит получше, паучье сыплется в пыль, – отозвался валькер, с трудом поднимаясь на ноги и снова расправляя крылья. – Пока держимся, но ситуация, я честно скажу, – Серега сделал выразительный жест. – Полный трэш, и хуже никогда не было…
Алекс в это время, раскинув руки, пытался удержать ярус воронки, состоящий из армии Мурановых. Рук он почти не чувствовал и старался не смотреть сейчас на них, уже зная, что он увидит. На часы можно было и не смотреть: Алекс и без них понимал, сколько минут остается до того, как из черного провала, нависшего над земным миром, ринется сама смерть.
Сквозь летящие клочья черного тумана он видел на вершине высокого дома силуэт ведьмака в развевающемся черном плаще. Темнов читал заклинание, воздев руки к Вратам, но долгожданного ответного удара так и не происходило, да и ведьмак стоял неподвижно слишком уж долгое время.
– Алекс, надо менять план! – крикнул возникший рядом из черной мути Макс Холодов и, скользнув взглядом по лицу Муранова, вполголоса выругался. – Нежить на грани хаоса, мы их не удерживаем! Встречать некроманта надо как-то иначе, мысли есть?..
– Никаких новых… В сторону! – крикнул Алекс, когда стена нежити, высотой в сотни метров, начала заваливаться прямо на них.
Пауки Мурановых и змеи Холодовых с шипением летели вниз, с хрипом падали вороны, корчились в судорогах нетопыри, рассыпаясь в серебряную пыль.
Оглушенный и израненный, Алекс смотрел, как рядом у его ног бьется в агонии паук. Он пытался подняться с остервенением и упорством, подтягивая в судорогах лапы, но потом глаза его потухли, и он завалился набок.
Что-то тяжелое ударилось о железную крышу – пошарив рукой, Алекс нащупал в пыли то, что всегда носил на себе, никогда не снимая. Медальон Мурановых, сверкающий знак власти и силы древнего рода, сейчас был мутным и пыльным, а цепь его была разорвана и расползалась в пальцах, как бумага.
Вокруг Алмура появились из тумана вампиры, и что означает разорванный медальон, понимали все. Понимал и Алекс, который закрыл глаза, ощутив страшную боль потери. До этой минуты уверенность в бессмертии Гильса жила в нем постоянно, как и уверенность в том, что счастливая звезда не оставит его никогда.
– Гильс… – вырвалось у Герки, и он сжал кулаки, в отчаянии замер Игнат Дымов, застыли Кодру, Воронцовы, Гатмановы, Морганы и Соновы – все вампиры ощутили, как оборвалась невидимая нить, держащая их всех единой надеждой.
Минутное затишье наступило вокруг, будто стихли все звуки, даже чуть поредел черный туман, в котором фигура ведьмака стояла неподвижно.
– Алекс, там… Темнов, – хрипло произнес Тимур, когда тот поднял на него опустошенный взгляд багровых глаз, мутно горящих на покрытом серебряной пылью лице.
Когда вампиры окружили ведьмака, тот не шелохнулся, а разметавшиеся полы его плаща застыли, будто под порывом ветра.
– Живой? – Макс осторожно тронул Темнова за плечо, но тот не отозвался. Ведьмак стоял с открытыми глазами, не моргая, и даже застыло в холодном воздухе облачко пара от его дыхания.
– Да весь город тут таких живых, – глухо произнес Алекс. – Не по силам ему такая магия оказалась. Ушел под защиту дневного права.
Вампиры, окружив замершего ведьмака, молчали, и затишье все еще длилось, но это была короткая передышка перед последним ударом. Все смотрели на Алекса, который не находил нужных слов.
– Исход решит далекий маг земной, – помолчав, наконец произнес отчужденным голосом Муранов. – Это предсказала самая древняя нежить, которая была у моей семьи. Далекий маг решил исход не в нашу пользу.
– Что ж, – отозвался Тимур Готти. – Если пророчество не оставляет нам никакой надежды, мы будем верить в Темнейшего до последних минут своей жизни. Если он погиб, то в сражении с врагом. И мы сделаем то же самое. Командуй, Алекс Муранов.
Алекс с трудом разжал кулак, в котором сжимал семейный медальон, но в ладони оказалась только черная пыль, которая взметнулась прочь вместе с налетевшим ветром.
– Если предсказанием нам суждено погибнуть, – Алекс проводил взглядом то, что было символом власти в тайном мире, – то встретим свою гибель в бою, как встретил ее Темнейший!
Потом поднял руку и скомандовал:
– Поднимаем те армии, которые остались! Все, что можем, чтобы встретить врага! А когда оружия против некроманта не останется – будем биться безоружными, пока сможем…
Его слова утонули в нарастающем грохоте – минутное затишье заканчивалось. Вместе с чернотой из Врат показались первые призрачные твари – то ли огромные нетопыри, то ли змеи, каждая величиной с дом, при одном виде которых у Алекса куда-то в холодную яму провалилось сердце.
И сквозь серебряную пыль и черный туман чудилось ему, что маленький мальчишка-сорванец несется со всех ног по анфиладе комнат старинного дворца, и распахиваются перед ним сами собой тяжелые двери, пока вдруг в самой дальней комнате перед ним не оказывается непроглядный мрак бесконечной бездны.
Глава 18. Сумеречный мир
В кухне общежития волонтеров совсем потемнело, и за окном будто бы наступила глубокая ночь, несмотря на то, что часы на стене показывали без двадцати минут полдень.
В нервной тишине Даша обкусывала сломанный ноготь, Варя задумчиво рассматривала свои кончики пальцев, кожа на которых сверкала тусклым серебром. Настя не отрывала взгляда от пламени свечи, которое из-за сквозняка было похоже на безумного танцора.
Потом из коридора раздались шаги, Варя Синицина обернулась и сказала:
– Поздравляю нас всех, Меркулова все-таки чокнулась. Мой тренажер для точности плевков сюда тащит вместо одеяла.
Варя, Настя и Даша озадаченно переглядывались, потому что сейчас Соня металась, как одержимая. Расстелив дрожащими руками плакат с Димкой Ацким на столе, она бегала вокруг него, и Варя даже выразительно повертела пальцем у виска.
– Неужели вы не видите?! – Соня подняла на девчонок взволнованный взгляд. – Настя, ты молодец, что сказала про Венго и Огнева! Неужели никто этого не видел, не заметил?! Смотрите! Эти ожоги на крыльях валькера, которые он получил во Тьме. Там хорошо видны буквы, даже целые слова, обрывки фраз.
– Это обрывки реквиема нечисти. – Даша привстала, всматриваясь в фотографию. – Этот козлина Темнов так сказал, когда увидел Ацкого, мы тогда встречались у него на Гороховой. Еще сказал, что вход во Тьму, зловоротня или Врата, это магия в чистом виде, они сотканы из заклинаний.
– А летучий козлина в Атриуме хвастал, что приложился крыльями к стенкам зловоротни во Тьме, которая их всех расшвыряла, – подтвердила Варя. – Она вся соткана была из горящих букв, вроде того.
– Получается, когда нечисть отправляли во Тьму этим заклинанием через Врата, оно оставалось на стенах, – сказала Соня. – Но – смотрите на крылья. Вот четко видны слова: egovengoin и vniognevo. Что скажете?!
Выражение на лицах у Ивлевой, Насти и Вари стало таким же сложным и задумчивым, как у валькеров при подсчете небесных и земных километров.
– Ну как же вы не видите! – Соня водила ногтем по плакату. – В обоих обрывках видны слова Ognev и Vengo! И по буквам рядом с ними понятно, что это одна и та же фраза, только повернутая наоборот. Как фамилия Вандера, понимаете? Темнов сказал, что Врата Тьмы сотканы из реквиема нечисти, но там есть и другое заклинание, повернутое наоборот! Что это за заклинание может быть?
– Улавливаю, – прищурилась Варя. – По истории у нас когда-то говорили… так, сейчас вспомню. Что в древности истинные светлые маги по Тьме ударили светлой магией, и нечисть получила человеческие облики, это я точно помню. То есть это текст реквиема нечисти, только перевернутый задом наперед.
– Нет, это изначальное светлое заклинание было перевернуто наоборот некромантом, чтобы лишать нечисть земного облика, имен и личности и отправлять во Тьму, и это заклинание некромагии в тайном мире назвали реквиемом, – поправила Соня и схватилась за виски, задохнувшись от своей догадки. – Дед Влады был гений! Все это время разгадка была рядом! Он был Венго, и он не просто так перевернул свою фамилию на Огнев. Оставил подсказку на самом видном месте, как победить Тьму и некроманта! Темнов ведь говорил, что это заклинание у нас на виду, и разгадка в Огневых!
– Прочесть реквием нечисти наоборот по буквам, – сузила глаза Даша, как хищник, который почуял близкую добычу. – Да-а… Очень похоже на правду. Ударить этим некроманта и стать самым сильным магом на земле, получить власть. У Темнова не вышло, но Меркулова уверена, что маг из предсказания не он. Стало быть – я. Только вот… текст реквиема?
– Должен быть в пустой голове у бывшей Верховной ведьмы. – Варя поднялась из-за стола, чувствуя, как леденеют у нее ноги и руки и как липкий ужас течет с затылка по спине.
– В жеваных учебниках по истории у бестолковой нечисти, – отфутболила Ивлева, также поднимаясь со стула и готовясь вцепиться в Варю. – Что, неужели нету?!
– Хватит вам лаяться, сядьте обе! – окриком осадила их Соня. – Его в учебниках Носферона нет и быть не может! Ни в одном учебнике, ни в одном конспекте не будет. Любому темному становилось бы плохо от одного прочтения этого текста. Ацкий носит на крыльях обрывки реквиема, и то налетает на стены и жалуется на дикую боль! Но он получил обратно свой земной облик, потому что отпечатал на своих крыльях части другого заклинания, прикоснулся к истинной светлой магии!
– Если бы какая-то дрянь не исплевала фото, то почти весь текст был бы сейчас передо мной. – Ивлева принялась рукавом пальто разглаживать плакат, но прожженные в пепел дыры осыпались еще больше. – Я смогла бы вспомнить по обрывкам, ведь я знала этот реквием, знала еще недавно!!! Так… tecniv sarbenet xularret nianre teaara unnome adoita tivnio gnevoge…