Мы вошли на кухню, проходя её насквозь. Дальше была ещё одна комната, совсем небольшая, видимо она создавалась для семьи, всё же не просто вести бизнес и жить в нём. Как только мы с сестрой вошли, я чуть не упал в обморок, количество вывертов памяти увеличилось.
Брат – Сэди, мама – Мель, слава богу отец ходил где-то за баром, боюсь третьего удара. Сэди смотрел на меня настороженно, немного хмуро, с упрёком. Мама так и лучилась добром и заботой, примешивалось немного жалости, сестра была просто доброжелательна.
На столе высилась миска с клубнями чего-то овощного, стоял аромат кофе, открытая глиняная крынка со сметаной, такая же со сливками. Пучки лука, зелени, головки сыра, сама по себе начала скапливаться слюна, а живот раздражительно бурчал.
Приглашать по два раза меня не надо, я тут же устроился за столом. В кухоньку пробивался солнечный свет, через открытое окно доносились звуки деревни, лошади, крики, маты, а также прохлада, было утро, день только начал входить в свои права.
Клубни оказались похожи на картошку, что и следовало ожидать из их вида, разве что были плотнее и слаще. Прикусывать луком и сыром было просто изумительно, тут же на столе нашлись ломти нарезанного мяса, оно было холодным и приятно падало в желудок. Кофе со сливками так же провалился бесследно, когда я пришёл в себя после животного марафона, то подивился повисшей тишине.
Домочадцы, казалось, даже не притронулись к еде. Я откинулся на спинку стула и обвёл их непонимающим взглядом. Сестра открыла рот от удивления, мама застыла с кружкой, брат ухмылялся.
— Сынок, — осторожно начала Мель. — Ты снова кушаешь мясо?
— Да.
— Пьёшь каф? — сестра.
— Да.
— Ну ты горазд пожрать! — брат.
Безучастных не было, оставалось как можно быстрее ретироваться, чтобы не возникло новых вопросов. Вот когда они узнают, что их сынок ещё и ориентацию сменил, вот где будет настоящее веселье.
Я поднялся в комнату, что-то подсказывало мне, что браслет будильник может понадобится. Такой же был замечен на руке практически всех домочадцев.
Застёжки достаточно простые, устройство напоминает часы, разве что вместо циферблата расположен плоский мутный кристалл чёрного цвета. Стоило надеть браслет на руку, тут же пришло понимание, как этой штуковиной управлять. Если перевести на современный язык, это не совсем часы, скорее смарт браслет, только тут он работал от кристалла, который в свою очередь был заряжен эргами, единицами измерения магической энергии. Что такое эрги, как работают? Курт не знал, юноша уделял крайне мало внимания таким мелочам, как фундаментальные законы его родного мира.
Будильник назывался Вестник. Он исполнял роль телефона, можно было нашептать послание, а затем просто представить человека, которому ты хочешь его отправить. Весточка улетала с эффектом искры, пущенной с приличной скоростью. Также, Вестник мог принимать разнообразные формы в определённом радиусе от хозяина, конечно, чем мощнее накопитель в браслете, тем больше было расстояние. Курт слышал, что у некоторых из аристократов, Вестник мог принимать физический облик, на короткий мир, но этого вполне хватало, чтобы отбить атаку.
Думать о том, как и для чего я здесь оказался не было времени, прихватив сумку, болтающуюся на спинке стула, вышел из комнаты.
Когда вышли из дома, я поймал на себе взгляд сестры, вопросительно изогнув бровь.
— Что?
— Ты так собрался в Училище идти?
— Да, — я осмотрел себя, сестра в отличии от меня переоделась, теперь на ней было более аккуратное и дорогое по фасону платье уже бирюзового оттенка, на ногах короткие полусапожки. — А что-то не так?
— Я, конечно, уже перестал удивляться твоим вкусам, но вот сейчас, полная смена имиджа?
— Ну да, как-то надоело.
— Нет косметики, ярких нарядов, — Кэли загибала пальцы. — Снова ешь мясо, даже пьёшь каф! А вот это движение бровью, ты репетировал, признавайся? Выглядит эффектно.
— Всю ночью. — рассмеялся я.
— Лина будет в восторге. — непонятно выразилась сестра, но я был уже занят другим.
Мы вышли в город, который поразил меня своей насыщенностью, всё-таки это было для меня относительно ново. Узкие улочки были утоптаны до состояния асфальта, в некоторых местах виднелась старая галька, а бывало, попадалась и кладка. Домики были в основном из дерева, выше второго этажа никто не строил, только далеко впереди виднелись здания повыше, наверняка центр города, но не выше четвёртого, ато и третьего.
Повсюду сновали люди, торговцы таскали за собой двухколёсные телеги, они могли встать в любом месте и торговать чем пожелают. Тут были и тушки птиц, кроличьи шкурки, яблоки в карамели, орехи и специи. Но самое главное было в воздухе, тут движение было никак не меньше, чем снизу. Сотни Вестников разноцветными искрами двигались в разных направлениях.
Голова кружилась, но не от красочных впечатлений.
Каждый предмет тут же обрастал историей, желая рассказать о себе.
Проезжающие мимо повозки с различными гербами, вывески таверн и кузниц, лошади, люди, запахи нужников…. Кажется, последнее было слишком.
Который раз за последние сутки сознание мигнуло и приказало долго жить.
Последнее, что я успел сделать, опёрся на сестру, надеюсь она сможет меня оттащить подальше, а мне требовалось переварить увиденное.
Как же это называется, кажется, сенситивный шок…
4
Пришёл в себя достаточно быстро. Ощутил, что сижу на чём-то мягком. Сестра стояла рядом смотрела испуганно и настороженно, словно ждала, что я снова потеряю сознание. Видимо кто-то из прохожих помог Кэли перенести меня на обочину, я сидел на ящике, застеленном какой-то тканью, спиной чувствовал холод каменной стены дома. Рядом нашёлся и обладатель ящика, дурно пахнущий бездомный, смотрит с интересом и какой-то жалостью, когда я пришёл в себя, он озарился щербатой улыбкой.
— Живой значитца ваш братец госпожа!
— Слава Солнцеликому, — воздала хвалу какому-то богу Кэли, а затем обратилась ком не. — Что за Асью ты звал?
— Одна старая подруга. — коротко ответил я, но от расспросов уйти не удалось.
— Очень интересно, когда ты стал якшаться с тысячниками?
— А тебе то что? Завязывай, мы опоздаем в школу.
Надо срочно разузнать, что за тысячники.
Провожаемый подозрительным взглядом сестры, я пошёл дальше по улице, она догнала меня через несколько метров, пристроилась рядом. Так мы и добрались до здания местного Училища.
Видимо тут было единое время для начала занятий, к вытянутому двухэтажному зданию тянулись ручейки таких же нарядных молодых людей, как и мы. Все носили сумки на манер котомки, через плечо, у некоторых присутствовали небольшие кинжалы, висевшие на поясе. Были и те, кого подвозили на карете, запряжённой парой лошадей, других средств передвижения пока замечено не было.
Школа выполнена из камня, отделка была хорошей, даже лучше, чем таверна, в которой жил Курт. В остальном школа, как школа, ровные ряды кабинетов, коридоры. Я пристроился в хвосте процессии втекающих в обитель знаний, следом за шагающей сестрой. Долго я тут не протяну, нужно веское алиби, амнезия там или что-то получше. Был, конечно, один вариант, просто списать всё на тупость Курта, авось проканает. Воспоминания о теле не радовали, было удивительно, как Курт выживал всё это время, мало того, что он любит других мальчиков, так и интересы у него были под стать. Паренёк читал стихи, баллады, играл на местной разновидности гитары, имел стервозный характер маленькой бляди. Любил интриговать, сплетничать, жаловаться, был мелочным и крайне неприятным молодым человеком. Вы думали это всё? Нет! Курт так же любил краситься, постоянно нанося боевую расцветку на свою морду, дефилировал в таком виде по улицам своего района, а когда логично получал люлей, тут же шёл жаловаться в стражу, поэтому был нелюбим всеми вокруг.
Мы подошли к стенду, располагающемуся прямо перед входом, тут висело расписание для учеников. Сразу было понятно, что классов всего четыре, каждый занимает в обучении по году, я с сестрой был во втором. Сегодня у нас было три урока, арифметика, правописание, физическая подготовка, осознал, что умею читать на местном диалекте. Хоть какая-то польза от этого придурка Курта, чтобы читать безвкусные вирши местных поэтов, он научился читать, а затем и писать, чтобы отравлять мир своим творчеством.
На арифметики было скучно, вычисления максимум пятого класса, а может и меньше, дробей тут видно не было, что уж говорить, возможно они появляются в других классах.
Мы застали учителя записывающим задания на урок, он как раз заканчивал. Доска была испещрена символами. Сам старикашка весело улыбался, у него были седые как лунь волосы, подковообразно располагаясь на голове, от этого он походил на Эйнштейна. Что меня по-настоящему заинтересовало, так это мешкообразный классический костюм на нём. Брюки, рубашка, пиджак, на ногах что-то несуразно растоптанное, наверняка бывшее раньше живым. Удивительная мода на кожаные изделия. Все элементы костюма были разными по тонам, пиджак чёрный, штаны коричневые, жилетка серая, рубашка бежевая, удивительно сочетание.
В упор рассматривая профессора, удостоился, ответного изучающего взгляда, а затем и шуточки.
— Вы не в моём вкусе Доаль, перестаньте меня гипнотизировать.
— Жаль, ведь так хотелось. — язвительно брякнул я.
Своего места не помнил, устроился на последней парте, галёрка всегда выручала меня. В земной школе я не особо любил школьные предметы, выстраивая между ними и собой перегородку из более заинтересованных товарищей. Я представлял, что они моя армия, а преподаватель — это дракон. Посылал своё войско в бой, каждый день.
Под моей партой прятались приключения Томаса Сойера, Хроники Эмбера, Игра Эндера. Мне было особо скучно на литературе, когда мы разбирали набившее оскомину, «Что же хотел сказать автор?». Тошнило от завуалированного, устаревшего морального посыла писателей тех лет. Мир изменился господа, пора бы уже откинуть эти забальзамированные отвратительно пахнущие туши, которые мы всё тащим за собой.