В.И. Даль сотрудничал с Э.А. Эверсманом, о чем свидетельствует, например, его письмо к А.И. Леману, написанное летом 1841 г. Рассказывая о жизни на “кочевке” Перовского в Башкирии, он сообщает, что Эверсман, который провел там три недели, просмотрел его коллекции насекомых и обнаружил два экземпляра ночных бабочек, принадлежащих к новым видам.
Письмо В.И. Даля академику Ф.Ф. Брандту от 12 сентября 1837 г. из Оренбурга
Для создания “Музеума естественных произведений Оренбургского края” много сделали В.А. Перовский и В.И. Даль во время своего пребывания в Петербурге зимой 1836-1837 гг. В эти месяцы было обсуждено и решено множество важных для Оренбургского края проблем, в том числе и дела по организации музея, о подготовке для него квалифицированных специалистов. За помощью они обратились к академику Ф.Ф. Брандту (1802-1879), директору Зоологического музея Петербургской Академии наук. Он приложил много усилий, чтобы превратить этот музей в образцовое научное учреждение. Быстрому пополнению музейных коллекций способствовали связи, которые Брандт установил с натуралистами-любителями, работавшими в разных регионах России. Оренбургский край представлял для него огромный интерес, поэтому он сразу согласился выполнить просьбу Перовского и принять на обучение искусству набивать чучела четырех человек, рассчитывая получить взамен интересные экспонаты для Зоологического музея. Это зафиксировано в протоколах конференции Академии наук 3 февраля 1837 г.[37 ПФА РАН, ф. 51, оп. 3, № 7, л. 32-33 об.]
Получив согласие Брандта принять для учебы “казачьих малолетков” с тем, чтобы они хорошо овладели искусством изготовления чучел животных и птиц, Перовский передал организацию этого дела В.И. Далю, и всю официальную переписку об оплате их обучения и пр. вел от имени военного губернатора Даль.
Кроме того, на Даля была возложена обязанность организовать добычу и отправку в Зоологический музей шкур редких животных из Оренбургского края и зауральских степей. Познакомившись в Петербурге с Брандтом, Даль вступил с ним в переписку, которая длилась долгие годы и носила не только деловой и научный, но и дружеский характер.
Когда молодые чучельники, окончив учебу, вернулись в Оренбург, то поступили в полное распоряжение Даля. Их работой и устройством музея он непосредственно руководил до своего отъезда в Петербург в 1841 г. Затем эти обязанности были возложены на католического священника Отдельного оренбургского корпуса М.Ф. Зеленку, кандидата Виленского университета, сосланного в Оренбург в 1833 г. за участие в польском восстании [332].
История “Музеума естественных произведений Оренбургского края” связана также с именем А.И. Лемана (1814-1842), кандидата Дерптского университета, приехавшего в Оренбург в 1839 г. по приглашению Перовского для участия в организации музея и составления естественно-научного описания Южного Урала. Он тесно сотрудничал с В.И. Далем, с которым его связали общие научные интересы, а затем и сердечная дружба.
Летом 1841 г. Леман отправился в Бухару с геологической миссией К.Ф. Бутенева, а вернувшись через год, уже не застал в Оренбурге ни В.И. Даля, ни В.А. Перовского, которые уже уехали в столицу. Леман последовал за ними, так как для завершения его работы требовались книги и другие пособия, которых в Оренбурге не было. Однако сначала ему нужно было завершить дела, связанные с музеем. В одном из последних распоряжений Перовский предписал: “Поручить Леману по возвращении неотлагательно привести в порядок сделанные им для музея коллекции”. Как показывают документы ГАОО, новый военный губернатор В.А. Обручев пунктуально выполнил распоряжение своего предшественника и даже приказал задержать отъезд Лемана “до тех пор, пока он совершенно не устроит в Музеуме все им собранное, ибо многие птицы и звери еще не поставлены”[38 ГАОО, ф. 6, оп. 10, № 5240, л. 571-571 об.].
Коллекции разместились в трех комнатах здания Благородного собрания, строительство которого было закончено в 1841 г. Обручев уделял этим коллекциям должное внимание и покровительствовал заведующему музеем.
Леман быстро справился с работой и в рапорте от 12 июля
Опись имущества “Музеума естественных произведений Оренбургского края”. Автограф В.И. Даля, 1841 г.
1842 г. докладывал: “Окончив порученное мне устройство Музеума естественных произведений Оренбургского края и имея надобность лично уведомить Санкт-Петербургскую Академию о результатах моего путешествия в Бухарию, покорнейше прошу Ваше превосходительство выдать мне назначенные... прогонные деньги на проезд до Санкт-Петербурга и подорожную по казенной надобности”. К рапорту приложен список экспонатов, доставленных им в музей после путешествия в Бухару. В этом списке перечислены названия млекопитающих (35 видов), птиц (110 видов), амфибий, рыб, а также минералов и растений. К сожалению, плодотворная работа A. Лемана на этом оборвалась: выехав из Оренбурга, он заболел и умер в Симбирске 30 августа 1842 г.
Что касается дальнейшей судьбы “Музеума” и музея Неплюевского военного училища (позднее кадетского корпуса), то она, судя по документам, была не столь плачевной, как это обычно считается. При Неплюевском училище действовали минералогический, нумизматический и ботанический отделы. Другие же отделы предполагалось перевести в специальное помещение при училище лесоводства и земледелия, но его строительство затянулось и, хотя при новом военном губернаторе В.А. Обручеве завершилось, но сведений о переезде части музея в документах найти не удалось.
Во время своего второго правления краем (1851-1857) В.А. Перовский, как видно из других архивных дел, заботливо опекал оба музея Оренбурга.
Реорганизация обоих музеев Оренбурга произошла в 80-е годы XIX в., когда их экспонаты были распределены между учебными заведениями города и, таким образом, начался новый период истории музейного дела в Оренбургском крае.
“Владимир Иванович Даль, начальник наш и отец". О судьбе “казачьих малолеток”, получивших в Петербурге профессию чучельников, рассказывает объемное дело из ГАОО, датированное 1837-1845 гг. и озаглавленное: “Об обучении в Петербурге четырех казачьих мальчиков Оренбургского войска учебному искусству, об отпуске им в Оренбурге жалования и о содержании музея”[39 ГАОО, ф. 6, оп. 10, № 4623.]. Многие страницы в этом деле написаны почерком Даля. Его изучали в начале XX века два известных краеведа - П.Н. Столпянский [412] и Н.Н. Модестов [330], которые пришли к противоположным выводам относительно роли В.И. Даля в деле создания “Музеума естественных произведений Оренбургского края”. Первый, приписывая ему все заслуги, утверждал: “Он бесспорно пробудил в графе B. А. Перовском интерес к местной природе и указал, какую пользу можно извлечь. Край неизвестен - нужно изучить его, а для изучения необходимо основать местный Оренбургский музей. В.А. Перовский согласился с В.И. Далем и по мысли последнего обратился в Петербург в Академию наук к академику Ф.Ф. Брандту, не возьмется ли последний обучить четырех казачьих мальчиков искусству набивания чучел” [412, с. 72].
По мнению же Н.Н. Модестова, Даль играл гораздо более скромную роль, чем та, которую отмечает в своей статье Столпянский [330, с. 41]. Он считал, что документы не дают права предполагать, что инициатива устройства зоологического музея в Оренбурге принадлежала всецело Далю, так как его участие было тесно связано со служебными обязанностями в качестве чиновника особых поручений, и Даль был “только верным и точным исполнителем приказаний оренбургского военного губернатора” [Там же, с. 72].
Документов в упомянутом архивном деле, действительно, оказалось недостаточно, чтобы составить полное представление об обстоятельствах создания “Музеума естественных произведений Оренбургского края”. Недавно нам удалось обнаружить в ГАОО и ПФА РАН дополнительные материалы, в том числе письма В.И. Даля, которые поясняют эти обстоятельства.
Как уже упоминалось, зимой 1836-1837 гг., находясь вместе с В.И. Далем в столице, В.А. Перовский познакомился с академиком Ф.Ф. Брандтом и заключил с ним соглашение о подготовке чучельников. Об этом мы узнаем из письма Перовского к Брандту, написанного 2 февраля 1837 г. в Петербурге. В нем говорится: “Милостивый государь, пользуясь расположением Вашим и словесным изъясненным согласием принять на себя труд обучить нескольких малолетков казачьих искусству сымать, сохранять и набивать кожи птиц и зверей, отнесся я уже в Оренбург о высылке сюда четырех человек на Ваше, милостивый государь, имя. На содержание учеников заблаговременно отпускаемо будет до 500 рублей в год на каждого; но я прошу Вас покорнейше отправить обратно в Оренбург двух из учеников этих, чем скорее, тем лучше, обучив их только сымать надлежащим образом и оберегать шкуры; остальных двух, более способных, оставить у себя, если это возможно, на более продолжительное время для обучения их искусству набивать птиц и зверей”[40 Там же, л. 2-2 об.]. Письмо кончается словами: “Надеюсь, что Вы, милостивый государь, возьмете на себя труд этот собственно в пользу и для распространения науки Вашей, надеюсь со временем благодарить Вас на деле доставлением в Музей Ваш зверей и птиц, свойственных Оренбургскому краю”[41 Там же, л. 2 об.]. Эти слова отмечены в протоколе заседания Конференции Академии наук от 3 февраля, когда обсуждалось предложение Перовского[42 ПФА РАН, ф. 51, оп. 3, № 7, л. 32-33 об.].
В архивном деле приведенному выше письму предшествует черновик, написанный рукой В.И. Даля. Почерком Даля написаны и отправленные в Оренбург распоряжения Перовского командующему Оренбургским казачьим войском генерал-майору Щуцкому и начальнику штаба отдельного Оренбургского корпуса генерал-майору Рокасовскому[43 ГАОО, ф. 6, оп. 10, № 4623, л. 2 об. - 3.]. В письме Щуцкому говорится: “Имея в виду основать в Оренбурге собрание всех местных произведений природы для учебных пособий по естественным наукам, прошу Ваше превосходительство выбрать четырех здоровых, расторопных и грамотных малолетков казачьих от 14-ти до 16-ти лет и отправить их немедленно при надежном уряднике сюда в Петербург”. Рокасовского военный губернатор просит “озаботиться для скорейшей отправки малолетков этих, дабы они могли быть употреблены сего же лета в дело”, научившись “собирать и сохранять предметы естественной истории, в особенности из царства животных”.