ься делом со всевозможным старанием” [Там же, с. 84]. Сделать это оказалось очень нелегко из-за обилия специальных научных терминов и стремления В.И. Даля избегать в русском тексте иностранных слов. Он пишет: “Придерживаясь, сколько смог и умел, смысла и духа подлинника, я избегал нерусских выражений и оборотов, стараясь передать русские названия предметов” [Там же]. Только там, где “русские названия могли быть темными”, он присоединял, для ясности, названия немецкие.
Отметим, что, как пишет Даль, он, по разрешению и желанию сочинителя, осмелился присовокупить от себя несколько замечаний. Их значение он оценивает с присущей ему скромностью: “Вовсе не будучи ученым естествоиспытателем, все притязания мои я ограничиваю тем, чтобы способствовать, по силам своим, людям более ученым и сведущим в изысканиях их и в распространении полезных знаний”. Однако научный анализ примечаний В.И. Даля к “Естественной истории Оренбургского края” позволяет исследователям считать его в какой-то мере соавтором этой прекрасной книги. Даль проявил себя как тонкий наблюдатель и знаток природы края - лесистых и горных районов Урала и степи по левую сторону реки Урала до Каспийского и Аральского морей.
Даль не только подмечает и ярко описывает особенности климата Оренбургского края, в том числе зимние и летние бураны, но и оценивает природные условия с медицинской точки зрения, утверждая, что этот климат “вообще здоровый”. Приводит данные о характерных болезнях, распространенных среди людей и домашних животных. Он дополняет описание марева, рассказывает о загадочных озерах Башкирии Ачулы-куль и Кандра-куль, о замечательных пещерах в Уральских горах, с которыми связано много народных сказок, об особенностях рек Южного Урала и т.д. Приводя дополнительные сведения о безводных районах зауральских степей, пишет о трудностях, с которыми сталкиваются кочующие здесь казахи. При обсуждении описанных Эверсманом палов, вошедших в обычай у кочевых народов, Даль доказывает вред этого гибельного обычая и приводит примеры его трагических последствий. Сообщает о попытках лесоразведения в Оренбургском крае при Перовском и учрежденном последним училище лесоводства, об углублении артезианского колодца, заложенного в центре Оренбурга, об открытии некоторых полезных ископаемых на Урале, а также о том, что в зауральских степях еще не удалось отыскать каменного угля, годного для горного дела.
Работу над переводом книги Эверсмана В.И. Даль закончил летом 1838 г. В приписке к письму академику Ф.Ф. Брандту от 1 мая он сообщал: “Доктор Эверсман написал по приглашению нашего губернатора Естественную историю Оренбургской губернии, включая описание степей и т.д.; первая часть, общее обозрение, готова, и я получил поручение сделать ее перевод, как только Эверсман вернется из-за границы, мой перевод будет ему представлен”[142 Там же, л. 76 об.].
Даль писал Брандту 8 октября: “Я хочу упомянуть о крайне интересном естественно-историческом труде, первую часть которого на этих днях я закончил с немецкого на русский. Наш губернатор побудил профессора Казанского университета Эверсмана написать обстоятельную естественную историю Оренбургского края; Эверсман обживает и объезжает здешнюю область уже в течение 20 лет. Первая часть содержит общие сведения о стране, климате, погоде вместе с геогностическим обзором страны. Далее следуют специальные части, где все, что относится к трем царствам природы, должно быть названо по именам и описано вместе с латинскими названиями”[143 Там же, л. 84 об.].
В ГАОО хранится дело “Об отсылке профессору Эверсману 1500 руб. за Естественную историю Оренбургского края”, документы которого рассказывают, как проходила публикация сочинения[144 ГАОО, ф. 6, оп. 5, № 11488.]. Оно начинается письмом В.А. Перовского к Э.А. Эверсману, которое написано после ознакомления с текстом перевода рукописи: «Милостивый государь Эдуард Александрович! С большим удовольствием прочитал первую часть Вашего ученого и основательного труда “Естественную историю Оренбургского края”. Я поставляю себе в особую заслугу, что подал повод к сочинению Вами этой полезной и единственной у нас в своем роде книги и что могу способствовать к ее скорейшему распространению в отечестве нашем.
Ограниченность средств, коими я могу располагать для подобных предметов, не позволяет мне вознаградить труды и время Ваше по достоинству, если только труд и время могут быть оценены.
Между тем... надеюсь однако же, что Вы не откажетесь от предложения скорого окончания великого труда Вашего собственно из любви к науке, которой Вы на поприще своем успели уже принести столько существенной пользы»[145 Там же, л. 1-1 об.]. Отметим, что текст письма написан почерком В.И. Даля.
После одобрения рукописи началась подготовка к ее публикации. Печатать ее Перовский решил в походной топографии штаба отдельного Оренбургского корпуса на средства, которыми располагала канцелярия военного губернатора. Бумагу закупили в Петербурге в марте 1839 г. и затратили на нее 1215 руб., о чем свидетельствует письмо Я.В. Ханыкова. Книга вышла из печати в 1840 г. В архивных документах значится, что «в типографии штаба отдельного Оренбургского корпуса напечатана “Естественная история Оренбургского края”, сочинение г. Эверсмана; на царской бумаге 20 экземпляров, на обыкновенной 1300 экземпляров. Итого 1320 экземпляров»[146 ГАОО, ф. 6, оп. 10, №5110/1, л. 15.]. Тогда же 30 из них, в том числе все напечатанные на “царской бумаге”, были отправлены в Петербург В.А. Перовскому, который, гордясь этим изданием, демонстрировал его в столице. Поскольку основная часть тиража осталась на руках у автора и переводчика, понятно, почему сочинение, получившее признание в ученом мире, сразу стало библиографической редкостью. Впервые оно переиздано в 2001 г. в Оренбурге [468].
В заключение заметим, что в 1851 г., когда В.А. Перовский вновь вернулся в Оренбург в должности оренбургского и самарского губернатора, он получил из Казани вторую часть сочинения Эверсмана, изданную в 1850 г. В сопроводительном письме ректора Казанского университета И.М. Симонова говорилось: «Ваше превосходительство, милостивый государь Василий Алексеевич! Совет Императорского Казанского университета определил поднести Вашему высокопревосходительству в дар изданную университетом вторую часть “Естественной истории Оренбургского края”, сочинения профессора Эверсмана, которого первая часть обязана появлением в свет просвещенному покровительству Вашего высокопревосходительства к наукам и искреннему благорасположению к управлявшемуся прежде и ныне вновь управляемому Вами Оренбургскому краю...»[147 ГАОО, ф. 6, оп. 6, № 12978, л. 1.].
3. В.И. Даль - востоковед*
* Исследования ведутся при поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ).
Город-крепость Оренбург сразу стал главной точкой соприкосновения России с Востоком. Здесь сходились пути караванной торговли, отсюда отправлялись русские дипломатические миссии в казахстанские степи и ханства Средней Азии, сюда прибывали посланцы восточных правителей. Более ста лет Оренбург охранял юго-восточные границы России от нападений извне.
Чтобы решать нелегкие задачи внешней политики и торговли, необходимо было хорошо узнать восточных соседей - изучить географию и составить карту центрально-азиатского региона, освоить языки населявших его народов, ознакомиться с их характером и бытом. Это поняли и последовательно осуществляли “устроители” и первые начальники Оренбургского края И.К. Кирилов (1689-1737), В.Н. Татищев (1686-1750), И.И. Неплюев (1693-1773). Вместе со своими помощниками П.И. Рычковым (1712-1777) и А.И. Тевкелевым (1675-1766) они сделали Оренбург центром практического востоковедения.
Почти одновременно город стал одним из центров научного востоковедения - ориенталистики, изучения истории, литературы, памятников материальной и духовной культуры народов Востока. В XVIII в. такие исследования велись главным образом в Петербургской Академии наук. Начало научному востоковедению в Оренбуржье было проложено в 1737-1739 гг., когда в должности начальника края находился выдающийся государственный деятель и ученый, создатель первой научной истории России В.Н. Татищев. Он был знаком с восточными языками и проявлял большой интерес к истории народов Азии, часто переплетавшейся с судьбой русского народа.
Татищев собирал восточные рукописи, искал в них сведения, касающиеся истории России. Много внимания, например, он уделил сочинению хивинского историка XVII в. Абу-л-Гази Бахадур-хана “Родословная тюрок”. Он старался организовать восточные переводы на русский язык. С этой целью он учредил школу переводчиков при Оренбургской комиссии. Ему же принадлежала инициатива создания русско-татарско-калмыцкого словаря.
В этой работе В.Н. Татищеву деятельно помогал его ученик П.И. Рычков, который позднее продолжил начатое дело самостоятельно. Он писал, что поручал купцам, отправлявшимся из Оренбурга в Бухару и дальше, доставать не жалея денег, рукописные книги по истории Востока на арабском и персидском языках, а к переводу привлекал толмачей, служивших в Оренбурге. Полученные из восточных книг сведения, а также материалы о Казахстане и Средней Азии, собранные у путешественников, П.И. Рычков использовал в своих сочинениях. Его “Краткое известие о татарах и о нынешнем состоянии тех народов, которые в Европе под именем татар разумеются” содержало важные данные об этих краях.
В XIX в. востоковедение оформилось в самостоятельную науку. В России появились учебные и научные учреждения, задача которых состояла во всестороннем изучении Востока. Четко определились два направления в востоковедении: практическое, подчиненное интересам министерства иностранных дел, и академическое, которое развивалось в Академии наук и в Петербургском, Московском и Казанском университетах.
Оренбургу было суждено объединить оба направления этой науки, чему во многом способствовала созданная в 1799 г. Оренбургская Пограничная комиссия, в которой видели своего рода филиал Азиатского департамента министерства иностранных дел России, поэтому ее чиновники по долгу службы становились востоковедами- практиками. Среди них прежде всего назовем Г.Ф. Генса (1787-1845), который более 20 лет возглавлял это учреждение.