1
Мономах получил подкрепление — двух охранников Прослава, но оставался на месте.
Задержкой, вызванной ранением Ратибора, решил воспользоваться личный порученец Свирида.
— Хорошо бы путь разведать, пока стоим на месте, князь Мономах.
— Кого возьмешь?
— Да двух присланных. С тобой останутся Федот и Савелий.
— Ты надолго?
— Две версты. Туда и обратно. Час.
— Но не дольше.
— Не дольше, князь Мономах.
— Пеши пойдешь?
— Кусты да лес. Со мной — один конный, для связи. Ждите нас здесь.
Легкий перестук копыт идущей в поводу лошади вскоре затих. Ветерок чуть шевелил кусты, но шелеста листьев от этого ветерка не рождалось, и Мономаху стало не по себе. Рядом с ним не было привычных его друзей — Добрыни И Ратибора, жизнью своей отвечающих за левую руку и спину его, а ведь совсем недавно из кустов вылетела стрела, которую принял на себя Ратибор. Новые охранники, присланные воеводой, были, конечно, надежны, но… Но все же старые были лучше. Владимир привык к ним, знал, как именно они его прикрывают, и не оглядывался. А теперь начал вдруг оглядываться ни с того ни с сего, прислушиваться. И это его раздражало.
Правда, есть еще Федот с Савелием. Как только Владимир подумал о них, так они тут же подошли. Точно почувствовали, что вспомнил.
— Пожуй, княже, — сказал Савелий и протянул Владимиру добрый кус вяленого мяса, завернутого в черствую лепешку. — Оттягивает. Ждать легче.
— Это — вовремя, — усмехнулся Смоленский князь. — Ждать да догонять — последнее дело.
Жевали молча. Лепешка была уж очень черства. Но время и впрямь пошло быстрее.
— Конный, — вдруг встрепенулся Федот.
Замерли. Перестук копыт приближался. Из кустов на них выехал конный разведчик.
— Нашли мызу в кустах. С дороги не видна, а значит, и безопасна.
— Нам недосуг отдыхать на мызах.
Разведчик чуть заметно усмехнулся:
— Мы ведь женщин повезем из замка, князь? А женщинам передохнуть надобно. Там ведь не только королева Гита, там ее подружки и горничные.
— Что ж, — Мономах улыбнулся. — Прими мою благодарность, разведчик.
Разведчик склонил голову и прижал руку к груди.
2
Размышления, которыми не без удовольствия занимался вождь кривичей князь Воислав, не мешали ему следить за текущими делами и тут же решать их. Яд на стреле, которой ранили Ратибора, был ему хорошо знаком, и в первую очередь он обезвредил этот яд снадобьями. В снадобьях содержались снотворные вещества, и Ратибор блаженно уснул благотворным сном.
А князь кривичей продолжал строго допрашивать самого себя.
«Мне не хватает достоверных фактов. Значит, их надо позаимствовать не в своей осведомленности, а со стороны. А в стороне не только мои лазутчики, но и разведчики иных властителей. Лучшая разведка у великого Киевского князя, и командует ею Свирид. Мы с ним встречались, но он всегда уклонялся от разговора. Это естественно: все разведки не доверяют друг другу. Но… надо спасать Английскую королеву. Вильгельм Завоеватель не пожалеет золота ради того, чтобы ее устранить. Двоих его людей уже схватили мои лазутчики. И королеву Гиту необходимо уберечь. Тем более, я обещал это Мономаху.
Мономах уже на подходе к Кронборгу, а это означает, что Вильгельм тоже где-то рядом. Он денег не жалеет».
— Эй, гридин!
— Слушаюсь.
За спиной Воислава вырос толковый малый.
— Ко мне командира лазутчиков. Немедля!
Гридин исчез, и почти сразу же явился рослый молодец.
— По твоему, князь, повелению…
— Все, что известно о пути Мономаха к замку Кронборг. По пунктам.
— Первое. Князь Мономах занял мызу, не заметную с дороги. Возможно, для отдыха перед последним рывком к замку.
— Второе! — раздраженно перебил князь Воислав.
— Второе. Отряд его незначителен. Вполне вероятно, что Мономаха на дальнейшем его пути к замку Кронборг ждут засланные убийцы герцога Вильгельма. Дорога постепенно сужается, справа и слева болотные топи. Правда, с Мономахом опытный разведчик, выделенный лично Свиридом.
— Что еще?
— В самом начале дороги к замку Кронборг подпилены деревья справа и слева. Людей не видать, кто подпиливал стволы — тоже неизвестно…
— Хороши у меня лазутчики!
— Там кончаются наши земли, князь.
— А чьи начинаются?
— Великого Киевского княжения.
— Ступай на границу земель. И поглядывай. Парень ты с головой.
— Будет исполнено.
Командир лазутчиков вышел.
«Вот я и уткнулся в стенку, — с досадой отметил про себя ведун. — Больше не за что зацепиться. Все концы свернулись в непроницаемые кольца…»
За спиной его чуть скрипнула дверь. Кто-то вошел.
— Я повелел не входить! — раздраженно крикнул князь кривичей.
— Ну, мне-то можно…
Воислав обернулся.
Перед ним стоял Свирид.
3
— От всей души приветствую тебя, вождь кривичей, — начальник разведки великого Киевского князя коротко склонил голову. — Надо во что бы то ни стало спасти от гибели наследника престола Киевского и моего друга Владимира Мономаха. А без тебя это невозможно.
— Без меня? — оторопело переспросил Воислав. Он все еще не мог прийти в себя после внезапного появления Свирида.
— Без твоей конницы.
— Я дал слово посланцу герцога Вильгельма, что не буду вмешиваться в его дела.
— Слово придется нарушить на основании ленной зависимости кривичей.
— И прослыть предателем?
— Послушным ленником всего лишь.
— Это невозможно!..
— Это необходимо. Мои разведчики донесли, что около перешейка меж двумя болотами по пути к замку Кронборг Вильгельм сосредоточил отлично вооруженную группу. Группу, в сотню раз превышающую силы Мономаха. Его раздавят, как орех.
— Но с ним твой любимец Безымянный!
— Владимир Мономах влюблен. Он — безрассудный мечтатель, и его ничто не остановит.
— Я дал слово Вильгельму!
Тут только князь Воислав сообразил, что кричит в ответ на негромкую речь Свирида.
«Я кричу, значит, внутренне я ощущаю себя неправым, — подумал он. — А Свирид спокоен и негромок. Значит, за ним какая-то правда. И сейчас он мне ее выложит…»
И тупо повторил:
— Я дал слово…
— Я — тоже, — спокойно сказал начальник могучей разведки великого Киевского князя. — И мое слово куда весомее твоего. Я побратим Владимира Мономаха.
В те времена законы побратимства стояли выше всех иных законов. Ничто на свете не могло их нарушить — ни повеления могучих владык, ни угрозы мучительных казней, ни уговоры князей церкви, ни даже отлучение от нее.
Князь кривичей знал это.
— Хорошо. Я пошлю конницу.
— Надо предупредить моего побратима.
Воислав усмехнулся:
— У меня тут под рукой Добрыня. Вероятно, ты знаешь его?
— Кто ж его не знает? — улыбнулся Свирид. — Кстати, скажи ему, что великий князь пожаловал ему потомственное дворянство.
— А Ратибору?
— За что же Ратибору?
— Ведь это он прикрыл Мономаха своей грудью от стрелы.
— Но Добрыня убил стрелка!
— Да, это важнее…
Свирид улыбнулся:
— Ратибор тоже получит дворянство. Это я тебе обещаю.
— А ему за что могут пожаловать?
— Он же моего побратима прикрыл!
— Это справедливо.
— Ну, а теперь займемся делами.
— Лучше — по пальцам, — сказал князь кривичей. — Я буду их загибать…
Свирид пожал плечами:
— Первое. Добрыню и Ратибора срочно отправить под руку Мономаха.
— Раз, — вождь кривичей загнул палец.
— Второе. Сейчас же собрать военный совет, созвав на него всех командиров конных частей и командира лазутчиков.
— Два.
— Третье. Ты, князь Воислав, немедля оповещаешь Вильгельма о своем решении разорвать договор о том, что ты более не вмешиваешься в его дела. Скажи, что тебя заставил сделать это начальник разведки великого Киевского князя.
Палец Воислава не хотел сгибаться.
— Зачем?
— Пусть повертится.
— Верно.
Палец загнулся.
— Четвертое. Ты, князь, передаешь под мое начало всех своих лазутчиков. Только на время. До тех пор, пока мой побратим не вернется в Киев вместе с королевой Гитой.
Воислав усмехнулся:
— Ты убежден, начальник лучшей разведки, что он вернется с Гитой?
— Ну а ради чего все это затевается? — улыбнулся Свирид. — Значит, повели собрать военный совет: командиров конного войска. А лазутчиков немедля отправляй охранять мызу вместе с группой Мономаха.
4
После неожиданного нападения с тыла, когда предназначенную ему стрелу принял на себя Ратибор, Мономах начал испытывать чувство тревоги и неопределенности. Он повелел остановиться, осмотреться, разослать разведчиков.
Прошли сутки, потом еще полночи — и перед рассветом у мызы неожиданно появились Добрыня и Ратибор.
Неспавшие зашумели, обрадовались, захлопали их по плечам… А Мономах вздохнул с облегчением:
— Слава Тебе…
Обнял своих друзей и личных охранников и удержал Ратибора, который норовил опуститься перед ним на колени.
— Что же вы на дороге торчите? — с неудовольствием заметил Добрыня. — Очередных стрел из кустов ждете, что ли? Всем на мызу! Сейчас охрана подойдет… — командовал новый потомственный дворянин.
Чуть улыбнулась денница, чуть дрогнул рассвет, когда хорошо вооруженный отряд лазутчиков князя кривичей подошел к дороге на Кронборг. Командир отряда приказал всем, кроме Мономаха, уйти на мызу, которую тут же оцепил плотным кольцом своих подчиненных. Подошел к Смоленскому князю, протянул ему свой плащ:
— Надень плащ и накинь капюшон, князь. И выйди на дорогу, где стоял. К тебе подойдут.
— Кто подойдет?
Командир не ответил — только поклонился с почтением.
Владимир был несколько растерян: слишком уж много событий свалилось на него за последние дни. И неожиданная стрела из кустов, и ранение верного Ратибора, и потеря прямой связи с посольским обозом в Копенгаген, и внезапное появление Добрыни и Ратибора, и этот плащ, капюшон, эта таинственность…
Он надел плащ, накинул капюшон и вышел на дорогу.
Рослый мужчина в капюшоне, скрывавшем лицо, вынырнув из кустов, шагнул ему навстречу.
— Здравствуй, побратим.
— Свирид?!
— Обниматься не будем, везде глаза. Главное — слушай. Впереди, в гирле между болотами, тебя ждет засада, в добрую сотню раз превышающая все твои мечи и копья.
— Так. Но…
— Никаких но. Как только засада развернется, ей в тыл ударят всадники кривичей, а с флангов — мои разведчики.
— А я буду сидеть на этой мызе?
— Хорошо, что вовремя напомнил. Я заберу у тебя своего… мне нужен хороший командир одного из флангов…
— Кстати, как его зовут, Свирид? Как все-таки его имя?
— Если кто-нибудь узнает его имя, его очень скоро убьют.
— Кто?.. Я не позволю…
— А тебя никто и не спросит, брат, — вздохнул побратим. — Бывают такие имена, за которые сразу же убивают.
Мономах вздохнул:
— Странно…
— В мире есть много такого, что и не снилось нашим мудрецам, — усмехнулся Свирид. — Когда начнется бой, пошлешь к перешейку меж болотами Добрыню со всеми твоими людьми. Кроме Ратибора.
— Почему же Добрыня, а не я сам?! — обиженно вскинулся Владимир.
— Да потому, что ты, лично ты, Владимир Мономах, должен освободить Английскую королеву Гиту.
Мономах промолчал.
— Так что сиди и не рыпайся, пока за тобой Добрыня не вернется.
Мономах помрачнел, потоптался.
— Я хотел…
— Ступай, побратим.
Мономах вздохнул и послушно поплелся на мызу.
— Мечтатель! — усмехнулся ему вслед Свирид.