Не знаю, как насчет злой воли, ибо тут мы переходим в сферу если и не иррационального, то, по крайней мере, психологического, но некомпетентности, безусловно, у путинской команды хватает. Отрицать использование отдельными членами этой команды властных и административных возможностей для перераспределения в свою пользу финансовых и материальных ресурсов невозможно. Тут, правда, не совсем ясно, чем же в худшую сторону путинская команда отличается от команды Ельцина, при котором якобы процветали демократия, экономические свободы и справедливость.
Однако вернемся к ошибкам и провалам Путина и его людей.
Итак, часть этих ошибок — безусловное следствие некомпетентных решений.
Другая часть мотивирована чисто эгоистическими инстинктами, заставляющими принимать решения, противоречащие национальным интересам. Замечу, что это может касаться далеко не только вопросов собственности. Возможно, собственность здесь вообще не самое главное. Обществу ведь в конце концов все равно, кто конкретно владеет той или иной собственностью. Ему важно то, насколько эффективно она используется, выполняет ли собственник обязательства перед окружающими и государством, не нарушаются ли законы в процессе перераспределения собственности и т. п.
Часть ошибок сделана потому, что их (или каких-то других) нельзя было не совершить.
Еще одна часть стала неизбежным следствием выбора определенного идеологического и политического курса. Если бы курс был избран другой, то ошибки и провалы тоже были бы, но, скорее всего, противоположного характера.
Если брать лично президента как главу государства, то необходимо признать, что огромное число ошибок, в том числе и ассоциирующихся с самим Путиным, сделано фактически предшествующей (ельцинской) администрацией, но проявили они себя в полной мере лишь в последующий период, и нынешняя власть просто не успела их исправить. Или не сумела.
Кроме того, никакого авторитаризма в чистом виде у нас нет. Как нет пока, естественно, и чистой демократии (кстати, что это такое в современном мире?). Но, во всяком случае, в России достаточно демократии или анархизма, для того чтобы множество фактически не подконтрольных президенту людей и структур, сколь бы ни были сильны его личные авторитарные замашки, вполне самостоятельно делали огромное количество ошибок, аккумулирующихся в конечном итоге в общефедеральные провалы.
Если вспомнить, что президент России есть фактический глава всей системы исполнительной власти в государстве, то тут же придется признать, что эта система являет собой гигантский бюрократический аппарат, распластанный по территории еще более гигантской страны. И этот бюрократический аппарат способен, руководствуясь собственными, не подконтрольными никакому Кремлю и никакому президенту инстинктами и интересами, сам принимать решения о том, выполнять или не выполнять решения Путина, а если выполнять, то в какой мере.
Именно бюрократия была и до сих пор остается правящим классом России, и никто, в том числе и Путин, не сумел пока подчинить этот класс своей воле. Фактически Путин сам признал это в соответствующих пассажах о бюрократии и чиновничестве в своем последнем послании Федеральному Собранию. Что есть личные ошибки и провалы Путина, а что — великой и ужасной российской бюрократии, правящей страной как минимум последние три века? Кто способен это определить?
Кадровые ошибки президента, возможно, самые загадочные. Обычно все сводят к массовому приходу во власть вслед за Путиным так называемых питерцев и чекистов. Это, конечно, бросается в глаза и, наверное, может вызывать недоумение и раздражение. Здесь, однако, возникает закономерный вопрос: а как вообще новый начальник, придя к руководству какой-либо очень большой структурой, до него находящейся в плачевном состоянии, то есть так называемый кризисный менеджер, формирует руководящую команду? Принципа всего два: оставляются лучшие кадры из прежних руководителей (как правило, меньшинство) и приводятся те, с кем в прежние годы работал новый начальник, кого он лучше знает и кому больше доверяет (чаще всего таких большинство). Именно так Путин и действовал. Именно так действовал бы на его месте любой другой, в том числе и те, кто критикует Путина за кадровую политику. Иначе не бывает.
Другое дело, что в государственной власти при смене главы государства через процедуру демократических выборов действует еще принцип раздачи ключевых постов и синекур не просто старым знакомым и сослуживцам, а партийным кадрам или выдвиженцам, как сейчас выражаются, аффилированным с партией, которую представляет победитель, профсоюзных, политических, молодежных, исследовательских и даже бизнес-структур. Но, во-первых, российская Конституция 1993 года в этой, как и в некоторых других частях, подогнанная под желания Ельцина, не накладывает совершенно никаких ограничений в смысле кадровых назначений на вновь избранного президента (и это очень существенный ее дефект). А во-вторых, у нас фактически нет партийной системы, и если даже считать «Единую Россию» пропутинской партией, то очевидно, что и в 2000 году, и в 2004 году на президентских выборах Путин побеждал не благодаря поддержке «Единой России» (в 2000-м это еще было «Единство»). Наоборот, электоральные успехи «Единства» в 1999 году и «Единой России» в 2003-м были производным от разрекламированной телевидением близости этих квазипартий к Путину.
Сказанное не означает, что я, например, в восторге от всех или даже большинства кадровых назначений президента. Но, повторюсь, на его месте так же действовал бы любой иной. И даже пережим с питерскими и чекистами, то есть с теми, многих из которых Путин действительно, видимо, выбрал по принципу личной преданности в ущерб профессионализму, вполне понятен и, в общем-то, был неизбежен.
Нельзя забывать, что Ельцин вместе с властью передал Путину и целую группу не сменяемых аж до конца первого срока президентства министров, включая главу кабинета Михаила Касьянова. Естественно, что Путину, в тот момент фактически все еще новичку в большой политике, важно было уравновесить, а желательно и перевесить кадровое наследство Семьи. В подобной ситуации любой политический лидер такого уровня вынужден делать ставку в первую голову на «своих людей», игнорируя возможные изъяны в их профессиональных качествах.
Есть еще одна причина кадровых просчетов и провалов путинской администрации. Суть ее в том, что, кого и за что снять, в Кремле, как правило, хорошо знают. Проблема в том, что не знают, кого назначить. Особенно остро эта проблема стоит, например, в плане смены глав некоторых регионов, и в первую очередь — глав республик в составе Федерации. В целом надо признать, что в России до сих пор нет не только эффективной и продуманной, а тем более узаконенной или с учетом демократических процедур естественным путем сложившейся общегосударственной кадровой политики. Фактически у нас нет никакой кадровой ни системы, ни политики. Есть лишь кадровые назначения. Частью удачные, частью случайные, частью замешенные на корпоративных, а то и прямо коррупционных связях. Частью — вообще непонятные.
Наконец, говоря о причинах ошибок и провалов в политике Путина, нельзя не упомянуть фактор времени. Шести лет, которые Путин руководит Россией, да еще с учетом того, в каком состоянии она ему досталась, да еще с учетом всех перечисленных выше факторов и с учетом идейного кризиса, безусловно, царящего в нашем обществе, этих шести лет, очевидно, недостаточно для того, чтобы не только решить главные проблемы, стоящие перед страной и буквально вопиющие о своей остроте и неотложности, но даже просто минимизировать число ошибок и провалов.
Все сказанное в предыдущем, изрядно затянувшемся (ибо и ошибок много, и причин их появления немало) разделе статьи — не оправдание Путина и его политики, а лишь объяснение некоторых обстоятельств ее появления и проявления. Хотя я не раз и без всякой уклончивости писал, что в целом политику Путина поддерживаю, моим претензиям и ко многим конкретным действиям нынешнего президента, и к его политической линии в целом несть числа. Некоторые из этих претензий весьма принципиальны. О них я скажу в специальном разделе статьи, который так и будет называться — «Главные недостатки политики Путина». Сейчас же пора перейти к аргументации того, почему я считаю, вполне осознавая, сколь внешне недемократично это выглядит, что продолжение пребывания Владимира Путина на посту главы государства не только целесообразно, но даже более того — при определенных условиях отвечает национальным интересам России.
При этом я исхожу из трех принципиальных соображений.
Первое — демократический алгоритм передачи высшей государственной власти в России фактически не сложился, и одновременно его нельзя считать эффективным, то есть максимально отвечающим интересам страны. Следовательно, мы обязаны воспользоваться имеющимся пока временем, прежде чем нынешняя система не затвердеет в виде традиции, для того чтобы усовершенствовать этот алгоритм.
Второе — Россия должна оставаться президентской республикой, в обозримом будущем форма парламентской республики ей категорически противопоказана, а потому все, что касается института президентства в нашей стране, не может и не должно быть догмой, даже конституционной, по крайней мере до тех пор, пока мы не найдем оптимальной формулы этой догмы.
Третье соображение — лицемерие в политике, конечно, весьма распространено и часто весьма эффективно, но все-таки в некоторых, самых главных вопросах внутренней политики и политического реформаторства, тем более такого радикального, которое сегодня переживает Россия, честность и предпочтительнее, и эффективнее.
Совершенно ясно, что если в 2008 году Владимир Путин не будет, как предполагается нынешней Конституцией и как он сам не раз заявлял, претендовать на продление своего пребывания на посту главы России, в чем бы, что весьма существенно, большинство избирателей ему не отказали, то главным и, скорее всего, самым удачливым претендентом на этот пост станет тот, кого, по примеру операции «Наследник» 1999–2000 годов, сам же Путин с группой ближайших сподвижников определят.